Несбывшиеся надежды - Семен Малков 22 стр.


* * *

Этой же зимой состоялось знакомство Артёма и Вари с семьей Рейнхарда, переросшее потом в многолетнюю дружбу. Однако, прежде чем было получено разрешение на "контакт с иностранцами", им пришлось изрядно поволноваться. Сначала даже казалось, что КГБ в этом откажет, так как, когда Артём сообщил представителю "конторы", который курировал институт, о своем знакомстве с немцем из ГДР, тот неодобрительно заметил:

- Ни к чему вам это знакомство, Наумов. Вы имеете допуск к совершенно секретным документам. Растете, собираетесь стать доктором наук. Как видите, - с усмешкой взглянул он на удивленного собеседника, - мы все о вас знаем. Так зачем же ставить под угрозу свою карьеру?

- А причем тут карьера? - поднял брови Артём. - Я умею держать язык за зубами. Или мне все равно перестанут доверять? Ведь просит меня об услуге наш немецкий друг, офицер военно-морского флота. Рейнхард, между прочим, коммунист, - напомнил он, - и не станет ли, если я откажу, хуже к нам относиться?

Этот аргумент на комитетчика видимо подействовал.

- Ладно, - неопределенно изрек он. - Разберемся, кто такой этот ваш Рейнхард Телеманн, и стоит ли удовлетворить его просьбу.

Очевидно, для выяснения личности Рейнхарда, КГБ не потребовалось много времени, так как очень скоро куратор пригласил Артёма к себе и, уже совсем другим тоном, объявил:

- Мое начальство одобряет ваши контакты с майором Телеманном. Было бы неплохо, чтобы вы установили с его семьей дружеские отношения. Это может оказаться полезным.

- В каком смысле? - вновь не понял его Артём.

- Телеманн - очень перспективный офицер. Он уже занимает полковничью должность в Штральзунде и, по нашим данным, скоро станет в ГДР важной шишкой. Начальником медслужбы военно-морского флота!

"Понятно. Надеются, при необходимости, узнать через меня, чем он дышит, - сообразил Артём. - Ну и пусть надеются. Если потребуют подписку - откажусь". Вслух же сказал:

- Ну что ж, отчего не подружиться, если хорошие люди. Рейнхард, тот мне сразу понравился. А вот найдут ли общий язык наши жены, - как бы сомневаясь, добавил он, - это еще вопрос.

- Надо, чтобы нашли, - приказным тоном порекомендовал гэбист. - И вообще, постарайтесь принять их получше.

- Постараюсь, но хотелось бы знать перспективу ответного визита, - закинул удочку Артём. - Ведь их прием нам с женой обойдется недешево.

- Невозможного в этом нет. У вас и Варвары Александровны, - снова показал свою полную осведомленность куратор, - в досье все чисто. Встречайте гостей получше! Я же сказал: начальство за то, чтобы у вас завязалась дружба.

Само собой, получив "добро" от всемогущего КГБ, Артём не замедлил дать Рейнхарду положительный ответ. Вскоре вместе с Варей он уже встречал на Белорусском вокзале берлинский поезд с семейством Телеманна. Чтобы сопроводить их, майор выезжал в Германию. Он был невысокого роста, а жена, фрау Моника, оказалась совсем худенькой и миниатюрной.

- Познакомьтесь, это мои наследницы, - подвел к ним Рейнхард двух очаровательных девочек. - Барбара в этом году только начала учиться, а Мартина уже в третьем классе.

Вшестером еле втиснувшись в "Жигули", они благополучно добрались до дома Удобно устроив гостей в спальне, где, в дополнение к спаренной кровати, поставили еще раскладушку для старшей дочери, хозяева пригласили их за стол, чтобы отпраздновать знакомство и пожелать им приятного времяпровождения в столице. Для этого были созданы все условия. Лёля, которая одобрила новое знакомство брата, помогла с билетами не только в Большой и цирк, но даже в Оружейную палату Кремля.

- Это правда, что ваш цирк - лучший в мире! - восторгались Телеманны, вернувшись с вечернего представления. - Мы поражены не только мастерством всех артистов, но и количеством номеров экстра-класса.

Накануне они побывали в Большом на "Евгении Онегине", и их отзывы были скромнее. Поскольку Моника была хормейстром и обе девочки учились музыке, Артём выразил удивление:

- Вы любите цирк больше оперы? Считается, что наш Большой театр тоже один из лучших.

- Это так, но Берлинский оперный мало ему уступает, а миланский Ла Скала, разумеется, лучше, - объяснила фрау Моника, и вежливо добавила: - Но это ничуть не умаляет достоинств вашего Большого театра.

Зато после посещения Оружейной палаты - этой богатейшей сокровищницы русских царей - немецких гостей просто переполняли впечатления. Девочки наперебой тараторили, описывая, что им больше понравилось, а глава семейства восторженно заключил:

- Мы знали, что русские цари были баснословно богаты, и все же поражены количеством собранных там бесценных сокровищ. Только ваши дворяне, такие как граф Орлов, могли преподнести в дар государыне таз из чистого золота!

Он сделал паузу и добавил:

- Но эта сокровищница позволяет еще узнать много нового. И не только о редчайших изделиях и предметах искусства. Лишь там я узнал, где надо носить британский орден Подвязки, и что означает надпись на нем.

Насколько могли в зимнее время, Артём и Варя познакомили своих гостей с красотами подмосковной природы и дворцовыми ансамблями русских аристократов. Наибольшее впечатление на них произвело "Архангельское", бывшее имение князей Юсуповых.

В общем, несмотря на зимние холода, Артёму и Варе удалось показать гостям столицу и даже сводить их в лучшие рестораны. Ну, а едой, которой кормила их Варя, они были так довольны, что прощаясь, сказали ей:

- Мы, наверное, чаще будем вспоминать твои борщи и блинчики, чем то, что увидели в Оружейной палате!

Разумеется, это был комплимент, но не очень далекий от правды.

* * *

Из-за суеты последних месяцев, связанной с заменой машины и приездом немцев, дела с подготовкой защиты у Артёма затормозились. Кроме полезных встреч с теми, кто был заинтересован в его работе, и мог действенно поддержать или дать отзыв, он практически ничего не предпринимал. Самые крепкие связи, естественно, укрепились с начальниками снабжения предприятий Аэрофлота.

Дружеские отношения с Казанцевым способствовали этому. Изредка бывая у него в министерстве, Артём познакомился со многими из тех, кому оказала помощь его методика расчета запчастей, и с некоторыми даже подружился. Так, в кабинете у Михаила Ивановича он впервые встретил начальника снабжения отряда местной авиации Максименко. Среднего роста, улыбчивый, белозубый, он оказал тогда ему немалую помощь, и дружба с ним протянулась на долгие годы.

Благодаря Казанцеву, он познакомился и с шефом снабженцев соседнего с их институтом международного аэропорта Шереметьево Олениным, с которым у Артёма поизошел памятный трагикомический случай. Дело было в канун Международного женского дня 8 марта. По этому поводу у них с Варей собиралась компания, и он обещал жене пораньше вернуться с работы. Артём уже приготовился уходить, когда ему позвонил Оленин.

- Привет, дружище! - сказал он приподнятым тоном, по которому было ясно, что начальник снабжения успел немного "поддать". - Поздравляю с праздником!

- Спасибо, Витя, но ты что-то путаешь, - насмешливо ответил Артём. - Ведь поздравляют сегодня женщин.

Оленин расхохотался и, отдышавшись, объяснил:

- Мы тут сидим с нашим прокурором, и он мне рассказал анекдот. Вот так же один звонит своему начальнику и поздравляет с Восьмым марта. Тот, как и ты, ему: "Я ведь не женщина". А он начальнику: "Не женщина, но б...дь порядочная!"

Снабжен ц снова аж зашелся от смеха.

- К тебе, конечно, анекдот не относится. И чтобы это доказать, приглашаю к нашему шалашу. У меня для тебя кое-что есть, и я пришлю за тобой машину.

Отказаться Артёму бьио неудобно, тем более, что знал: Оленин наверняка одарит его чем-нибудь по случаю праздника. "Ничего страшного. Приеду домой чуть позже, - успокаивая себя, подумал он. - Немного посижу с ними и смотаюсь, сославшись на то, что меня ждут дома".

Артём не ошибся. Оленин не только преподнес ему сувениры - красочный календарь Аэрофлота и парке-ровскую ручку в футляре, но вдобавок еще свежемороженого судака, достать которого тогда было трудно.

- Бери! Сувениров тебе понадобится много, чтобы ублажить оппонентов и членов ученого совета, - пошутил снабженец. - А рыбке твоя жена обрадуется больше, чем поздравлению.

Однако, если бы Артём мог предвидеть, какой ценой ему придется заплатить за эти подарки, то наверняка бы от них отказался. Но он вовремя не почуял роковую угрозу, которая исходила от стоящего на столе графинчика со спиртом, хотя у него уже был печальный опыт, полученный в Сибири. Они тяпнули его с Оленевым и местным прокурором, запивая водой, и закусывая лишь неведомо где добытыми Виктором свежими помидорами.

Забыв о коварном свойстве спирта спустя некоторое время валить с ног, Артём отправился домой, как ему казалось, в "нормальном состоянии". Он хорошо помнил, как велел остановить машину около своего дома и попрощался с Олениным, но благополучно добравшись до дверей своей квартиры, моментально "отключился".

- Представляете картину? - чтобы посильнее устыдить его, жаловалась при нем подругам, Варя. - Открываю я дверь и чуть не падаю в обморок! Дом полон гостей, все ждут хозяина, а он едва стоит на ногах, держа в руках азерток с календарем и огромного судака. Как донес до дома, понять невозможно. Только я их у него приняла, он сразу свалился без чувств.

- А что было потом? - не без ехидства интересовались подруги.

- Полный конфуз! - с негодованием отвечала она, бросив на мужа укоризненный вгляд. - Праздновали Восьмое марта без хозяина. Общими усилиями уложили его спать, и он так и не проснулся до ухода гостей.

Артём с Варей редко ссорились, но на сей раз она долго не могла простить мужу его унизительной оплошности и, почти месяц, едва с ним разговаривала. Никогда еще она не была так сильно в нем разочарована. В общем, минувший период в жизни Артёма напоминал "американские горки". Его успехи, взлеты и радости непременно чередовались с неприятностями и головокружительными падениями.

Но самым огорчительным было то, что в достижении главной цели - защиты докторской диссертации - фортуна то приближала его к финишу, то безжалостно отбрасывала на исходные позиции.

Глава 12. РАЗОРЕНИЕ

Дряхлеющим брежневским руководством все более овладевал маразм. Мало того, что страну разоряли продолжающаяся гонка вооружений и развернутая уже вовсю "всенародная стройка" БАМ. К длящейся уже много лет "холодной войне" Брежнев добавил "горячую", решив покорить Афганистан. Он забыл, что в истории это еще не удавалось никому, в том числе Британской империи во времена ее расцвета. Преследуемые цели лежали на поверхности, ибо эта страна занимала стратегическое положение и, завладев ею, можно было диктовать свою волю странам Персидского залива - основным поставщикам нефти.

В одночасье разрушив традиционно-дружественные отношения с южным соседом, которые поддерживались даже тогда, когда там правил шах, спецназ КГБ устроил в Кабуле государственный переворот, приведя к власти местных коммунистов. Тут же официальная пропаганда объявила о вводе в Афганистан "ограниченного контингента" советских войск, якобы для оказания интернациональной помощи его новому правительству.

Однако победные реляции длились недолго. Свободолюбивый афганский народ не пожелал подчиниться "шурави", как там называли русских, и очень скоро эта авантюра захлебнулась в крови советских солдат. Кремлевские горе-стратеги не учли не только уроки истории. Они не подумали даже о том, что все ведущие страны мира, и в первую очередь США, всеми средствами помешают им добиться своей цели, и народу, объявившему "джихад" - священную войну против оккупантов - окажут действенную помощь.

После того, как оттуда самолетами стали доставлять "груз 200" - гробы с телами погибших солдат, отдавших свою жизнь неизвестно за что, настроение советских граждан стало еще более мрачным. Вкупе с растущими бытовыми трудностями это неизбежно отражалось на семейных отношениях. Даже спокойная и уравновешенная Варя все чаще раздражалась по пустякам. А поскольку еще сердилась за то, что подвел Восьмого марта, срывала плохое настроение на муже.

- Я знаю, как важны твои научные дела, которые целиком тебя поглощают. Но я не могу управиться одна, - недовольно сказала она, вернувшись после неудачного похода по магазинам. - Всюду пусто, хоть шаром покати! Неужели последнее отправляют в Афган? И зачем затеяли эту проклятую войну? - Варя устало опустилась на стул. - Мне нечего приготовить на обед. Ты бы хоть немного побеспокоился!

- Войну действительно затеяли зря. Она окончательно нас разорит, - согласно кивнул Артём, чертивший плакат для доклада на кафедре ремонта в Киеве. - Но чем же я могу помочь тебе, Варенька? - он оторвался от своего плаката. - Мне же некогда стоять в очередях.

- А у меня, по-твоему, есть время? - взорвалась Варя. - Как ты можешь так говорить? Я ведь тоже работаю.

- Я ничего такого не говорил и сочувствую тебе, - миролюбиво отозвался Артём. - Но чем могу я помочь? В магазинах, чтобы что-то купить, надо в очереди стоять с утра, а я кончаю работу в шесть и еще полтора часа еду домой из Шереметьева.

- Но у вас в институте есть продовольственные заказы. Почему ты их не получаешь? - не успокаивалась Варя. - Может, в них и не густо, но все-таки мне было бы, наверное, полегче.

- Их на всех не хватает, поэтому приходится разыгрывать, как в лотерею, - неодобрительно хмурясь, ответил Артём. - А среди моих сотрудников есть многодетные. Мне неудобно участвовать, тем более, что я начальник.

- Ну и ну! - Варя от возмущения даже поднялась со стула. - Выходит, если нет детей, надо подыхать с голоду? Это уж слишком!

Бездетность по-прежнему сильно травмировала ее душу. Она не прекращала лечиться, но без всякого успеха. В их отношениях явно наступил кризис, и это его усугубляло. Как медику, Варе должны были быть ясны причины ее женской проблемы. Однако психологически с этим ей трудно было примириться и легче было обвинять кого угодно, даже мужа.

- Ты бы проверился на этот счет. На всякий случай, - устав носить в себе эти подозрения, однажды попросила его Варя, - чтобы знать наверняка.

- Ну, вот, ты уже начинаешь сходить с ума, - рассердился Артём. - Не забыла, что у меня растет дочь? И потом, хоть и неприятно вспоминать, но от меня беременели женщины.

- А разве ты не мог... заболеть? - потупившись, упрямо продолжала Варя. - Ты не должен... ничего скрывать, чтобы я знала... как быть...

Она запнулась и даже покраснела, очевидно, устыдившись своих мыслей, и в голове Артёма мелькнула мрачная догадка.

- Ты это о чем? Что значит: "как быть"? - сердито спросил он. - Разве нельзя счастливо прожить до конца дней вдвоем? Неужели, - он повысил голос, - если бы, и правда, я был бесплоден, ты могла бы... ради этого., лечь с другим?

- Тебе легко рассуждать, когда есть Анечка, - опустив голову, чтобы не глядеть ему в глаза, уклонилась от прямого ответа Варя. - Не можешь ты понять, что переживаю я... как хочу ребенка...

Ее состояние не на шутку встревожило Артёма. "Неужели из-за этого Варя может мне изменить? - удрученно подумал он. - А что? Вобьет себе в голову, будто дело во мне, и решит это... проверить. Разве я смогу простить ей такое? - лезли ему в голову ревнивые мысли. - Неужели рухнет и второй мой брак?"

Как и следовало ожидать, эти подозрения охладили его чувства к ней и, поскольку Варя тоже вела себя по отношению к нему довольно отчужденно, семейный кризис нарастал, как нарыв, готовый вот-вот лопнуть.

* * *

Кульминация кризиса произошла в майские праздники. Отмечали их на этот раз у Царевых, с которыми Артём и Варя крепко дружили и встречались чаще других. А в последний год, когда они построили дачу в ближнем Подмосковье, вместе проводили много выходных дней. Царевых, не имевших тогда машины, это очень устраивало и, пока не наступал грибной сезон, Артём с Варей предпочитали выезжать на природу вместе с ними.

На их тесную дружбу, очевидно, сильно влияла и взаимная симпатия. Артём с Ниной, как партнеры, так "станцевались", что в компании были постоянной парой. А "особое чувство" Володи к Варе, - он отлично фотографировал, - выражалось в том, что большую часть снимков составляли ее портреты в художественном стиле. Многие снимки можно было отправлять на выставку.

Вполне возможно, что рост этой симпатии был обусловлен пресловутым притуплением супружеских чувств после долгих лет брака, которое якобы вызывает потребность в сексуальном обновлении, даже если взаимная любовь и духовная общность еще достаточно крепки. В данном случае было похоже на то: как-то Царев, заехав .за чем-то к Артёму, вытащил из кармана цветастый журнальчик и, усмехаясь, бросил его на стол:

- Посмотрите с Варей! Любопытное пособие. Вы что-нибудь слыхивали о "шведской семье"? Оказывается, за бугром это - в порядке вещей. И не только у скандинавов. Семейные пары обмениваются партнерами, а потом продолжают жить, как ни в чем ни бывало.

Журнал оказался такой крутой порнухой, что Артёма аж пот прошиб. Однако в те времена, когда не только такие журналы, но даже привозимые из-за рубежа сувениры-авторучки с порносюжетами являлись большой редкостью, это было так сногсшибательно интересно, что он все же оставил журнал у себя, чтобы показать Варе.

Можно только догадываться о том, с какой целью дал им Володя посмотреть этот журнал, думал ли сам о создании "шведской семейки". Однако то, что произошло потом в первомайский праздник у Царевых, говорило в пользу такого предположения. Веселились они, как всегда, до упаду и только в третьем часу ночи улеглись спать.

Те, кто жил поближе, разошлись по домам, а остальные решили ночевать у Царевых. Нина, Артём и Варя расположились в гостиной на кушетке, приставив к ней стулья, а друзья хозяев Алла и Сева Тряпицыны, вместе с Володей, легли спать на раскладном диване. В их компании было принято немного флиртовать, и Артём, ощущая рядом с собой горячее тело хозяйки, непроизвольно, под влянием хмеля, излишне возбудился. Устыдившись этого, он резко отодвинулся и нечаянно столкнул лежавшую с краю Варю на пол.

Варино падение вызвало общий хохот, и Володя, смеясь, крикнул ей с дивана:

- Иди к нам! У нас просторней. Они тебе спать не дадут.

И Варя, поднявшись с пола, отправилась к ним на диван. Артём был уязвлен в самое сердце. Сбылись-таки его самые худшие опасения. "Значит, я прав, и она готова меня предать! - обожгла ревнивая мысль. - Ну уж этого я не допущу!" Нервно вскочив, он подбежал к дивану, стащил с него жену и впервые отвесил ей пощечину.

- Все, конец веселью! Одевайся и уходим! - в запальчивости крикнул он. - Tы вольна делать все, что хочешь. Можешь изменять, если я больше не нужен. Но только не в моем присутствии!

Друзья пытались замять скандал и убеждали Артёма, что нельзя принимать всерьез пьяные шутки, но он был непреклонен и среди ночи, поймав такси, увез плачущую Варю домой. Объясняться по приезде они не стали и, лишь наутро, когда она с виноватым видом подала завтрак, Артём сухо сказал:

- Я не собираюсь перед тобой извиняться, хотя и сожалею, что распустил руки. Этого больше не повторится. Но советую серьезно подумать о том, что произошло. И если ты способна мне изменить, нам лучше расстаться. Не стоит втаптывать в грязь все хорошее, что у нас было!

Назад Дальше