* * *
На этот раз было очень похоже на то, что для Артёма, наконец-то, началась долгожданная "светлая полоса". И дело обстояло не только в поощрении всех участников успешно выполненной работы крупными денежными премиями на основании приказа министра гражданской авиации. Благодаря дружескому расположению Брюх-нова, у него появилась реальная возможность защиты своей диссертации в институте комплексных транспортных проблем.
- Слушай, а почему бы тебе не пойти по моим стопам? - спросил Брюхнов, когда, задержавшись допоздна на работе, они "с устатку" пропустили по рюмке коньяка. - В ученом совете, где я защитился, у меня много друзей.
- Я бы непрочь, но тебе же присвоили звание доктора экономических наук, - без энтузиазма отозвался Артём. - Мне это предлагали еще в Институте управления, но я отказался.
- Не знаю как там, но мой ученый совет имеет право присваивать и доктора технических наук, - заверил его Брюхнов. - Если, конечно, технические аспекты у тебя превалируют.
Брюхнов, с присущей ему пробивной энергией, взялся за дело и устроил Артёму встречу с завкафедрой своего института. Все прошло наилучшим образом, и уже спустя две недели он доложил там диссертацию, а затем представил документы в ученый совет. Само собой, Артёма волновало, как отнесется к этому Ковач. Однако на этот раз коварный Рудик сдержал свое обещание.
- Ну что же, Наумов. Пожалуй, ты засиделся на старте. Не возражаю, дерзай! - снисходительно усмехнулся он. - Только, как бы тебе не пришлось об этом пожалеть.
- Это почему же? - почувствовав скрытую угрозу, спросил Артём.
- Ты что, газет не читаешь? Об этом сейчас только и пишут, - насмешливо взглянул Ковач. - Вся страна переходит на хозрасчет!
- Ну, а при чем тут диссертация? - Артём не понимал, к чему тот клонит.
- При хозрасчете коллективу не выгодно содержать докторов, - ехидно объяснил Ковач. - Меньше зарплата у остальных сотрудников.
- А что, результаты исследований и вклад в науку уже не имеют значения? - возразил Артём. - Разве можно обойтись без ученых высшей квалификации? Во что превратится наш институт, если в нем останутся одни ловкачи?
- Ты объясни это "реформаторам" и сотрудникам отделов, - их больше интересует заработок, а не вклад в науку, - небрежно пожал плечами Ковач. - Только не думай, что я тебя отговариваю. По себе знаю, - почти друясески улыбнулся он, - того, кто задался целью стать доктором наук, ничем не запугаешь!
"Пожалуй, Ковач не преувеличивает, предупреждая о том, что ждет меня, когда стану доктором наук, - озадаченно размышлял Артем по дороге домой. - С переходом на хозрасчет распри по зарплате в отделах усилятся непременно".
- Сегодня Ковач, по сути, меня благословил на защиту докторской, - объявил он ясене за ужином. - Правда, стращал тем, что, когда перейдем на хозрасчет, сотрудники захотят от меня избавиться.
- Это почему? - удивилась Варя.
- Чтобы им больше досталось! г- серьезно ответил Артём. - У докторов наук, высокая зарплата.
- Ну зачем устраивают склоку? Разве науке нужен хозрасчет? Это же - не производство! - возмутилась Варя,- Головотяпство тех, кто нами правит, просто поражает!
- Ты совершенно права. Наука захиреет, если все начнут гнаться за сиюминутной выгодой. Чтобы стимулировать науку, хозрасчет не нужен. А неэффективные исследования можно просто прикрыть.
- Ладно, не стоит и говорить об этом. Очередная провальная затея нашего.бездарного руководства, - сердито сказала Варя. - Никого не слушай, Тёмочка, и доведи свое дело до конца!
- Даже если меня выгонят с работы? - притворно ужаснулся Артём. - Хочешь, чтобы я умер с голоду?
- Зато я положу на твою могилку диплом доктора наук! - в тон ему ответила Варя. - Ведь не зря ты столько лет носишься со своей диссертацией.
- Тогда придется рискнуть, - расхохотался Артём. - Уж очень привлекательную перспективу ты нарисовала.
* * *
В который уже раз Артёму пришлось заняться хлопотным делом сбора отзывов на свою диссертацию. Однако теперь его значительно облегчило то, что Ковач подписал, наконец, развернутое и хвалебное заключение института, а ведущим предприятием по оценкё практической значимости научных рекомендаций Артёма был вновь утвержден Киевский завод. Вполне положительный отзыв на диссертацию дал также "Авиаремонт".
Благополучно завершилось и утверждение его официальных оппонентов. Только одного, главного, назначил ученый совет. Им стал Краснов, специалист по ремонту железнодорожного транспорта, членкор Академии наук. Остальные остались прежние: Николай Иванов и профессор Богачев из НИИ EJBC. Был предварительно назначен в порядке установленной очереди и день защиты. До него оставалось немногим больше месяца.
Все эти хлопоты отняли у Артёма так много нервов и сил, что Варя не на шутку встревожилась.
- Ты даже с лица спал, - обеспокоенно сказала она, когда усталый и слегка подвыпивший, он вернулся домой после очередной встречи с "нужным человеком". - Тебе, да и мне тоже, было бы полезно, хотя бы на пару недель, оторваться от этих дел и сменить обстановку, - и мечтательно добавила. - Вот, если б у нас выгорело с Кубой! Слетать туда, да еще в ноябре, было бы здорово. Есть уже решение, ты не узнавал?
Артём сам отлично понимал, как необходим ему хотя бы короткий отдых перед предстоящим трудным испытанием; И действительно, Дорофеев, который после института работал председателем горкома профсоюза, обещал включить их с Варей в очередную тургруппу для поездки на "остров Свободы". Отказа пока не было, поэтому он осторожно ответил:
- А что? Слетаем туда, если получится. Вот-вот должны сообщить. Думаю, что у нас все в порядке. Ведь до вылета уже осталось меньше двух недель.
Через два дня ему позвонили из горкома профсоюза и сообщили, что на Кубу может отправиться лишь кто-то один: он или Варя.
- Совместные турпоездки супругов в капиталистические страны запрещены, - объяснил руководитель группы. - Странно, что вы этого не знаете.
- Но какая же Куба капстрана, если там правит коммунист Фидель Кастро? - рассердился Артём. - И почему тогда у нас приняли документы?
- Куба приравнена к капстранам, - объяснил групорг и ехидно добавил: - А документы у вас, думаю, приняли по блату, надеясь, что проскочат. У нас был недобор групп. Как видите, не вышло.
Артём был огорчен не столько за себя, сколько за Варю. "Ну, конечно, они не могли укомплектовать группы и решили взять супругов, а когда удалось их набрать, перестраховались", - догадался он и поехал объясняться к Дорофееву.
- Ну и что нам прикажешь теперь делать, Володя? - с ходу обрушился Артём на профсоюзного босса. - В такое холодное время лишил нас обещанной Кубы!
- Положим, один из вас может туда полететь, - смущенно ответил Дорофеев. - Отправь жену, - тебе, между прочим, надо готовиться к защите.
- А отдохнуть, ты считаешь, мне не надо? И разве я не говорил, что мы с Варей еще ни разу не отдыхали порознь?
- Да, говорил, но что с гэбистами поделаешь, - развел руками Дорофеев. - Хотел удружить тебе, да не вышло, - он сумрачно замолчал, но в его светлую голову тут же пришла дельная мысль: - Значит, отдохнуть хотите в теплых краях? - как бы все еще размышляя, протянул он: - Ну, что же, это я вам устрою!
- Ничего не выйдет, Володя, - развел руками Артём. - Мы не успеем заново оформить документы. У меня же через месяц защита.
- Никакого оформления! - весело заявил Дорофеев. - Я созвонюсь со своим коллегой в Туркмении, и он тебя устроит в санаторий на ихнем курорте Байрам-Али. Там даже в декабре жарко, плюс двадцать пять. Вот и отдохнешь перед защитой.
- А что? Это идея! - воспрянул духом Артём. - Интересно будет посмотреть, где провели молодость мои родители. И пролет у нас почти бесплатный.
- Ну вот и отлично! - облегченно вздохнул Дорофеев. - Время там проведете классно, обещаю! Вас встретят в аэропорту и предоставят в ваше распоряжение "козла", если захотите попутешествовать. А уж Посмотреть там есть что!
Вот так, волею непредсказуемой судьбы, Артём с Варей всего через неделю очутились в солнечном, даже в конце ноября - Туркменистане.
* * *
Тот короткий отдых в Туркмении, вполне понятно, был несравним с Кубой, но все же оставил у Артёма й Вари незабываемые впечатления. Вайрам-Ал" оказался зеленым оазисом в бескрайних песках Кара-Кумов. Санаторий находился посреди огромного тенистого парка в бывшем дворце наместника русского царя. Им от-. вели отдельную комнату с телевизором.
Было жарко, нещадно палило солнце. Умывшись с дороги, Артём и Варя переоделись в майки и шорты, решив перед обедом прогуляться по аллеям парка. Как же они были удивлены, увидев на всех отдыхающих пальто, а на мужчинах даже меховые шапки! Почувствовав себя белыми воронами, они смутились, и Артём спросил у стоявшего неподалеку врача:
- Почему все так кутаются? Ведь на улице жарко.
- Что вы, по здешним меркам прохладно, - с усмешкой объяснил врач. - Ведь летом у нас больше сорока градусов в тени.
Наверное, это было правдой, потому что в солярии никто не загорал кроме них, более того, отдыхающие пялили на них глаза, как на ненормальных. А вот им местные нравы показались довольно дикими. Женщины, за редким исключением, ходили в национальной одежде и в галошах, несмотря на сухую погоду. В кафе и шашлычных мужчины, даже с университетскими значками, забирались на скамьи с ногами и ели, сидя на корточках.
- Зачем они это делают? - поражалась Варя. - Им же так неудобно.
- Не скажи. Иначе бы не сидели, как куры на насесте, - рассмеялся Артём. - Привыкли так с самого детства. Ты видела, как едят в чайхане - сидя на ковре, скрестив ноги?
Вдосталь погревшись и позагорав на солнышке, они совершили два автопутешествия: в природный заповедник Репетек и, уже из Ашхабада, в Бохарден - знаменитую пещеру с теплым подземным озером. В память врезались бескрайние пески, покрытые чахлой порослью, и орлы, сидящие вдоль дорог и спокойно взирающие на путников. Но больше всего удивили богато украшенные мозаикой мавзолеи на мусульманских кладбищах, которые попадались в совершенно голой безлюдной местности.
- Смотри, Тёмочка, там какое-то древнее городище, - завидев издали одно из них, сказала Варя. - Какие дивные дворцы, украшенные мозаикой. Не хуже тех, что мы видели в Самарканде.
- Да это же обычные кладбища, - объяснил шофер. - И вовсе не дворцы это, а мавзолеи - нечто вроде семейных склепов, построенных богатыми туркменами. Кстати, совсем недавно.
- Но это же стоит огромных денег, - поразился Артём. - Одна доставка сюда, в пустыню, стройматериалов во что обойдется!
- Это верно, не каждому туркмену такое по карману, - согласился водитель. - Однако здешний народ отличается скопидомством и вдобавок еще научился "химичить".
- Что вы имеете в виду? - сказала Варя.
- Большинство туркмен - люди неприхотливые, и больше всего любят копить деньги, - ответил он, не скрывая своего неодобрения. - Живут патриархально, большими семьями, и всем гамузом собирают в "общак" так много, что хватает и на такие дворцы, и на калым. Ведь они до сих пор покупают невест! И, заметьте, чем девушка необразованнее, тем дороже. С высшим образованием совсем дешево стоят.
- Это почему же? - удивилась Варя.
- Считается, что темные жены более послушны и из них легче сделать рабынь, - объяснил водитель, - хотя и они, - он снова насмешливо улыбнулся, - попав в город, быстро осваиваются и начинают "качать права".
- Все равно, честным трудом не скопить много денег, - с сомнением покачал головой Артём. - Ты говоришь - они химичат, но как?
- У многих из них нелегально в колхозных отарах пасутся свои овцы и даже верблюды, а почти у всех есть своя бахча, - объяснил водитель. - Каракуль по-прежнему в большой цене и верблюжья шерсть тоже. Не говоря уже о коврах.
Большое впечатление на Артёма и Варю произвело также горячее подземное озеро Бохарден, в котором они даже искупались. В памяти остались и длинная крутая лестница, идущая вглубь пещеры к еле видному сквозь плотные испарения водоему, и стаи летучих мышей под высокими каменистыми сводами, и таинственно исчезающий под выступом скалы водный поток.
* * *
В Москве Артёма ожидали радостные волнения. Из Парижа прилетела Аня. Она была на последнем месяце беременности и собиралась рожать в том же роддоме, где появилась на свет сама. Естественно, больше всех суетилась и переживала Надежда.
- Первые роды вообще опасны, а у Анечки сложная гинекология, - траурным тоном сказала она, позвонив Артёму на работу. - И вообще организм слабоват. Она еще в школе была освобождена от физкультуры.
- Зря ты помогла ей освободиться. Здоровье у нее было в порядке, и занятия спортом ее бы физически укрепили, - запоздало упрекнул ее Артём. - Вот, теперь и пеняй на себя!
- А ты забыл, что она тогда и без физкультуры плохо успевала? - напомнила ему Надежда. - Ладно, чего сейчас об этом говорить. Ты бы лучше позаботился, чтобы твою дочь положили в лучший роддом!
- Я уже позаботился. Лёля устроила ее в Грауэрмана. Туда же, где рожала ты. Разве она тебе не сказала? По-моему, этот роддом и сейчас один из лучших в Москве.
- Наверно, Лёля не дозвонилась. Я говорю с тобой не из дома и вчера очень поздно вернулась, - объяснила Надежда,- Анечка у себя дома. С ней Вадик. Он вчера прилетел из Парижа.
Лёля очень любила свою единственную племянницу. Вначале она, несмотря на неуверенность, была так же расположена и к Лене. Но неразумная сибирячка, поссорившись с Артёмом и Варей, порвала всякие отношения и с Лёлей, чем сильно ее обидела.
- Не думала, что Лена такая неблагодарная, - пожаловалась она брату. - Мы с Сенечкой так хорошо ее приняли, помогли попасть в университет, а она теперь нас и знать не хочет. За все время ни разу даже не позвонила!
- Я тоже считаю это непростительным, - согласился Артём. - Ладно, допустим, мы ей не угодили. Но ты тут причем? Она уже взрослая, а поступает глупо, себе во вред. Должна помнить, что попала на факультет журналистики лишь благодаря вам с Сеней!
Само собой, узнав, что Анечка на сносях, Лёля тут же предприняла все, чтобы поместить ее в лучший родильный дом. Условия там были блестящие, но все равно родные и близкие оказывали роженице неустанное внимание. Ежедневно навещая дочь, Артём встречался там не только с Надеждой и Вадимом, но даже с родственниками бывшей жены.
Роды у Анечки прошли нелегко, но, к счастью, закончились благополучно, и на свет появился маленький богатырь, весом более четырех килограммов. Радовались все, а счастливая мамаша восторженно делилась свежими впечатлениями, не скрывая пикантных подробностей.
- Представляешь, папуля, плод плохо шел и, чтобы его выдавить, на меня навалился огромный детина, то ли врач, то ли акушер, не знаю. Это было ужасно! Дядька тяжелый, как пресс, и я боялась, что он меня расплющит.
- Ну и как - помогло? - улыбнулся Артём, радуясь, что все уже позади.
- Наверное, - слабо улыбнулась в ответ Аня. - Но этот кошмар длился долго.
Радовался рождению внука Артём не долго. То, что он узнал от Надежды, когда на следующий день приехал в роддом, чтобы повидать Анечку с ребенком, повергло его в шок.
- Ты, наверное, будешь недоволен, - отводя глаза, сказала бывшая жена, - но мы решили назвать мальчика Иваном. Хорошее русское имя! Иван Калашников. Не правда ли, звучит?
Удар был слишком силен, и Артём даже растерялся. Такого сюрприза он никак не ожидал! "Понятно. Снова хотят угодить Ивану Ивановичу. Неужто они все так от него зависят? - думал он, стараясь настроить себя на миролюбивый лад. - Конечно, это плевок мне в лицо, но, может быть, их вынуждают обстоятельства?" Однако уговорить себя так и не сумел.
- Вот, значит, как? Снова сапоги лижете своему благодетелю? И все за мой счет! - медленно произнес он, закипая гневом и смерив Надежду презрительным взглядом: - На свадьбе, в угоду ему, лишили меня отцовства, а теперь и моего внука ему преподнесли?
- Ну вот, так я и знала, что ты на стенку полезешь, - промямлила Надежда. - Сам подумай - какое значение имеет имя? От этого ребенок не перестал быть твоим внуком.
- А с чего взяла, что я полезу на стенку? - поймал ее на слове Артём. - Это еще хуже, что оскорбили меня сознательно! Видно, вам с Аней все равно, буду я любить внука или нет. Боюсь, что с этим имечком он никогда не станет для меня родным!
- Ты этим нанесешь вред лишь самому себе!- высокомерно заявила Надежда. - Напрасно обижаешься. Не надо было бросать свою дочь!
Сказаное ею было столь несправедливо, что Артём впервые почувствовал острую боль в сердце. Гнев душил его, и рука аж чесалась, так хотелось отвесить бывшей жене пощечину. Но он все же сдержался.
- Значит, ты уверена, что я Анечке и внуку больше не нужен. Но есть Бог на небе! Это я помог вырастить ее, а не твой Иван! - Артём круто развернулся, чтобы уйти.
- Погоди! Ты что же, не зайдешь посмотреть на ребенка? - попыталась остановить его Надежда.
- Нет, и боюсь, что не захочу, - Артём был просто вне себя. - Вы сами вырваЛи его из моего сердца!