В липком Нью-Йорке они с Воркутой поссорились - литературно-художественная пара - высокие друзья Кевина Росса - до которых тот едва дотягивался - вставая на цыпочки - обреченный на пожизненное профессорство - абстракционизм, теннис, зачатки феминизма, журнальный блат, французский язык, тосканские каникулы, очки для чтения, склонность к вегетарианству, подавленная нервозность - коннектикутский синдром - позвали его на ужин в чужой дом - как экзотику - он захотел было взять Воркуту с собой - ему дали понять, что не надо - он не захотел этого понимать - стал настаивать - вы с ума сошли - вы знаете, к кому мы идем? - Сисин понятия не имел - Сисин оставил Воркуту у Берманов - та надулась - они только что приехали из Флориды - она слишком рисковала ради него своим будущим - Кевин предупредил, что слухи разрастаются - ты что, уже перееб пол-Америки? - Берман в присутствии Воркуты продолжал учить Сисина, как жить - Сисин думал: - мудак! - учит Бога! - но ничего не сказал - ну, я пошел - Воркута со слезами на глазах уставилась в Чехова - я скоро приду - он понял, что богам удобно быть скромными - он сильно поскромнел, входя в положение - нужно бережнее относиться к семье - горбоносенькая написала длинное письмо - I… you - скулила она - согласно твоему желанию и настроению, поставь вместо точек: a) love, b) like, с) wish, d) want, e) miss - Сисин не знал, что ставить - он порвал письмо на всякий случай, не перечитывая - сидела в холле гостиницы "Кавур" в зеленом платье и зеленых тапках - едем! - брат дал ключи от квартиры - у брата смотрю: сиськи стали больше - выросли - сама здоровее и краше - русских немало книг - одно и то же - раннее замужество - раннее разочарование - и тут появляется неотразимый Сисин - с руками, как у микеланджеловского Давида - ты совершенен - беллиссимо!- а ей уже тридцать - не забудь надеть галстук - на Исте, в районе 70-х улиц - он позвонил в дверь - открыла негритянка в белом переднике - на стенах мондрианы-малевичи - стремительно вышел человек с лицом, сильно тронутым дегенератством - поволок пить аперитив - в Нью-Йорке о нем много сплетничали, рассказывали разное - в основном завидовали и не любили - они познакомились - Америка принимает по первому классу - Америка опускаетне сразу - в среде коннектикутских интеллектуалов Сисин сдал вступительные экзамены - за дружеским ужином он выдержал перекрестный допрос - вопросы сыпались ему на голову - вдруг, через четверть часа, все прекратилось - заговорили о другом - он прошел- а этот ваш Жуков - сказала литературно-художественная пара - мы виделись с ним в Москве на коктейле - он похож на приказчика в галантерейной лавке - n’est-pas? - Сисин уклончиво пожал плечом - во всяком случае шейные платки не очень идут к его шее - заметил он - к столу - к столу - вокруг строго встали радушные черные слуги - ели нежирное, тихое, нежное - Сисина рвали на куски, как экзотику - он едва дотронулся до закуски - ухватил артишок - тарелку забрали на вопросе о глобальной роли русской армии - рыбное филе он только раскрошил - рассказывая о музее Сталина имени Ленина в Гори - наконец, хозяйка взмолилась - оставьте его в покое - пусть ест - смеялись - в салон подали кофе - голодный Сисин жадно ел соленые орешки - свинячась - я вам кое-что покажу - сказал Фил - они вдвоем прошли в библиотеку - этот человек держит в своих руках большинство газет и журналов - встает в 4.30 - манипулирует сознанием - безжалостен к подчиненным - выгоняет без предупреждения - неумолим - ты ошибаешься насчет американской демократии - все схвачено - все напоказ - Берман гордился знанием элитной жизни - он знает, о чем говорит - он ловил лососину на Аляске, на Русской речке, с владельцами жизни, которые меняют собственные самолеты каждый год - Сисин покорно слушал - Фил провел его в свою библиотеку - бесчисленные застекленные шкафы из тиса были заставлены собраниями сочинений, а также разрозненными томами, томиками, альбомами, мягкими переплетами, листовками, грошовыми брошюрами - тут был собран Сталин на всевозможных языках земного шара - я собрал все, что мог - сказал Фил - специально инкогнитоездил в прошлом году в Ханой - но вот в Гори я еще не был - посреди большой комнаты на бархатной тумбе стоял гранитный макет мавзолея на Красной площади - на его фронтоне значилось только: СТАЛИН - ну, конечно, сказал Сисин, любуясь мавзолеем, двух солнц на небе не бывает! - как вы относитесь к нему? - Сисин помолчал и вдруг вскинул палец вверх, улыбаясь - он мог победить! - мог? - обрадованно переспросил Фил - ясное дело, продолжал улыбаться Сисин, но ему не хватило стойкости - дрогнул - не дотянул - бороться за мировое торжество кока-колы Евгений Романович не собирался - Сисин понимал, что свобода - это роскошь - что политеизм - тоже роскошь - что захочется приползти к личному иконному Богу - он сдержанно относился к философскому жеребячеству - он боялся, что пропах своим временем - Сисин боялся метафор - Сталин, конечно, главный герой нашего времени - Сисин поднял бокал - за уничтожение всех врагов до конца, их самих, их рода! - мы, наверное, и Стасову арестуем - сволочь оказалась - дорогая мама! - здравствуйте! - живите десять тысяч лет - ведь я могу учиться, читать, следить каждый день, почему вы этого не можете делать? - не любите учиться, самодовольно живете себе - растрачиваете наследство Ленина - но я вам покажу, если выйду из терпения - Сисин захлебнулся от выпуклости сталинской мысли - вместе с Филом они выплыли за маяки - вы прекрасно знаете, как я это могу - так ударю по толстякам, что все затрещит - в глазах Ворошилова показались слезы - в глубине души Сисин понимал, что Сталин чуть-чуть простоват - можно было бы развлекаться лучше - эстетически недоразвит - его кайф был мутным, не чистым, не истинным наслаждением - в его сознании битое стекло - но, выбирая претендента на звание человека века, следовало все-таки выдвинуть его - другого не было - don’t drink too much - don’t fuck too much - он снова посмотрел на полки со Сталиным - не выдержало человечество мечты о великом братстве - осрамилось - ну и ползи назад, ползи, сволочь - там будет сытно, там будет тебе по размеру - возвращение России в рамки цивилизации - подлинная драма - не спеша развел руками Фил - если Россия не войдет в цивилизацию - будет плохо для нее и других - кровь - дикость - нехорошо - но если она войдет, будет чудовищно! - будущего не будет! - все правильно - подтвердил с удивлением Сисин - откуда вы знаете? - я хотел найти достойную страну - а нашел - тоска, блядь - не русское это дело: жить в Америке - зато есть такой час, когда Говяжья Вырезка становится красивой - лучший момент Манхэттена - предланчевая пора - предланчевый парад клерков, с чувством выполненного долга идущих перекусить - этот парад - под фейерверк дразнящих аппетит запахов - куда убедительней общегородского разношерстного парада на Лейбор дэй - еще мгновение, и все эти загорелые "белые воротнички" затянут общую песню - но, очень похожие друг на друга, они считают себя слишком разными, чтобы составить хор - песня не получается - Фил смотрел на него неотрывно - да - подтвердил Сисин - единственно правоедело - но сорвалось - Фил закивал-закивал и сказал совсем по-американски: - а как нужно было? - Сталин был последний шанс - ответил Сисин - из салона их звали к общему разговору - сейчас-сейчас! - послушайте - сказал Фил - я могу поцеловать вашу руку? - Сисин мягко в ответ: - кто убил полковника Рубинского? - не я! не я! - обрадовался Фил - перестаньте паясничать! - поморщился Сисин - почему с Воркутой я должен ходить ебаться в ядовитых кустах, где комары жалят меня в зад? - ну, значит, такой порядок - снова развел Фил руками - он взял Сисина за локоть - зачем вы медлите? - я изучаю нравы - сказал Сисин - ну и как? - вкрадчиво спросил Фил - за столом вы бранили Америку - резиновый народ - сказали вы - приятно слышать - я рад вашему разочарованию - значит, вы способствуете полному разложению? - я делаю все, что в моих скромных силах! - просиял Фил - чему вы их учите? - ничему! - ликовал Фил - я кормлю их отборнейшейпадалью! - он захохотал - я встаю до восхода солнца, как повар - иду к котлам - бросаю в них дохлых кошек, с гниющими потрохами, с волосами - я строго слежу за ИХНЕЙ диетой - мне это знакомо, насчет кошек - улыбнулся Сисин - значит, мой советский столяр-рогоносец- кто? - ну, с оптимистической бородавкой! - был прав в своей зоологической ненависти к этойстране? - разумеется, полный bien sûr! - Фила уже переполнило счастье - я сверял мой маршрут по кремлевским звездам - он перешел на шепот, хотя в комнате никого больше не было - я безжалостно гоню с работы людей, которые мне мешают - наммешают - я уверенно веду поезд к крушению - словом, я ваш - ваш - ваш - значит, всех уничтожить? - сами знаете - сказал Фил и поклонился, почти как японец - слушайте, сказал Сисин, я вас прошу, не превращайтесь на глазах в комикс - потерпите - побольше человечности - поменьше фанеры - я знал, что вы в Америке - признался Фил - я не спешил с вами встретиться, боялся, что после России вы будете поначалу, по-эмигрантски, приятно обрадованы - я не хочу уничтожать юманитэ- сказал Сисин, мерзко произнося французское слово - да? pourquoi?
- удивился Фил - кстати, тут никто не знает французского - я знаю: ордюр- гордо сказал Фил - нет-нет, даже и не сомневайтесь! - спросите меня - вот как раз вас я бы и не стал спрашивать - с отвращением сказал Сисин - Фил захохотал - чем больше я в Америке, тем здесь мне хуже - пожаловался Сисин - иду по лестнице, ведущей вниз - ё? - совсем робко попробовал Фил - ё? - ё! - ёёёёё! - Сисин посмотрел на него - отставить! - вы даже со мной ведете себя развязно - сказал Сисин - ну, и народец! - верно! верно! - Папашу приспособили для своих целей - но у Папаши бесконечное терпение - остается удивляться - а вы уверены? - спросил Фил - нет - сказал Сисин - жена Фила вошла в библиотеку - вы что тут? как вам мавзолей? - Сисин ей улыбнулся - замечательный мавзолей - Щусев был бы счастлив - что касается меня, то я обожаю Шехтеля - с выражением сказала жена, расширив глаза - сейчас мы придем, бижу!- сказал Фил - жена вышла - она у меня искусствовед! - сообщил он - как приятно, когда мужья гордятся своими немолодыми бижу!- промолвил Сисин - Фил бросился на колени и поцеловал Сисину руку - дегенерат! - обозлился Сисин - вы чего от меня хотите? - выжить? - не надейтесь - вы не лучше других - ничего - я совсем бескорыстно - я слышал, что вы остаетесь еще на какое-то время в Америке - хотите устроиться на работу? - давайте - заговорщицки - травить их вместе! - это таквесело! - Сисин молчал - я преподавал в колледже - я ничего не хочу - слушайте - сказал Фил - вы все еще сомневаетесь - но послушайте, что я вам скажу - вот телефон - он стал писать - я позвоню, предупрежу - вы поезжайте, не пожалеете - куда? - на Гавайи! - мечтаю с детства - сказал Сисин - вы знаете, в окне, на площади Маяковского, долгое время висел американский авиационный призыв посетить голубые Гавайи - Сисин вдруг увидел себя у плаката и пожалел, что вырос и переродился - позвоните - ничему не удивляйтесь - Сисин взял в руки карточку с телефоном - что за человек? - наш человек - ваш? - переспросил Сисин - не мой, а наш человек - наш? - наш! - там все станет ясно - что вы хотите: Полинейзия! - Сисин пожал плечами: до чего вы развязный! - вас я уничтожу первым - и будете правы! - обрадовался Фил - я такое ничтожество - что деньги! - что власть! - я съезжу - посмотрю - я его предупрежу - еще один маленький поцелуй.
Русская литература не справилась с иностранной темой - пошли в Люксембургский сад - пошли-пошли- или на кладбище - фотографироваться - слишком высоко залетела помойщица Манька - закурил еще одну (перестать курить) - все прокурено - прищурился - глотнул виски - она боролась с Западом - она не любила виски - он много курил - она еще больше курила - Воркута сунула в рот талон на выезд со стоянки аэропорта - везите ее осторожно, сказал он московскому таксисту, она из Чикаго - я бы хотел, чтобы она справилась с иностранной темой - ради смеха - чтобы на вокзале в Ницце, на дальней, четвертой платформе, где останавливаются TGV, презирая рамки русского романа, мы с Сарой выкурили марихуану, отойдя подальше от пассажиров - мы в ожидании четырнадцатого вагона, который не прицепляют в Болье-сюр-мер по непонятной причине - не хотелось в Париж - я культивирую редкие желания - Россия - все-таки капитал, его просто так не надо транжирить - не говорить днями на родном языке - жить на вилле американских миллионеров - Сара на компьютере пишет репортаж об очередной трагедии джунглей - трясет своими светлыми волосами - поехали в Ниццу на рынок? - за розовыми креветками! - она поднимает голову: люби Россию! - ладно! - обещает Сисин - море шумит мне в ухо - я стал предметом зависти французского туристического быдла- мне смешно, как обижаются люди, как они стараются быть корректными - мне нравится выворачивать их наизнанку - на аэродроме в Руасси разыграть сцену прощания - видеть, как от боли глупеет Сарино лицо - я мщу за мой несчастный народ - эмигранты не опишут, прижали уши от благодарности - так и помрут, не описав, в борьбе за кредитную карточку - владеть - мять - тискать - мне нравится, как они медлят и соображают, прежде чем отдаться - наконец, я нашел себе наперсницу - рано утром в бывшем Ленинграде мы сдали ее маму в раковый корпус - ну вот, теперь можно спокойно выпить - сказала Крокодил, выходя из больницы - почему всем нашим(сказала она с обидой) французское консульство прислало приглашения на прием 14 июля, а мне не прислало? - ты тщеславная сука! - обрадовался я - продайся до жопы за большие деньги - опиши в книжке свою жизнь - на хорошуюкнижку у меня не хватит таланта - сказала она со слезами на глазах - на конференции она произвела впечатление крайне самоуверенной особы - Крокодил со словами "мне кажется" стала трахать знаменитостей, чтобы понять гениальность изнутри - все сведения о гениальности она затем свозила ко мне - мы обсуждали достоинства каждого - покуда не надоело - в Праге смешалось все - какая, к черту, мужская дружба? - я, правда, не спросил, насколько лез, не хотелось вмешиваться - но знал, что Анджей лез крупно, под ночную рубашку, пачкаясь секретом - иначе Воркута не пожаловалась бы в письме - интересно все-таки, до какого предела - а такая подпольная дружба - договорились о статье против русских черносотенцев - бывший подпольный козел - конечно, при несвободе всегда приятнее - когда кончился коммунизм, все радовались, а я быстро догадался: - мир ослаб, как бельевая веревка - Валентин оказался прав - но что делать? - не поворачивать же историю вспять? - в спальне повис несмачный запах переволновавшейся женщины - между нами нет менструации - я тебя куплю со всеми твоими потрохами - дай кусочек курочки - почему ты не дал мне курочки? - они бы догадались о характере наших отношений - я себя чувствую с тобой пятиклассницей - прошептала Зина Спиридонова - я готова, но не до конца - наутро приехал племянник - было полшестого - забросили четыре спиннинга.
Перед грозой
Над Гонолулу набрякла свинцовая туча. Сисин вышел в роскошный сад. Вокруг все угодливо благоухало и лезло в глаза. Гордость островитян, исполинские ананасы, торчали.
- Что привело вас сюда, в наши райские кущи? - с ласковой улыбкой спросил Джон Третий, косясь на тучу.
С холма город виден как на ладони. Перед грозой он стал ослепительно белым, как мытая шея.
- Вы не похожи на туриста.
Сисин слабо махнул рукой.
- Я прилетел вчера пополудни, - сощурился он. - Взял напрокат японскую машину. Вещи оставил в гостинице. Подошел к Тихому океану. Не раздеваясь, в чем был, в кроссовках, поплыл. Отдыхающие смотрели мне вслед, но не смеялись. - Сисин смолк. - У здешних берегов вода оказалась теплой.
Джон Третий слушал внимательно.
- Когда я отплыл достаточно далеко, - продолжал Сисин, - я оглянулся.
Страдая крупным и мятым лицом, задыхаясь, хозяин уселся с помощью палки в качалку. Здесь, на островах, он владел несметными угодьями, плодороднейшими долинами, горами с мягкими очертаниями, лесистыми склонами, стадами коров, коз, баранов, двумя вулканами, водопадами, родственниками, вассалами, прихлебателями, гибкими сопливыми мальчишками, собственным флагом и флотом. Казалось, даже гавайские радуги, величиной с полнеба, тоже принадлежат ему.
Потомок свободолюбивых туземных монархов, он посвятил всю жизнь воспеванию и ренессансу родного края. В своих былинах, легендах, стихах и поэмах, романах и повестях Джон Третий состязался в патриотизме не с кем иным, как сам с собою, упорно и вдохновенно, и победителем неизменно выходил его мягкий, красивый народ:
Сипы пальм у подножья вулкана!
Скрипы сосен в моих волосах.
Как двухдолларовая бумажка,
Как прилив и отлив жаренных на вулкане подземных рыб,
Я твой, АЛОХА!
Сев в качалку, Джон Третий проникновенно посмотрел на Сисина, словно желая удостовериться, что тот ему не мерещится.
- Тоска, - односложно и вместе с тем честно признался гость, вскинув голову.
- Вот как? - поднял брови старый поэт, пораженный честностью русского человека.
Сисин молчал, грустно глядя на притихший Гонолулу. Испуганные громким выстрелом Перуна, игрушечные машины бросились врассыпную с интерстейтского фриуэя.
После вечерней прогулки отворив свой номер в гостинице "Вайкики", выстроенной в стиле полинезийского вигвама возле изумрудного океана на прибрежном бульваре Ала-Моана, он был сражен. Комната утопала в цветах. В продолговатом бамбуковом футляре он нашел пахучую гирлянду. Тут же в восторге надел на шею. Бросился к зеркалу. "Милый Джон…" Так и заснул, с цветочной гирляндой на голой российской груди.
- Вы не похожи на туриста, - пробормотал Джон Третий.
Сисин слабо махнул рукой.
- Я прилетел вчера пополудни, - сощурился он. - Взял напрокат японскую машину. Вещи оставил в гостинице. Подошел к Тихому океану. Не раздеваясь, в чем был, в кроссовках, поплыл. Отдыхающие смотрели мне вслед, но не смеялись. - Сисин замолк. - У здешних берегов вода оказалась теплой.
Джон Третий внимательно слушал.
- Когда я отплыл достаточно далеко, - продолжал Сисин, - я оглянулся.
Чем Джон Третий кормил Сисина за обедом?
Бесчисленными дарами здешнего моря?
Нет, Джон Третий не сделал этого.
Кружевными блинами с черной икрой?
Ни в коем случае. Хотя, конечно, мог накормить и так.