Глава XI
Его Величество Великий случай
Отправив Балаганова и Козлевича заниматься таксомоторным парком, Остап некоторое время похаживал по комнате и музею, затем решил пойти прогуляться и подумать о делах своей компании. "Ключи у моих подопечных есть, так что…" – подумал он и вышел из конторы с одним лишь желанием прогуляться и подумать над своими проблемами.
Прошел по Хрещатику к Владимирской горке, но не стал подниматься к памятнику святому Владимиру. Пересек бывшую Думскую площадь и прошел через парк к террасе, с которой открывалась красочная панорама Подола и Днепра. Долго стоял, любуясь природным раздолом и дальними очертаниями пригорода. Спустился к Хрещатику и пошел без определенной цели своего маршрута. Увидел вывеску ресторана "Савой" неподалеку от своего "ДОЛАРХа". Попытался войти, но послышались голоса людей, стоящих у входа:
– Станьте в очередь, товарищ!
– Очередь?! – удивился Остап. – В ресторан?!
– А вы почитайте, если очков не надо! – заявил толстячок в пенсне.
Бендер прочел: "Обслуживаем представителей Общества Естествоиспытателей".
– И здесь испытатели?! – громко произнес Остап, вспомнив, как он со словами "пустите, дайте дорогу представителю естествоиспытателей!", когда он садился в Христиновке на поезд в Черкассы и рассмеялся, сделав поворот от двери этого фешенебельного коммерческого ресторана.
– Вы в очереди? – услышал голос Остап.
– Нет, ухожу. Ресторан обслуживается только естествоиспытателей.
– Прекрасно. Я и есть естествоиспытатель, товарищ, – пробился через толпу к входной двери молодой человек, назвавший себя естествоиспытателем. На громкий его стук в дверь появился швейцар в ливрее с позолоченными позументами.
– Чего шумите? – грозно пробасил он, – читать не умеете? Только общество…
Но "естествоиспытатель" не дал ему продолжать пояснения и громко:
– Привет, Корнеич! Я с другом… прошу, – указал он рукой на Остапа.
И Бендер заметил, как "естествоиспытатель" сунул купюру в руку швейцара.
– А-а, – протянул ливрея, – проходите тогда…
– Своих, своих только пропускаете! – громко заявил кто-то из очереди.
– Кого надо, того и пропускаем, товарищи, – закрыл дверь швейцар за "естествоиспытателем" и Бендером.
Здесь требуются пояснения. В Киеве, в тридцатые годы коммерческих ресторанов было множество: "Украина", "Палас", "Марсель", "Хрещатик", "Днепр", "Млын", "Армения", "Кавказ" и другие. Но этот был наиболее привлекателен своим западноевропейским обслуживанием, относительно недорогими ценами и удобным месторасположением в городе.
Все это время Бендер молчал, следовал за неожиданным знакомым, одобрительно наблюдая за его действиями.
В зале их встретил метрдотель и пригласил сесть за отдельный двухместный столик, приставленный к стене. Зал был заполнен полностью. Играл оркестр. Суетливо бегали официантки и официанты. Было душно и шумно. Кто-то подвыпивший пытался петь. Официант взял меню с соседнего стола и, сунув его "естествоиспытателю", помчался выполнять уже заказанное другими.
Раскрыв меню, новоявленный "друг" Остапа сказал:
– Прежде всего, давайте знакомиться, я Глеб.
– Я Остап.
– Очень приятно. Одному скучно, как вы понимаете… Смотрю… Вы мне приглянулись, так что есть с кем выпить и поговорить. Что заказываем?
"На пройдоху не похож, – подумал Остап. – В друзья набивается, выпить за мой счет? Посмотрим куда он клонит свое навязанное мне знакомство".
– Официант! – вдруг громко произнес Глеб. – Что пить будем, Остап? Можно так тебя называть?
– Конечно. Давай "Смирновскую", Глеб.
– Не возражаю. Салаты, икру черную или красную?
– Черную.
– А я и ту и эту.
– Не дорого ли, Глеб?
Этот вопрос Бендер задал специально, чтобы выяснить возможности Глеба.
– Нет. Сегодня я могу позволить себе такие затраты.
– Получил премию?
– Еще какую, друг. По бифштексу и обязательно закажем квас с хреном, для запивания…
– Правильное предложение, Глеб.
– Когда я был студентом, мы всегда заказывали здесь этот освежающий напиток.
Подошел официант и принял заказ, Глеб ко всему заказал маслин.
– Я тоже их люблю, – вставил Остап. – Вы говорили, когда были студентом, то всегда заказывали здесь этот фирменный напиток – квас с хреном?
– Да, когда учился в Политехническом, Остап. Эх, счастливые были времена, хотя и в постоянной бедности.
– Закончили Политехнический?
– Да, геологический факультет.
– Интересно. А после окончания?
– После окончания отправился в Якутию, как геолог, искать полезные ископаемые.
– И нашли что-то?
– Нашел, нашел то, что уже найдено другими до меня.
– Интересно. Романтическая профессия.
– Это так кажется. Никто не знает, как геологи замерзают, голодают, как подвергаются опасностям разным, часто смертельным.
– Так вы сейчас в отпуске, Глеб?
– Да, вернулся из экспедиции, отдохнуть, к теплому морю съездить.
– Хотел встретиться со своими однокурсниками, а они все в разъездах, экспедициях. Вот я и пристал к вам, Остап, чтобы понятно было. И скажу сразу, мой заказ пусть вас не тревожит, расплачиваемся каждый за себя. Короче, компания наша состоялась, так что и оплата с каждого по половине счета. Идет?! Это для справки, – говорил Глеб, когда они приступили к принесенному заказу.
– А я не против, это по-дружески, – поднял рюмку Бендер. – За знакомство, Глеб.
– За встречу, Остап, – звякнул своей рюмкой о рюмку Остапа геолог.
Пили, ели, слушали музыку, а в перерывах ее и очередных поднятиях рюмок, говорили о разном. Но Бендера все больше заинтересовал Глеб. Он спросил:
– Вот вы говорили, что нашли то, что уже найдено другими. Как это понимать, друг? И что это за полезные ископаемые такие?
Глеб вдруг рассмеялся и, посмеиваясь, ответил:
– Как какие?! Алмазы, камушки это такие. И белые, и с кровяными жилками, и голубые, и синие, оранжевые.
– Очень интересно, Глеб, очень интересно, расскажите подробнее?
– Давайте выпьем, и я расскажу, как умею, – поднял рюмку Глеб.
Выпили и, закусывая, геолог поведал:
– В Сибири местные старатели добывали алмазы тайным образом на реке Мама в Иркутской области. А технологическое производство алмазов там начали совсем недавно, в наши тридцатые годы.
Подошел официант с вопросом:
– Что желаете еще заказать?
– Нет, нет, уважаемый, – отмахнулся от него Бендер. – Слушаю, очень интересное ваше повествование.
– Выпьем, и я продолжу, Остап, – поднял рюмку геолог.
– Так, о чем это я?
– О старателях на реке Мама, – подсказал Остап.
– Да. История такова. Посадили заключенных и специалистов на баржи и высадили их на берегу Угрюм реки, в месте с романтическим названием "Заря". А само место добычи алмазов местные крестьяне именовали Мамладья. Прибывшие организовали лагерь строгого режима. Выкорчевывали лес, взрывали породу, везли ее тачками на промывку. Выбирали из промытого ярко-зеленые и прозрачные кристаллы. Эти места были полны драгоценных камней. Вот теперь нам геологам и предстоит открывать новые месторасположения алмазов, ясно?
– Ясно и очень интересно, – поднял на этот раз первым свою рюмку Бендер.
Когда выпили, Остап спросил:
– Ну, а хищения, вывоз алмазов оттуда происходит?
– Еще как? – засмеялся Глеб. – И хищения, и вывоз тайный, в обход охраны. И тайная продажа там же, на месте смельчакам, закупщикам…
– Закупщикам? И что они?
– Как что? Накупили и с риском везут ювелирам или еще кому для обработки.
– По дорогой цене, как я понимаю?
– Да, алмазы делятся на технические и на ювелирные.
– Технические, это понятно, а ювелирные что?
– Как что? Их обрабатывают и превращают в бриллианты, которые будут оцениваться уже в сто, а может и в тысячу раз дороже. В зависимости от количества карат его.
– Карат? Что это за карат?
– Карат – это вес камня. Один карат равен двумстам миллиграмм. Чем больше карат имеет камень, тем он дороже.
– Вот уж, век живи и век учись. Слышал, знал, алмазы, бриллианты, а что и как не ведал, Глеб. – Поднял рюмку Остап. – За дружбу, друг.
– Отлично, за дружбу, – поднял руку и геолог.
Выпили, и Глеб сказал:
– Я поведал вам, что я геолог, рассказал кое-что, правда, не о себе, а о тех ископаемых, к поиску которых мы призваны. В кто вы? Чем занимаетесь?
– Да, моя очередь поведать вам о себе. Я председатель добровольного общества любителей археологии, аббревиатура которого "ДОЛАРХ", – раскрыл перед Глебом изданное им удостоверение.
– О, это очень интересно, – взглянул на книжечку застольник. – Меня всегда привлекала археология, наряду с геологией. Эти два понятия стоят рядом, не правда ли? Археология в поисках и геология тоже. И что же вами открыто, найдено уже, товарищ председатель?
– Похвастать пока не могу, кое-что найдено, но в основном не древнее, а так ближе к средневековью. Дали объявления, призываем желающих вступать в ряды нашего общества. И, конечно, покупаем кое-что антикварное, представляющее ценность для науки.
– Покупаете кое-что? Это уже заманчиво, друг. Выпьем, поскольку вы меня заинтриговали словами "покупаем антиквариат".
– Да, покупаем, – внимательно смотрел на геолога Бендер. – Не только изделия разные из археологических раскопок, но и другое можно…
– Камни, например, а? – потянулся через стол Глеб к Остапу.
– И камни можно… – кивнул ему Остап.
– За наличные?
– Разумеется, – засмеялся Остап. – Не через банк же…
– Существует такое понятие – Его Величество Великий случай, – вы не находите, что это Величество существует?
– Уверен, что да. У меня были такие случаи. Вот и сейчас…
– Да, вот и сейчас. Приглянулись вы мне, Остап, чтобы выпить, посидеть, поговорить, а тут уже и другое открытие. Дело возникает между нами, друг, не находишь?
– Дело это класс, Глеб, если дело честное, как говорится, без блефа.
– Вот именно, без блефа. Выпили, – поднял рюмку геолог. – Соберусь с мыслями, тогда скажу…
Когда выпили, запили фирменным квасом с хреном, два новоявленных друга некоторое время молчали, затем Бендер сказал:
– Если есть у тебя что-либо предложить, то не опасайся… Я сам в делах антиквариата веду себя с осторожностью.
– Хорошо, поговорим. Если что, я тебе ничего не говорил, не предлагал. Скажу вот что, если откровенно. Был у меня хороший ювелир, я знал его еще со студенческих лет. Но дел с ним я, конечно, не вел и не мог вести, а когда я геологом стал и приехал на отдых, то и заимел с ним дело. Вот и в этом году я к нему со своей добычей, со своими камушками и что же, друг? Нет моего ювелира, нет… – замолчал геолог.
– Умер?
– Арестован. Обвинен как враг народа и все. Хорошо, что его семья успела уехать до его ареста.
– И вы, Глеб, как я понимаю…
– Правильно понимаете. Нашел его коллег, сбыл кое-что им, вот и могу теперь не удешевиться. Ведь отпуск пролетит, снова надо будет ехать в экспедицию, в эту заветную морозную Якутию.
Новоявленные друзья еще долго сидели в ресторане, пополняя свой заказ спиртным и закусками к нему. И говорили, говорили, из рассказов каждого узнавали все больше и больше друг о друге. И если геолог был откровенен в своих рассказах, то Бендер, разумеется, говорил только то, что не могло повлиять на благополучие его деятельности и его компаньонов.
Глеб уезжал в Крым завтра, и они договорились встретиться перед его отъездом уже в конторе Бендера, адрес которой Остап сообщил геологу расставаясь.
Оба были пьяными, но держались так, что по виду их, по поведению их, нельзя было сказать, что они шатались до падения, что язык их заплетался, что они могли угодить в известную неприятность в таком состоянии.
Бендер мог выпить, но всегда в известных пределах, а в этот вечер Великого Случая ЕГО Величества, он нарушил этот предел, так как он предстал перед новой идеей, узнав об алмазах, а это и о бриллиантах, еще не ясно себе представляя как это осуществляется и что это может дать ему для осуществления его стремлений к миллионам.
На следующий день после ресторанной угарной пьянки, если можно так сказать. Бендер сказал своим компаньонам:
– Итак, дорогие мои концессионеры, продолжаем делать открыточное и таксомоторное дело, а теперь и бриллиантовое…
– Бриллиантовое?! – воскликнул Балаганов.
– Неужели и такое, Остап Ибрагимович? – удивился Козлевич.
– Да. Вы продолжаете заниматься уже известным, а я займусь этой новой идеей, рожденной по воле Случая Его Величества. Рассказывать сейчас не буду, как-нибудь поведаю, как и что, а сейчас за дело, друзья.
– У меня встреча…
Проводив Козлевича и Балаганова заниматься таксомоторным парком, Остап остался один в конторе, ожидая прихода Глеба, как они договорились. Похаживая по комнату и музею "ДОЛАРХа" он принял одного вступающего в археологи, выполнив все положенные формальности, выполняемые Балагановым. Ждал прихода своего новоявленного друга. Но время шло, а геолог не приходил.
"Может, что случилось с Глебом? Или он передумал встречаться? Что-то его возможно насторожило? Ведь как я понял, часть привезенных им камушков у него еще есть. Да, все может быть, Ося. Все, конечно, может быть, одного быть не может, то чего не может быть, как говорил мой знакомый Ашот Исаикян", – говорил сам себе Бендер, теряясь в догадках. "Может поехать на вокзал к Симферопольскому поезду? – спросил он сам себя. – Зачем опережать события… Да, а едет он в Крым? А может в тот самый мой прославленный Мариуполь? Или в Бердянск? Или Черноморск? – засмеялся Остап. – В Одессу – маму? Нет, вокзал отпадает…" – решил он, закуривая свою "Южную".
– Можно к вам? – раздался женский голос в дверях конторы.
– Да, да, входите, пожалуйста, – ступил на встречу Бендер.
Вошла пожилая женщина в цветастой шляпке, в легком пыльнике серого цвета. Лет пятидесяти, может больше ей.
– Слушаю, уважаемая, прошу присесть, – указал Бендер на стул у стола. – С чем пожаловали?
– Да нет, я просто… Я хозяйка моего бывшего студента Глеба, а сейчас уже геолога, уважаемый товарищ председатель археологии, – проговорила она. – Глеб и сейчас всегда останавливается у меня, когда приезжает из экспедиции на отдых… – замолчала женщина. – Я Клавдия Моисеевна, уважаемый.
– Да-да, слушаю вас, Клавдия Моисеевна, – улыбчиво смотрел на пришелицу Бендер, с еле сдерживающим нетерпением поскорее узнать о своем ресторанном друге.
– Глеб просил передать вас свои извинения, что прийти не может, по причине своей занятости, – наконец сообщила хозяйка Глеба.
– Жаль, очень жаль, уважаемая Клавдия Моисеевна, – с облегчением проговорил Остап, поняв, что ничего плохого с его геологом, по всей вероятности, ничего плохого не произошло.
– Он также сказал, уважаемый товарищ, что обязательно встретиться с вами в другое время. До свидания, – пошла к выходу вестница.
– До свидания, до свидания, уважаемая Клавдия Моисеевна, – провожал женщину Остап. – Спасибо, что пришли… Больше ничего ваш постоялец не передавал мне сказать?
– Нет, ничего, – до свидания, – вышла она из комнаты.
Оставшись один, Бендер снова пустился в свои догадки, предположения. Но почувствовал облегчение, узнав, что с его геологом ничего плохого не случилось.
"А что могло с ним случиться? – задал он себе вопрос. – О, очень многое, Ося. И ограбление, и заболевание от перепоя, и… А гэпэушники? Разве нельзя брать их в расчет? Но вроде ничего этого, со слов квартирной хозяйки Глеба. Итак? Что итак, Ося? Идея рождена. Алмазы и бриллианты. Надо ждать и поискать другие пути к этому делу. А то, что это дело миллионное, даже не чета Корейкинскому, сомневаться не приходиться, – подвел он черту своим выводам, выходя из конторы с намерением пообедать и поужинать заодно, так как день шел к вечеру.
Постоял у своего "ДОЛАРХа" и решил идти в "Савой", где вчера встретился по воле Случая с геологом Глебом.
Подойдя к входу в ресторан, удивился, что очереди нет и вход свободный. Встретил его другой швейцар и приветливо пригласил входить в зал. В зале посетителей было мало, так как час обеда уже прошел, а час ужина еще не наступил, как и разгульный вечерний.
Остап сел за тот же двухместный столик, приставленный к стене, и начал изучать меню. Подошедшему официанту сделал заказ.
– И водки "Смирновской" и квас с хреном, любезнейший…
– Будет сделано, – заспешил официант выполнять заказанное.
В ожидании заказанного, Остап осмотрел полупустынный зал с эстрадой без музыкантов и начал повторно просматривать меню. А когда к нему подошел официант с подносом, на котором стояли первоочередные закуски, Бендер сказал:
– Забыл, маслины, пожалуйста.
– О, это по-нашему, – раздался голос.
Остап оглянулся и увидел своего вчерашнего знакомого геолога, садящего за его стол.
– Здравствуй, друг, – пожал он протянутую ему руку. – Удивлен?… Что я не пришел? Можно и удивиться, так как я всегда держу свое слово. А вот, что я нашел тебя в нашем месте вчерашней встречи, можешь удивиться.
– Да, это так, Глеб, – улыбнулся Бендер, не скрывая радости встречи.
– Подожди, – остановил Глеб уже отходящего от стола официанта, – Удвой заказ моего товарища, да мельком за заказом и сюда. Пора и похмелиться нам, не так ли, Остап?
– Еще и как, друг, еще и как, – ответил Бендер. – Что-то случилось?
– Случилось… Потом расскажу. Впрочем, послушай. Моя мама всегда говорила: "Человек предполагает, а Бог располагает", вот такие коврижки, Остап. Да… Хочется излить душу и сбросить тяжесть происшедшего… – замолчал Глеб.
Остап терпеливо подождал немного и сказал:
– Может, я чем-нибудь могу?
– Нас два друга не то, что со студенческих лет, с десятилетки, если можно так сказать. Оба романтики, оба потянулись в геологи. После окончания политехнического мы и подались в Якутию. Но оказались по распределению работать в разных геологоразведывательных партиях. Но соседних. Мне дали отпуск. А ему на несколько дней позже. Вы слушаете?
– Слушаю, слушаю, друг, очень даже.
– С ним мы условились встретиться в Киеве, где мы учились и вместе податься в Крым. Вот сегодня я и вышел к поезду, встретить Игоря… – замолчал Глеб. – Игоря так его имя… Вышел к московскому поезду, – замолчал геолог.
– Подошел официант с подносом и начал расставлять заказ на столе.
– Хорошо, потом, – налил в рюмки "Смирновскую" Глеб, – давай выпьем за моего Игорька.
– Присоединяюсь, – поднял рюмку Остап.
Выпили, звякнув рюмками, и, молча, приступили к закускам. Глеб сказал: – Икру-то не заказали…
– Я не хотел, исправим, официант! – крикнул Бендер.
– Впрочем, не стоит… потом…
Оба закусывали молча. Глеб снова наполнил рюмки, говоря:
– За Игорька… друга моего…
Подбежал официант с вопросом:
– Что-то еще, товарищи?
– Икру красную и черную, и быстренько.
Официант умчался выполнять заказ. Глеб молчал и Остап видел, что он уже не вчерашний разгульный геолог в радостном отпуске, а сильно и очень сильно озабочен.
Снова выпили и закусывали уже двумя сортами икры, торопливо принесенными официантом на их стол.
– Рассказывать? – спросил геолог.