Глава 51
– Совсем другое дело, – похвалил картавый Ленин. – Только не надо спешить к мировой революции. Спасая свою задницу, мы спасаем великую задницу мирового пролетариата. А уж потом, батенька, если вы революционер, а не проститутка…
– А почему это рэволюционер не может быть одновременно проституткой? – спросил рябой Сталин. – Очень даже может! Я тут знаю парочку, вполне профэссионально любят – и мужчин, и рэволюцию!
– Ой… – прошептала Катя.
– Не боись, – сказал рябой Сталин. – Тебе легче станет. С романами покончено.
– Что такое тезисы? Я не умею их писать, – испуганно пропищала Катя.
– Не будем упрощать, – сказал рябой Сталин. – Не надо никаких тэзисов. Напишешь два-три письма куда надо, органы отрэагируют, примут меры! И все дела.
Глава 52
Дочь стали показывать по телевизору. Ее прыжки и ужимки внушали отвращение. Я лежал на диване и корчился от боли. Откуда она набралась этой гнили? Кому подражала?
Я мечтал о великих и кошмарных потрясениях, а в это время жена притащила популярный желтый журнал с телепрограммой – Катерина скалилась на обложке. Внутри, на восьми цветных страницах с фотографиями, она рассказывала о несчастном детстве в нашей гнусной семье. Меня изобразила бездарным нищим уродом, жену – злобной фригидной сукой, соседей – рваной пьянью и пьяной рванью, школьных друзей – дебилами. Журнал имел немыслимый успех, выпустили дополнительный тираж, он разошелся, невзирая на устаревшую телепрограмму.
Главный медиахолдинг тут же объявил, что выкупает права на экранизацию Катиной биографии. Сценарий под названием "Школа жизни Катерины Измайловой" тут же заказали двум молодым сценаристам из специального кинематографического детдома, где готовили детей-сирот к безжалостным телевизионным экспериментам. К нам в гости повалили корреспонденты.
Мое ласковое и нежное создание превратилось в законченного и бессовестного зверя. Как это случилось? Я, который никогда ничего не хотел и ни в чем не участвовал, вырастил дочь, которая мечтала во всем участвовать и всего – повторяю, всего – хотела! Я смотрел на экран телевизора и плакал от бессилия.
А в железные двери царапалась когтями пресса, ворковала певучими русалочьими голосами трубка домофона, нам обещали сумасшедшие деньги и прочие блага за любые детские фотографии нашей дочери, всемирно известной любовницы дракона.
Глава 53
Катерина стала телевизионным идолом буквально в одночасье. Она переходила из одной программы в другую, рекламными промежутками демонстрировала стиральные порошки. Ее показывали по зомбоящику с утра до вечера.
Повсюду она бодро и весело рассказывала о своей счастливой жизни со Змеем Горынычем. Как Горыныч ест, что пьет, где спит. На знаменитый вопрос ведущего, не храпят ли головы во сне, Катя легко пошутила: "Головы спят по очереди и друг другу не мешают!"
– А вам?! – нагло спросил ведущий.
– Я прошла школу жизни! – ловко ответила Катя под бурные аплодисменты зала.
Катя все врала. Ни слова правды о Змее Горыниче телезритель из ее уст не узнал. Милые подробности жизни пресмыкающихся не имели ничего общего с трехголовой реальностью, скрытой стенами Кремля.
Месяца через два партия власти освободила для писательницы Измайловой место в парламенте. Президент-победитель потрепал ее по щеке и объявил ее писательскую фантазию украшением законодательной власти. Парламент принял специальный закон, позволяющий несовершеннолетней Катерине вступить в должность. По этому поводу состоялось торжественное совместное заседание верхней и нижней палат. Президент-победитель самолично поздравил Катю и объявил, что она – первая ласточка. Всё только начинается. Решительное омоложение законодательной власти – ближайшая цель и голубая мечта лично его, Президента. Жизнь принадлежит молодым. И страна должна принадлежать молодым.
– Прямо скажем, на подобный парламент будет просто приятно смотреть! – продолжительные аплодисменты проводили Президента-победителя, когда, закончив короткое парламентское выступление, он за руку подвел улыбающуюся Катю к ее законодательной кнопке. – Садись, дорогая!
Пятнадцать минут спустя Катерину избрали заместителем председателя палаты.
Трогательную до слез процедуру показали все телевизионные программы новостей.
Апофеоз достиг апогея.
Глава 54
Но главный апофегей был впереди.
– Правильное решение, – рябой Сталин за ужином вполне одобрил Катино назначение. – Парламент, конечно, следует кардинально обновить. Молодая власть – хорошо. С молодой властью легко работать. Старых надо убирать, старые все врэмя портят политический воздух. Дэвяносто процентов старого парламента надо сразу расстрелять. Ты скажи ему…
– Кому?
– Ну, как бы Президенту…
– А если он меня не послушается?
Они ужинали за круглым столом. Сидели друг напротив друга. В повестке дня значилась итальянская кухня. Телячьи миланские медальоны радовали глаз, нежили язык. Рябой Сталин запивал еду изысканным тосканским вином из деревни Солайя, Катерине благоразумно подливал ананасовый фреш. Беседовали наедине. Коллеги не мешали. Направо от головы рябого Сталина уже покоилась мумия Ленина. Слева изредка мычала голова крикливого жиденка Троцкого, еще живая, но уже с ледорубом в затылке.
– Расскажи им про меня, – улыбнулся Сталин. – Так и скажи: товарищ Сталин опять в Кремле… С чем вас всех и поздравляет…
Глава 55
Президент-победитель нервно спросил:
– Чё захрень?!
– Информация проверяется, вдруг девчонка попросту завралась? – ответил похожий на Бога.
– А если нет?
– Будем принимать меры.
– Против Сталина?
– Против Сталина не попрешь… А вот против парламента… Честно говоря, давно надоела эта декорация.
– Мы не можем просто так расстрелять четыреста пятьдесят человек! Не те времена!
– Зачем расстреливать? Объявим народу, что Горыныч перестал глотать невинных девочек и перешел на питание экологически чистой законодательной властью. Жрет ее на завтрак, обед и ужин. Грызет парламентариев – только косточки хрустят. Через месяц всех юристов поменяем на гимнасток и бегунов-скороходов. Парламент будет что надо, элитный фитнесс-клуб. Честно говоря, если бы Горыныча не было, его бы следовало выдумать!
– А почему это Сталина мы не можем тронуть?
– Есть проблема. Он слышит наши мысли.
– И мои?
– Надо полагать…
– Не надо полагать, надо знать! У вас одни догадки! Надежной информации нет. Специальный агент Клио неизвестно на кого работает!
– У нас есть план для специального агента Клио. Ожидаем результата в ближайшее время.
– Хочется верить! – жестко сказал Президент-победитель. – Иначе я тебя съем раньше Горыныча.
Глава 56
Известие о том, что Змей Горыныч поедает парламентариев, как ни странно, обрадовало самих парламентариев.
"Давно пора!" – сказал руководитель правящей партии. Руководители фракций тоже одобрили сакральный процесс и даже начали составлять списки – кто за кем в очереди к Горынычу.
Весьма любопытно повели себя рядовые законодатели. Не было замечено никакой паники. Не слагали полномочий, не сдавали мандаты. Наоборот, большинство депутатов спокойно сидели в креслах, уверенно полагая себя несъедобными. Наиболее несъедобные депутаты предположили, что сменился прейскурант откатов, после небольших показательных репрессий пришлют новую объяву.
Общая атмосфера в парламенте даже изменилась в лучшую сторону: там повеселело и запахло фиалками. Юные гимнастки и бегуны-скороходы заняли довольно много кресел, изменения радовали политических тяжеловесов обоего пола. С одной стороны, надежда на курортные романы скрашивала тоскливые часы обсуждения законов. Тем более что депутатских жен и мужей пришлось срочно выпроводить в Лондон, отяжелив багаж семейными капиталами. С другой стороны, одобряя бездымную прополку депутатского корпуса, члены обеих палат демонстрировали лояльность Президенту-победителю, а это дорогого стоило.
Глава 57
Все бы хорошо, да слухи о втором пришествии Сталина поползли из Кремля.
Каким образом в условиях тотальной секретности, возникают слухи?
Надо сказать, Москва во все времена непрерывно полнилась кремлевскими слухами.
Дело в том, что в Кремле работают два типа людей: условно умные, которые руководят государством, и условно глупые, которые не принимают никаких судьбоносных решений, а просто моют, убирают, стригут, пылесосят, жарят и варят, ремонтируют сантехнику, меняют разбитые стекла, чинят электричество и все такое прочее – обслуга. Люди обслуги ничегошеньки не знают о секретах большой политики. Но каждый из них видит маленькую подробность вроде бы несекретного кремлевского бытия. Из маленьких несекретностей со временем складывается пазл, очень похожий на совершенно секретную правду.
– Сталин вернулся, Сталин вернулся!… – шелестели пенсионеры-доминошники в пыльных московских дворах. – А при нем – Змей Горыныч о трех головах! Первая голова – товарищ Ягода, вторая голова – товарищ Ежов, третья голова – товарищ Берия! Дожили, слава те господи! Скоро будет порядок и власть. Вождь и учитель командует, Змей ненаглядный кого надо жрет в сыром и копченом виде. Уже проглотил Бобчинского, Добчинского и самого Сквозник-Дмухановского! К Жириновскому подбирается. Только бы не подавился! Кое в чем народ ошибался, но, как видите, не слишком сильно.
Слухи о том, что кремлевский дракон доедает в парламенте правящую партию, как ни странно, вызвали одобрение трудящихся. Народ встрепенулся и даже снова приступил к сочинению анекдотов – восстановились навыки, совершенно утраченные в новые времена.
Глава 58
Похожий на Бога соврал Президенту. Никакого специально плана относительно Катерины не было. Похожий на Бога полностью утратил власть над спецагентом Клио и не знал, как вернуть утраченное.
Она жила в свое удовольствие с недетским размахом, но детской увлеченностью. Любимые телекамеры не отпускала от себя круглые сутки. Каталась по бутикам на служебной машине Генерального прокурора, снимала с вешалок фирменные тряпки пачками и уезжала, позабыв расплатиться. Менеджеры не понимали, можно ли ее останавливать, продавцы вместо денег просили автографы. Катя обзавелась друзьями, все были старше нее и охотно сопровождали ее по кабакам. После ресторанов и ночных клубов она тащила пьяную компанию не куда-нибудь – в Кремль, чем разогревала любовь народную до точки кипения. На Соборной площади устраивала танцы, колокольня Ивана Великого не видала таких вакханалий со времен Грозного-царя.
Командир кремлевской охраны трясся от возмущения и ждал указаний. Но какие могли последовать указания? Списочный состав охранного полка при виде Катерины полностью терял приобретенные годами тренировок условные рефлексы. Солдаты правительственного спецназа переставали повиноваться командиру, по приказу Катерины могли бы командира и вовсе поднять на штыки. Командир все понимал и молчал в тряпочку. Что же говорить об остальном, не элитном воинстве всех родов государственных войск?
Страна влюбилась в непутевую подругу Змея Горыныча, отдалась ей охотно и полностью, подчинилась прихотям этого человека. И как бы стала зависеть от одной капризной воли.
Казалось, тысячу лет страна искала ребенка, устами которого глаголет истина, и, наконец, нашла!
Очень хорошо, когда страна зависит от воли одного человека. Но как быть, если человек – не тот, воля – беспредельная, а мысли – детские?
В парламенте, например, появилась привычка играть в куклы. Все бы ничего, да бесконтрольная власть над бюджетом привела к немерянным государственным расходам на закупку кукол Барби. Пиндосы, будто издеваясь, подняли цены, пустили в дело ювелирку и драгоценные каменья, создали спецпроект "Барби – Восточная Европа", в рамках которого возникла Барби-депутат, с дворцами, мерседесами, коллекцией рабочей и вечерней одежды на каждый день в году. Потом злобные пиндосы ввели моду сочетать цвета "мерседесов" с цветом повседневной обуви, что привело к необходимости закупить для каждой Барби годовую коллекцию автомобилей – по 364 штуки на нос – бюджет дал трещину. Еще немного – и он бы просто лопнул.
Похожий на Бога немедленно дал команду создать проект отечественной Барби эконом-класса, дизайнеры оперативно слепили куклу, похожую лицом и фигурой на Екатерину, назвали "Катюша" – отличный маркетинговый ход. Но экономии бюджета не получилось, заказ на производство "Катюш" через два оффшора на третий ушел к той же американской фирме, производителю Барби, а за патриотический порыв циничные посредники отгрызли 300 % комиссионных.
Глава 59
Меня тошнит от моей жизни, и это все, что я могу о ней сказать.
Жена пригласила подруг в нашу новую квартиру.
В прежние мерзлотные времена сама собой получалась формула социального равенства. Дружили по профессиям. Как-то так получалось, что инженеры приятельствуют с инженерами, врачи – с врачами, шофера – с шоферами. Токари и слесари иногда перемешивались для совместной рыбалки. Но в этой компании не мог появиться заместитель министра. Потому что заместители министров дружили с заместителями министров. Министры собирались для отдыха и развлечений с министрами, члены политбюро – с членами своего или дружеского политбюро, и даже их верные помощники в редкие минуты отдыха объединялись с коллегами-помощниками, никак иначе.
Династические браки, за редким исключением, тоже совершались в узком кругу. Дочка помощника министра выходила замуж за сына помощника министра (другого помощника или другого министра). Молодая семья на свадьбе получала в подарок ключи от двухкомнатной квартиры и бесплатные профсоюзные путевки для свадебного путешествия в Болгарию.
Дочь министра, выходя замуж за сына другого министра, получала вместе с молодым мужем на свадьбе в подарок ключи от трехкомнатной квартиры и бесплатные профсоюзные путевки на свадебное путешествие в Италию. И т. п.
Тем, кто не знает разницы между Болгарией и Италией, напомним поговорку, рожденную во времена ледяного безмолвия: "Курица не птица, Болгария не заграница". Не заграница, естественно, для тех, кто имел право переплывать с мерзлотного айсберга на цветущий итальянский полуостров. Для всех прочих микрограждан болгарская курица была сказочной мечтой.
А вот жених и невеста из транспортного цеха не мечтали даже о Болгарии. Они твердо знали: им светит после свадьбы комната в общежитии и поездка дикарем в Сочи за свои кровные – если поднакопили деньжат на свадебное путешествие.
Колхозные брачующиеся и вовсе считали свадебные путешествия дурной чужеземной привычкой, о которой можно было что-то прочитать в старинных книгах. У деревенских не было паспортов, они брачевались по справке, а без паспорта поездка даже в ближайший населенный пункт представлялась проблемой. Отыграл свадьбу – отправляйся в свадебное путешествие на сеновал!
Мерзлотные микробы хорошо знали каждый свое место – место обитания в биологическом бульоне. И ничего не знали о чужих местах обитания. Это порождало удивительное социальное спокойствие.
Даже в одном небольшом городе микробы из блочных пятиэтажек с навесными балконами никогда не смешивались с микробами из кирпичных башен со встроенными лоджиями. А уж в столице микробы из спальных районов понятия не имели, как выглядят жилища-резервуары для питательного бульона, расположенные неподалеку от Кремля. Разве что, в редких особо проверенных случаях, отдельные микробы-чистильщики с окраин приходили в центровое жилье мыть полы и драить унитазы – но к этой работе допускались специально отобранные микробы, лишенные революционных амбиций.
Вот почему подруги жены, все эти Таньки, Наташки, Маруськи и Дашки, проживали вместе с нами в облезлых хрущобах – как в прежние, тоталитарные, так и в нынешние, демократические, времена.
Следует признать: новые времена принесли отдельным обитателям хрущоб неслыханное процветание. Бешеное процветание достигается бешеным трудом и рисковой взрывоопасной жизнью. Сами собой исчезают свободное время, предназначенное для личных контактов, места для совместного отдыха, темы для разговоров, взаимные интересы. Удачливые микробы переместились в компании таких же удачливых микробов, так что и в новые времена каждый знал свое место. Мы с мамашкой оказались трущобными выродками, волею судьбы перемещенными в тарелку с чужим бульоном.
Глава 60
Итак, плана овладения сердцем и мыслями Катерины не было, а без него ближайшее будущее представлялось туманным. Президент-победитель не шутил, обещая съесть любимого помощника.
Конечно, до Горыныча Президенту далеко, проглотить человечка живьем ему не по силам. Но откусить и пережевать частями – такое он может, если захочет.
Опять же, Президент поставил совершенно правильную задачу. Следовало создать управляющую кнопку – может быть, последнюю в истории страны. Кнопку управления Катериной.
Уже который месяц Горыныч мирно сожительствовал с Катериной и, видимо, жрать ее не собирался. По всему выходило – наладился у них в Георгиевском зале эмоциональный контакт. То есть оформилась первая ступенька на пути создания управляющей кнопки для самого Горыныча. Помыслить страшно – какие открывались перспективы, если бы с помощью Кати удалось укротить и подчинить Горыныча. Такого универсального непобедимого солдата не было ни в одной армии мира. Перед лицом огнедышащего дракона длиннорукие пиндосы могли сдаваться, открывать кингстоны и прятать свои хваленые ракетные авианосцы на дне Тихого океана.
Катя! Катюша! Катерина! В твоих руках судьба человечества! Ты рядом! Тебя можно тронуть за плечо! С тобой можно поговорить! Тебя можно даже обнять! Но как тебя купить?
Деньги не годятся – Горыныч обеспечивал все ее потребности, она ни в чем не нуждалась, а потому не понимала демонизма денег.
Страх, в силу возраста, над ней не властен. Уж если она перестала бояться Горыныча – что еще ее может напугать?
Последнее и ударное средство любой контрразведки: сладкая мышеловка. Первая любовь подростка подобна ядерному взрыву, она всесильна, гибельна, чревата, неуправляема.
Организовать – проще простого. Любой молодой службист легко превращается в принца на белом коне – их этому учили. Но.
Любовный капкан на вершине власти очень опасен, когда он в чужих руках. Что же делать? Привычно самому все возглавить? Как возглавить? Вызвать огонь на себя? Превратить Катерину в набоковскую Лолиту, а себя – в Гумберта Гумберта?
От этой мысли похожий на Бога в очередной раз вспотел, привычным движением руки сбросил капельки пота на заиндевелые стены морозильника.
Зашифрованная, не выраженная словами мысль-видение заклубилась в охлажденно-разгоряченном мозгу, он увидел стереоскопическую картинку запретно-поэтической педофилии, и она ему понравилась.
Гумберт Гумберт переселился в Кремль? А почему бы нет? Разве не там он родился когда-то вместе со своим другом и соавтором?
Да и на кого иного возложить эту смертельно опасную миссию, если предположить, что она выполнима? Разве найдешь педофила, который бы не испугался задвинуть кремлевской содержанке Змея Горыныча?
Любовный треугольник с Горынычем требовал подвига.