Мужчина сейчас же засмеялся, извинился и сказал, что не может выйти из состояния ностальгии по любимому фильму.
– Но что-то целебное во всех этих юморинках есть, – признался он. – Так и тянет к цитированию.
Апофеозом цитирования афоризмов из фильма стал в этот день эпизод в бильярдной.
Парень, явно симпатизирующий девушке, предложил ей сыграть партию на желание. Она охотно согласилась:
– Давай! Если выиграю я, – кокетливо сказала девушка, – ведешь меня в бар.
Партия была не на жизнь, а на смерть. Победу одержал молодой человек. Девушка расстроилась и сделала громкий вывод:
– Ты жмот!
И тут мой знакомый юморист снова продемонстрировал знание фильма про Ивана Васильевича. Он строго сказал парню:
– Ты почто боярыню обидел, смерд?
После этого мы все демократично скинулись и пошли в бар.
Грезы и розы
Диана свое имя получила в честь английской красавицы принцессы, к которой благоволила чуть ли не вся планета. Мама надеялась, что отсвет славы принцессы падет на судьбу ее дочери. Но дочка выросла хрупкой и бледной мечтательницей с бездонными темными глазами, в которых застыло извинительное выражение перед мамой за то, что не оправдала ее тайных надежд. Окончив университет, Диана стала работать учительницей французского языка. Как когда-то ее мама, она рано вышла замуж, родила сынишку, погрузилась в домашние заботы. Обожала все французское, мексиканские мелодрамы и томную музыку.
Вот и сегодня, в тихий вечер, Диана уютно устроилась в кресле. За окном мягко падают снежинки задержавшейся зимы. Мягко светит настольная лампа под стареньким абажуром, тихо потрескивает огонь в камине. Диана включила "Элегию" Массне и мысленно отгородилась от реального мира, прикрыв веки. Она ощутила, как ее мысли приобретают то материальное состояние, когда чувствуешь себя живым участником своего воображения, распахиваешь дверь души и стараешься впустить в себя как можно больше счастья.
Мысли вслед за музыкой скользят по поверхности воображаемых событий, как легкая фигуристка по льду.
Диана увидела себя в классическом строгом костюме из благородной серо-жемчужной ткани. Бокал с вином в тонкой руке янтарно светится и играет волшебными бликами в такт музыке. Над ней склоняется элегантный красавец-мужчина. Диана тут же включает все свое женское обаяние, встречая его робкой улыбкой весеннего цветка. А он чарующим голосом на низких бархатных регистрах проникновенно говорит ей:
– Ты для меня – олицетворение женского начала, единственная в мире женщина. Ты – моя многообещающая очаровательная звезда. Ты заполнила мне сердце и жизнь!
Господи! Это же Бальзак писал графине Эвелине Ганской… Ну и что? Если бы у Дианы были такие же драгоценности и особняки, как у Эвелины, она бы тоже ходила с гордо поднятой головой, сияла бы глазами из-под полей роскошной шляпы, то очаровывая, то отдаляя от себя великого писателя.
Романтический красавец между тем медленно, как свеча, оплывает в крупные формы Оноре де Бальзака и спрашивает Диану:
– О чем мечтаешь, милая женщина?
– Я?.. Ах, если бы побывать в Париже!
– Ты уже бывала?
– Увы. Я уже мечтала, – выдает она шутку двадцатого века.
Писатель смеется, явно оценив юмор. И вдруг Диана слышит:
– Ну, так пусть твое желание исполнится!
– Только чтобы это было, когда цветут каштаны, – успевает она крикнуть.
Какой-то легкий вихрь пронесся в голове Дианы, и вот она уже на площади Звезды в Париже. Свечки каштанов трепетно светятся в кронах деревьев. О, Париж! Так и хочется закружиться в медленном танце с Триумфальной аркой или Эйфелевой башней. И фиалки в руках цветочниц на Монмартре источают тонкий запах духов от Коко Шанель. На ней платье от Диора, она словно закутана в нежный шелк, продуманно открывающий плечи. Диана подъезжает на роскошном "Феррари" к Гранд-Опера, поднимается по ступеням театра, изящным движением откидывает на плечи струящийся поток светлых волос. Вспышки фотоаппаратов репортеров приветствуют ее праздничным "салютом", и льется навстречу музыка, такая знакомая…
Но почему не "Элегия", а романс "Я помню чудное мгновенье"?
Диана открыла глаза и увидела перед собой вернувшегося с работы мужа.
– Ты почему сменил музыку? – сердито спросила она.
– Потому что ты слишком далеко удалилась, и я решил, что тебе пора услышать "Передо мной явилась ты!" – ответил ей реальный человек из реальной жизни, такой родной и понятный.
Он протянул Диане самые прекрасные и любимые ею цветы – белые розы, нежно пахнущие предстоящим женским праздником.
Солнце весны
Город залит весенним солнцем. Улицы умылись неожиданно ранними первыми дождями.
Мой автобус катит привычным маршрутом. Он, как всегда, живет своей жизнью, согласованной с расписанием, людским разнохарактерным настроением и капризами природы. Игриво блестя чистыми стеклами окон, автобус впитывает в себя весеннее солнце и как будто улыбается, наблюдая живописные картинки человеческих отношений, втиснутых в ограниченное пространство. И если улыбается даже автобус, значит, в город пришла весна.
На очередной остановке мимо меня протискивается пожилая полная женщина, крепко держа за руку похожего на нее упитанного малыша. Женщина устраивается на сиденьи, а малыш возмущается:
– Бабуля, ты чего села? А я?
– А ты, солнышко, сядешь ко мне на колени.
Бабушка пристраивает внука, и пухлое чадо тут же принимается деловито изучать ее нос. Следующее его открытие привлекло веселое внимание всех пассажиров.
– А ты знаешь, бабуля, оказывается, у тебя нос прямой и только под конец курносый…
Автобус заполняет шумная толпа мальчишек и девчонок во главе с учительницей. У них – культпоход. Проезжая мимо знакомого здания посменной школы, один вихрастый мальчишка толкает друга:
– Смотри, смотри! Посмертная школа!
Мальчишка явно склонен к юмористическому словообразовательному процессу. Его дружок захихикал.
Тут ко мне обращается мужчина:
– Девушка, это не ваше пенсионное удостоверение?
Смотрю: точно, мое.
– Спасибо! И за документ и… за девушку.
Надо мной стоит миловидная, экстравагантная модница, разговаривает по мобильному телефону:
– Да, дорогой!.. Нет, дорогой…. Я сказала нет! Только через мой труп, дорогой!..
Боже, какие страсти, подумала я.
Молодая пара, пользуясь теснотой, припаялись друг к другу. Они не видят ничего и никого. Они просто счастливы сами по себе, потому что весна и любовь.
Водитель, утомленный солнцем, лениво, сквозь зубы, едва проговаривает название остановки:
– Наступны прыпынак – Савецкая плошча!
На площади, как обычно, толпа конкурентов рвется в транспорт.
Я вспоминаю великолепный мультфильм на эту тему. Остановка. Огромнее количество голов – потенциальных пассажиров. Подходит уже заполненный автобус, двери открываются, и все-все втискиваются, потому что водитель нажимает какой-то рычажок и автобус расширяется, как резиновый. Двери закрываются. Автобус трогается с места, а водитель снова нажимает на рычажок – и автобус принимает прежние размеры. Счастливые сплюснутые пассажиры радостно продолжают путь!
Я "возвращаюсь" мыслями в свой транспорт и слышу голос учительницы:
– Ребята! На следующей остановке выходим все! Без остатка!
Наверное, математику преподает, подумала я.
Автобус натружено катит дальше по весенним улицам города, и ничто не может остановить это движение жизни.
Дети своего времени
Сергей, отец небольшого семейства, состоящего из жены Лены и восьмилетнего сына Алешки, возвращался домой с дачи, где спасался иногда от городской суеты, да и от жены с сыном. Под мерный стук вагонных колес Сергей расслабился и сквозь дрему услышал разговор соседей. Мужчина добродушно рассказывал:
– Вчера приехали мы на дачу. Недалеко от нашей калитки встретили милого усталого вихрастого мальчишку лет десяти с ведерком клубники. Он перехватил наш сочувствующий взгляд и захныкал: "Дяденька, купите! Дешево отдам! Мамка велела. Сестренка болеет. На лекарства надо! Всей семьей работаем, по копейке собираем!".
Жена тут же растрогалась и купила. Еще и по голове его погладила. Заходим во двор, а там… Клубника собрана и вытоптана! Выскочил я на дорогу, но мальца-сорванца и след простыл. А жена стоит с клубникой и говорит: "Ну, ладно, хотя бы выкупили!".
Соседи рассказчика рассмеялись. Сергей сонно улыбнулся и подумал: "Вот они, дети своего времени. Нет, мой Алешка не такой!"
Он дотащился до дома, сбросил в прихожей набитый рюкзак. Прошел на кухню. Лена поставила перед ним тарелку борща. Сергей почувствовал, что ее переполняет желание что-то сообщить.
– Ну, говори уже! – помог он.
– Да прямо не знаю, как сказать, – не то смеялась, не то сердилась жена. – Приходит сегодня Лешка из парка без велосипеда. Я, естественно, всполошилась: "Где? Что случилось?" Он так умильно смотрит на меня и говорит: "Мамочка, а там был дедушка, и его внуку очень понравился мой велосипед. Я дал покататься. Дедушка обещал через час вернуть". Прошел час, другой. Я мысленно распрощалась с велосипедом и успокаивала себя тем, что наш сын такой добрый и бескорыстный. И вдруг звонок! Открываю дверь, дед закатывает велосипед и благодарит Алешку, сует ему шоколадку. А тот! – Лена остановилась, перевела дух и продолжила. – Побежал в свою комнату, через минуту выскочил и, представляешь, отдает деду его часы!"
– В залог, что ли, брал? – всполошился Сергей. Второй раз за этот день подумал: "Вот они, дети своего времени!" и пошел проводить воспитательную беседу с Лешкой.
Сентябрьские радости
Мой внук пошел в первый класс. Вечером, позвонив ему, я услышала радостный отчет Лени о праздничной линейке.
– Бабуля! Если б можно было, я прямо сейчас пошел бы в школу! Ты представляешь?! Там, на стадионе, выступали милицейские кони и собаки. Я их совсем не боялся. Кони прыгали через барьеры. Все собаки дрессированные, – взахлеб, перескакивая с одной мысли на другую, трещал Леня. – А одна собака такая глупенькая, видно, что недоученная: ей еще команду не дают, а она уже бежит и палку хватает. Папа сказал, что эти собаки легко берут след преступника. А я засмеялся и спросил: "Берут след и несут его в милицию?".
– И что папа ответил?
– Он тоже смеялся. А еще наряженные старуха Шапокляк, Чебурашка и крокодил Гена целый театр устроили, а потом из большо-о-го мешка выпустили много шаров, и получился салют.
– А учительница у тебя какая? – пытаюсь я прорваться в поток восторгов.
– Какая?.. Нормальная. Конечно, самая красивая. Такая светленькая. Татьяна Ивановна. И не кричит. Да слушал я, слушал учительницу! – Леня вдруг перешел на шепот. – Бабуля, а у меня и проблемы были.
– Какие еще проблемы? – заволновалась я.
– Дети рядом со мной на линейке баловались. И у них шарики полопались. А мой – нет. И один мальчик говорит: "Давай мы и твой шарик лопнем!", а я ему: "Заведи свой и лопай!" А он мне – кулаком. А я – ему! Еще он обзывался.
– Как? – задаю я глупый вопрос.
– Не помню я, бабуля!
– Ну и правильно: не это главное, – успокоилась я. – А какие уроки были после линейки?
– Рисование, игры… У нас, знаешь, как? – снова захлебываясь словами, затараторил Леня. – Есть специальные коврики для массажа ног и шарики– "ежики" для рук. И каждый по игре из дома принес. А я – две. Жалко что ли?
– Учебники у тебя какие? – выруливаю я "репортаж" на более серьезные темы.
– Новые! Красивые. А один учебник каждому Президент подарил. Нет, он сам не приходил, просто через директора школы передал. Там все о нашей Беларуси!.. А еще мне понравилось, как нас кормили.
– И чем же тебя таким необыкновенным кормили?
– Гречневой кашей и чаем. Я съел все так быстро, что мама, если бы увидела, наверное, от удивления в обморок упала бы, – засмеялся Леня.
– Ленечка, – решила я, наконец, выполнить главную задачу телефонного звонка, – я поздравляю тебя и желаю…
– Бабуля, ты выздоравливай и приезжай! А то я соскучился, – перебил меня внук, явно наслушавшийся поздравлений. – И ты еще не знаешь, что я придумал! – он снова заговорщически снизил голос до шепота. – Я тебя клонирую!
– О господи! – поразилась я познаниям первоклассника, но сделала вид, что не понимаю, что это такое.
– Ну, я тебя повторю, такую же сделаю. Одна будет у тебя дома, другая здесь. И никто скучать не будет.
Чудесная перспектива, подумала я и услышала, как внук сладко зевнул и сонным голосом сказал:
– Ну, пока! Я сегодня пораньше лягу, а то завтра рано вставать.
Для будущей диссертации
Поезд, раскаленный августовским солнцем, пару раз толкнулся, пошел и скоро уже раздавалось ритмичное постукивание колес на стыках рельсов. Пассажиры, оказавшиеся в одном купе, сидели, приглядываясь друг к другу. Особое внимание привлекал к себе серьезный бледный парнишка с умными глазами и длинными ногами, едва помещавшимися под столиком.
– Студент, наверно, – подумал сидящий напротив него интеллигентный мужчина с залысинами над высоким лбом.
Парень вытащил чипсы и, как в рекламе, аппетитно захрустев ими, открыл книгу. Все с удивлением уставились на него: на обложке книги было написано "Философия".
– Философ, значит, – усмехнулась девушка с ухоженным лицом и томными глазами.
– И что же это делается на белом свете! Такой молодой и такой… умник! Потому и бледный, раз такие книги читает, – сочувственно подумала вслух сидящая рядом с парнем женщина неопределенных лет и социального положения.
"Философ" снял очки. Он почувствовал особое внимание к себе и предмету чтения и неожиданно охотно объяснил:
– Я у деда отдыхал. Мы из Петербурга каждый год всей семьей к нему приезжаем, а потом я остаюсь до конца каникул. А это, – он показал на учебник и продолжил, глядя на девушку, – суровая осознанная необходимость, но достаточно увлекательная…
Он явно набивал себе цену перед красавицей.
Интеллигент увидел в студенте совсем мальчишку и решил показать, что тоже не лыком шит. Он многозначительно изрек:
– Так еще Аристотель говорил, что человек начинает просыпаться в ребенке с удивления и вопроса: "Почему?"!
"Философ" слегка обиделся за "ребенка" и блеснул эрудицией перед "интеллигентом", как он мысленно уже прозвал соседа.
– Вы правы. Ребенок начинает жизнь с рассыпанного мировоззрения, похожего на разбросанную картинку из пазлов. Он постепенно собирает свою картину мира. – Я за своей пятилетней сестренкой Валюшкой вообще хожу с диктофоном и записываю ее открытия.
– Да? – хором спросили все. – И какие?
– Недавно она спрашивает дедушку: "Скажи, у тебя был в детстве компьютер?" – "Нет", – естественно отвечает тот. – "А смартфон?" – "У нас и слова такого не было!", – сокрушается дед. А Валя в ответ: "Ты что, жил, когда были динозавры?" Это у нее так рождается понятие о времени!
– А мой первоклассник, – тут же вдохновилась его соседка по купе, – как-то сидит на кухне рядом и вздыхает: "Мама, когда обед будет готов? Я жду, жду… А детство уходит!". Мы все посмеялись, но я никогда не думала, что это может быть связано с философией!
– Это очень интересно! – воскликнул студент и вытащил блокнот и ручку.
Все почувствовали возможность приобщиться к науке и стали наперебой вспоминать.
– А мой, когда маленький был, как-то спрашивает: "Пап, а почему так получается, что хочешь одного, а получаешь совсем другое?". Это надо понимать как детское открытие закона единства и борьбы противоположностей?
– Не исключено, – все больше вдохновлялся студент. – Мы от нашей Валюхи иногда спасаемся встречными вопросами. Сидим мы, взрослые, общаемся. Является Валя и солидно спрашивает: "О чем это вы тут говорите?" – Дед отвечает: "О высоких материях". – "Да? А что это?" Тут я встреваю, опасаясь за деда: "А ты сама как думаешь?" Она наморщила лоб: "Я думаю, что это материя для высокого мужчины".
– Ха! – закричал вдохновенно интеллигент. – Так это же перевод метафоры в материальную плоскость!
– А мой умник изрек как-то: "Зачем деньги жалеть? Они же не люди!" – вставила женщина.
– Так это его еще рыночные отношения не захватили! – рассудительно откликнулся студент.
– А я своего как-то наказал и поставил в угол, – вспомнил "интеллигент". – Потом сам не выдержал и говорю: "Иди, сядь!" А он отвечает: "Хорошо, я сяду, но в душе я все равно стою!"
– Это же самоутверждение личности идет! – откликнулась молчавшая до сих пор девушка. – Я ж в детском саду работаю и, если захочу, этих детских "удивлений" на книгу могу насобирать! Одна малышка недавно размышляла: "Зачем природа создала все живое? А чтобы все двигалось и шевелилось… И чтобы меня любило!"
– Класс! – закричал студент и записал в блокнот.
Девушка вдохновилась:
– Как-то мама привела в очередной раз в детский сад свою капризную дочку. Видимо, в этот день она провела серьезную воспитательную работу по поводу истерик Лизы, не желающей идти в садик. Раздевает ее, а та стоит и давится слезами. Мама сердится: "Лиза! Ну что? Опять?!" А дочка шмыгает носом и выдает: "Ну что ты, мамочка! Это я от счастья!"
Все дружно рассмеялись, а студент еще более внимательно посмотрел на девушку.
Тут проводница принесла чай. И "интеллигент", прихлебывая, спросил парня с хитрецой:
– Ну что, студент, насобирал материал на диссертацию?
– Еще сколько! – откликнулся тот.
Обыкновенное счастье
Антон проснулся от бьющего в глаза солнца и зажмурился: то ли от яркого света, то ли от счастья, а может, и от того, и от другого. Он встал, задвинул штору, и комната погрузилась в полумрак. Антон ласково посмотрел на спящую жену. Алена улыбалась во сне, словно благодарила за спрятанное солнце и возможность еще поспать. Он зашел в комнату к сыну. Ромка раскинул руки, словно бежал и ловил ветер, сладко посапывал милым родным курносым носиком. Антону стало жалко будить сынишку, и он вышел на крыльцо, сделал несколько радостных прыжков и легкой трусцой побежал по дачному поселку к озерцу, где привычно сделал утреннюю зарядку.
Скоро он вернулся домой, где каждое бревнышко, каждая досочка были продуманно подогнаны и любовно прибиты своими руками, а на клумбах каждый цветок помнил руки Алены. И легкое ощущение счастья заполнило его душу.
И тут он увидел Ромку. Сынишка крутился-копошился возле спиннинга и удочек и, заметив отца, вопросительно замер. Антон широко улыбнулся ему, подхватил на руки и сказал слова, которых и ждал сын:
– Ну что, порыбачим сегодня?
Ромка счастливо кивнул в знак полного согласия.
После завтрака они занялись своими мужскими рыбацкими делами.
– Главный залог успеха рыбалки знаешь что? – обратился Антон к сыну.
– Червяк, – не задумываясь, ответил пятилетний мальчуган.
– Э нет! Главный залог успеха – экипировка!
– Экипировка – это что?
– Ну, во-первых, выбор удилища. Вот этот спиннинг, смотри, хорошо забрасывать подальше, у него конец особенно чувствительный на рыбу.
– Чует рыбу? – Ромка дотронулся до кончика снасти.
– Можно и так сказать. Вот это кольца, а это катушка.