* * *
Чтоб заработать на поездки в тарантасе по Европе, Гоголь вздумал написать продолжение своей бессмертной пьесы "Ревизор". "А что, царю понравилось, – решил он, – говорил же давеча: "И мне досталось". Так чего теперь?!.." "Ты, сударь мой, смотри, не озоруй, – предупредил царь, морщась в бакенбарды. – А не то ведь и тебе достанется". Гоголь был отважный человек, и это его ничуть не испугало. Но прежде чем продолжить смелую комедию, составил "Завещание". Тем дело и закончилось.
* * *
Гоголь очень уважал Лермонтова. И поэтому любил частенько приговаривать: "С таким-то – и стреляться одно удовольствие. Талант!"
* * *
Раз Гоголь, глядючи на реку, изумленно написал: "И какая птица долетит до середины Днепра?!". Хотел уж было здесь же и добавить: "А известно: только птичка гоголь". Но застеснялся и писать не стал. Любил загадывать загадки будущим читателям! Да и цензуры временами опасался…
* * *
Приехал Гоголь в Петербург, а там наводнение. Утопших – тьма. "Мёртвые души, мёртвые души!" – пришел в ужас писатель. А говорят, Пушкин сюжет подсказал… Как же!
* * *
Когда Гоголь кончил первый том "Мертвых душ", Белинский прочитал и закричал: "Какая потрясающая правда жизни! Беспощадный документ! Цензура не пропустит". Гоголь закручинился и подписал: "Поэма". "Так – пропустит?" "Так – пропустит", – подтвердил Белинский. Вечно пакостил великому сатирику. А после разные ругательные письма слал. А сам-то ведь ни строчечки путевой сочинить не мог. Все эти письма за него опять же Гоголь и писал. Но в эту тайну посвящен был только Лермонтов. Ну, с ним известно, что произошло. Вот так и развивалась русская литература. Черт-те что!
Про Толстого Льва
Граф Лев Николаевич Толстой всегда жил "не по лжи", а по средствам. Жил, как граф.
* * *
Лев Николаевич Толстой не любил Достоевского. "Эвон, бородищу отрастил – и думает, что, ежли так, то и писать теперь горазд. Моя-то будет познатней!" – не раз говаривал граф, с дворянским презрением сморкаясь в свою бороду.
* * *
У всем известного графа Льва Николаевича Толстого не было ни детства, ни отрочества, ни юности. Поэтому он их себе сочинил.
* * *
Граф, когда пахал, всегда думал. Иной раз так задумается, что вместе с сохой за письменный стол и сядет. Потом очень удивлялся. И много правил всё, что написал.
* * *
Сочиняя, граф любил болтать под столом ногами. Часами болтал. Жена его, Софья Андреевна, об этом знала и всю жизнь собиралась с ним об этом всерьез поговорить. А когда наконец-то собралась, граф ушел из дому навсегда. Вот какая тяжелая была доля русской женщины при самодержавии…
* * *
Лев Толстой ковырял в своих мыслях, как у себя в носу. Иной раз вытащит, посмотрит – и не понимает: то или не то. Вот так и сочинилось на досуге – "Много ли человеку надо?".
* * *
Летом граф с утра до вечера везде ходил босой. Жена его, Софья Андреевна, прятала от него сапоги, чтоб не сбежал в народ.
* * *
Лев Николаевич, когда ходил, постоянно путался в своей бороде. Отчего спотыкался и вечно падал на дворовых девок. Был очень плодовитый писатель.
* * *
Раз граф Толстой обпился квасу и чуть не помер. Потом объелся пшенной кашей и тоже чуть не помер. О грибах и разговора нет: травился десять раз. Поэтому жил очень-очень долго. Помнил, до чего противно умирать.
* * *
В детстве граф Лев Николаевич Толстой страдал запорами. Однажды матушка его о чем-то спросила, а он невнятно пробурчал в ответ. "Ты что-то сказал по-французски, мон ами?!" – воскликнула матушка. "Да нет, я пукаю", – сказал будущий гений земли русской.
* * *
Лев Толстой частенько думал: "Что́ бы доброе для бедного народа сделать?" Нынче Ясная Поляна – сплошь его потомки.
* * *
Гулял раз граф Толстой у себя в поместье, а навстречу ему – царь. "Граф?" – спрашивает царь. "Граф", – отвечает Толстой. "А почему ноги грязные?" "Потому что бо́сые", – дерзко ответил граф. Царь плюнул и уехал из Ясной Поляны. И больше туда не возвращался. Перестал понимать свое дворянство, которое загнивало всё сильней.
* * *
Граф Толстой как днем напакостит, так вечером-то в дневничок свой и запишет: "Лёвушка – плохой. Должо́н покаяться". И так – всю жизнь. На редкость целеустремленный человек. А сколько дневников после себя оставил!..
* * *
У графа Толстого на неприличном месте была бородавка. Жена его, Софья Андреевна, об этом знала и очень стеснялась появляться с ним в приличных местах.
* * *
У графа прохудились валенки, и он понес их чинить. "Ничего не выйдет, – сказал сапожник. – Совсем развалились". "Ну, тогда возьми себе", – сказал граф. Был самозабвенно щедрый человек.
* * *
Лев Толстой не выносил большевиков. Как увидит – бороду встопорщит, ножками затопает, плюется, матюгами так и сыплет, так и сыплет. "Какой матёрый человечище!" – уважительно заметил Ленин, наблюдая издали за ним.
* * *
Граф всегда ходил без штанов, зато в длинной рубахе – до пят. Отчего часто простужался, рвал от подола куски и сморкался в них. Но однажды взял да помер… Вот почему мы знаем про толстовку. А иначе извел бы всю, до подмышек.
Про Лермонтова
Лермонтов по ночам ужасно орал и громко пукал. Ни одна женщина не хотела с ним спать. Оттого поэт возненавидел царизм.
* * *
В юности Лермонтов недурно играл на фортепьянах. "А чего бы тебе, Лермонтов, оперу не сочинить?" – спросили его однажды. "Ни-ни, – возразил поэт. – А то скажут: мало ему гениальных стихов – еще и музыку гениальную пишет". Очень скромный был человек.
* * *
Лермонтов был ужасный бабник и часто лазал к дамам через забор. Один раз его сильно покусали собаки. "Погиб поэт!" – сказал про себя Лермонтов, но передумал и посвятил это Пушкину. А того и впрямь застрелили.
* * *
В жизни Лермонтов был очень некрасивый, отчего ужасно завидовал Гоголю, приговаривая: "Ведь страшо́н, как черт, но нос!.. С таким-то – хоть к царю на бал. И ведь, поди, бывал. Недаром царь обмолвился: "И мне досталось…""
* * *
Лермонтов страшно завидовал Пушкину. И потому любил говаривать, что-де Пушкин, конечно, родился в сорочке, а зато он, Лермонтов, без штанов.
* * *
Лермонтов знал математику отлично. Однажды его спросили: "А сколько будет пятью пять?" "Никак не менее пяти", – ответил Лермонтов сразу. И был совершенно прав.
* * *
Лермонтов занятно развлекался, когда оставался один. Бывало, задвинет кресло в угол комнаты, усядется, зажжет свечу и нý ковыряет разные прыщи. Кто-то увидел и спросил: "Ты чего?" "Опять к стишатам потянуло", – уныло ответил поэт. Тогда его сослали на Кавказ.
* * *
Лермонтову всё было трын-трава. Его это угнетало.
* * *
Служа на Кавказе, Лермонтов любил пугать различных дам. Случается, придет к ним, расстегнет штаны – и стоит… Царь узнал об этом и велел Лермонтова в столицу не пускать, чтобы не было скандалу. Вот так самодержавие притесняло русскую интеллигенцию.
Про Тургенева
В юности Тургенев совершенно не знал русского языка. А жить в деревне середь мужиков и не знать – каково?! Поэтому он по сто раз в день писал в дневнике: "О, великий и могучий русский язык!.." Вот так и научился.
* * *
У Тургенева была громадная голова. И ни один картуз на нее не налезал. А с непокрытой головой зимой – никак. Вот почему Тургенев жил зимой в Париже.
* * *
Тургенев сызмальства хотел стать резвой птичкой, но – не получалось. "Что будем делать, друг Чайковский?" – спросил он у композитора Чайковского, который презирал Тургенева за большую голову. "А ты про это напиши", – сказал, чтоб отвязаться, композитор. Вот Тургенев взял да написал. "Гнездо" хотел назвать, а после вспомнил, из каких кровей-то сам, и приписал: "Дворянское". И что же? До того умаялся, что расхотелось резвой птичкой быть. Вот так и загнивало русское дворянство.
* * *
Раз в глухом лесу на Тургенева напали разбойники. "Я – Тургенев", – сказал им Тургенев. "Во, башку наел!" – обиделись разбойники и ничего не взяли. Тургенев не любил об этом вспоминать.
* * *
В детстве Тургенева мучили поносы. "Умный будет", – говорила нянька, воротя на сторону нос.
* * *
Стрелять Тургенев вовсе не умел, но обожал охоту. Мужики об этом знали и всегда дарили ему разные ненужные чучела. Бывало, столько навезут, что в доме и поворотиться негде. Женщины боялись заходить. "Охота пуще неволи", – шутил Тургенев. И, рыдая по родному дому, убывал в Париж.
* * *
Тургенев понимал всех-всех. И отцов понимал, и детей, и даже матерей. Вот только с точностью не мог понять: а им-то это – нужно?
* * *
У Тургенева, как и у известного всем Чехова, от рождения был маленький мохнатый хвостик, которым он всегда вилял при виде женщин. "Ах, мсье Тургенев, – удивлялась похотливая Жорж Санд, – и чем это вы всё в штанах шевелите? Экий вы проказник!" "Секрет, сударыня, секрет", – конфузясь, отвечал писатель. Ну, не мог же он сказать!.. Вот так и повелось потом: загадочная русская душа…
* * *
У Тургенева, как и у известного всем Чехова, от рождения был маленький мохнатый хвостик, которым он всегда вилял при виде женщин. Тургенева, понятно, это сильно угнетало. "Ермолай, да отстрели ты мне его! Ведь срам один!" – не выдержал он как-то. "Собирайтесь, барин, на охоту", – согласился Ермолай. Однако ж промахнулся – отстрелил совсем не то. Тургенев с горя сел писать завещание, но до того увлекся, что сочинил "Записки охотника". Так и выбился в люди. Что сталось с Ермолаем – неизвестно.
* * *
Тургенев ужасно любил приставать к композиторам. Как увидит, так сразу корчит всяческие рожи. Это композиторов, понятно, обижало. "Да уймись ты, наконец!" – однажды рассердился композитор Глинка. "А ты кто таков?" – задиристо спросил Тургенев. "Глинка". "А я думал, что какашка!" – засмеялся на всю улицу Тургенев. Так за ним с тех пор и повелось: большой писатель, мастер слова…
* * *
Сытно питаясь, Тургенев любил свой вечно голодный народ. А уж язык – в особенности. Так и говорил: "О, великий и могучий русский язык всегда голодного народа!" И уезжал в Париж.
Про Чехова
Чехов любил при посторонних называть свою жену шутливо: "Книппер-душка". Быстро-быстро говорил. Жена его была большая русская актриса школы МХТа, где всегда ценили юмор. Потому на людях называла его так: "Антошка мой чахоточный". И – знай себе хохочет, знай хохочет…
* * *
Чехов вечно кашлял – аж до крови. "Ты чего это, Антошка?" – удивлялись всевозможные друзья. "Смердит повсюду, задыхаюсь", – отвечал им Чехов. В воздухе пахло первой русской революцией…
* * *
Чехов, как куда придет, непременно выдавливал из себя по капле раба. Один раз так перестарался, что и умер молодым.
* * *
Раз Чехов идет по базару и вдруг слышит: "Ну ты, очки надел!.." "Это не очки, а пенсне", – мягко ответил Чехов и горько заплакал. Потому что всю свою жизнь мечтал иметь очки, чтоб с носу не спадали, да жена денег не давала. "Лучше дом в Ялте купи, чем глупостями заниматься", – объясняла. Чехов терпел-терпел – и купил. Но жена его, Книппер-Чехова, ехать в Ялту отказалась: больно от столицы далеко. И денег на очки не дала. Так в пенсне и помер. Исключительно культурная была семья.
* * *
Один раз Чехова спросили: "А чего это вы с женой детишками не обзаведетесь?" "Нет, – ответил Чехов, – совершенно невозможно. Их потом старый граф Толстой учить начнет. А переучивать – какой дурак возьмется? Вот и пусть-ка граф кусает локти, что я без детей". Он графа ненавидел. Вообще дворян не выносил. В быту был страшно нудный человек.
* * *
Пришел Чехов на премьеру своей пьесы, а в зале и на сцене – ни души. Вот так и просидел весь вечер, ничего не понимая. Только после объяснили, что театр давно уехал на гастроли.
* * *
Раз вышел Чехов прогуляться совершенно голый. "Ты что, спятил?!" – завопил городовой. "В человеке всё должно быть прекрасно", – возразил Чехов. И помер от чахотки. Очень чутко реагировал на всякую неправду.
* * *
У Чехова от рождения был маленький мохнатый хвостик. Чехов очень его стеснялся и потому всегда носил пенсне.
* * *
Чехов грамоту знал плохо. О нем говорили: "Юморист!.."
* * *
Очень любил Чехов маленьких детей. Иной раз соберет вокруг себя нищих да сироток, глядит на них, бедненьких, и плачет. А потом вытрет слезы да как крикнет: "Геть отседа, остолопы, вот я вас всех!.." И домой уйдет. Переживал, что нет своих. А то бы и своих – вот так…
* * *
Чехов, когда мылся, всегда громко пел. А Станиславский нарочно приходил под окна его дома и на всю улицу кричал: "Не верю!". Иной раз забудется и эдак-то – до вечера кричит…
* * *
Чехов писал исключительно быстро. А потом удивлялся: откуда что взялось? Раз Станиславский увидал и говорит: "Не верю!" Чехов плюнул и ушел. Невероятно интересно жил. И всё записывал, записывал – огромный реалист.
* * *
Раз приехал Чехов в МХТ, а там – пожар. В другой раз приехал, а там – наводнение. "Вот черт, – подумал Чехов, – вечно этот Станиславский со своей системой!"
* * *
Чехов никого на свете не боялся. Зная, что так не бывает, он составил длинный список, чтоб не ошибиться, если все-таки вдруг испугается.
* * *
Раз заходит Чехов в кабак – впечатлений поднабраться. Глядит – Пушкин! "Александр Сергеич, ожил?!" "Ну, ожил…" "А чего такой грустный?" "Больно много ты пишешь", – огрызнулся Пушкин и ушел.
* * *
Чехов всегда смеялся сквозь слезы. Жена его за это била.
* * *
Чехов ужасно любил ковырять в носу. Бывало, так заковыряется, что обо всем забудет. Раз на премьере своей пьесы эдак вот увлекся и не заметил, что на него из ложи глядит царь. Так весь спектакль царь на Чехова и просмотрел. Был потрясен невероятной правдой жизни. Пьесу, впрочем, не запомнил. Одно слово: душегуб.
Про Маяковского
Маяковский с детства любил Осю Брика. А когда узнал, что у того есть Лиля – полюбил вдвойне.
* * *
Маяковский никогда не бросал слов на ветер. Он их рифмовал.
* * *
Маяковский очень хотел понравиться царю. Для этого он надел желтую кофту и стал гулять перед Зимним дворцом. Царь поглядел в окно – и обомлел. Царица поглядела в окно – и тоже обомлела. И детки их обомлели, и все слуги. Только один человек прошел мимо и не обратил внимания. Это был Ленин. Он и потом не понимал стихов поэта.
* * *
Раз в месяц Маяковский мылся в бане. Помывшись, он надевал чистую одежду, а в грязной, вывернув ее наизнанку, начинал давить клопов. Потом написал об этом пьесы. Так их и назвал – "Клоп" да "Баня". Знал, чем порадовать вождей.
* * *
Маяковский как-то написал: "Я себя под Сталиным чищу". "Неужели, товарищ Маяковский, с меня на вас говно летит?" – лукаво прищурился лучший друг советских поэтов. Маяковский испугался и вместо Сталина везде вписал: "Ленин". "Я всегда верил в ваш талант, – хмыкнув в усы, с удовлетворением заметил вождь. – Думаю, следует добавить: Ленин и теперь живее всех живых. Поэтому чистки – в санитарных целях – обществу необходимы. Наш опрятный народ это правильно поймет".
* * *
Маяковский любил ходить на медицинский пляж и смотреть на голых дам. Потом шел к себе домой и писал поэму "Хорошо!". Долго писал.
* * *
Маяковский терпеть не мог Айседору Дункан. За что в душе себя всё время презирал.
* * *
Душа у Маяковского была ранимая и нежная. Поэтому он всем хамил.
* * *
Маяковский всегда писал лесенкой. Однажды его спросили: "Почему?" "На мавзолей похоже, – ответил поэт. – К вечному зовет". Вот так и нарывался на скандал!.. Вечность ему подавай!..
* * *
Маяковский любил мечтать. Бывало, встанет где-нибудь на людном перекрестке и нý давай громко рассуждать: "Вот если бы Политехнический снести… Или Дом на Лубянке… Или Кремль вместе с мавзолеем… А лучше – вообще всё к чертям снести. Ведь какая чистая получилась бы столица!"
* * *
Маяковский очень хотел зарифмовать "Войну и мир" Толстого. Даже стишок для пробы написал – "Война и мiр". И тут вдруг нате – увлекся Барковым. Но того нужно прозой перекладывать, а в прозе поэт был не силен. Уж так он горевал, так горевал, что выбил все зубы Осе Брику. Потом, правда, извинился. Отходчивый был.
* * *
Маяковский боялся, что Есенин застрелится, а Есенин боялся, что Маяковский повесится. Не угадали… А ещё говорят: поэты – как пророки!..
* * *
"Вот объясните мне, товарищ Маяковский, – сказал однажды Сталин, – почему так получается: креститель Руси – Владимир, вождь революции – Владимир, великий пролетарский поэт – Владимир, а лучший друг и учитель всего советского народа – Иосиф Виссарионович? Почему?" "Вас тоже когда-нибудь Владимиром назовут", – мрачно пошутил Маяковский. И – пошел стреляться.
Про Горького
Горькому приснилось, что он – буревестник. "Я теперь буревестник! – похвастал он как-то Леониду Андрееву. – Парючерт знает где!" "Так что ж, выходит, остальные все – на дне?" – обиделся Андреев. А Горький-то название возьми да слямзи. Больше хвастаться не приходил. Ужасно гордый становился, как сворует. И – бегом на Капри.
* * *
Горький очень уважал Ленина. Вот раз приходит к нему, а тот давай дразниться: "Пешка, пешка!" "Во-первых, я Горький, – обиделся Горький, – а во-вторых, я все-таки Пéшков!" "Нет, пешка!" "Сам ты лысый черт", – сказал Горький и хлопнул дверью. Потом, уже на Капри, долго мучился: зачем в тот раз к вождю зашел?..
* * *
Горький женщин уважал настолько, что даже жениться на них боялся. Так в любовницах всю жизнь и продержал. Высокой целомудренности человек.