- До вашего Китая с Никсоном еще три недели.
- Зато какие, - сказал генерал.
Я его успокоила:
- Мы с Никсоном будем смотреть одни и те же передачи. Уж он-то своих американцев не пропустит. Там их, знаете, сколько?
- И Киссинджер, - сказал генерал. - Он тоже будет смотреть.
Спросил, что я думаю о нашей хоккейной сборной.
Думаю, что будет золото.
И он того же мнения.
Серебряные медали наверняка чехи получат. Будут грубо играть. Генерал болеет против. Он больше за финнов и шведов. Шведы, наверное, бронзу возьмут.
Американцы тоже могут войти в четверку.
Просил обратить внимание на Роднину. "Наша надежда".
Вспомнил о сувенире:
- Что же это я вручить вам забываю… Держите. На память о событиях в Бангладеш.
Первая бангладешская марка. Изображен тот самый Муджибур Рахман - в очках. Лоб открыт, большой нос. Темные с проседью волосы, усы.
- Вашими молитвами, может, только и выжил, Елена Викторовна.
Ну почему он всегда пошлости говорит? Я хотела насчет молитв, но промолчала, сдержалась.
И потом, в судьбе Муджибура лично я, насколько помню, участия не принимала. Он сам.
Насколько помню и насколько способна отдавать отчет себе - хоть в чем-то.
29 января
Занятия на дому. Приходил Т. Т., китаевед (с лицом гипертоника), седой - из отставных. Автор каких-то статей о Китае - под псевдонимом. И как мне рекомендовали, большой знаток Востока.
То, что знаток, - никаких сомнений. Умеет писать иероглифами. Показывал. Удивительно разговорчив.
У него задача такая - пропитать меня китайским духом.
Сколько-то лет жил в Пекине. Жил и служил. Говорят, был в охране Мао Цзэдуна. Только я не поняла кем: переводчиком?
Рассказывал, как ловил черепах на удочку. Рыбак. Но я предупреждена: он и приврать может.
А говорит интересно - заслушаешься.
Я ведь о Китае ничего не знаю.
А кто знает?
Володька не знает.
И Никсон не знает, и Киссинджер.
Никсон боится Китая - еще больше, чем мы.
И уважает - с испугу.
Еще бы не бояться! Что же это за страна такая, где яйца обмазывают глиной и месяцами выдерживают в земле? Где продают их, яйца, на вес, а не поштучно?.. Где едят собак, и, хуже того, крыс, и, хуже того, крысиных зародышей, гадость какая, в особом соусе?! И называют все эти кушанья красивыми поэтическими именами?!. Что такое жареный бамбук? Он ел. Что такое трепанг? Он ел. Почему они пренебрегают мясом? И что это за рыба, если она сладкая?
А суп из ласточкина гнезда?
А консервированные скорпионы?
Он говорит, что, если съесть скорпиона, не будут досаждать комары.
Спасибо. Увольте.
Я, конечно, уважаю чужие вкусы и по любознательности своей сама бы попробовала какой-нибудь кислый бульон, прозрачный, как стекло, и без единого колечка жира, и все-таки от народа, соорудившую такую фантастическую стену на тысячи км и еще недавно считавшего за благо всем женщинам поголовно уродовать ноги, - вот уж не знаю, что от него ожидать.
А Никсон опростоволосится.
Мы его раскусим.
3 февраля
Видела открытие Олимпиады.
Ничего. Зрелищно.
Был парад. Греки шли первыми. Можно подумать, они древние греки.
Далее по алфавиту.
Смотрела, кто как одет. Самое интересное.
Австрийцы - в чем-то тирольском таком. А бельгийцы шли в шапках, почти как у нас - в ушанках, и сапогах довольно симпатичных, кажется, на меху. Испанцы - в испанском (в пончо, нет?). Французы были в черном - во всем! - черные брюки и черные, ниже колен, пальто, и ботинки тоже черные - почти как шпионы - все строго, даже слишком строго. Восточные немцы в меховых поддергунчиках были. Наверное, это очень изящно, только с нашими не сравнить. Шубы с воротниками - у нас. Мне захотелось тут же надеть. Мою.
Японский арбитр давал торжественную клятву судить честно.
Сегодня же японцы проиграли чехам - 2:8.
Что и требовалось доказать.
4 февраля
Американцы обыграли канадцев. 5:3.
Никсон будет доволен.
5 февраля
А я и не знала. Рассматривался вопрос о целесообразности нашей разлуки. До месяца.
До месяца - до Никсона.
"После разлуки не ведаешь скуки".
Ну, допустим, со мной Володька скуки никогда не ведает. А я если и скучаю - так просто скучаю.
С ним советовались.
Он вежливо доказал "нецелесообразность". Жаль, меня не спросили.
6 февраля
Примерно раз в 200 лет Хуанхэ меняет русло. Потрясающе! Десятки миллионов людей терпят бедствие и что-то там роют, строят, возводят. Каждый раз заново.
При этом в Пекинской опере женщины играют мужчин, а в Шаосинской опере, наоборот: мужчины - женщин.
Я Китая боюсь.
8 февраля
Пришел Т. Т. Стал за чаем рассказывать про китайскую философию. Чем интересен Конфуций и чем он не угодил нынешнему китайскому руководству. Неожиданно прервал сам себя:
- А почему вы меня не спрашиваете ни о чем? Вам же надо про что? Про любовь. Про это… про секс. В том смысле. Китайский эрос…
- Мне все интересно, - отвечаю уклончиво.
Он перешел к эросу. Как все такое следует у них из их философии Дао. "Тайна облака и дождя". - Я должна знать об этом.
- Да откуда же мне?
Стал охотно рассказывать о девяти настроениях женщины. Смутился на четвертом. Перескочил на шестое. Опять смутился.
- А знаете, у китайской женщины какое самое интимное место?
- Догадываюсь.
- А вот и нет. Щиколотка!
- А у мужчин?
Пожимает плечами.
- У мужчин, понимаете, у них везде одинаково…
Повеселела. Слушаю, что еще скажет.
- Вы себе и представить не можете, как у них все там в Китае продумано… в этом деле. Особенно в древности было… Вплоть до подушечек. Такие рогатые подушечки… Запишите, как называются.
- Я запомню.
- Нет, нет, запишите.
И диктует:
- Чу-ех-чен.
Я записала.
- И потом, у них нет ни одной фригидной женщины, такая страна. Они и не знают, что такое фригидность. По крайней мере, мне не попадались фригидные…
- О, - говорю с уважением, - у вас большой жизненный опыт.
- Еще бы. У меня китаянок больше, чем европеек было. В два раза. - Задумался, проверил, пересчитал. - Один к двум, если точно.
- Красивые? - спрашиваю.
- А как же! Китаянки все, как одна… они все красивые…
Вижу: краснеет эксперт мой по китайской любви, так смутился - как мальчик.
- Вы варенье берите, вишневое.
Берет.
- Ну там у нас в Пекине с этим строго было, по правде говоря… По правде говоря, всего две… Две китаянки… Причем здешние, здесь… Одна в Комсомольске-на-Амуре в шестьдесят первом году… А другая под Благовещенском… в шестьдесят третьем…
Прочитав разочарование в моих глазах, добавляет:
- Но и этого много. Больше, чем достаточно. Китаянки везде китаянки.
- А сколько же тогда, - вмешиваюсь беспардонно в личную жизнь, - у вас европеек было?.. если один к двум?.. Одна?
- Ну, я, знаете, вообще-то однолюб. Сорок лет с Еленой Ефимовной живу, ваша тезка, к слову сказать…
- А до Елены Ефимовны никого не было? - Совсем уж я обнаглела, так он заинтересовал меня своей арифметикой.
- Ну, знаете, в семье не без урода… Я ж когда еще с Еленой Ефимовной-то затевал?.. Когда курсантом
был, тогда еще… Она и про китаянок ничего не знает. А! Пусть. Теперь что говорить!..
Забавный дедуся. Выпили мы с ним коньячку.
Он - с большим удовольствием.
11 февраля
Наши наверняка выиграют эстафету.
12 февраля
Если восстанавливать с нюансами, то будет примерно так:
- Ленок, ты меня любишь?
- Люблю.
- А партию и правительство?
- И партию люблю. И правительство.
- Но не так, как меня?
- Тебя больше.
- А я ведь тебе намекаю.
- Ну? Я слушаю. Что?
- Видишь ли, радость моя, солнце мое, там им очень кому-то хочется узнать, как завтра сыграют наши с чехами, понимаешь? Счет. Хотя бы раскладку шайб.
- А зачем? Им же будет смотреть неинтересно.
- В общем, да. Но все-таки…
- Подожди… Но ведь у нас в любом случае золото! С нами все ясно.
- А у кого серебро? У кого бронза?.. Чехи могут совсем пролететь. Ты не знаешь, как я сильно тебя люблю. Чехи могут не войти даже в тройку.
- Чехи что-то плохо играют…
- Ты сегодня такая красивая…
- Там не все ясно, у чехов…
- Вот, вот…
Боже, какой у него обворожительный бархатный голос!.. И произносит, начнешь вспоминать, казалось бы, слова какие-то пустые, совсем заезженные, никчемные, слушаешь, слушаешь, и уже сама не своя… Да кто ж тебя научил так, Володька?.. Сколько вместе живем, а все не могу привыкнуть. И замечательно, что не могу. Не хочу привыкать. Не буду привыкать. Никогда не привыкну.
И не знаю и знать не хочу, потакаю чьему я капризу - с такой легкостью и с такой радостью кидаясь в костер… В схватку кидаясь… В бездну… Дура! Пустые, пустые слова! Заезженные, никчемные, неправильные слова!.. Не пиши, о чем не умеешь!
Говорят, Л. И. страшный болельщик.
Допустим.
Я потом спросила Володьку (прижимаясь к плечу):
- Ну так кто же выиграет, скажешь?
- А ты знаешь сама - наши.
Поцеловал - устало.
- А счет?
- А счет не скажу.
И не сказал.
Да я и не допытывалась.
13 февраля
Наши выиграли! 5:2!
Я визжала, как ненормальная.
Первым забил Блинов на шестой минуте, потом Михайлов чуть-чуть не забил. Потом атаковали чехи… Штястны - Холик - Недомански… Третьяк стоял на воротах отлично. Володька вскакивал с дивана, кричал, бил себя по коленям, выбегал на балкон поостыть, хотя знал, какой будет счет, а я не знала, но знала, что выиграем! и тоже кричала!
Особенно во втором на нас навалились, но тут Фирсов совершил просто чудо, ударил едва ли не с середины поля и попал в плечо Дзурилле - шайба кверху взлетела, кувыркаясь, - три раза показывали - незабываемо! - и медленно скатилась по спине растерявшегося вратаря прямо ему в ворота!
Дзуриллу они заменили Холечеком, и напрасно, тот Дзурилла лучше играл. Чехи забили только две - Мартинец, Черны. И пять пропустили. Пять! Неужели я все это знала - что пять?.. Драка была. Теперь у них даже бронзы не будет. Четвертое!
А на втором американцы - никто не ожидал такого.
Пусть Никсон порадуется.
Зря, зря нас не взяли. Мы бы там были полезные.
14 февраля
Сегодня за ужином спросил, верю ли я в судьбу.
Отчего же не верить?
Судьба, предопределенность…
В последнее время он часто философствует.
А вот если бы узнать все заранее…
- Все - это что?
- Самое главное…
- Это нам не дано.
- Нам - не дано? Кто сказал?
- Я сказала.
Ну так вот, как же быть с предопределенностью? - его волнует. Или то узнавание, если бы оно состоялось, оно тоже было бы судьбой предусмотрено?
Мне такие разговоры не нравятся.
Помню, он мне сказал однажды, что многое бы отдал, чтобы узнать дату своей смерти.
Я спросила:
- С точностью до дня?
- Нет. Хотя бы до года.
- Фигушки, дорогой. Не дождешься.
15 февраля
Учусь есть палочками. Это не трудно. Уже получается.
16 февраля
Пришел с работы в приподнятом настроении.
Вчера американцы отменили ограничения в торговле с Китаем.
Что-то насвистывает. Предвкушает.
17 февраля
Утром Володька принял спецобъект, а вечером повез мне показывать.
Посмотрела на Храм Любви, или Павильон Страсти.
Ничего. Впечатляет. Я там буду хозяйкой до конца февраля. Хозяйкой истории.
Все в шелках. На окнах занавески шелковые, на постели шелковое покрывало, и на стенах - шелк, а на шелке - картинки, а на картинках - на некоторых……… - просто даже не знаю, из какого музея их раздобыли.
А постель низкая-низкая и широкая-широкая - восточная постель, китайская, все по канону - что длина, что ширина - а в изголовье ваза стоит, чтобы не перепутали направление, потому что зимой, оказывается, полагается головой на север.
На круглом столике лежит веер.
На невысокой скамеечке стоит бронзовый сосуд, похожий на кувшин, как бы кадильница - для окуривания.
Тут же медные блюда для фруктов, но фруктов пока что нет - не принесли.
Зеркала.
Деревянный дракон повис над дверью.
Мы прошли в другую комнату.
Тут уже было не так интересно.