Мало героев
Человечество, словно река -
Оно еще не сбылось само по себе,
Оно бесформенно, как вода,
Знающее свои пределы, берега,
Но ничего более,
Падающее с водопадов мировых войн, разбивающееся мириадами брызг,
Но собирающееся вновь воедино в продолжение своего бесполезного пути.
Человечеству нужны герои.
Уставшее от собственного несуществования,
Собственной несущественности,
Оно высшим героизмом считает
Сущность, считает жизнь,
Просто – жизнь,
Просто – удачу сбыться,
Удачу состояться
Настоящим человеком,
Самим собой.
И ничего больше не надо от этих новых героев нам,
Не надо им забираться на скалы,
Не надо уходить на дно,
Не надо спасать нас,
Не надо поворачивать эти реки вспять,
Не надо никакого другого подвига,
Не подвиг и не героизм все это вовсе,
Лишь еще одно бесполезное действие,
Теряющееся в миллиардах других,
Если только оно не помогло совершившему его человеку сбыться,
Обрести себя,
А нам всем – увидеть в нем
Подтверждение,
Увидеть возможность
И оправдание
Настоящей
Полноценной
Человеческой жизни,
Увидеть хоть какой-то признак
Нашего собственного существования.
Тяжесть
Ты говоришь – тяжело.
Но вся эта тяжесть не больше чем просто хлам – посмотри,
Посмотри на все то, что ты взгромоздил на себя -
Как навьюченный ишак -
С горы на гору.
Ты хотя бы помнишь, что там – наверху?
Ты видел оттуда хоть что-то?
Ты видел всю нашу жизнь? Видел?
Когда был на этой высоте?
Или ты смотрел только себе под ноги, чтобы не упасть,
Чтобы не рассыпать все это добро, торопясь опять вниз.
Тяжело?
Что ты несешь?
Для кого?
Откуда и куда?
Будут ли рады там?
И что будет там со всем этим?
Хлам, просто хлам.
С одной горы жизни на другую -
Как только у тебя еще хватает сил на это?
На то, чтобы бороться с этой тяжестью?
Дети?
Но что сделают твои дети со всем этим?
Набьют чулан?
Выкинут прочь?
Раздадут бедным?
Возьмут ли это бедные?
Захотят ли нести на себе эту тяжесть?
Захотят ли, словно навьюченный ишак
Плестись с горы на гору,
Смотря лишь под ноги
И боясь упасть
В эту дорожную пыль.
Ненавижу жизнь
Ненавижу жизнь.
И кажется таким странным то, что в ней есть эта безумно красивая музыка,
Странно красивая,
Прямо сейчас.
И эти ее далекие отголоски в душе, – надежды
На то, что здесь может быть и еще что-то,
Что еще что-то есть,
Хоть что-то -
Такое же настоящее.
Странно,
Словно всю эту бессмысленную жизнь можно вот так вот просто обмануть,
Словно она – шумящая толпа, огромный чужой зудящий город вокруг тебя,
И достаточно просто запрыгнуть в полутьму своего одиночества,
Словно в первый попавшийся
уезжающий поезд,
Чтобы оторваться от нее,
Пусть на мгновение – пусть всего на несколько минут,
Но ощутить себя настоящего, настоящую жизнь, настоящее счастье – такое странное,
Так похожее на невесомость.
Но какая красивая музыка.
И не ложь этого мира меня беспокоит, а ее несущественность – ее подлинный смысл и цели,
Ее низость.
Нет никакой лжи, как и нет правды.
Есть низость.
Почему? Потому что есть эта необъяснимая, непонятная высота на которой замирает непривычное к ней человеческое сердце – есть эта музыка.
Господи, как они пишут ее, как?
Как они подбирают все это? Как умудряются захватить столько воздуха?
Как?
Никогда не понимал этого.
И, кажется, поезд останавливается – и мне пора выходить,
Пора – в жизнь.
Опять в жизнь.
Продолжение
Наша быстротечная жизнь
Часто становится неосознанным наивным протестом
Против незыблемой связи и единства всего, что есть в этом мире.
Странный неосознанный детский протест,
Который, впрочем, всегда заканчивается
Смиренным или нет, но принятием этого единения -
И волны уносят прах моряка
В последний путь,
И сам он становится волной.
И крестьянин, всю жизнь ранивший эту землю своим нескончаемым трудом,
Наконец сливается с ней, становится ею и дальше питающей его виноградник.
И рождается вино, словно волны, от теплого года к холодному, вновь и вновь впитывающее в себя солнечный свет продолжающейся жизни.
Чем-то станет каждый из нас – все едино, все.
И ты когда-нибудь станешь пеньем птиц в ветвях деревьев, музыкой, словами,
Легендами далеких пустынь,
Ты вновь и вновь будешь обретать жизнь, обнаруживая, открывая, рождая
Все новые и новые связи.
И им нет числа, и нет конца этой жизни,
Ибо все связано со всем,
Ибо все едино,
Не одно, но едино.
Я начало, ты продолжение,
Кто-то продолжит тебя.
Ты когда-нибудь уже испытывал это?
Чувствовал?
Как человек, казалось бы, навсегда оторванный от мира, потерявший последнюю связь с ним – так, что даже не позвонить ему больше, не позвать его,
Даже двух слов не сказать, никогда, даже одно "прости" не сказать -
Вдруг становится пеньем птиц в ветвях деревьев,
Вдруг становится апрельским солнцем, что высушивает слезы зимы
На стекле несущего тебя прочь автомобиля,
Вдруг становится оттепелью в твоей душе,
Вдруг становится частью тебя. Неотъемлемой.
Я начало? Нет. я лишь продолжение,
Лишь продолжение.
И я должен продолжать.
Продолжать.
Счастье
О, как прекрасно это хрупкое чувство неожиданной, нечаянной, негаданной радости,
Что приходит словно последние яркие теплые лучи солнца перед покоем заката,
Спускается свыше и касается нас,
Указывает на нас,
Прямо на нас
С неба.
И никуда не деться от этого – нет смысла смотреть по сторонам
И думать, почему я?
Почему?
Выбран?
Неужели я один?
Не только же я был в этом никчемном дне?
Не достоин этого – даже не поднимал глаза на это небо!
Пустой день – искал в нем что-то,
Но уж точно не это, точно не то, что чувствую сейчас.
И я точно не лучше, чем все другие, кто был рядом.
Но эта радость,
Это счастье
Без причины,
Без видимой причины
Уже здесь.
И ничего не сделать,
И никого вокруг не касается оно больше,
Никто не понимает и не чувствует, как стало светло и спокойно -
Последний луч света перед закатом,
Уже не страшным для меня.
Выбран – я выбран,
Я благословлен -
Такой странный, такой необычный,
Нежданный подарок,
Такой драгоценный, хрупкий -
Это чувство, это счастье и радость.
И я смотрю в небо,
Я жду, что оно
Что-то скажет мне еще,
Что-то есть в нем для меня.
И пусть никто больше не смотрит -
Я смотрю в небо.
Я знаю, знаю
Там есть что-то для меня,
Что-то мое,
И неважно почему,
Неважно.
Я знаю и верю,
И я счастлив.
Такое хрупкое, негаданное, необъяснимое,
Нечаянное и случайное счастье.
И как высоко это небо,
Как безумно красивы алеющие облака -
Эта неспешность и предопределенность,
Этот застывший на высоте вечер.
Эта ночь, какой же она будет? Если она так рождается?
В этой красоте? На такой вышине, из столь бесконечного разнообразия цвета и света?
Ночь.
Я счастлив сейчас.
И я не знаю точно, кому говорить спасибо за это мгновение,
Не знаю.
И поэтому я говорю спасибо всем.
Этому миру и этой жизни -
всем.
И я не знаю, кому говорить спасибо за это мгновение,
Но, кажется, я точно знаю, кому рассказать о нем,
С кем поделиться этим
Неожиданным, негаданным счастьем -
Счастьем жить.
Спать
Давай, не будем сегодня спать?
Давай, я прошу тебя.
Согласимся заплатить потом за это большей ценой,
Чтобы там не было завтра.
Давай все обменяем на эту мелочь звезд,
Рассыпанную по небу.
И открыто окно,
И тишина,
И шепот деревьев, и луны, и ветра
Сплетается в необыкновенную, странную музыку.
И как-то неловко вступить в нее своим голосом,
И я, молча, смотрю на тебя
И умоляю глазами -
Давай, не будем сегодня спать?
Одиночество
То, что мы называем одиночеством,
На самом деле не одиночество,
А единение
С собой,-
С миром, со всем, что есть вокруг нас.
А то, что мы именуем обществом,
На самом деле не общность,
А просто помеха этому единению.
Помеха, отвлекающая нас от самих себя,
От наших истинных чувств.
И самая большая степень родства
Между людьми -
Это возможность ощущать это единение, находясь рядом
Вместе с другим человеком, вместе с ним и с этой ночью,
С этим неслучайным и уже не чужим городом,
С этой жизнью,
Впервые не во сне увиденной тобою такой.
Это одиночество на двоих,
Это счастье,
У которого здесь есть и другое имя,
Но ты столько раз называл им не тех,
И теперь боишься произнести его вслух.
Дороги ночью
Куда ты едешь? Признайся? Не важно, что ты сказала тому, кто за рулем.
Куда ты едешь через эту тьму? Ко мне? В будущее? Просто в завтра? Бежишь от сегодняшнего дня?
От того, что не получилось, не так, не должно было быть – от неудач, от неизбежного?
В завтра? Признайся, куда ты едешь?
В счастье?
Ты едешь к своим будущим детям? В тепло и уют любимого дома? В счастье?
Ты едешь туда, где еще никогда не была?
Ты едешь ко мне?
Ты едешь к нему -
К счастью, к своим будущим детям, в тепло и уют своего любимого дома,
Где я не был и не буду никогда.
Я выхожу на эту полную ночного света улицу, я ловлю машину, я хочу ехать отсюда, неважно куда,
Не важно – пусть дугою изгибается ночная дорога, неважно куда, просто вперед, просто вперед, из этого чертового переплетения судеб и дорог, прочь, в темноту ночи.
Небо августа
Ты опускаешь руку в холодную ночную воду,
Чтобы хоть как-то приостановить эту
Лодку, скользящую вместе с тобой через ровную гладь времени,
Но бесполезно, и уже слишком холодно – слишком.
И ты вынужден оставить эти попытки,
Просто лечь на ее дно, укутаться глубже во тьму
И смотреть вверх
На это восхитительное звездное небо августа,
Нависающее над тобой.
Старость
Что такое старость?
Ты бесконечно богат, все существующее время, огромное – собрано, скоплено – полностью в твоей собственности – годы и судьбы в твоих карманах. Так долго копил и вот – бесконечно богат. Но у тебя нет мелочи, разменной мелочи, чтобы позволить себе что-то еще, какую-то простую радость, пустяк.
И не найти никого здесь – никого, кто бы смог разменять.
Голоса ночного города
О, эти города – из чего состоит их ночной воздух?
Из наэлектризованного гула – эха всего сказанного и сделанного днем,
Уже почти без сил, но все же отражающегося,
отталкивающегося от стен.
Из шума дорог, навязчивого, нестихаемого,
Когда кажется уже некуда и некому ехать.
Фантомы вчерашних погонь и поисков.
Из голосов – отголосков пьяных встреч,
Словно костры, постепенно затихающие, но тлеющие до утра.
И только если идет дождь, он может окончательно потушить их,
Потушить все, смыть эти обрывки вчерашнего дня,
Заставить город замолчать,
Заставить его прислушаться,
Укачать, убаюкать его, словно не хотевшее спать дитя -
Под самое утро, под самое утро.
И ты откроешь глаза, погруженный в яркий солнечный свет.
Ночной трамвай
И ты не в убегающий поезд запрыгнуть хочешь,
Вовсе нет -
Просто в медленно плетущийся по городу трамвайный вагончик,
Засыпающий на ходу,
Переполненный светом,
Который как бы смело ни устремлялся во тьму сейчас,
Все-таки не сможет провезти тебя через всю ночь,
Вывести на свет,
Сдастся, скоро сдастся
И распахнет, обессиленный, свои двери,
Отказавшись ехать дальше.
Ты выходишь во тьму -
Эта ночь глубока,
Глубока и холодна,
Но ты, кажется,
Знаешь,
Кажется, помнишь брод -
Через пустырь и дальше через двор,
И еще через один, пока не поддастся
Дверь, ведущая наверх,
Ведущая ко сну,
Ведущая к утру,
Ведущая к следующему дню.
И ты идешь, чувствуя эту глубину,
Опасную, рядом – совсем близко.
И, может быть, даже хочешь оступиться,
Мечтаешь оступиться,
Провалиться на самое дно этой ночи.
Но не судьба, не судьба,
Эквилибрист на линии судьбы,
Безупречно, на этот раз
Безупречно.
И раздаются тихие аплодисменты листьев,
И поддается дверь
В завтра.
Не бывает свободы
Не бывает свободы,
Ибо все связано со всем,
И ты можешь лишь натягивать или ослаблять
Некоторые из этих связей,
Идя в ту или иную сторону.
Не будет никогда свободы -
Ибо ты связан
С прошлым
И с будущим, и
С настоящим.
Ты связан со всем здесь.
И чем дальше живешь, тем больше связей обнаруживаешь.
Невозможно откреститься от чьего-то горя,
Как и от чьей-то низости,
Но и невозможно откреститься от чьей-то радости.
Прими эту несвободу,
Эту связь со всем и всеми.
Признай ее,
И начни жить.
Жизнь полная -
Это жизнь с ощущением всех этих связей,
Ибо все, что есть в этом мире – едино.
Эта жизнь – это несвобода.
Это, видимо, такая ловушка
Во времени и в пространстве,
Силок из звезд,
В который попались наши души,
Наша большая общая единая человеческая душа.
Предвкушение
Не предвкушай завтрашних бед
И разлук,
Если твое сегодня еще рядом,
Если оно спящим псом свернулось у твоих дверей
И охраняет твой покой даже во сне,
Но не может оградить тебя от тебя же самого.
Я знаю, что от призраков завтрашнего дня не проще избавиться, чем от призраков вчерашнего дня,
Призраков былого,
Но это не больше, чем призраки,
И ничего не могут сделать тебе, ничего -
Лишь ты сам,
Ты сам.
Преломи сегодняшний хлеб,
Отгони сегодняшний сон.
Если слова уже кончились на сегодня,
То не надо их больше,
не бери взаймы.
Что осталось на сегодня без слов и кроме сна?
Что?
Ты прошел этот день, прошел полностью,
Завтра – таинство,
Вчера – твоя тайна.
Слышишь настоящее мгновение? Слышишь?
Неожиданный тихий праздник твоей жизни.
Побудь на нем еще хоть чуть-чуть.
Сбудется
Ты не хочешь ждать,
Ты удивляешься, почему сейчас все так.
Но нет никакого времени,
Нет вчера и сегодня.
Сегодня наслаивается на вчера, одно на другое -
И все это и становится нашей жизнью.
Все это в целом и имеет или нет свою цену,
Но не вчера и не сегодня в отдельности.
Ты оцениваешь, ловишь, отчаиваешься,
Придавая слишком большую ценность вчерашнему дню, сегодняшнему или завтрашнему,
Но они в отдельности – ничто.
Все наслаивается,
Любовь и не любовь,
Одиночество и счастье,
Детский взгляд твой,
И детский взгляд на тебя,
Улыбающийся и искренний.
Все наслаивается,
Все складывается -
Каждый день,
Одно к одному,
И поэтому не имеем права судить,
Не имеем права подсчитывать итог
До самого конца.
Лишь жить, каждым своим днем,
Прибавляя или отнимая что-то от общей суммы.
И пусть сейчас все не так -
От перестановки слагаемых не меняется сумма.
И твоя жизнь
Вся целиком сбудется,
Вся – до последнего дня -
Ты станешь ею, а она – тобой.
Еще все сбудется,
Не спеши и не думай наперед,
День со днем сложатся,
И глупо расстраиваться из-за одного дня,
Глупо судить по одному дню,
Глупо сравнивать лишь по части жизни
И по ней же судить.
Глупо сравниваться этими днями,
Умно – жить дальше,
Правильно – жить дальше.
Каждый день жить дальше,
Складывая их в твою собственную,
Неповторимую – не такую как у всех,
Единую, цельную, постепенно сбывающуюся жизнь.
Еще так далеко до ответа.
Далеко не первые
Далеко не первые здесь,
Даже не видим, где начало у этой очереди,
Но растеряны не меньше, чем звезды – россыпью по этому небу,
По этой жизни.
Постой – не собирай,
Не собирай еще,
Пожалуйста.
Для Тебя лишь мгновение -
Для нас вечность.
Пусть нам все равно не дождаться рассвета,
Пусть тускл наш свет,
Но не только для себя
Он -
Не для себя.