Юноша задержался взглядом на квадратном комоде времен Веллингтона. Крышка и окованные медью углы комода, шишечки его выдвижных ящиков сияли, как зеркало, начищенные неутомимой мадам Аннет.
Паренек с одобрением покачал головой. У него было красивое, правда, чуть-чуть угрюмое лицо и решительный, хорошо очерченный подбородок.
- Да, неплохо вы тут устроились! - протянул он то ли с насмешкой, то ли с легкой завистью.
Уж не собрал ли мальчишка о нем подробные сведения, после чего решил, что он аферист?
- Собственно, отчего бы и нет? - отозвался Том и, передавая ему бутылку, добавил: - Извините, про стаканы я забыл.
- Вы не против, если я сначала вымою руки? - спросил подросток с чопорной учтивостью.
- Разумеется, нет. Сюда, пожалуйста, - ответил Том и включил свет в ванной комнате.
Его юный гость склонился над раковиной и целую минуту оттирал и отмывал руки. Дверь он оставил открытой и вернулся, довольно улыбаясь. - Так-то лучше! Горячая вода - это вещь! - сказал он.
У него были хорошие, крепкие зубы, по-детски свежие губы, прямые каштановые волосы.
- Чем это там пахнет? - спросил он, берясь за бутылку. - Это грунтовка? Вы что - занимаетесь живописью?
- Временами, - со смешком ответил Том. - Только сегодня я просто морил древоточцев, которые завелись в полках. (Ну уж нет - он ни за что не будет развивать эту тему!)
Когда паренек опустился на стул, Том спросил:
- Как долго вы собираетесь оставаться во Франции?
- Приблизительно месяц, - после некоторого раздумья ответил паренек.
- А потом что? Вернетесь в колледж? Вы ведь учитесь в колледже?
- Пока нет. И не уверен, что мне этого хочется. Я должен еще подумать.
Он запустил пальцы в волосы и попытался зачесать их на левый висок, но отдельные волоски на макушке упрямо топорщились. Изучающий взгляд Тома его явно смутил, и он поспешно сделал глоток пива. Том заметил крошечное пятнышко, вернее, родинку на правой щеке паренька.
- Хотите принять горячий душ? Пожалуйста! - сказал Том.
- О нет, спасибо. Я, наверное, выгляжу не очень-то опрятно, но я прекрасно отмываюсь холодной водой.
Подросток наклонился, чтобы поставить на пол пустую пивную бутылку, и его внимание привлекло что-то в корзинке для мусора.
- "Фонд приюта для четвероногих", - прочел он вслух надпись на выброшенном конверте. - Интересно! Вы сами бывали в этом фонде?
- Нет. Время от времени они присылают нам ксерокопированные письма с просьбой о пожертвованиях. А что?
- Видите ли, на этой неделе я как-то прогуливался по лесной проселочной дороге к востоку от Море и встретил пару - мужчину и женщину, которые интересовались, не знаю ли я, где именно находится этот приют, поскольку, как им кто-то сказал, он должен располагаться именно в этих местах - где-то возле Вену-Ле-Саблона. Уже несколько часов эта пара блуждала в поисках. Им хотелось взглянуть на приют, потому что они несколько раз посылали туда деньги.
- В своих посланиях организаторы сообщают, что просят жертвователей воздержаться от посещений, так как появление посторонних нервирует животных, - стал объяснять Том. - Они стараются найти новых хозяев для своих питомцев через почту, а затем расписывают, какое счастье обрела кошечка или собачка на новом месте. - Том иронически улыбнулся, вспомнив о том, какой дешевой сентиментальностью веяло от всех этих историй.
- Вы тоже посылали им деньги?
- Да, несколько раз - франков по тридцать.
- По какому адресу?
- Кажется, в Париж на номер почтового ящика.
Теперь улыбнулся Билли.
- Вот было бы забавно, если бы оказалось, что этого приюта на самом деле вовсе не существует! - воскликнул он.
- А что? Вполне может быть, что сбор пожертвований - просто афера. Как мне это самому не пришло в голову? - весело произнес Том и откупорил еще две бутылки.
- Можно взглянуть? - спросил Билли, имея в виду конверт.
- Отчего же нет? Пожалуйста.
Билли вытащил из конверта несколько страниц размноженного текста, пробежал их глазами и громко прочел:
- "Прелестное маленькое создание вполне заслужило рай... райское местечко, ниспосланное ему провидением с нашей помощью". Это про котенка. А вот еще: "Сегодня у порога приюта был подобран терьер... фокстерьер, каштановый с белыми пятнышками... в крайней степени истощения. Чтобы спасти его, срочно требуются инъекции пенициллина, а также других поддерживающих препаратов..." Интересно все-таки, где же именно находится этот замечательный "порог"? - протянул паренек. - Что, если все это - чистое надувательство? - Последнее слово он произнес, словно бы смакуя. - Я бы, пожалуй, потратил время на то, чтобы отыскать этот приют - если, конечно, он существует. Мне любопытно!
Том посмотрел на него с удивлением: впервые с момента их встречи Билли... как его там? - Роллинс проявил к чему-то искренний живой интерес.
- Париж, восемнадцатый округ, до востребования, почтовый ящик номер двести восемьдесят семь, - прочел Билли адрес на конверте. - Вот бы узнать, в каком именно почтовом отделении восемнадцатого округа есть ящик под этим номером, - продолжал он размышлять вслух. - Можно мне взять конверт, вы все равно его выбросили?
Тома поразило столь неожиданное рвение. Откуда у этого юнца такая тяга к разоблачению мошенничества?
- Вам что - самому случалось стать жертвой обмана?
У Билли вырвался короткий смешок. По выражению его лица можно было предположить, будто он пытается вспомнить, бывало с ним такое или нет.
- Пожалуй, нет, - наконец ответил он. - Во всяком случае, не в чистом виде.
"Возможно, его просто когда-то обманули", - подумал Том, но не стал допытываться, а вместо этого сказал:
- Было бы занятно послать этим людям письмо, дескать, мы вас раскусили - вы наживаетесь за счет несуществующего приюта, так что не удивляйтесь, если у почтового ящика вас будет поджидать полиция, - и подписаться вымышленными именами.
- Лучше их не предупреждать, - с энтузиазмом подхватил паренек, - а выследить и нагрянуть неожиданно! Представляете - вдруг окажется, что это парочка бандитов, которые снимают шикарную квартиру! Их можно вычислить - по номеру почтового ящика!
В этот момент в дверь постучали. Том поднялся и подошел к дверям. В холле стояла Элоиза. Поверх пижамы на ней была легкая индийская шаль.
- Ах, оказывается, ты не один! - сказала она. - Я слышала голоса, но думала, что это радио!
Том взял ее за руку и потянул за собой в комнату.
- Знакомьтесь - Элоиза, моя жена, - сказал он.
- Билли Роллинс, к вашим услугам, мадам. Счастлив познакомиться, - вскочив на ноги, по-французски отозвался паренек с учтивым поклоном.
- Билли трудится в Море в качестве садовника, - переходя на родной язык Элоизы, пояснил Том. - Он из Нью-Йорка. А ты хороший садовник, Билли? - полушутя спросил он.
- Во всяком случае, я стараюсь, - потупясь, ответил Билли и аккуратно поставил пустую бутылку на пол, рядом с письменным столом.
- Надеюсь, ваше пребывание во Франции будет приятным, - весело отозвалась Элоиза, но при этом успела окинуть незнакомца внимательным взглядом. - Я только заглянула пожелать спокойной ночи, Тома. Завтра с утра мы с Ноэль собираемся сначала заглянуть в антикварный магазин на Паве-де-Руа и потом пообедать в Фонтенбло в "Черном орле". Хочешь к нам туда подъехать?
- Спасибо, милая, но навряд ли. Развлекайтесь без меня. Я ведь еще успею увидеться с вами обеими утром, не так ли? Спокойной ночи и приятных сновидений. - Том поцеловал Элоизу в щеку и добавил: - Я отвезу Билли домой, так что не тревожься, если вернусь за полночь. Я запру двери и ворота, когда буду уезжать.
Билли долго отказывался, уверяя, что его обязательно кто-нибудь подбросит, но Том настоял на своем: ему хотелось убедиться воочию, что дом на Рю-де-Пари действительно существует.
- Значит, твоя семья живет в Нью-Йорке, - сказал Том, когда они сели в машину. - Можно полюбопытствовать, чем занимается твой отец?
- Он? Электроникой. Я хочу сказать, они там делают измерительные приборы. Чтобы все измерять с помощью электроники. Он один из менеджеров компании.
Том сразу понял, что мальчишка лжет.
- У тебя хорошие отношения с родителями?
- Да-да. Они...
- Вы переписываетесь?
- Ну да. Они знают, где я.
- А куда собираешься после Франции? Домой?
После непродолжительной паузы Билли ответил:
- Может, поеду в Италию. Еще не решил.
- Мы правильно едем? Куда теперь - сюда?
- Нет, в противоположную сторону, - поспешно сказал паренек, - но улица та самая.
Вскоре они остановились у довольно скромного, средних размеров дома, погруженного в полную темноту.
За низкой белой стеной, ограждавшей его от тротуара, смутно виднелся сад, сбоку - запертые на ночь ворота.
- Это мой личный ключ, - сказал Билли, доставая его из кармана куртки. - Главное - не шуметь. Большое вам спасибо, господин Рипли.
Когда он уже открывал дверцу машины, Том произнес:
- И не забудь рассказать мне все, что раскопаешь насчет приюта для бедненьких животных.
- Непременно, сэр, - ответил с улыбкой паренек.
Том наблюдал, как он подошел к темным воротам, светя себе фонариком, повернул ключ в замке, затем обернулся и помахал на прощанье. Когда Том развернул машину назад, то явственно различил над парадной дверью дома синюю металлическую табличку с номером 78.
"Странно, - подумал он. - Зачем парню понадобилась такая скучная работа, пускай даже ненадолго? Разве что... разве что он от кого-то или от чего-то прячется?" Однако Билли не был похож на хулигана "Скорее всего, - решил про себя Том, - мальчишка просто поскандалил с родителями, или же его бросила девушка, и он решил уехать подальше, чтобы позабыть обо всем".
Том был уверен, что у этого Билли есть на что жить и ему вовсе не обязательно гнуть спину за пятьдесят франков в день.
2
Тремя днями позже Том и Элоиза сидели за завтраком в гостиной и просматривали корреспонденцию - письма и газеты, которые доставили с утренней почтой в девять тридцать. Для Тома это была уже вторая чашка кофе, первую мадам Аннет подала ему еще около восьми вместе с чаем для Элоизы. Всю ночь небо хмурилось, видимо, надвигалась буря. Предгрозовое состояние атмосферы заставило Тома проснуться еще до восьми, то есть до появления мадам Аннет. Теперь же около десяти, за окном зловеще потемнело, и уже слышались отдаленные раскаты грома.
- Открытка от Клеггов! - воскликнула Элоиза. - Из Норвегии - подумать только! Они совершают северный круиз - помнишь? Взгляни, Том, ну разве это не прелесть?
Том поднял глаза от "Интернейшнл геральд трибьюн" и взял из рук Элоизы открытку. На ней был изображен белый пароход, плывущий по фьорду. Холмистые берега покрывала ярко-зеленая травка. На переднем плане, в излучине фьорда, виднелось несколько уютных коттеджей.
- Похоже, там глубоко, - заметил Том, которому непонятно отчего вдруг пришла в голову мысль о том, как мучительно тонуть. Он боялся глубины, терпеть не мог плавать и часто думал о том, что его конец каким-то образом будет связан с водной стихией.
- Прочти-ка, что они пишут.
Текст был на английском, и в конце стояли подписи обоих супругов - Ховарда и Розмэри. Англичане Клегги были их соседями и жили всего в пяти километрах от Бель-Омбр.
- "Здесь просто божественно - такая тишина! - стать читать вслух Том. - Для соответствующего настроя все время ставим пластинки с музыкой Сибелиуса. Сейчас полночь, но солнце светит, как днем, так "жаль, что вы не здесь, рядом с нами!""
Том перестал читать, и тут же раздался оглушительный треск электрических разрядов. Гром гремел и урчал, как потревоженный сторожевой пес.
- Ну и достанется нам сегодня, - заметил Том. - Надеюсь, что георгины устоят. - На всякий случай он их все-таки заранее привязал к палочкам.
- Что ты так нервничаешь? - спросила Элоиза, забирая у него открытку. - Можно подумать, у нас до этого не бывало гроз. Я, наоборот, даже рада, что она грянет сейчас, а не вечером. Сам знаешь, сегодня я должна быть у папы в Шантильи.
Разумеется, Том это знал. Еженедельно по пятницам родители Элоизы ожидали их к ужину, и Элоиза старалась не нарушать этой договоренности. Том сопровождал ее далеко не каждый раз. Он предпочитал не ездить. Они были людьми чопорными и скучными - не говоря уже о том, что относились к нему довольно прохладно. Том находил забавным то, как Элоиза всегда говорила, что отправляется к папе, а не к родителям. Разумеется, ведь денежками распоряжается именно папенька! Из двоих супругов мамаша была более щедрой и мягкой по натуре. Том, однако, очень сомневался, что в критической ситуации - если Том почему-либо переступит границы дозволенного (что едва не произошло во время истории с Бернардом и американцем Мёрчисоном из-за картин Дерватта) - у мамочки хватит духу не позволить папаше Плиссону лишить их финансовой дотации. Именно эта дотация позволяла им должным образом содержать Бель-Омбр...
Том закурил и со страхом и радостным волнением стал ждать очередной яростной вспышки молнии. Ему снова вспомнился папаша Жак Плиссон - пухлый напыщенный человечек, который благодаря тугому кошельку мог управлять судьбами, словно новоявленный колесничий упряжкой коней. Жаль, конечно, что деньги обладают такой силой, но тут уж ничего не поделаешь.
- Еще чашечку кофе, месье Тома?
Возле его кресла стояла мадам Аннет. Серебряный кофейник едва заметно подрагивал в ее руках.
- Спасибо, пока достаточно, мадам Аннет, но кофейник оставьте, может быть, я выпью через некоторое время.
- Пойду проверю окна, - сказала экономка, опуская кофейник на подставку посредине стола. - Как темно! Наверное, гроза будет сильная.
Она взглянула на него из-под тяжелых полуопущенных век своими синими глазами, на мгновение их взгляды встретились, но она тут же торопливо направилась к лестнице. Том подозревал, что она уже проверяла окна - может быть, даже не один, а два раза. Сделать это лишний раз ей было приятно, и Том оценил ее внимательность. Ему не сиделось на месте, он встал, подошел к окну, где было чуть больше света, и развернул "Дейли трибьюн" на странице с объявлениями о всякого рода новостях. Так-так... Фрэнк Синатра очередной раз заявляет о намерении окончательно распрощаться со сценой - теперь после выхода на экраны фильма с его участием.
А вот еще: "Фрэнк Пирсон, горячо любимый сын покойного магната пищевой промышленности (производство деликатесов), исчез из родного дома (в штате Мэн). Его семья крайне обеспокоена.
В течение трех недель от него нет никаких вестей. После смерти отца (в июле) Фрэнк находился в глубокой депрессии".
Том припомнил сообщения об этом событии. Даже лондонская "Санди таймс" уделила Пирсону несколько десятков строк: подобно сенатору от Алабамы Джорджу Уоллесу, Джон Пирсон не мог передвигаться без инвалидного кресла, поскольку некто - и, вероятно, по сходным причинам - пытался его убить. Он был сказочно богат - не так, как Говард Хьюз, но тем не менее его состояние исчислялось сотнями миллионов долларов. Его фирма производила диетические продукты, экологически чистую пищу, еду для гурманов. Тому запомнился этот некролог, особенно в связи с тем, что соответствующие власти так и не пришли к единому заключению об обстоятельствах смерти: то ли он сам решил свести счеты с жизнью, направив кресло со скалы прямо под откос, то ли это был несчастный случай. С этой скалы Джону Пирсону нравилось наблюдать закат, и он категорически отказывался поставить там ограду - она испортила бы вид на море.
- Кррэ-кк. Трах-та-рарах!
Том отпрянул от оконного стекла и расширенными глазами посмотрел в сторону оранжереи - уж не разбились ли там стекла?!
От внезапного порыва что-то забренчало-загрохотало по крыше. "Наверное, просто ветка", - с опаской подумал Том. Равнодушная к буйству стихий, Элоиза просматривала в это время новый журнал.
- Мне пора одеваться, - проговорил Том. - Надеюсь, ты сегодня ни с кем не договаривалась встречаться за ланчем?
- Нет, милый. До пяти я никуда не выйду. Да не волнуйся ты по пустякам. Дом вполне надежен и не собирается разваливаться.
Том согласно кивнул, но, когда вспышки молнии озаряли все вокруг, ему становилось не по себе. Он поднялся наверх, принял душ и стал бриться. "Прибрал бы поскорее Господь папашу Плиссона", - подумалось ему. Не то чтобы им с Элоизой требовалось больше денег - совсем нет! Просто он донельзя раздражал Тома (то есть выступал в классическом амплуа стервы тещи), да еще к тому же был сторонником этого Ширака...
Уже одетый, Том чуть приоткрыл боковое окно. Ему в лицо ударил влажный ветер. Он с наслаждением вдохнул полной грудью, но тут же захлопнул окно. Какой упоительный воздух! Пахло дождем и сухой землей. Том прошел в комнату Элоизы. Там окна были плотно закрыты, и по ним со свистящим звуком струилась вода. Мадам Аннет поправляла покрывало на их широкой супружеской постели.
- Теперь все в полном порядке, месье Тома, - проговорила она, заботливо поправила подушки и выпрямилась. Ей было далеко за шестьдесят, но выглядела она значительно моложе. Глядя на энергичные движения ее невысокого ловкого тела, Том от всей души надеялся, что впереди у нее еще много лет активной жизни.
- Хочу быстренько проверить, как там в саду, - сказал Том.
Он сбежал вниз, открыл входную дверь и поспешил к цветнику за домом. Воткнутые им возле георгин палочки стояли крепко, веревочки не развязались. Правда, головки "Алых лучей" отчаянно мотало ветром, но ни им, ни любимцам Тома, игольчатым оранжевым георгинам, ничего не грозило.
Свинцовое небо на юго-западе озарила вспышка молнии, и Том замер под дождем, ожидая очередного громового раската. Наконец он грянул - зловещий, скрежещущий и глухой.
Что, если мальчишка, встретившийся ему недавно, и есть тот самый Фрэнк Пирсон? И возраст подходит, он выглядел скорее на шестнадцать, чем на девятнадцать. Правда, мальчишка говорил, что он из Нью-Йорка, а не из Мэна. А впрочем, не публиковала ли "Геральд" фотографию всего семейства в связи со смертью старика? Фотография самого Джона Пирсона, разумеется, была, но Том абсолютно не помнил, как он выглядел. Или Том видел ее в "Санди таймс"? Зато мальчишку, который увязался за ним три дня назад, Том запомнил лучше, чем обычно запоминал незнакомых людей. У него было неулыбчивое, даже, пожалуй, мрачноватое выражение лица, решительный, плотно сжатый рот, прямые темные брови. Ах, да! - еще родинка на правой щеке - не настолько крупная, чтобы быть заметной на фотографии, и все же - примета. Парнишка держался не просто вежливо, но был все время настороже.
- Тома! Иди же скорей в дом! - крикнула из окна Элоиза. - Или ты хочешь, чтобы в тебя ударила молния?