кинофрагментов, посвящённых военной Москве, мы заметили знакомое
лицо. Вроде бы это была Ольга. Не ошиблись ли мы? Пришлось просмотреть
эти кадры несколько раз. Точно, это была она. Значит, всё сложится более-
менее благоприятно для нашей подруги, если не считать того, что она
осталась в далёком сорок первом.
Нью – Йорк 1912 год. Странные сны.
Как всё плохо складывается: оставила родителей там, в далёкой Москве, а
сама вот тут в Нью-Йорке. Как-то они там? Наверное, меня ищут - ушла за
тортом и пропала. Всегда так - хочешь как лучше, а выходит как обычно. На
завтра я запланировала много дел: следует навестить Сэма, заплатить за его
лечение, затем заглянуть к Джейн и Клодилии Астор. И в конце концов,
приступлю к работе, напишу ещё один пейзаж, а затем возьмусь за портреты.
-Бетси, приготовь на завтра платье. Да, то с вышивкой,- попросила я.
Хватит о насущном, пора и честь знать. Я прилегла, задумавшись о делах
грядущих, и не заметила, как задремала. Мне приснился тот же самый сон,
который я уже видела там, в Москве 2012 года.
Тёмная улица, снег, холодно, пустынно и лишь одинокая женская фигура
бредёт, неловко лавируя среди разной рухляди, разбросанной по улице.
Создаётся впечатление, будто здесь недавно были баррикады и вот, всё
закончилось, а мусор остался. Кругом видны остатки костров, обрывки
каких-то бумаг, на стенах, чёрных от сумрака ночи зданий, виднеются
лозунги, но прочитать их не удаётся. Женщина приближается, и тут я
понимаю, что она это я. Однако, одета она странно, даже более чем. Такое
платье могла бы носить моя прабабушка, но никак не известная московская
художница Светлана Гольц, к которой выстроилась очередь за картинами
длиной года в два-три. Вглядываюсь внимательнее, точно я. Пальто с
меховым воротником достаёт почти до самой земли. На голове шляпка,
перевязанная пуховым платком, на ногах валенки. Чувствуется, что
женщине, то есть мне, довольно холодно. Интересно, куда я направляюсь?
Пока я наблюдала за самой собой, в моём собственном сне произошли
изменения. На улице появились вооружённые люди, судя по форме, матросы.
Их было пятеро.
-Эй, гражданочка, стой.
Женщина не отреагировала на окрик и лишь ускорила шаг.
-Эй, стерва буржуйская, стой, кому говорят.
Я воспринимала ту женщину как саму себя и, казалось, мыслила так же, как и
она. Нет, останавливаться никак нельзя. Я это понимаю и бегу. Раздался
выстрел, но на моё счастье я поскользнулась и упала. Если бы не это падение,
скорее всего, меня не было бы в живых. Повезло. Поднимаюсь, ужасно болит
нога. Видимо ушибла при падении. Ладно, всё потом, а сейчас скорее уйти и
добраться до дома. Слегка прихрамывая, свернула за угол. Собственно, о
каком таком доме я подумала? Куда идти? Где я? Неужели опять перенеслась
в другое время? Узнать бы, в какое? Хотя, судя по одежде, наверняка где-то
год 1915, а возможно, и чуть попозже. Уже лучше. Теперь определиться с
местоположением. Говорят по-русски. Уже хорошо. И тут меня осенило.
Костры, горы мусора, остатки баррикад, солдаты. Вероятно, я попала в самые
неспокойные для России времена: в период Гражданской войны. Вспомнить
всё о том времени. А что вспоминать, если ничего раньше и не знала. Помню
только год 1918 или же 1917? А кто его знает, когда эта война была, а. может,
вовсе и не война, а просто-напросто революция. Так за размышлениями я не
заметила, как добралась до какого-то дома. Особняк утонул в неверном свете
луны. Ни в одном из окон не горел свет. Странно, но я открыла уверенно
дверь, поднялась на третий этаж, также уверенно вставила в замок ключ и
очутилась в тёмной прихожей, зажгла свечу, сняла пальто, валенки. Открыв
дверь в гостиную, обставленную мебелью красного дерева с бронзовыми
накладками, прошла к окну и задёрнула шторы, зажгла свечи. Холодно.
Накинула шаль, подошла к зеркалу. Интересная картина получается, я
должна быть в Нью-Йорке и вот, очутилась неизвестно где. Мои
размышления прервал тихий стук в дверь. Пошла узнать, кто бы это мог
быть. Открыла, называется. Сколько раз сама себе твердила, узнай, кто
стучит, а потом открывай.
-Гражданка Гольц?
С удивлением разглядываю незваных посетителей. Два вооружённых солдата
и какой-то человек в кожаной тужурке. Стоят, не проходят в квартиру, ждут
чего-то. Ах да. Мне задали вопрос. Отвечаю
-Съюзен Гольц.
-Разрешите пройти.
Посторонилась, пропускаю посетителей, предлагаю присесть.
-В чём дело?
-Извините за беспокойство. Я новый управдом,- представился мужчина в
тужурке, - мы проводим ревизию жилых помещений. Сколько у вас комнат?
-Пять.
-Кто с вами проживает?
-Я одна.
-Непорядок, гражданочка. Трудовой народ ютится в подвалах и
коммунальных клетушках, а вы барствуете в пяти комнатах совсем одна, –
возмутился управдом.
-Конечно, вы правы. Но я эту квартиру купила на честно заработанные
деньги. Причём здесь кто-то ещё?
-Вы проявляете гражданскую несознательность. Завтра к вам подселят семью
рабочего-путиловца. Так что ждите новых квартирантов.
Только этого мне и не хватало, но говорить что-либо совершенно бесполезно.
Мужчина прощается, и все уходят. Интересная картина вырисовывается, ко
мне в квартиру подселят ещё кого-то. Почему? Не понимаю. Я всю жизнь, не
скажу что слишком долгую, работала не покладая рук. Модная художница,
которая достигла всего сама. Стоп, о чём это я? При чём здесь эта квартира?
Да пускай в ней кто угодно живёт. Не моя это жилплощадь! Мои
апартаменты остались там, в Москве, а что здесь я делаю?
Раздалась трель телефонного звонка. Поднимаю трубку:
-Мадам, ванна готова. Всё как вы просили.
Ничего не понимаю, какая ванна? В квартире холод собачий. А тут про ванну
говорят.
-Мадам, просыпайтесь. Вода остынет.
Открываю глаза. Слава богу, это только лишь сон, но какой-то слишком
натуралистичный.
-Спасибо, Бетси. Я сейчас.
Повозившись, встаю с кровати, начинаю раздеваться снимаю брошку.
Чувствую, что-то падает на пол. Какая жалость, выпал маленький изумруд.
Надо будет отдать ювелиру. Вставят. Прохожу в ванную комнату.
Действительно всё готово. Забираюсь в мир ароматной пены и вновь
погружаюсь в дрёму.
Снова вижу ту же квартиру, что и в предыдущем сне. Кажется, наступает
утро. Серые тени пробегают по стёклам окон, чёрные ветки деревьев зловеще
качаются на ветру. Чувствуется, что на улице холодно. Подхожу к окну.
Пешеходов практически не видно. Проходит военный патруль. Слышатся
отдалённые выстрелы. Стук в дверь. Неужели новые жильцы? Не хочу.
Нарочно не реагирую на стук. Но тот повторяется вновь. Рано или поздно, а
придётся открывать. Иду. Открываю. На пороге мужчина в дорогом пальто,
но почему-то без головного убора.
-Ради бога, помогите!
Мужчина делает шаг вперёд и почти падает на меня. С трудом удерживаю
его.
-Что с вами?
-Кажется, я ранен. Можно пройти?
Провожу незнакомца в гостиную. Предлагаю сесть, но тот обессилено
валится на диван. Присматриваюсь. Правая рука мужчины прижата к груди.
Виднеется кровь.
-Вам нужен врач, – попыталась я выпроводить незнакомца, – а я ничего в
медицине не смыслю.
Никакой реакции. Мужчина сидит на диване и мутным взором оглядывает
окружающую его обстановку.
-Ради бога, не надо врача, - жалобно просит он. – Если можно, перевяжите
меня сами,– и теряет сознание.
С трудом удаётся освободить его от пальто и пиджака. Кровь течёт быстрее.
Мужчина стонет. Иду в спальню, рву простыню на полоски и стараюсь
перевязать моего незнакомца. Удаётся, но с трудом. А мужчина красив и тело
накачано. Руки холёные, видимо, с физическим трудом не знакомые. На
пальце дорогой перстень. Камень блестит даже в утренних сумерках. Кто
этот раненый, что с ним случилось?
-Мисс, к вам посетитель,- чёрт, опять задремала.
-Кто там, Бетси?
-Мистер Валлентайн просит вас принять его. Извиняется, что поздно, но
говорит, дело огромной важности.
-Хорошо, пусть подождёт, а ты помоги мне одеться.
Бетси выходит, но скоро возвращается с платьем в руках. Через десяток
минут я готова.
Выхожу в гостиную. Мистер Валлентайн встаёт и извиняется за поздний
визит.
-Мисс Гольц, у меня для вас новость необычайной важности. Не знаю, как и
начать.
-А вы начните сразу с этой самой потрясающей новости, - с улыбкой
предложила я.
-Мне только что телефонировал секретарь Анри Ротшильда и просил о
встрече с вами. Вы с ним знакомы?
-Встречались пару раз в Лондоне. Что он хочет?
Это я вру, конечно. Может, Съюзен и приходилось встречаться с ним, но
явно не мне.
-Говорит, желает иметь портрет своей невесты в вашем божественном
исполнении.
-Так и сказал в "божественном"?
-Так и сказал и предупредил, что будет вас, то есть нас, ждать завтра в
двенадцать в своём загородном особняке.
-Отличная новость! Едем, непременно едем,- с радостью согласилась я.
-Завтра в десять тридцать придёт авто. Я встречу вас в холле. Ещё раз
простите за столь поздний визит,- с этим словами мой маршан покидает
меня. Вот и первый заказ! Анри богат, значит, за портрет я получу
приличную сумму. Откуда я знаю, что Анри богат? Это чисто гипотетически.
Даже в моё время фамилия Ротшильдов отождествлялась с очень большими
деньгами и стала, практически, нарицательной, когда люди, упоминая, что
человек богат, произносили фразу "Богат как Ротшильд". Правда, я где-то
читала, что во время Второй Мировой войны состояние этого семейства
значительно уменьшилось, но всё же время от времени имя Ротшильдов
мелькало в светской хронике, так что на довольно высокий гонорар я могла
рассчитывать. Тем более, что обе мировые войны ещё впереди. Только как с
ним общаться? Если Съюзен встречалась с Анри в Лондоне, то придётся
выкручиваться. А, ладно, где наша не пропадала! Иду спать. Может, на этот
раз удастся выспаться без сновидений. Не тут-то было.
Не успела моя голова коснуться подушки, как я услышала стон. Встаю,
прохожу в гостиную. Всё та же серая промозглая улица за окном. Мой
незнакомец, кажется, пришёл в себя.
-Где я?- с трудом пробормотал он.
-Вы готовы к честному ответу?
-Не понял, – в глазах мужчины промелькнуло удивление.
-Я и сама не знаю, где вы и где я. Может, вы соизволите прояснить
ситуацию?
-С утра я был в Петербурге, не знаю, как вы, но я точно был здесь,-
попытался пошутить незнакомец, что говорило о не слишком серьёзном
ранении.
-Вероятнее всего, вы и находитесь в Петербурге, а вот точнее ничего не могу
сказать,- усмехнулась я.
Мужчина заинтригован. Пытается снова заговорить, но морщится от боли и
вновь падает на диван.
-Что, больно?
-Терпимо. Спасибо за помощь.
-Вы так и не сказали, кто вы и почему оказались здесь, у дверей моей
квартиры,- продолжала я.
-Это довольно длинная история. Давайте завтра. Ладно? - с трудом
выговорил незнакомец.
-Завтра, так завтра. Держите,- даю тёплый плед и помогаю мужчине
укрыться.
-Спокойной ночи.
Пора и самой ко сну, устала.
Звонок. Что опять? Тревожный женский голос.
-Мисс, с вами всё в порядке?
Открываю глаза. Я в своём номере. Боже, неужели снова сон, да ещё и такой
яркий! Мужчина, раненный в грудь, холодная квартира в Петербурге,
жилищная комиссия… Бред! Я же в Нью-Йорке, лежу себе спокойно на
кровати, никому не мешаю, а мешают мне. Мешают странные сны, но такие
достоверные.
Остаток ночи на удивление проходит без сновидений. И то хорошо! Новый
день, новые заботы. Привожу себя в порядок. Узнаю адрес ювелира,
посылаю Бетси с брошкой по названному адресу. Приходит мистер
Валлентайн, и мы отправляемся в особняк Анри Ротшильда. Домик
впечатляет. Скорее, похож на поместье английского лорда 18 века.
Оказалось, что мои предположения абсолютно верны. Действительно
старинное здание было приобретено в южном Уэльсе, а затем разобрано и
вновь смонтировано на новом месте. Чужие причуды, тайна за семью
печатями. Начинаю нервничать: как выстроить линию поведения с Анри?
Впрочем, смело вхожу в открытую слугой дверь и оказываюсь в шикарно
обставленном холле. Конечно, неплохо иметь большие деньги, но гораздо
лучше иметь очень большие и получить возможность любоваться картинами
Тициана, Рафаэля и Рембрандта. Мне предлагают присесть, приносят
прохладительные напитки.
Жду, но не долго. Вскоре появляется барон Анри. Подходит, делаю попытку
встать, что тут же пресекается.
-Рад вас видеть вновь.
Значит, я права: Съюзен встречалась с Анри. Надо держать ухо востро.
Слушаю дальше.
-Как только я узнал, что вы прибыли в Нью-Йорк, то сразу же связался с
вашим маршаном. Портреты, написанные вами, произвели на меня
неизгладимое впечатление. К чему я всё это? Я собираюсь жениться и решил
заказать вам портрет своей невесты Камиллы де’Грамон. Умоляю вас, не
отказывайтесь. Поверьте мне, ваш гонорар впечатлит вас.
-Ну что же. Я думаю, мы с вами договоримся. Хотелось бы установить сроки
и, разумеется, встретиться с вашей невестой.
-Я думаю, что сроки вы определите сами, а пообщаться с Камиллой можно,
хоть сейчас.
В холл вошла миниатюрная девушка лет двадцати, одетая по последней моде.
Конечно, я имею в виду моду начала 20 века. Камилла мне понравилась. Вся
прелесть молодости, наивность во взгляде и заинтересованность от встречи с
новым человеком.
-Давайте начнём завтра. Мне необходимо привезти всё, что потребуется для
работы,- сообщила я.
-Отлично. В десять вас устроит? – уточнил Анри.
-Разумеется. Я ранняя пташка.
-Пришлю за вами авто, а сейчас прошу отобедать со мной и моей невестой.
После обеда я покажу вам коллекцию картин новых французских
художников. Совсем недавно я привез около тридцати полотен из Парижа.
Я наслаждалась пейзажами Моне, натюрмортами и жанровыми работами
Ренуара. С особой гордостью Анри показал мне работы Пикассо, Матисса и
Альбера Марке. Расстались мы как старые добрые знакомые.
Не буду описывать все муки творчества, портрет произвёл должное
впечатление и понравился заказчику. Самое главное, Камилла была в
восторге. Анри заметил, что мой стиль изменился, но в лучшую сторону. Я
получила довольно приличную сумму и с пожеланиями успехов в творчестве
отправилась в гостиницу. Следует отметить, что я не забыла о Сэме и
передала лечащему врачу оговоренную сумму. Всё было сделано вовремя, и
молодой человек шёл на поправку.
Я навестила Джейн и леди Астор. Получила новые заказы. Видимо, судьбой
предначертано стать портретисткой, так как абсолютно не хватало времени
на все остальные жанры живописной деятельности. Впрочем, пару видов
города мне всё же удалось написать. Картины нашли своего покупателя. Дела
постепенно стали налаживаться. Появились деньги, появились клиенты, но
пропало свободное время. Работа захватила меня. Вскоре я стала замечать,
что становлюсь всё более раздражительной, срываясь буквально по пустякам.
Всё, беру тайм-аут. Выходной. Навещу Сэма, ему разрешили короткие
прогулки. Загляну к Джейн, посидим, поболтаем. Наконец-то просто
прогуляюсь по городу. Практически я вижу только дорогу до дома
очередного заказчика. Ни на что другое времени не хватает. Отдыхаю. Два
дня подряд. Ура!
К выходным нужно подготовиться. Помню, в 21 веке жители Нью-Йорка
любили прогулки по Централ Парку. Помню, что и я как-то совершила туда
вылазку в свой прошлый визит. Интересно, как он выглядит сейчас?
Пожалуй, пройдусь одна. Бетси предоставлю внеплановый выходной, только
платье пусть приготовит и всё остальное, что может потребоваться во время
прогулки по большому городу.
И вот он, мой выходной. Надела костюм: юбка до щиколоток, бежевая кофта,
галстук в тон, короткий жакет и, конечно же, шляпка. Куда же без шляпки в
наше время! Незаметно начало 20 века стало для меня своим. А как же
Москва, подруги, квартира там, в веке 21-ом?
Попросила найти экипаж, и вот я готова к походу. Конечно же, я не раз
покидала гостиницу, но никогда не выходила одна на прогулку по городу.
Вперёд, приключениям навстречу! Как бы не сглазить. Сначала решила
посетить центральный почтамт, находившийся на перекрёстке знаменитого
Бродвея и Парк Авеню. Мне посоветовали отправить телеграмму домой, в
Лондон, именно отсюда, так как почтамт был оснащён самыми
современными средствами связи. По мере приближения к центру движение
на дорогах становилось всё более оживлённым. Встречались, устаревшие, на
мой взгляд, виды наземного транспорта типа омнибусов и конные экипажи.
Богатые ландо, заказные извозчики и, конечно же, самодвижущиеся экипажи,
а на языке моего столетия просто-напросто автомобили. На перекрёстке
Пятой авеню с Бродвеем мы даже попали в пробку. Два экипажа столкнулись
и сцепились колёсами друг с другом. Раздавались нетерпеливые крики
извозчиков, слышалась ругань водителей омнибусов, рассерженно взывали к
голосу разума клаксоны автомобилей.
-Да, мэм, мы застряли и наверняка надолго,- растерянно сообщил извозчик,
-я бы посоветовал вам дойти до почтамта пешком. Тут совсем рядом.
Заплатив и лавируя среди этого транспортного потока, я не без труда
выбралась на тротуар. Народу было много, и мне то и дело попадались
мужчины в старомодных котелках и в костюмах, застёгнутых на все
пуговицы, несмотря на тёплую погоду. Я спросила, где находится почтамт, и
мне показали на нелепое здание под громадным куполом, по всей ширине
фасада покрытое многочисленными окнами и декоративными колоннами.
Надпись "Почта" указывала на то, что я на верном пути. Какой-то мужчина
придержал дверь и пропустил меня вперёд. Внутри было уютно и чисто: