Мой спутник, а теперь, вернее будет сказать, напарник, умолк, переваривая свалившуюся на него информацию. До сего момента наше перемещение из Москвы 2014 года в Москву 1918 он воспринимал как забавную шутку, игру, которая должна скоро закончиться и он вновь усядется за свой стол в родном отделении милиции, извините, полиции
-Артур, всё, что произошло с нами, произошло на самом деле, и я не знаю, когда мы вернёмся домой и вернёмся ли вообще.
Юноша погрустнел.
-У меня там мама с сестрой остались.
-Мне кажется, что выполнив свою миссию, мы должны всё же попасть обратно, - подбодрила я его.
-Ты про ту миссию, о которой нам только что говорили?
-О ней самой.
-Значит, следует соглашаться, и чем скорее мы её закончим, тем лучше.
-Нам дали время на размышление до завтрашнего утра. Как говорится утро вечера мудрее. Вот завтра и будем ответ давать.
-Да, Свет, а почему тот мужчина тебя постоянно Съюзен называл? Так какое же у тебя имя, Света или Съюзен?
-Оба мои.
-Как это?
-Понимаешь, там в нашей Москве моим именем было Светлана, а здесь оно трансформировалось в Съюзен.
Артур недоуменно покачал головой, словно пытаясь уяснить женскую логику, но так, по всей видимости, и не смог этого сделать и поэтому задал очередной вопрос:
-А мне-то как тебя называть?
-Я думаю, на данный момент подойдёт лучше имя Съюзен, настанут другие времена, трансформируем Съюзен в Светлану. Такой порядок тебя устроит?
-Устроит, только вот, Свет, извини, Съюзен, а поесть нам дадут?
Кому что, а этому типу ужин подавай.
-Сейчас покличу Никифора. Вроде кто-то грозился накормить меня.
Поднявшись с дивана, подошла к двери, приоткрыла её, выглянула в коридор – никого!
-Ау, Никифор, где ты?
Опять полнейшая тишина. И тут я вспомнила, что мужчина, предложивший нам просто-напросто спасти наследника российского престола, чтобы вызвать Никифора, воспользовался колокольчиком. Ага, а вот и он. Я заметила, что этот самый колокольчик был привязан к какой-то ленте. Будь, что будет. Позвонила.
Через пару минут послышалось шарканье ног:
-Чего изволите, барышня.
Я поискала глазами барышню и ей, к моему великому изумлению, оказалась моя скромная персона.
-Барышня желает ужинать, - сказала я и зачем-то присела в подобии реверанса.
-Будет исполнено’с, - ответил слуга и потопал обратно.
-Вот видишь, всё разрешилось. Сейчас и поедим, а там можно и на боковую.
Вскоре принесли ужин, довольно неплохой по меркам голодного восемнадцатого года. О дефиците продуктов в это время я где-то когда-то читала. Призывать Артура отведать поданные блюда не пришлось. Пока я размышляла над сущностью бытия, мой спутник, не дожидаясь приглашения, наложил себе на тарелку жареной картошки и с аппетитом уминал её.
-Съюзен, - (смотри-ка, быстро заполнил) - ты, это, давай, накладывай. Вкусно! - с набитым ртом пригласил меня Артур к трапезе.
Ужин, как говорится, прошёл в тёплой дружеской атмосфере. Появился Никифор, забрал пустые тарелки и, остановившись на полпути, сказал:
-Это, то самое, прямо и по коридору налево.
Посчитав свою миссию законченной, он откланялся и исчез.
Под этим тем, как выяснилось позже, он имел в виду туалет, который мы не замедлили по очереди посетить.
Я разместилась спать на диване. Артур составил два кресла и, поворочавшись, устроился на ночлег.
-Спокойной ночи, Съюзен, - с сарказмом произнёс он.
Я не осталась в долгу:
-И вам того же Артурчик. Покойной ночи.
В ответ я услышала лишь тихое посапывание. Везёт человеку, уснул сразу же. Мне бы так. Однако, не успела голова коснуться подушки, как я попала в объятия Морфея. Не знаю, как долго в этих самых объятиях пробыла, но разбудило меня мерное постукивание вагонных колёс. Открыла глаза и ничего не могла понять. За окном проплывали деревеньки, пустынные поля, деревья с пожелтевшими листьями, маленькие полустанки с заспанными нахохлившимися людьми. Я находилась в купе поезда, уносившего нас с Артуром в неизвестность. Молодой человек, свернувшись калачиком, спал на соседней полке. Странное какое-то купе. Никогда такого не видела. Напрасно я назвала обитые бархатом диваны полками. На одной из стен висело зеркало в обрамлении двух керосиновых светильников. Окна занавешены шёлковыми, белыми в мелкий цветочек, занавесками. Раздался гудок, за окном пронеслись следы пара. Состав, замедлив бег, остановился у платформы, по которой прохаживались военные, переговариваясь, и вопросительно глядя друг на друга.
На своём диванчике недовольно заворочался Артур, открыл глаза и вопросительно посмотрел на меня:
-А что завтрака ещё не было?
Затем, оглядевшись, недовольно пробурчал:
-Где мы? Вчера засыпали в другом месте.
Договорить ему не дал стук в дверь.
-Вставайте, раненых привезли. Сейчас машины подойдут. Сергей Васильевич в операционный. Съюзен, поторопись, если вы не забыли, вам ассистировать.
Послышались удаляющиеся шаги, и воцарилась тишина. Однако продержалась она недолго.
-Кстати, а где туалет, - с самым серьёзным видом поинтересовался Артур.
Я шикнула на него, заявив, если уж так припёрло, то пусть сам и ищет.
Молодой человек встал, развел руки в сторону. Пару раз наклонился и, оглядев купе, заметил дверку.
-Ого, интересно, а что там? Так, откроем.
Открыл и тут же с воплем отскочил назад.
-И что это было? - поинтересовалась я.
-Там, там, - дрожащей рукой указывая на дверь, с испугом проговорил Артур, - там, женщина.
-Женщина. Ну и что, что женщина. Не видел женщин никогда?
-Она умывается!
-Умывается, - задумчиво повторила я, ладно, жди, проверю, что там за женщина умывается.
Открыла дверцу и услышала голос:
-Сюзен, а что там у тебя за мужчина? Петюня приехал?
Пришла моя очередь удивляться и я, отскочив, захлопнула дверь.
Артур со злорадством посмотрел на меня.
-Ну что, убедилась! Умывается?
-Умывается!
Дверь вновь распахнулась и в купе появилась молодая красивая женщина с распущенными волосами и полотенцем в руках.
-Ну вот, Съюзен, тебя и на минуту оставить нельзя, как кавалера себе отхватишь. Знакомь, давай! - и первая протянула Артуру руку.
-Ванда.
Артур немедленно поднялся, учтиво поклонился и представился, приложившись к ручке дамы.
Женщина с интересом взглянула на моего спутника, и вышла из купе. Из коридора донеслось:
-Смотрите там недолго. Сергей Васильевич ждать не любит.
-Ну, ты и даёшь, дамский угодник. И откуда всё взялось? – покачав головой, я начала собираться.
-Подожди, ты куда? Возмутился Артур, - а завтрак?
-Сам слышал, Сергей Васильевич ждать не любит.
-А кто такой Сергей Васильеви?
-А я знаю. Сказали, ждать не любит, значит, идти надо.
-А куда?
-По крайне мере, следует выйти из вагона, а там видно будет.
Артур, недовольно бурча под нос, последовал за мной.
Не успели мы и шага сделать, как ко мне подошёл мужчина в офицерской шинели.
-Сестра, помогите, раненых привезли. Машина у третьего вагона. Я дам солдат, они помогут. И.., - офицер замялся, - у меня там денщика ранило. Степанычем кличут, присмотрите за ним.
-Ну что, медбрат, - обратилась я к Артуру, - пошли что-ли?
Раненых на носилках заносили в вагон. Мы подошли поближе. Да, нечего сказать: передо мной открылась безрадостная картина. Измождённые солдаты под серыми шинелями. Бинты, пропитавшиеся кровью, стоны, запах карболки, умоляющие взгляды. Артур тут же включился в работу, помогая заносить раненых в вагон. Я оправляла повязки и как могла, успокаивала солдат.
Внезапно почувствовала, как кто-то схватил меня за руку. От внезапности я вскрикнула.
-Не бойся, доченька, - прошептал седоусый мужчина, укрытый одеялом, помочь тебе хочу. Видел, как ты с моим командиром разговаривала. Как он там? Чай голодный ходит?
Мужчина, ожидая ответа, вопросительно посмотрел на меня.
-А вы Степаныч?
-Он самый.
-Беспокотся о вас.
-Не забыл, значится.Ты это, подойди ко мне попозже. Поговорить надоть.
Солдата занесли в вагон. В окне показалась мужская голова.
-Съюзен, поторопитесь, тяжёлых много. Скоро начнём.
Да. Лёгко сказать, операция, а я тут причём? Меня от одного вида крови мутит.
Зашла в вагон, поискала глазами Степаныча. Увидела на одной из полок у окна. Подошла. Мужчина как-то странно посмотрел на меня, похлопал по матрацу рядом собой, приглашая присесть.
-Садись, не смущайси. Бежать тебе отсюда надо. Беда идёт, большая беда. Беги, девонька.
Я с испугом посмотрела на мужчину, не бредит ли? Да нет, вроде бы, а тот продолжил:
-Вижу, не веришь. Наклонись, что скажу.
Пришлось наклониться.
-Не та ты за кого себя выдаёшь, хоть и похожи вы как сёстры.
Помолчав секунды две, пошевелив губами, произнёс.
-Родители нарекли тебя Светланой. Ты их береги, хоть и не лады у тебя с матушкой. Прости её, не со зла она. А ты иди, ищи своё время. Друга не забудь, а Ванду не бойся. С собой тож возьми, хорошая она! Ищет своего Вальдемара, ищет….
Мужчина замолк, глаза подёрнулись пеленой. Степаныч закашлялся и, взглянув на меня, недоумённо спросил:
-А ты чего тута расселась? Подь отседа, вишь, устал, спать хотца.
Передо мной сидел вновь пожилой человек с потухшим взором. Я поднялась и медленно побрела к выходу. Меня догнал женский голос.
-Съюзен, вы не забыли о своих обязанностях, идите во второй вагон и поторопитесь.
Выйдя из вагона, огляделась. Артур курил папиросу. Увидев меня, отвёл взгляд. Я заметила слезу на его щеке. Стараясь незаметно смахнуть её, обратился ко мне:
-Ничего не понимаю. Что это? Где мы? Кто эти люди? Столько крови, сколько страдания!
Он хлюпнул носом. Да, не ожидала я такого от своего спутника. Захотелось успокоить Артура, сказать что-то тёплое. Не успела. По окнам промелькнули черные тени, и тот час раздался пронзительный крик:
-Самолёты, тикай!
Какие самолёты? Я удивлённо взглянула вверх. Не видно никаких самолётов. И тут мой взгляд зацепился за странные чёрные точки, стремительно приближавшиеся к станции.
-Съюзен, бегите срочно к кочегарам, пусть готовят состав к отправлению. Поторопитесь, услышала я за спиной.
Ничего не понимаю. Куда, к каким кочегарам бежать?
Мне недвусмысленно пояснили, что они в голове поезда. Дойти не успела. На перроне началась паника. Где-то за зданием вокзала раздался приглушённый взрыв. Послышался звон разбитых стёкол. Раздались испуганные крики. Я поймала взгляд Артура.
-Скорее, за мной.
Он схватил меня за руку и потянул в сторону вокзала. За спиной возник противный визг, затем глухой хлопок и сильный удар в спину. Последнее, что я услышала, был жуткий вопль отчаяния и боли:
-Светлана…
Открываю глаза, Артур стоит рядом со мной и трясёт за руку. Недоумённо посмотрела на него.
-Что, что, в чём дело? Что случилось?
Светлана, о чёрт, то есть, Съюзен. Ты так кричала во сне.
Я огляделась, лежу на том же диване, на котором и заснула вчера вечером. Та же комната. Артур вот, хлопочет.
-Где мы?
-Ну, ты и даёшь! Орала, как резаная, а теперь спрашиваешь, где мы? На месте, там же, где и вчера были.
-А поезд где? Что с ранеными? Состав разбомбили?
Артур покрутил пальцем у головы и пошёл к своим креслам, где до этого спокойно спал.
-Спокойной, надеюсь, ночи, - укладываясь, буркнул он.
-Ну, вот, глюки в гости пожаловали. Ладно, что в другом времени оказалась, но заодно и с глюками. Так и сума сойти можно, - подумала я, вновь пытаясь заснуть. Сон упорно не хотел придти к моей скромной персоне.
-Светлана, Светлана, - послышался голос.
Только засыпать начала, как, на тебе, опять зовут. Попыталась ответить, но из горла вырвался глухой сип. Попыталась посмотреть, кому же это я понадобилась. Разлепить глаза удалось с трудом. Непонятно! Кругом виднеются воронки от разорвавшихся снарядов. Неподалёку стонал мужчина, прижимая и баюкая окровавленную руку. Чуть дальше – раскрытый ящик, из которого серыми птицами разлетались обгорелые бумаги. У входа в вокзал бродил солдат с поникшей головой, что-то бормоча и размахивая руками. Сама я лежала вблизи перрона, ноги были засыпаны комьями земли. Постаралась пошевелиться и встать. С трудом, но удалось. Осмотрелась и увидела неподвижно лежащего Артура. Подбежала к нему, потрясла за руку. Мужчина открыл глаза, пошевелился, посмотрел на меня. Прошептал:
-Светлана, что случилось?
Забыл парень от испуга, о чём мы договаривались. Ладно, Светлана как-то привычней. Не ответив, помогла ему сесть, придерживая за плечи.
-Артур, ты сам как? Не ранен?
Тот, ощупав себя, ответил, что, вроде, нет. Помогла ему подняться, и мы медленно, обходя убитых и раненых, пошли к зданию вокзала. Войдя в зал ожидания, присели на скамейку. Артур никак не мог прийти в себя, всё время оглядываясь по сторонам.
-Светлана, там же остались раненые. Нам нужно идти туда, помочь. Ты как, сможешь?
Я утвердительно покачала головой, и мы двинулись к выходу, когда раздался испуганно удивлённый голос:
-Австрияки, австрияки наступают.
Выглянув в окно, заметила, как из белесого тумана, выступили фигуры солдат в серых шинелях, приближаясь к санитарному поезду. И тут я увидела такое, во что поверить было трудно. Один из солдат, передёрнув затвор винтовки, направил её на раненого, сидевшего у входа на станцию, выстрелил. Юноша дёрнулся и обсел на землю. Стараясь не закричать, зажала рот рукой. Так же методично остальные расстреливали раненых на перроне. Группа солдат направилась к вагонам. Вот один из них поднялся по ступенькам внутрь, за ним – второй, третий. Через несколько минут на перрон вышли медсёстры, за ними показался Сергей Васильевич. Все встали рядом с вагоном и стали наблюдать, как выводят легкораненых. Набралось человек пятнадцать. Их также выстроили рядом с вагоном. И тут раздались выстрелы. Сергей Васильевич рванулся к вагону, но одна из медсестёр удержала его, неслышно прошептав:
-Не надо.
-Что там, Светлана? - отодвигая меня от окна, поинтересовался Артур.
Я не могла сдвинуться с места, поражённая происходящим. Как могут так поступать люди? Понимаете, люди! Убивать беззащитных!
Внезапно у меня в голове возник чёткий мужской голос:
-Сестричка, беги, беги скорее. Я же говорил тебе, что надо как можно скорее бежать отсюда и как можно дальше, а ты не послушалась. Беги пока ещё не поздно.
Ванда, не забудь про неё. Она там, где-то на станции. Перед бомбёжкой за кипятком пошла.
Голос начал затихать и последнее, что я услышала, был звук выстрела.
-Артур, там…- договорить я не смогла. Послышались шаги, в вестибюль вбежала Ванда, неся в руках чайник.
-Съюзен, что происходит? Я вышла за кипятком, а тут взрывы, стрельба.
Жестом пригласила Ванду подойти к окну, показала рукой на поезд, где выстроились раненые, медсёстры и врачи. Перед ними прохаживался офицер, похлопывая хлыстом по голенищу сапога. Он что-то говорил, но вот что, расслышать не удавалось. Внезапно офицер оглянулся, и мы встретились взглядами. Отпрянув от окна, спряталась в простенке. Но было поздно. Мужчина отдал команду, и в сторону вокзала направилась группа солдат.
-Скорее, бежим, - крикнула я, схватив Ванду за руку, увлекая её к выходу на улицу.
Артур непонимающе посмотрел на нас, но поднялся и последовал за нами. Ванда всё ещё сжимала ручку чайника.
-Брось ты его!
-А как же раненые, им же надо, - попыталась она возразить.
-Какие раненые! - зло бросила я, - нет больше никаких раненых. Бежим!
Выпустив чайник из рук, Ванда неуверенно пошла к выходу.
-Быстрее, быстрее, - поторопила я своих спутников.
Едва за нами захлопнулась дверь, как в зал ожидания вошли солдаты австрийской армии.
-Слава богу, успели, - оглядываясь, я старалась прикинуть маршрут отступления. Увидела небольшой сквер и побежала туда. За деревьями легче укрыться. Артур и Ванда, поняв, что медлить нельзя, бежали следом за мной. На улице мелькали бесцветные тени призраков погибших солдат. Где-то жалобно ржала покинутая своим хозяином лошадь. На ветру дребезжали разбитыми стёклами створки окон. Кошка, напуганная происходящим, испуганно озираясь, перебежала улицу и скрылась за углом. В глубине сквера виднелась закрытая беседка, куда мы направились. Укрывшись за колоннами, стали наблюдать за вокзалом. Вскоре двери распахнулись, показались солдаты, которых послали в погоню. Оглядев улицу и никого там не найдя, они вернулись в здание вокзала.
Пронесло! А что дальше? Дальше придётся заниматься самоспасением. Прежде всего, нам необходимо запастись более подходящей одеждой. Взглянув на меня с Вандой, становилось ясно, кто мы и откуда. Артур лишь снял повязку, указывавшую на его принадлежность к медперсоналу. Посидев минут десять в беседке, решили идти в город. Улицы были пустынны, даже неугомонные собаки перестали брехать, попрятавшись по своим будкам и закрыв носы хвостами. Тягучая тишина окутывала нас. На улицах виднелись брошенные тележки, нагруженные разнообразным скарбом. Многие дома были оставлены своими хозяевами и грустно смотрели на нас тёмными окнами. Скрипучие двери в ожидание гостей гостеприимно распахнули свои створки. А что, это идея, зайдём в один из таких домов и там поищем необходимые нам вещи. Увидев в глубине сада особнячок, решили наведаться туда. Калитка была распахнута, ветер играл опавшими листьями, разбрасывая их в хаотичном беспорядке по песчаным дорожкам. Подойдя к дому, обнаружили, что двери заперты. Переглянувшись, отправились искать другой вход, который обнаружился с противоположной стороны. Рядом с дверью валялся какой-то свёрток, из которого виднелись серебряные столовые приборы. Да, по всей видимости, обитатели особняка покинули его в спешке, если обронили столь ценные вещи.
Осторожно приоткрыв дверь, оказались в унылом пустынном коридоре, пройдя через который, очутились в гостиной, обставленной стильной мебелью. Кресла на гнутых ножках с позолоченными накладками. Со стола свисала бархатная скатерть, рядом виднелись осколки фарфоровых тарелок. Одно из кресел уставилось в потолок сломанными ножками. Портьеры с окон были сорваны и, скорее всего, использованы в качестве упаковочного материала. Во всём чувствовалась какая-то обречённость. Артур плюхнулся на диван, сбросив оттуда коробку из-под дамской шляпки.
-Садитесь, в ногах правды нет, - предложил он, - и хорошо бы чего съестного разыскать.
-Вот этим и займись, а мы с Вандой поищем кое-что из одежды, - направляясь к резной двери, поставили задачу Артуру.
Тот недовольно поморщившись, что-то пробурчал себе под нос, но, тем не менее, отправился на поиски кухни. Из всего сказанного им я поняла, что он крайне негативно относится к умственным способностям женщин. Да и флаг ему в руки!