Глава 32. Смотрины
Дверь распахнулась. На пороге стояла сияющая хозяйка пресловутого 7 Б. "Ух, ты!", – Влада замерла, откровенно любуясь девушкой. Высокая, с длинными тяжелыми волосами цвета луны, славянское лицо с яркими губами, глаза зеленые, уголками вверх – красавица, просто красавица! Немного пьяная, щеки розовеют. А из одежды: плотные колготки и короткий атласный топ на бретелях..
– Привет, – сказал ей Денис, стоящий за Владой.
– О! Привет! – широко заулыбалась Ярослава, – ты Влада? Заходите, – и она настежь распахнула дверь.
Влада поздоровалась и шагнула через порог. Огляделась. Именно так она себе все и представляла. Хаос вечного ремонта, вещи, вещи, слой пыли на полу… Она стала разуваться. Яра извинилась за бардак и предложила тапочки. Денис усмехнулся. Втроем они прошли в единственную жилую комнату. Там в кресле сидела полная девица, в которой Влада интуитивно угадала Алену. Тусовочная Алена пила шампанское и при появлении Влады принялась откровенно ее разглядывать. "Наслышаны они здесь обо мне… Хм… Как и я о них.", – подумала Влада, оглядываясь в поисках стула.
– Дис, принеси стул, – приказала Яра, – шампанского хочешь? – обратилась она к Владе.
– Я хочу, – крикнул из кухни Денис, он появился в дверном проеме со стулом, водрузил его посреди комнаты и усадил на него Владу. "Смотрины продолжаются", – усмехнулась она про себя.
– Шампанское только девочкам, – капризно ответила Яра Денису, забирая у него бутылку. Денис грустно глянул в пустой бокал. Дамы принужденно рассмеялись. Шампанское все-таки было налито. Влада принялась молча попивать свое вино, ожидая дальнейшего развития событий.
Алена без умолку щебетала о своем муже, к которому она должна бежать. Ярослава резвилась с Денисом. Вскоре пришли Митя с Лерой. Причем Митька тут же согнал Ленку с кресла, уселся сам и стал настраивать гитару. Ленка засобиралась уходить. Ее никто не удерживал.
– Уходить не хочется, – обращалась она ко всем.
– Ну, не уходи, – крикнула ей на бегу Яра. Пора было переодеваться. Концерт начинался через час с небольшим. Ленка начала суетливо собираться, стараясь привлечь к себе внимание присутствующих. Яра вышла с ней в коридор. Худенькая Лера, затаилась в углу и поблескивала стеклами очков в сторону Влады. "И эта тоже..," – думала Влада, – "С ума сойти…"
– Тебе не холодно? – неожиданно спросил ее Митя, указав на открытую форточку.
– Нет, – Влада глянула на него и поняла, что он стесняется. "Какой милый", – подумала она.
– Ушла, наконец! – сообщила Яра, входя в комнату. За ее спиной маячил Йоха.
– О, привет, братушка! – обрадовался Митька его приходу.
– Привет. Все собрались? – Йоха оглядел присутствующих. "Петух в курятнике", – опять подумалось Владе.
– А Ленка чего здесь делала? – недовольно осведомился он у Яры.
– Просто зашла, – отмахнулась та от него, – я пойду, переоденусь.
– Митьк, ты готов?
– Всегда!
– Так, надо прогнать все еще раз, – озабоченно проговорил Йоха. Вошла Яра, в коротком черном платье.
– О! Все в черном, – заорал Митька, – мои фанатки все в черном! Влада слегка засмеялась, глядя на черные одежды своих новых знакомых. Встала со стула и расстегнула запах на своей ярко-красной юбке. Под юбкой было маленькое черное платье.
– О! – опять заорал Митька.
– Исключительно, ради тебя, – улыбнулась ему Влада.
– Давайте репетировать! – вмешался Йоха. Ярослава встала к стене, подняла голову, Митька взял первый аккорд, и она запела…
Концерт они почти провалили. Но это было не главное. В том бардаке, который творился в кинотеатре "Пролетарий", где они должны были петь, это и не удивительно. Желающих выступить было так много, что пробиться к сценической площадке не представлялось возможным. Организаторы концерта, вконец издерганные недовольными участниками, только неопределенно разводили руками, виновато улыбались и старались смешаться с толпой.
Очередная группа, прорвавшаяся на эстраду, засела там надолго и плотно. Связываться никто не хотел, площадку перекрыла группа пьяных болельщиков и устроила шумный междусобойчик. Дурным голосом разрывалась аппаратура, неприкаянные певцы и музыканты стали пристраиваться в разных частях холла и выступать – каждый себе.
Расстроенный Йоха притащил своих на лестницу, ведущую на второй этаж. Пели прямо здесь же, переключив на себя внимание некоторой части тусующегося народа. Ничего невозможно было расслышать, но их слушали.
Йоха раздавал автографы восторженным девочкам. Появились Сенька с Дубовым и Матроскин с женой. Оказывается, они специально приехали из своей Бутурлиновки, чтобы поддержать друзей. Сенька с Дубовым уже наподдерживались, поэтому близко к непьющему Йохе не подходили, держались в сторонке, где потихоньку радостно фанатели.
В зарослях фикусов пили коньяк, все время с кем-то знакомились, здоровались и переживали за Йоху.
После представления Ярка, собрав со всех деньги, постановила идти допивать к ней. Благо рядом.
Влада шла вместе со всеми по холодным ночным улицам и думала: "Удалась ли премьера…"
Глава 33. Сокровенное
Тихим, осенним вечером, необычайно теплым для октября, мужчина и женщина вошли в старый парк, чтобы пройтись под деревьями по опавшим листьям.
– У меня столько воспоминаний связано с этим местом, – проговорила она, – такое ощущение, будто судьба вернула меня на много лет назад и дала возможность все исправить.
Он молча слушал ее, опустив голову. Потом, увидев пустующую скамейку, предложил присесть. Они расположились напротив высохшего фонтана, смотрели на уходящее лето, разноцветную листву, целующиеся парочки…
– Мне кажется, я сидела вон там, – указала она на противоположную сторону, – за фонтаном Тоже была осень, правда самое ее начало. Я сидела и думала о том же, что и сейчас.
– А о чем ты думаешь? – откликнулся он.
– О том, как все странно вышло. Как много непонятных и совершенно невозможных тайн хранит в себе жизнь…
– Тебе холодно?
– Немного.
– Садись ко мне на колени.
– Она засмущалась, но он настойчиво усадил ее, и она уткнулась лицом ему в шею.
– Согрелась? – ласково спросил он.
– Да, – покивала она, обняв его за шею и прижалась холодным носом к его воротнику.
– Мне пора на автобус, – с трудом оторвавшись от Йохи, сказала Влада.
– Пошли, – они поднялись и пошли, по совсем уже темной аллее к выходу из парка. Вокруг не было ни души. Влада, резко остановившись, повернула к себе Йоху и, уронив сумку на асфальтовую дорожку, стала жадно целовать его. Йоха ответил, почти не удивившись. В этот момент он с отчетливой ясностью понял, что разбудил эту женщину. Но что теперь с этим делать, не знал. Победа немного смущала его. "Как себя вести? Нужно ли продолжать, или скрыться, сделать вид, что ничего не было?" – лихорадочно соображал Йоха.
"Что я делаю? Господи! Что я делаю?! – Влада плохо владела собой. – А! Пусть! Пусть, если это – единственный кусочек счастья за много лет прозябания. Будь что будет!" – решила она.
"Будь что будет!" – вторил ей Йоха.
– Хорошо, что мы с тобой не любовники, – говорила Влада, шагая рядом с Йохой к своему автобусу, после очередного сидения на любимой скамейке. Йоха даже запнулся от возмущения: "Как! Все зря?!" – только и смог подумать он, а в слух сказал:
– Я так и думал, ты не захочешь!
Влада засмеялась, наблюдая за его реакцией:
– Представляешь, в какую пытку превращаются отношения людей после того, как они становятся тайными любовниками!? А мне так хорошо с тобой! Так не хочется терять это ощущение легкости. Я ничего не боюсь! Я не хожу, а летаю!
– Все это, конечно, очень хорошо, но.., – слабо запротестовал Йоха.
Они много раз говорили о сексе. Йоха рекламировал себя со всех сторон:
– В любви я придерживаюсь китайских традиций. Я бы показался тебе не совсем обычным любовником…
Влада очень веселилась, выслушивая все это.
– Я люблю тебя! – шептала она.
– Тебе кажется, – наставительно поучал ее Йоха, – я очень тяжелый человек. Но чтобы понять это, ты должна пожить со мной.
Йоха уже безумно хотел ее. Долгое возбуждение и отсутствие сексуальных отношений давало о себе знать.
– Но ты ведь не согласишься? – он сам удивлялся своей наглости. Так долго добиваться женщины! С ним это впервые. Опять же: куда бы ее отвести? Йоха ждал, что Влада сама найдет выход, рано или поздно. Не железная же! Он чувствовал это. Она хочет его! Хочет, но умеет держать себя в руках. Странная…
На 7 Б над ним подшучивали, когда он замерзший приходил отпиваться чаем, после длительных прогулок с Владой. Его тормошили, расспрашивали, он многозначительно молчал. Денис не жалея красок, расписывал их страстные свидания.
Момент настал.
После очередной презентации Йоха отвез Владу к ее тетке. И там, во дворе многоэтажки, на детских качелях они совсем обезумели… Утром, едва дождавшись ухода тетки, Влада сама позвала его, позвонив по телефону:
– Не хочешь зайти за мной на работу?
– Через 40 минут! – выдохнул он.
Глава 34. Рейс 511
Это только кажется, что все так просто. На самом деле стоял ноябрь, причем погода заявила об этом недвусмысленно. Земля и небо смешались в сплошном потоке мокрого снега. А надо было ехать, причем, не просто ехать…
Дурацкая привычка: все делать бегом и нараспашку. Несколько раз сбегать до остановки и обратно вообще-то несложно: если не брать во внимание погоду, природу, сумку надцати килограммов и ребенка мужеского полу, пяти лет от роду.
Машины не было! В течение ближайшего получаса любимое занятие: залезание на стену, кусание локтей и прочее. А время идет!
Ненавижу городской транспорт! По этому поводу, плюнув на все, совершаем выпад на дорогу, где и тонем вместе с сумкой в одной из выбоин, составляющих асфальтовое покрытие. Визг тормозов! Все, мы уже едем. Стекло непроницаемо залеплено мокрой дрянью под названием снег. Мужик ошарашено гонит, вцепившись в рулевое колесо. Он из Феодосии, а я в командировку. Ничего не понимая, он везет меня туда, куда мне надо. Все будет хорошо!
Мы успели! От души выматерившись, побросав вещи и поставив всех на уши, я успокаиваюсь. Я так живу.
В поезд мы все-таки сели. И купе было пустым. Правда через стенку представители братского народа обрели общество женщин, так им необходимое…
Бессонная ночь под стук колес и пьяные вопли. Но это ничего, это нормально.
Очень холодное и очень раннее утро. Застывший вокзал с примерзшими пассажирами, закрытое метро, умирающее расписание движения. Как всегда.
В метро было пусто, и на улицах пусто. Зато в трамвай неожиданно вошел контролер! Лучше бы пешком прошли, одна остановка. Я пожелала ему никогда никуда не доехать… Плохо? А по-моему – весело!
Весь мир собрался лететь! Ну, многие, это точно. Я люблю самолеты, правда, люблю самолеты! Я даже умею их ждать. До определенного момента… Но все же имеет предел! Когда тебе говорят, что все, всех уже посадили, мест больше нет, твои билеты превращаются в эфемерные бумажки, а изнутри, медленно вскипая, поднимается волна глухого гнева… Следующий рейс через неделю! Ты, как идиотка, с сумкой, заляпанной клейкой лентой (потому, что так модно сейчас летать, все так делают, и все киоски продают это! Как можно устоять, когда вокруг стоит хруст от усердного оклеивания?! ), итак: ты, как идиотка стоишь, сжимая в руке клочки бумаги, бывшие некогда билетами, и грозно осматриваешь оставшихся. На уши встали все, все 27 человек злополучного рейса! Во главе компании – он, мой отпрыск. Пацан хотел лететь, а лететь было не на чем! Сильное желание что-нибудь взорвать! Вместо этого принимаю более конструктивное решение: нахожу представителя посольства и ставлю на уши их лавочку.
Самолет находится: выработавший все ресурсы ЯК – 40. Решено загнать до последнего издоха. Вы знаете, что такое ЯК-40? Это такой автобус с крыльями. В нем нет буфета, ну просто нет! Он там не смог бы поместиться. Мужик с фотоаппаратом, когда узнал об этом, чуть не помер. А мы решили в следующий раз лететь в Испанию, на побережье "Коста дель сои", так дешевле и теплее. Это после того, как нас часок продержали в галерее перехода… Пацан заснул, он устал отстаивать свое право на вылет.
Мы сели. Челноки из Турции загрузили свои баулы и радостно стали пить водку. Трезвых было трое: я, мой сын и Йоха. Насчет пилота и стюардессы сомневаюсь и врать не буду.
На полпути у них кончился рабочий день, правда это случилось ночью. Все просто: сажают вас в степи и сообщают: "У меня кончился рабочий день, вылет в 8 утра". Ха! Круто! Я собралась подавать в международный суд…
Гостиницу на абордаж брали? А пацан продолжал спать на чьем-то чемодане…
Меня испугались, нас поселили, даже бесплатно! Мы все стали родными и близкими. Народ продолжил пить водку, теперь во главе с экипажем.
А утром мы полетели! Ей Богу, полетели! Несуществующий рейс 511 прибыл в аэропорт назначения – город Зеро – через двое суток от начала существования нового мира…
Все будет хорошо! Вот увидишь. Все будет хорошо!
Глава 35. Милостыня
Дверь купе с шумом отъехала в сторону, и развеселая пьяненькая бабулька шагнула к ним из вагонного коридора. Глаза ее блестели, рот до ушей. Она остановилась, притопнула, взмахнула руками, как бы собираясь пойти в пляс, и задорно пропела:
– Эх! Милок! А подай, чего не жалко!
Йоха улыбнулся в ответ на это заявление-просьбу и полез в карман плаща. Бабка, видя, что ее не выгоняют, не стала суетиться, а продолжила с не меньшим азартом:
– Эх! Лей, не жалей! Загуляла баба, загуляла! В люди баба вышла, люди ей подали… Веселись, честной народ! Баба русская идет!
– Ну, ты молодец! – восхитился Йоха, протягивая ей десятку.
– Ух, ух, ух, ух! Касатик! Люблю парней молодых, холостых, не жанатых! Красивых, да ладных, а главное – не жадных! Стану за тебя Бога молить, счастлив будешь! – и взмахнув многочисленными тряпками, навернутыми на нее, веселая нищенка двинулась дальше по коридору, сыпя шутками – прибаутками.
– Классная бабка! – заметил Йоха.
– Зарабатывают они.., – откликнулась соседка по купе.
– Да и Бог с ней! Не клянчит, а умеет попросить! С удовольствием дал!
"Еще одна, надо же" – подумала Влада, шевельнулась под одеялом. Йоха заметил это и повернулся к ней.
– Ну, как ты?
– Нормально. Мужика вчерашнего вспомнила…
– Правильный был мужик!
Они ждали свой поезд. Вышли покурить. Тогда он и подошел, попросил сигарету. Влада засуетилась, хотела дать денег. Отказался. Странный, черные с проседью волосы покрыли лицо и голову. Старое драповое пальто, на ногах стоптаные валенки, какие-то штаны ватные. Все для тепла. Глаза живые, любопытные…
– Я – каменщик, эти руки привыкли строить, а не разрушать… Что делаем, разве можно так? Откуда столько ненависти? Теперь я – бомж, разве это правильно, чтобы человек жил как собака?
Йоха и Влада молча курили, слушая неожиданную исповедь. Они не знали, что ответить.
– Возьмите, – Влада опять протянула деньги.
– Не-ет, я не нищий! – помотал головой каменщик, – просто поговорить хотел… Понравились вы мне.
Докурили. Йоха, прощаясь, пожал ему руку. Влада улыбнулась. Повернулись, чтобы идти в теплый вокзал.
– Я желаю вам любви, ребята! Я желаю вам любви! – крикнул им вослед человек.
Шел последний, двадцать седьмой час, удивительного дня, подаренного Владе на день рождения… Тысячи километров, три часовых пояса, лица, слова, люди… Замерзшие Патриаршьи пруды… Так бывает, когда рождается новая реальность.
Глава 36. Пирожки
Маленькая кухня, забитая до отказа людьми, утопала в клубах сигаретного дыма и газа, пылающего в духовом шкафу.
Народ сидел на полу, на стульях, на каких-то подушках и еще на чем ни попадя. Влада, орудовавшая горячими противнями, старалась осторожно ступать через чьи-то ноги и головы. Наконец испеченные пироги появились на столе в двух огромных мисках. Присутствующие одобрительно загудели. Миски быстро опустошались. Влада, помня о главном, ухватила пирожок и прорвалась сквозь тела в узкий коридорчик, отделяющий кухню от ванной. Там, как обычно, гремела вода. По причине полной неисправности сантехники, горячую воду во время принятия ванны выключать было нельзя. И сейчас звуки ревущего водопада смешивались с разноголосьем тусовки, треньканьем гитары и позвякиванием чашек. Йоха принимал ванну. Он всегда совершал довольно экстравагантные поступки в присутствии своих сотоварищей.
Сейчас, стоя голый в воде, Йоха пытался разглядеть себя в запотевшем зеркале, размышляя о тщете бритья вообще и своем, в частности.
– Ты с ума сошла! – в гневе обрушился он на вошедшую, в такой ответственный момент Владу. Влада почувствовала себя ужасно глупо с пирожком в руках. Она попыталась оправдаться:
– Вот, – Влада протянула пирожок, – возьми, а то все сожрут.
– Выйду и возьму! – Йоха был крайне недоволен, – позволяешь себе…
Влада вышла, тихо прикрыв за собой дверь… Опять миновала завал из чьих-то ног и тихо села на пол, спиной к газовой плите.
– Йоха там не утонул? – весело крикнул кто-то.
– Не утонул, – угрюмо ответствовал мокрый Йоха, появившийся из ванной в длинном махровом полотенце.
Звучала гитара, Ярослава что-то напевала. Йоха вернулся на кухню, уже одетый, встал в дверях, посмотрел на пустые миски и с упреком на Владу, та пожала плечами.
– Ну, Митьк, давай!
– Какую? – откликнулся Митька, беря гитару.
– Давай, сначала и по возрастающей! – Йоха пошире расставил ноги, при первых аккордах потер ладони о бедра, поднял голову и запел. Он пел громко, с надрывом, то и дело срываясь с мелодии. Митька ушел с головой в гитару, песни чередовались одна за другой. Йоха исступленно орал. Яра тихонько подсмеивалась. Народ возился и тоже стал улыбаться. Что поделаешь, в гостях. Пока Йоха не напоется, не отстанет…
Влада сидела поджав колени и с болью смотрела снизу вверх на такое любимое и такое далекое лицо. Ей хотелось сказать всем:
Зачем вы так? Смотрите, как он старается! Ведь он это делает как для себя, так и для вас! – Но она молчала, не считая себя в праве вмешиваться в творческий процесс. Она лишь сопереживала… Для всех: давно понятный и смешной Йоха, для нее: единственный и необыкновенный. Так уж сложилось…
Позже, когда окончилось и это дикое пение, и пирожки, и чай, и сигареты, Йоха с Митькой решили сбегать в ночной киоск. Влада увязалась за ними, ей хотелось на воздух, продышаться. Когда они втроем вышли на морозную, заснеженную улицу, Йоха, подхватив Митьку, принялся объяснять ему, как надо работать и что петь, чтобы поехать на фестиваль. Они шли быстро, Влада едва поспевала за ними. Чтобы не чувствовать себя лишней, она позволила себе посоветовать: