Профессор психологии Надежда Георгиевна Милорадович закончила семинар необычным тестом.
– Представьте, то вы стоите на пороге Храма Судьбы. На входе и выходе изречения великих философов: "Что возмущает тебя в ближнем, не делай сам. Дал слово – держи. Язык пусть не обгоняет твоего ума. Не желай невозможного. Тайны не разглашай. Избегай удовольствий, рождающих страдание. Не лги, но говори правду. Познай самого себя. О тайном догадывайся по явному. Знай меру, ничего слишком" и т. п. Все советы мудры, но вы должны выбрать только два, которые определили бы оптимальный по жизни результат.
После наших ответов последовал комментарий руководителя семинара: "Как установили исследования психологов, хорошо воспитанный человек лжет, а абсолютная откровенность сродни цинизму. Не может нормальный человек и не разглашать тайну. А если не желать не возможного, жизнь зайдет в тупик. Чем более не возможную цель вы поставите, тем дольше будете жить. Недаром лозунг "Желай не возможного" встречает студентов Сорбонны. Но практический опыт доказывает, что оптимальный старт на входе в Храм Судьбы дает совет Сократа "Познай самого себя". На выходе – "Знай меру, ничего слишком".
Подождав, пока слушатели осмыслят мудрость и глубокий смысл данных изречений, профессор Милорадович продолжила:
– Я хочу, чтобы от наших занятий у вас осталось яркое впечатление. И поэтому предлагаю до того, как мы расстанемся, сыграть в интересную игру. Игра называется "Выживание в пустыне". Представьте, что летящий над Аравийской пустыней лайнер, в котором находитесь вы, теряет управление. Летчику удается посадить самолет, но вокруг только похожие на желто-коричневые волны песчаные холмы, поднимающиеся на высоту десятков и даже сотен метров. Хотя у штурмана имеется карта, он не в состоянии определить место падения. В багажном отделении имеется ряд предметов, которые могут пригодиться: пластмассовые бутылки с питьевой водой, спиртные напитки, соль, ботинки на толстой подошве, теплые вещи, непромокаемый плащ, ракетница, нож, охотничье ружье, солнечные очки, линзы и т. д. Список передаю каждому. Я разделю вас на две группы: в одну войдут те, кто предпочтет двигаться в поисках спасения, в другую – те, кто считает более целесообразным оставаться на месте и ждать помощи. Задача каждой группы выбрать стратегию выживания и пронумеровать все предметы в порядке их значимости. Но сначала пусть кто-нибудь из вас расскажет, то ему известно об Аравийской пустыне. Вот вы, Любовь Владимировна…
– Насколько я знаю, именно Аравийская пустыня сформировала наше представление о любой пустыне. Это обширное пространство, занятое движущимися барханами, раскаленными в лучах солнца, караваны изнуренных жарой верблюдов, ядовитые змеи, скорпионы. Из-за сильных ветров часто случаются песчаные бури, поэтому большая часть пустыни необитаема. Оазисов в Аравийской пустыне нет, но встречаются ключи и природные резервуары, заполненные водой зимних дождей. На востоке – плоскогорье и редкие горы высотой порядка двух тысяч метров. Через пустыню перегоняют караваны верблюдов, следующие из Египта в Судан. Если идти по верблюжьему следу, можно избежать зыбких песков. У подножья гор встречаются поселения бедуинов, поэтому я войду в группу, которая предпочитает движение. Как же это страшно – умереть, не предпринимая никаких поисков! Чтобы избежать жары, можно передвигаться вечером, ночью или ранним утром. – Ну, это ваш выбор, хотя, согласно компетентному мнению, более разумно оставаться на месте, тем более что запас воды у вас есть. – Да, но дело в том, что в жарких пустынях нужно пить не менее 3,5 литров в день. Ограничение потребления воды даже до одного – двух литров приводит к катастрофе – наступает обезвоживанье. Сначала оно проявляется в общем недомогании, потере аппетита, затем в прогрессирующей слабости, дрожании конечностей, сухости в горле, синюшности. Если двигаться, есть шанс найти высохшие ручьи. Вода там подступает к самой поверхности и особенно скапливается в местах поворота русла. Там легко вырыть колодец. И если запас воды мал, в первый день лучше не пить вообще, особенно алкогольные напитки – алкоголь усиливает обезвоживанье.
Несмотря на все мои познания, при подведении итогов игры оказалось, что выжили те, кто остался на месте крушения лайнера. Группа движения погибла. Я была крайне возмущена – мне казалось, что я предусмотрела все: ночной холод, для чего взяли теплую одежду, ослепляющие солнечные лучи, от которых можно спастись только в темных очках, воспользовались и увеличительным стеклом для разведения огня без спичек, и ботинками на толстой подошве для защиты ступней от раскаленного до 80 градусов песка, и непромокаемым плащом для сбора конденсата… И даже после того, как выяснилось, что к моей группе случайно применили не тот критерий, и мы все же остались в живых, я еще долго не могла успокоиться и, как наяву, представляла себя среди бескрайней пустыни, слышала ночные стоны раскаленных дневным солнцем камней, видела выползающих из расщелин змей.
Однако надо было взять себя в руки и сосредоточиться на другом – профессор Милорадович вдруг произнесла загадочную фразу: – А знаете ли вы, что любое ваше желание сбудется? – Да, я с детства я страстно желала окружить себя представителями фауны. И сейчас живу на равных с четверолапыми и крылатыми.
– Вы правы – сбываются только те желания, которые овладели всей вашей сущностью. Они находятся на кончике стрелы туго натянутого лука и готовы стремительно достичь желаемой цели. Как считают многие успешные люди, мысль материальна, и в природе существует закон притяжения мечты. Поставьте перед собой цель, которая относится лично к вам и находится под вашим контролем, а затем вообразите, что вы магнит, который притягивает к себе все, что необходимо для ее достижения. Создайте ощущение, что у вас это уже есть, изобразите предмет вашей мечты на листе бумаги. Когда вы овладеете этим секретом успешности, жизнь станет удивительной. Но помните, что Вселенная любит скорость, не загоняйте свою страсть в закоулки души. Возможно, что ростки вашей мечты уже готовы пробиться на поверхность, но вы вдруг стали скептиком, раскритиковали собственное желание, сочли его не исполнимым. И тогда эти ростки уйдут обратно в землю. Не говорите и даже не думайте о плохом. Если, к примеру, у вас долги, не жалуйтесь на безденежье, но ищите пути преодоления. Ищите радостно, с надеждой. Помните, что если вы зациклились на негативе, на вас обрушится новый вал невзгод – вы сами притягиваете их. Если вам плохо, подумайте о тех, кто дарит вам счастливые минуты, например о ребенке, о наших братьях меньших, подумайте о радостном. И главное, благодарите судьбу за то хорошее, что у вас уже есть. Сосредоточьтесь на позитивных, радужных надеждах, и в вашей жизни начнутся перемены к лучшему.
Надежда Георгиевна вручила мне сертификат о том, что я прошла обучение по программе "психолого-педагогическая подготовка преподавателей высшей школы". А в это самое время в банкетном зале университета, рассчитанном на 150 гостей, уже собирались друзья и коллеги нашей юбилярши. Заведующая кафедрой выглядела роскошно в своем серебристо-голубом платье и меховой горжетке. Сценарий чествования написали я и мой научный руководитель профессор Парфёнова. Поздравляющие должны были выстроиться в ряд по возрастному критерию – от молодых до самых пожилых, символизируя череду прожитых в одном коллективе лет, и направиться к месту действия под хоровое исполнение проникновенной песни Михаила Фрадкина:
Вот так и живем,
Не ждем тишины,
Мы юности нашей,
Как прежде верны.
А сердце, как прежде, горит от того, горит от того,
Что кафедра наша превыше всего.
А годы летят, наши годы,
Как птицы летят,
И хочется нам оглянуться назад.
А потом начались поздравления поэтические и музыкальные, закончившиеся песнопением на мотив из "Карнавальной ночи":
Твой красивый Юбилей к тебе пришел,
Ты поверь, что это очень хорошо.
Ты мудрей и краше стала,
Много в жизни испытала,
Ну, а сколько предстоит еще…
Однако за последние несколько лет главные исполнители музыкальных номеров ушли на пенсию, и не стало той задушевности, какой славилась наша кафедра. Здесь в Штатах незнакомые люди улыбаются друг другу, готовы поддержать разговор, оказать посильную помощь, а у нас… Если кто-то к тебе обращается, только и ждёшь какого-нибудь подвоха. Правда, о себе такого сказать не могу – легко схожусь с людьми, рада пообщаться, поговорить.
– Вероятно, сказываются гены, – улыбнулась Елена. – Но сегодня не время для долгих разговоров. Завтра мы вылетаем в Лос-Анжелес.
– Я всё же предупрежу Антона. Ты не против?
– Антон! Привет! У меня всё прекрасно. Впереди Калифорния, знаменитая пустыня Мохаве. Это в четырёх часах езды от Лос-Анжелеса. Там есть интегратрон, белоснежный купол, в котором нет ни одной металлической детали, ни одного гвоздя. Говорят, что в этой зоне время течет вспять. Дорога к интегратрону идет по склону холма, и с вершины его хорошо видно, как сверкает купол в солнечных лучах. Предназначен он для омоложения людей…
– Зачем тебе омолаживаться?! – проворчал Антон.
– Неужели ты ревнуешь?
– Не хочу, чтобы ты там задержалась ради развлечений. Я согласился убирать дерьмо за твоими кошками, так как надеялся, что ты проведёшь время с пользой и найдёшь в Америке того, кто захочет тебя раскрутить. Твой издатель явно следует указанию ФСБ ничего не делать для популяризации твоих книг.
– Если ты против моей поездки, я попрошу забронировать для меня билет на ближайший рейс до Москвы.
– Ладно, пусть будет Мохаве, но больше никаких экскурсий. И я не советую вам приближаться к этому интегратрону. – Почему? – Прежде вокруг него подолгу жили коммуной искатели летающих тарелок, но сейчас окрестности совершенно безлюдны.
* * *
Самолёт сделал круг над Лос-Анжелесом. Я наклонилась к иллюминатору. Гигантский город распластался по округе, в основном, одноэтажными домиками, притулившимися посреди холмов.
Приземление произошло плавно – даже не ощутили толчка. В аэропорту нас с Еленой встречал молодой человек с внешностью типичного представителя американской богемы, представившийся Самуэлем Брайтоном или просто Сэмом. Он отвез нас в известный своим потрясающим тихоокеанским побережьем округ Мендосино, где в наше распоряжение был предоставлен небольшой коттедж на самом берегу океана. График запланированных экскурсий, с которыми ознакомил нас Сэм, оказался достаточно плотным, но всё начиналась со вторника, а впереди был уик-енд плюс понедельник. Этих трёх дней, по мнению Сэма, нам будет достаточно, чтобы акклиматизироваться, обустроить быт, осмотреть окрестности, поразиться многообразию природы, проникнуться величием Тихого океана, в общем, получить дозу вдохновения.
Но главной целью была пустыня Мохаве, и я попросила Елену поскорее связаться с проводником, с которым у неё была предварительная договорённость.
Его звали Гарри Гарднер. По словам Елены, проводнику известен в Мохаве каждый уголок, и к тому же Гарри отличный пилот. Его дом оказался совсем недалеко от нашего коттеджа – надо было пройти всего метров семьсот по тянущейся вдоль побережья пешеходной дорожке, попутно созерцая завораживающую красоту белой пены прибоя. Гарри встречал нас у ворот. Во внешности ничего особенного – типичный афроамериканец. Только рост намного выше среднего, и глаза с ослепительно белыми белками смотрят куда-то в сторону. При виде Елены лицо проводника озарилось радостной улыбкой – так встречают доброго знакомого. Елена представила меня как свою сестру. Гарри пригласил нас в дом, просторный и светлый. Предложил кофе, заваренный со специями. У меня возникло двойственное чувство – с одной стороны, приятно, что наше общение проходит так легко и непринужденно, но, с другой я заметила промелькнувшую на лице Гарри загадочную усмешку. – Я так и думал, мисс, что вы захотите вернуться в Мохаве. – Эта пустыня магнит, который притягивает к себе вновь и вновь многих, уставших от цивилизации. – Да, я хочу показать сестре те места, которые мы посетили. Незабываемая экскурсия!
– Я думаю, – Гарри широко улыбнулся, обнажив жемчужный ряд зубов. – Но в нашем распоряжении только два дня – очень плотное расписание всяких дел. Мы сможем вылететь завтра? – Да, мой корабль в вашем полном распоряжении. Мы можем отправиться завтра утром и провести в пустыне один день, но можем и переночевать. Какой вариант вас больше устраивает?
– Второй, – поспешно ответила Елена.
– В таком случае придётся взять палатки и всё необходимое для ночёвки.
– У нас с собой ничего нет для путешествия по пустыне – мы полностью полагались на вас. За прокат, конечно, заплатим. – Хорошо, договорились. Завтра в 6 утра я заеду за вами.
* * *
Перед поездкой надо было хорошо отдохнуть, но мне не спалось. Накинув халат, я спустилась к пляжу. Ночью океан казался ещё величественней, но этот слившийся с небом бесконечный простор вселял страх, рождало ощущение слабости и беспомощности. Зазвенел мобильный. – Алло, Люба? Это Сэм. Извините за поздний звонок. Я хотел спросить, как вы устроились? Может, нужна моя помощь? – Отлично. Здесь чудесно! Но, Сэм, как мы поняли, до вторника мы свободны в своих действиях. Это так? – Да, – в голосе Сэма послышалась тревога. – Надеюсь, вы всё же проинформируете меня о ваших планах? – Мы с сестрой собираемся на экскурсию в Мохаве. Нас будет сопровождать знакомый проводник. – Как его имя? – Гарри Гарднер. – Гарри? Я бы не советовал вам иметь с ним дело. – В чём причина? У мистера Гарднера прекрасная репутация. Или были какие-нибудь инциденты с туристами, о которых нам не известно? – Нет, но… – Я не понимаю. – Знаете, а не могли бы вы взять меня в свою компанию? – С удовольствием, если Гарднер не будет против. – Хорошо, я сам с ним договорюсь. – Мы отправляемся завтра в шесть утра.
Только под утро мне удалось погрузиться в глубокий сон. Мне снился большой шар. Он катился по желтому настилу пустыни и медленно, но неумолимо приближался к моим ногам. А я будто погружалась в сыпучий песок и только беспомощно простирала руки, словно мои ладони смогут остановить этот гигантский валун. Этот шар я изобразила масляными красками на полотне. Он продвигался вперед по выжженной солнцем пустыне, сминая все на своем пути, превращая в порошок каменные глыбы. Но вдруг откуда-то из зеленого оазиса ко мне протянулась крепкая и властная рука. Я ухватилась за кисть, и у меня как будто выросли крылья за спиной. Теперь я могла взлететь и устремиться туда, где расцветает Жизнь.
Я даже не услышала перезвон будильника. Разбудило меня громкое кукареканье двух или трёх петухов, доносившееся с соседней виллы. В комнату заглянула Елена. – Подъём! Если бы не эти петушки, я бы тоже проспала. Хорошо, что сосед не выполнил постановление администрации о том, что в доме разрешается держать не больше одного петуха. Люба, не забудь положить в сумку пару бутылок воды. – Зачем тащить тяжесть? Гарри обещал, что обеспечит нас всем необходимым. – Слушайся опытного путешественника! Всё-таки летим в пустыню. Кстати, ты знаешь, какой девиз у штата Калифорния? – I have found it – Я нашёл это. – Вот именно. Надеюсь, что и мы найдём. – Но что? Что мы можем найти, кроме скал и песка? – Не знаю, у меня предчувствие. Как сказал один известный знаток человеческих душ, "жизнь так жестока и горестна, что люди, способные произвести на свет романтическую фантазию, подобны оазису в пустыне". Давай, поднимайся и прими душ, а я приготовлю завтрак. Что ты хочешь?
– Свари для меня овсянку. Когда я нервничаю, эта каша действует на меня как бальзам.
– Да, если бы все люди, как это делают англичане, ежедневно ели размазню, с желудком было бы гораздо меньше проблем. Помнишь, английское "овсянка, сэр"?
Гарри заехал за нами точно в назначенное время и через какие-нибудь сорок минут мы были уже на взлётной полосе. Елена глянула на сестру. На моём лице застыло нервно-напряженное выражение. – Ты боишься? Ещё есть время отказаться… – Нет, но почему не приехал Сэм? Он обещал составить нам компанию. – Так позвони ему. – В глазах Елены мелькнула хитринка. – Не буду звонить. Если не приехал, значит, передумал.
В сопровождении Гарри мы направились к одномоторному самолёту. Глянцевая поверхность весело искрилась в лучах восходящего солнца.
– Мой орлик в самом рассвете сил – почти новый, но уже показал свою надёжность в форс-мажорных обстоятельствах, – Гарри любовно провёл ладонью по фюзеляжу.
Елена задержалась у трапа и взглянула на трассу. По ней с бешеной скоростью летел мотоциклист.
– Сэм!
Самуэль Брайтон ловко соскочил со своего коня и в порыве восторга обнял зардевшуюся Елену.
– Хорошо, что вы будете с нами. Вы кажетесь мне надёжным спутником. – Несмотря на мой вид? – Сэм сдёрнул шлем и провёл рукой по спутанным вихрам. – Мистер Гарднер, извините за опоздание, это моя слабость. – Самые опасные люди – люди без грехов и слабостей, – усмехнулся Гарри.
Проводник пообещал пассажирам, что перелёт будет лёгким и займёт совсем немного времени. Так что, поднявшись в воздух, мы, все трое, прильнули к окнам, любуясь ландшафтом. Вот исчезло вдали будто сшитое из лоскутков "одеяло" Лос-Анжелеса. Внизу – окутанные маревом скалистые холмы Мохаве. – Минут через пятнадцать возьмём курс на посадку, – заметил Сэм. Лица женщин побелели. – Что с вами? У вас аэрофобия? Авиакатастрофы происходят лишь по причине редчайшего стечения обстоятельств. – Да, на дорогах России за четыре дня погибает больше, чем за полгода в воздухе, – вставила Елена.
Но я не успокоилась – ощущала, что меня с силой прижимает к спинке кресла. – Почему самолёт набирает высоту? – Это манёвры Гарри. На несколько минут воцарилась тишина. Вместо того чтобы снижаться, самолёт по-прежнему поднимался в высь. Внезапно он накренился. Сэм бросился к кабине пилота. Взволнованные женщины, с трудом сохраняя равновесие, устремились за ним. Дверь в кабину была заперта. – Гарри! Гарри! Пилот не отзывался. Под натиском троих дверь всё же поддалась. Я не поверила своим глазам – Гарри в кресле управления не было.
– Без паники! Садитесь ближе к выходу, пристегните ремни, сгруппируйтесь, наклоните голову вперёд и обхватите колени, – приказал Сэм, – я посажу самолёт.
Заняв место пилота, он попытался выровнять курс, но машина начала крениться и заваливаться носом вниз. Ручка выхода в нерасчётный режим не слушалась.
Я закрыла глаза. На мгновение передо мной промелькнула вся моя жизнь – детство, которое трудно было назвать беспечным – родители с малых лет готовили меня к карьере учёного, рождение дочери, предательство её отца. Антон! Вот кто будет долго и искренне меня оплакивать. Очнулась я от сильного удара. В салоне пахло гарью, кресла окутывал едкий дым. – Задержите дыхание! – крикнул Сэм. – Все к выходу и бегите! Больно ударившись о скалистую почву, я бросилась в сторону. Мы пробежали метров сто, когда раздался оглушительный взрыв, и в небо взвились острые языки пламени. Трое лежали на песке.
– Люба! Ты как? В порядке? – Кости, кажется, целы, – с трудом шевеля губами, пробормотала я. – У тебя всё лицо в копоти. Ты взяла свою сумку? – Нет, не до этого было. – А я сразу повесила свою через плечо. Вот, возьми платок, лосьон и зеркальце.