Помню тот день, когда я впервые рассказала Казбеку о Мэри. Приём задолженностей затянулся до позднего вечера. Когда я вышла из здания университета, сумерки уже окутали парк полупрозрачной пеленой. Внезапно сквозь неё пробился белый луч. Я взглянула на небо. Плотные облака расступились и, как таинственный маяк, показалась полная луна. Через секунду она скрылась за тучей. И вновь лунный свет озарил пространство. Я долго не могла оторвать взгляд от пульсирующей луны. Но вот лунный свет скользнул по знакомой фигуре. Возле фонтана стоял Казбек. Вид у него был обречённый. Увидев меня, Казбек задёргался в судорогах мускулярной истерии, как это часто случалось с ним и прежде. – Не нужно быть таким печальным с лицом кавказским национальным. Казбек улыбнулся. Судороги прекратились. – У меня есть к тебе интересный разговор, – я достала из сумки конверт из Новой Зеландии и протянула его Казбеку. – Я плохо понимаю по-английски. – Ну, некоторые слова ты всё же поймёшь. Посмотри, здесь написано: "волк, гангстер, Казбек"… Речь идёт о тебе. Пьеса будет поставлена!
Горделивая улыбка промелькнула на его лице. – Ты сможешь приехать ко мне завтра? Мы всё обсудим. Казбек отвёл глаза в сторону. Он явно медлил с ответом. Такого я не ожидала. – Можно приехать… Как-нибудь… – Не как-нибудь, а завтра в десять утра. Я должна перевести тебе основные моменты пьесы прежде, чем дам согласие на её постановку. Я скажу декану, что материал дал мне ты. Думаю, что прототипа главного героя не отчислят из университета. И это ещё не всё! Когда ты станешь знаменит среди своих, у тебя появится шанс стать лидером. В общем, поговорим об этом завтра.
Казбек молчал. И только смертельная бледность лица и блеск воспалённых бессонницей глаз выдавали, как трудно преодолеть ему свою внутреннюю зависимость от меня.
* * *
Я провоцировала его на поступки, которые могли бы стоить мне жизни, но одновременно позволяли вставить в пьесу острые и одновременно правдивые сцены.
Перед отъездом Казбека в Грозный на время летних каникул, я случайно встретила его в районе метро и сообщила по секрету, что являюсь колдуньей и могу вызывать появление людей там, где захочу и когда захочу, так что нашу встречу нельзя назвать случайной.
– Как ты это делаешь?
– Хочешь, покажу?
– Хочу!
– Тогда берём такси и едем ко мне.
Дома я зажгла свечи и, срезая ножницами языки пламени, произнесла на распев голосом вещуньи:
"Как этот воск плавится от пламени жгучего, так и ты, Казбек, от моего наговора могучего подчинись моей воле, явись передо мной и отдай мне свою душу. Аллах Акбар".
Он вдруг порывисто обнял меня.
– Нет! Не смей!
– Почему?! Что ты ведёшь себя как девочка?!
Казбек продолжал тискать меня в своих объятиях. Я вывернулась и, схватив ремень, больно ударила его по руке.
– Получай, чеченский волчонок! Получай!
На мгновение он остолбенел. Потом схватил меня за горло и начал душить.
– Ты, женщина, никогда не смей поднимать руку на чеченца! Не останешься в живых!
– Постой! Я всё объясню, – прохрипела я, и он ослабил хватку. – Я вообще не хочу тебя, но для того, чтобы пьеса о тебе стала популярной, в ней должны быть шекспировские сцены.
– Вы сильная женщина, а я… я буду искать встречи и буду приходить к Вам, даже если Вы не любите меня…
– Я любила тебя. Очень сильно.
– Любила? Ла?
– Надеюсь, ты понимаешь, что эта лав стори не может иметь счастливого конца. Однако я собираюсь продолжить попытки сделать тебя лидером.
При встрече после двухмесячной разлуки Казбек уже не выглядел таким влюблённым как прежде и дал понять, что теперь между нами чисто деловые отношения. Первым делом поинтересовался, продолжаю ли я предпринимать шаги в направлении его президентства. В случае успеха обещал построить для меня в Грозном прекрасный дом и спонсировать продвижение моих дальнейших работ.
Но вот пьеса закончена, и Мэри выражает готовность начать действовать и информировать меня обо всех результатах, как положительных, так и отрицательных. Это было её последнее письмо. Я беспокоилась, спрашивала о причине молчания, но не получала никаких объяснений. У меня даже возникла мысль о том, что, может быть, я с самого начала переписывалась не с Мэри, а с агентом наших спецслужб. Помогая мне написать пьесу, наша Маша получила от меня не просто информацию о взаимоотношениях в чеченской диаспоре в период войны, а такие откровения, на которые способен не каждый. Я поделилась своими сомнениями с Лидией, и она с умным видом человека, которому многое известно, произнесла:
– Первые несколько писем действительно были от Мэри Х. из Новой Зеландии.
Чтобы окончательно прояснить ситуацию, я решила обратиться в посольство Новой Зеландии. И тут впервые обнаружила за собой слежку. Преследователь, не скрывая своих намерений напугать меня, шёл за мной по пятам, но я всё-таки приблизилась к зданию посольства и позвонила из автомата по указанному на табличке номеру секретаря. Женский голос ответил что-то на английском, но беседа не состоялась. Я вдруг почувствовала дурноту, какой не чувствовала никогда прежде. Мне казалось, что чья-то рука проникла внутрь моего черепа и вырывает мозг через горло. Я задыхалось, в глазах потемнело. Вот так наступает смерть, – подумала я. К счастью вспомнила о том, что у меня в сумочке есть лекарство для мозга, которое отец советовал всегда иметь при себе. Я проглотила таблетку. Через какое-то время приступ прекратился. Я сделала глубокий вдох, огляделась, не отдавая себе отчёт, зачем я здесь. Вспомнила о Мэри и Казбеке, но воспоминания эти не пробудили никаких чувств и желаний. Возникло ощущение, что я полная дура и занимаюсь какой-то ерундой. С тех пор я избегала встреч с Казбеком, а он ещё долго, как мне рассказывали студенты, мечтал стать президентом.
– Вы занимались магией Вуду?
– Да.
– И каков результат? – Не знаю. Заметила только, что люди, причинившие мне зло, умирали преждевременной смертью. – Продолжайте свой рассказ. – Мне было обидно, что мой совместный с Мэри труд пропал даром. Первое литературное произведение всегда является для его автора самым искренним, наполненным яркими эмоциями и надеждами. Я решила перевести пьесу на русский и отнести к издателю. Тогда в издательствах принимали только распечатанные тексты, и незадолго до дефолта я потратила свои последние доллары на покупку принтера. Много раз перечитывала я своё произведение, заново переживая волнительные события своей жизни. Пролистывала страницы рукописи и в электричке по дороге в издательство. Сидевшая рядом дама неожиданно проявила к моей пьесе большой интерес. Она представилась главным редактором солидного издательства и этим объяснила своё желание ознакомиться с рукописью. Уверяла меня в том, что ей достаточно прочитать несколько абзацев, чтобы понять, стоящая ли это вещь. Наивная, я поверила в удачу, поверила в счастливый случай и отдала ей свой труд. Она исчезла из моей жизни так же внезапно, как появилась. Завладев тем, что было нужно ей или кому-то ещё, она не сочла нужным объясниться со мной. Поиски воровки также не увенчались успехом – в издательстве никто не знал эту женщину.
Я очнулась на опушке, окаймлённой старыми и молодыми елями. Стоявший неподалёку красавец лось лакомился грибами. Увидев меня, он ленивым шагом отошёл в сторону и принялся обдирать кору. На поляну выбежала борзая и своим лаем окончательно спугнула сохатого.
– Рита! Ко мне!
Борзая помедлила немного, но подчинилась. Я прикрепила к ошейнику поводок и направилась к даче. Грибы росли повсюду, так что по дороге я набрала маслят на большую сковородку. По-видимому, гуляли мы с Ритой долго. Солнце медленно падало за горизонт, окрашивая в розовые тона пасущиеся над лугами облака.
Тогда я не помнила ничего из того, что со мной произошло. Я просто возвращалась с прогулки. Работа бригады подходила к концу. Рабочие выносили мусор и сбрасывали его на лесную просеку. И за что я им плачу?! За то, чтобы они загрязняли лес?! Не успела я высказаться по этому поводу, как выяснилось, что я не одинока в своём возмущении. Пришлось выслушать обвинения из уст соседки, с которой я ещё не успела познакомиться. Она пригрозила штрафом в размере 50 тысяч, если я не заставлю рабочих очистить просеку. Но куда деть мусор?
Из-за поворота вдруг показался автомобиль с прицепом. Водитель притормозил в двух метрах от меня, и крикнул через окно: "Я вывезу отходы производства".
– Анатолий, – представился он, – выйдя из машины.
Передо мной стоял кряжистый рыжеволосый мужичок в камуфляжной экипировке. Мне показалось, что я его где-то видела.
– Мы встречались?
– Я живу в сторожке по соседству с Вашей дачей. У меня несколько бригад. Выполняем любые строительные работы. Сварка, кровля, кладка… Сколько Вы заплатили за ограждение собачьей площадки?
– 21-у тысячу.
– За этот кривой забор из самого дешёвого материала вы заплатили 21 тысячу? – удивился Анатолий. – Надо было сразу обращаться ко мне. За 10 тысяч я поставлю вам ворота и калитку из профнастила – 3 600 за материал плюс 6000 за работу.
– А за вывоз мусора сколько возьмёте? Меня так раздражает вон та полусгнившая развалюха. Не то сарай, не то туалет. И с веранды надо выбросить сервант советского производства 60-х. Но старинный буфет оставьте, да и стеллаж пригодится.
– Все выбросим, приедете и не узнаете участок – ничего лишнего. Брёвна поколем на дрова, спилим больные ветви с яблонь, старый сортир сожжём, сервант отвезём на свалку. За всё за это возьму с Вас 1500 рублей.
– Как я Вам благодарна! Что бы я без Вас делала?
В назначенный Анатолием день я отправилась на дачу принимать работу. И не одна. Зять Олег вызвался отвезти меня на машине, а Кристина пообещала угостить шашлыком из сома, замаринованного в гранатовом соусе с майонезом. Я ещё в прошлый визит отдала Анатолию 10 тысяч, а теперь, в благодарность за его скромную оценку своего труда, пообещала, что за вывоз мусора заплачу не 1500, как он просил, а 2000.
Ворота мы обнаружили в стадии установки, но претензий к Анатолию быть не могло – в течение трёх дней лил ледяной осенний дождь вперемешку со снегом, и проводить сварочные работы было небезопасно. Участок действительно был расчищен, но не всё сделано так, как договаривались. Тяжёлый громоздкий сервант по-прежнему стоял на веранде, а на помойку, по словам Анатолия, был отправлен стеллаж, кстати, вполне приличный. И тут за дело взялся Олег – вдвоём с Кристиной они выкинули сервант в пылающий костёр и за пару часов обшили вагонкой внутреннюю часть наружной стены. От печки – буржуйки в доме стало тепло как в бане – приятный контраст с пришедшим в октябре в столичный регион декабрьским холодом. Кристина поджарила на углях сома, я вскипятила чайник и предложила после лёгкого ужина отправиться домой, не дожидаясь окончания работ. В комнату заглянул Анатолий.
– Вот чеки, проверьте, пожалуйста. И возьмите сдачу – 1600.
– Какую сдачу? Мы же договаривались, что за ворота и калитку я заплачу 10 000.
– А я с Вас ещё меньше возьму – 8 тысяч.
– Странный Вы человечек. Все норовят урвать побольше, а вы оценили собственный труд всего в 4000 рублей.
– Вы меня не так поняли. Вы дали мне деньги на материал, я предъявил Вам чеки и сдачу. А за работу Вы должны мне 8000.
– За кого Вы меня принимаете?! Я поинтересовалась ценами на стройматериалы. Да Вы и сами назвали предварительную стоимость – 3 600…
Я хотела было продолжить разборку, но тут в дверях нарисовались двое помощников Анатолия явно среднеазиатского происхождения. Один из них держал в руке молоток. Взглянув на их хмурые обветренные лица и смотрящие на меня с нескрываемой злобой узкие чёрные глаза, я похолодела от страха. Не далее, как вчера вечером муж прочитал мне криминальную информацию из Химкинский газеты "Вперёд": В начале октября пропали без вести двое дачников. Вечером в пятницу супружеская пара выехала на машине в деревню Пелагеино Тверской области. А спустя некоторое время в лесном массиве были обнаружены накрытые листвой трупы мужчины и женщины со следами насильственной смерти. Следствие установило, что их убил гражданин Таджикистана, помогавший с работами на дачном участке. Недовольный качеством выполнения своего заказа хозяин дачи отказался заплатить таджику, за что получил несколько ударов молотком по голове. Затем работник задушил хозяйку и вывез тела в ближайший лес.
Мы с Кристиной достали кошельки и пересчитали всю наличность.
– Анатолий, простите, я просто неправильно Вас поняла. У меня 6 тысяч без пятидесяти рублей. Больше просто нет.
– Я могу предложить ящик водки, – вмешался Олег. – Хотел подарить его тёще для того, чтобы было чем расплачиваться за мелкие услуги.
Рабочие переглянулись, произнесли несколько фраз на узбекском и закивали головой в знак согласия. Из моей груди вырвался вздох облегчения.
В конце осени мой острый нюх учуял в городе Химки растущее недовольство горожан. У знакомой пенсионерки, владелицы Джек-рассел терьера, неразрешимая проблема – как распределить финансы на медицинские расходы – дорогие лекарства необходимы ей самой, а у собачки ложная беременность. Лактацию можно остановить с помощью препарата "Галастоп", но цена на него выросла почти до тысячи. Другие стонали из-за роста цен на коммунальные услуги и продукты питания. Третьи возмущались тем, что заключённые с Китаем контракты являются кабальными для нашей страны и так далее и тому подобное.
– То ли ещё будет, – заметила я, – но нам скажут, что во всём виновата Америка, и народ поверит.
За эту реплику я заработала бурные и продолжительные аплодисменты политически подкованных пенсионеров и отправилась в аптеку закупить впрок жизненно важные для меня импортные лекарства, цены на которые в связи с ростом курса доллара неуклонно росли. Навстречу мне быстрой походкой шла красивая женщина, в одежде которой явно преобладал чёрный цвет траура. Не сразу узнала я в этой элегантной даме знакомую владелицу двух вестиков (белых терьеров) Эмму– обычно я встречала её в типичном прикиде собачниц – в спортивных штанах и старой куртке. Эмма по своим взглядам принадлежала к оппозиции, одно время даже привязывала белую ленту к сумке, посещала все антиправительственные митинги и шествия бело ленточников. При этом обладала широкой эрудицией и ораторским искусством. Дама в трауре возвращалась с похорон родственницы, сломавшей ногу и почившей после хирургической операции в связи с занесённой инфекцией. Я долго слушала её нелестные высказывания в адрес нашей медицины, сетования на то, что большинство талантливых еврейских врачей уехало на свою историческую родину.
В такой ситуации верить в справедливость теории о воплощении в реальность радужных надежд становилось всё труднее. По своей натуре я, как и в девяностые, могла бы быть активной участницей народных сходов, но при одной мысли о том, что будет с моими собаками, кошками и птицами, если со мной что-нибудь случится, приходится ограничивать себя анализом информации, передаваемой на разных волнах.
Удача если и улыбалась мне, то лишь краешком губ. Особенно остро я почувствовала это, когда, приехав на дачу, увидела установленные Анатолием ворота и калитку из профнастила, а рядом с ними поваленные полусгнившие столбы, опутанные оборванной сеткой рабицей – на весь забор денег по-прежнему не хватает.
Оставшиеся средства я использовала на то, чтобы заказать Анатолию обивку веранды вагонкой. При этом он обобрал меня до нитки – оставил в моём кошельке десятирублёвую бумажку и немного мелочи. Правда этих денег мне хватило на пирожок, который я с удовольствием съела в тёплом и уютном зале ожидания на вокзале, не подумав о том, что двенадцать рублей надо было оставить на туалет. Электричка пришла через час, и ещё через час я буду дома. Можно потерпеть. Ехать в Москву на электричке куда менее утомительно по сравнению с автотранспортом. Если бы… Если бы её не задержали на сорок минут в Поварово – пропускали летящий в Питер Сапсан. Говорят, что с Нового года этот скоростной поезд будет отправляться с интервалом в один час. И что тогда будем делать мы, дачники?! И те жители Твери и Подмосковья, которые ездят на работу в столицу?!
И всё же, как велика в нас надежда на чудо! Во всяком случае, о себе я могу сказать это без тени иронии. Уверенность в том, что в моей жизни произойдёт нечто необычное, нечто такое, что действительно изменит её в лучшую сторону, даст мне возможность помочь близким, не покидала меня. В глубине души я продолжала надеяться, что очень скоро мои главные финансовые проблемы будут разрешены. И вот очередное послание от знаменитой на весь мир женщины – ясновидящей, именем которой прикрываются аферисты из "Рашн Бьюти". На конверте, адресованном мне, надпись: "Если Вы откроете этот конверт сегодня до полуночи, то уже через несколько дней сможете получить огромные деньги! Гарантированно!" Письмо начиналась следующим сообщением:
Любовь Владимировна,
Ровно через 30 дней я помогу Вам обрести УДАЧУ (везение во всех делах), УСПЕХ (в общественной и личной жизни), а главное ДЕНЬГИ (более 2 миллионов рублей!) Всего через 30 дней для Вас наступит конец трудного периода, полного лишений и разочарований, и начнётся новый цикл, в котором есть место только счастью, удаче, радости, а главное – деньгам (более 2 миллионов рублей это только начало).
Почему Вы вдруг начнёте выигрывать, причём с каждым разом выигрывать всё больше и больше? А всё очень просто… Через пару дней я МАКСИМАЛЬНО открою Вашу ТРЕТЬЮ ЧАКРУ, которая отвечает за ДЕНЬГИ и ВЫИГРЫШИ в различных акциях. ДЕНЬГИ МИЛЛИОННЫМИ ПОТОКАМИ быстро войдут в Вашу жизнь!
Кстати, Вы нашли в этом конверте сложенный листок бумаги, не так ли? На нём написана сумма Вашего первого выигрыша…
Я раскрыла сложенный листок и прочитала вслух: 580 000 рублей. Но кроме него, в конверт, как всегда, был вложен бланк для оплаты моего заказа. Так что же мне предлагали приобрести на этот раз! Оказалось "Талисман финансовой свободы", который и откроет мою третью чакру после того, как я сделаю перевод всего лишь на 1049 рублей. И тогда магия как будто откроет кран, из которого забьёт фонтан. Но это будет не вода, а деньги, причём МИЛЛИОНЫ.
В дополнение к посланию мага фирма "Рашн Бьюти" прислала мне подробное описание процедуры вручения приза:
"Дирекция готовит для Вас незабываемый праздник. Вас ждёт не только заселение в номер повышенной комфортности в одной из самых лучших гостиниц в центре Москвы, но и потрясающая церемония награждения в роскошном ресторане теплохода люкс.
Для Вас всё только самое лучшее!
Вы это заслужили!"
Я подумала о том, что в условиях кризиса все хотят вывернуться наизнанку, чтобы выжить. И решила ещё раз потребовать свои законные невыплаченные призы.
"Мария, Вас давно рекламируют в нашей стране как ясновидящую, которая на протяжении 50 лет делала поразительно точные предсказания. Среди многих почитателей Вашего дара была и я, Любовь Раевская. На протяжении многих лет я оплачивала составленные Вами для меня гороскопы, приобретала амулеты, приносящие УДАЧУ, УСПЕХ и БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ. К сожалению, ни одно из Ваших предсказаний не воплощалось в реальность. Напомню, что и третью чакру Вы уже мне открывали.