В этот раз на прополку капусты собралось много желающих. Было тепло, ласково светило солнышко – всем хотелось съездить на природу, подышать свежим воздухом. Семён и Никита решили поехать на своей машине, чтобы с поля уехать прямо домой, не заезжая на завод. Приехали на капустное поле раньше всех – остальные долго собирались, ждали автобус, не спешили. В берёзовой рощице стояла машина. Подъехав ближе, они узнали машину Ивана Костенко. Иван работал сменным инженером на вычислительной машине. Он был худой, длинный, но жилистый и выносливый. Занимался спортом – прыжками с шестом, на районной спартакиаде неоднократно занимал призовые места. В кабине, кроме Ивана, виднелся женский силуэт. Это Лиза, догадались они. Лиза была женщина свободных, раскрепощённых нравов и вольного поведения, она, не таясь, встречалась с Иваном и другими мужчинами.
– Слушайте, ребята, вы совсем страх и осторожность потеряли, – сказал Никита, выйдя из машины, – сейчас сюда приедет полКБ. Иван, твоя Света тоже приедет. Вы бы отсюда уехали куда-нибудь подальше.
– Уедем, конечно, они не скоро приедут, знаю я – пока соберутся, пока приедет автобус, да ещё что-нибудь забудут, вернутся; так что ещё не меньше часа есть.
Минут через двадцать показался автобус. Он ехал медленно, пыля просёлочной дорогой, переваливаясь с бока на бок, ныряя в канавы и карабкаясь на бугры. Вот он подъехал к роще, остановился, и из него не торопясь начали выходить работники. Света вышла последней. Оглядевшись вокруг, она насторожилась – вдалеке стояла их машина. Сначала она не поняла, что бы это могло значить, но потом тревожная догадка пронзила душу. Она быстрым шагом направилась к машине, глядя по сторонам, ища что-нибудь тяжёлое. На глаза ей попалась сухая берёзовая валежина. Иван и Лиза потеряли не только страх, как отметил Никита, но и бдительность. Они не видели, как приехал автобус. Света, взяв палку, осторожно подходила к машине. Разбить стёкла – жалко, своя. Размахнувшись, она нанесла удар по крыше – на крыше образовалась довольно большая вмятина. Иван как ошпаренный выскочил из машины, за ним не торопясь вылезла Лиза.
– Ах ты паразит, кобель шелудивый, я тебе сейчас всю бошку разобью, – замахнулась палкой Света, но ударить не решилась – свой всё-таки; надо будет потом лечить, деньги тратить.
Она била палкой по бамперу – так дешевле, но всё равно нечаянно разбила фонарь, чем была огорчена. Затем она ринулась на Лизу.
– А ты, стерва, что зенки вылупила? Я их сейчас тебе повыцарапываю!
Бросив обломок палки, она вцепилась Лизе в волосы. Лиза ударила её ногой в живот. Было больно, и Света укусила её за руку, до крови. Иван стоял рядом; оказавшись в таком идиотском положении, он не знал, что ему делать, кого защищать. Он пытался как-то остановить женщин, прекратить этот концерт. Женщины тем временем продолжали критиковать друг дружку физически, приговаривая:
– Ты же бочка с салом, что он в тебе нашёл, видать, зелья какого-то подсыпала, – кричала Света.
– На себя посмотри – ты, суповой набор, что он в тебе нашёл? О тебя можно занозиться. Да ещё и придурочная, прокусила до крови, пойду, сделаю прививку от бешенства.
– Конечно, чужой мужик – не жалко, можно из него выжимать все соки.
– Да много из него не выжмешь, – огрызнулась Лиза.
– Лиза, пойми, мне не жалко, но ты не знаешь, как с ним обращаться – можешь вывести его из строя. Я его для себя берегу, ухаживаю за ним, хорошо кормлю. С супружеским долгом я его не напрягаю – всего лишь три попытки за ночь. Не смог – ничего, завтра отработает. Двойную норму.
– Я не знаю, как обращаться с мужиками? – возмутилась Лиза. – Знаю лучше тебя.
– После ночной смены он должен отдохнуть, а ты его эксплуатировала. Он вчера работал в ночную смену, устал, измотался.
Лиза молчала и вдруг громко захохотала.
– Где, ты говоришь, он вчера работал?
– В третью смену.
– В третью смену вчера работала Ольга Михайлова, а его и близко не было.
Услышав это, Иван забеспокоился и стал потихоньку отступать на заранее подготовленные позиции – к машине. А женщины тем временем наступали.
– А ну-ка, самец паршивый, расскажи, с кем смену отработал? Я, дура – Ванечка, Ванечка, устал, наверное, отдохни, поспи, я приготовлю твою любимую телятину с соусом из белого вина. С мышьяком бы тебе телятину приготовить, паразит! – бушевала Света.
Она всё-таки достала его палкой – удар пришёлся по плечу, не причинив телесных повреждений.
– Ах ты, падло, – ругалась некрасиво Лиза, – мало тебе двух баб, так ты решил ещё и Жанну осчастливить.
– Так он у Жанны был?! Ладно, завтра я этой лахудре патлы повыдёргиваю.
– Зачем откладывать на завтра? Я сегодня это сделаю – она придёт во вторую смену, – пообещала Лиза.
Народ ухохатывался. Цирк! Все надеялись на продолжение концерта на заводе, когда придёт на смену Жанна. Иван тем временем смог пробраться к машине, сел и укатил.
И вот, наконец, всё было закончено – система пожаротушения смонтирована, проверена, документация отработана. Комиссия, принимающая систему, документацию даже смотреть не стала.
– Павел Иванович, – сказал председатель комиссии Чашин – бывший сослуживец Ромова, – документация вся отработана?
– Обижаешь, начальник.
– Раз Ромов сказал: всё нормально, значит, так оно и есть – здесь он даст нам всем фору.
Система пожаротушения была принята в эксплуатацию, все акты подписаны.
Начались спокойные рабочие будни – вычислительная машина работает, система пожаротушения – на стрёме, ждёт возгорания.
Павел прекрасно понимал, что эта самодельная система пожаротушения очень ненадёжна. Она построена на устаревших релейных схемах, в которых контакты то не замыкаются, то не размыкаются. Он чувствовал, что впереди с этой системой много неприятностей, без неё было бы надёжнее. Машина работает в три смены, на ней всегда люди, которые быстрее заметят задымление, возгорание и другие подозрительные моменты. А система может сработать ложно, и тогда находящиеся там люди могут отравиться. (Так, кстати, произошло на подводной лодке). Позже, когда Павел уже не работал на этой системе, так и произошло, хорошо, что обошлось без жертв. В связи с этим было мнение – вот, мол, Ромов ушёл, теперь систему никто хорошо не обслуживает, поэтому и возникают проблемы. Это не так, Ромов тут ни при чём – система такая. А пока что эта система работает исправно, Павел отдыхает.
Но отдыхать трудоголику тяжело – тоскливо, руки чешутся. Помогли женщины, которые работали вместе с ним. Женщин в отделе было большинство. Работать в женском коллективе нелегко – одно неосторожное движение – и ты папа.
Женщины попросили его отредактировать поздравление в стихах, которое они сочинили своей подруге на юбилей. Павел охотно согласился – хоть чем-то заняться. Если бы собрать все тексты, которые он написал в штабе, получились бы тома. Отредактировать стихотворение было раз плюнуть. Павел прочитал стихи – написано от души, но плохо, подредактировать их невозможно, лучше написать заново. Что Павел и сделал. Получилось неплохо. С тех пор началось. Само собой, получилось так, что он стал "стихоплётом" на общественных началах. Он писал поздравления с праздниками, днями рождения, юбилеями, писал эпиграммы на сотрудников. Делал он это с юмором и иронией. Вот некоторые из них.
Несолёнову, любителю плотно поесть:
Ёлки-палки, лес зелёный;
Молодец наш Несолёное -
Статен и лицом пригож.
Всем хорош, ядрёна вошь.Только в нашей жизни скудной
Прокормить довольно трудно.
Ну и что, что высший сорт
Нам принёс он нынче торт -Он же сам его и съест
Тут же за один присест.
Карлову на 60-летие:
Трудно жить нам на земле
Только первые сто лет,
Ну а дальше – ясно всем,
Говорят, легко совсем.Значит, получается -
Ещё сорок маяться.
Всё меняется, течёт,
И недавно вот ещёКарлов был худой и синий,
Нынче ж толстый и красивый.
Хоть ломал когда-то ногу.
Но здоровье – слава богу.За прошедшие года
Не болел он никогда,
Никогда (каков скотина!)
Ни чумой, ни скарлатиной.В лёгких чисто, нету хрипов.
Не болел ни птичьим гриппом,
Ни чесоткой, ни струпьём,
Ни стригущим лишаём.Хоть не делает зарядки,
Но анализы в порядке.
В свежей утренней моче
Нету сахара вообще.Нету также в ней белка.
Золотистый цвет слегка.
Зубы крепкие во рту,
Жидкий, но не частый стул(Если честно вам признаться),
В день всего лишь раз 15.
А в крови его пропитой
До фига эритроцитов,До фига гемоглобина -
Вот такая, блин, картина.
Сергею Плотникову:
Это кто такой пригожий
С наглой и противной рожей.
Длинноухий, как осёл.
Бородатый, как козёл,Чист, как новенький полтинник?
Это наш, блин, именинник.
Он торопится скорее
У себя на юбилее(Я не вру, он сам сказал)
Поскорей залить глаза
И нажраться, как вчера,
И всю ночку до утраПесни пошлые спiвать.
Наливать и выпивать.
Это Плотников Серёжа
Ну и рожа!
Очень я люблю Серёжу,
Подойду и плюну в рожу.
Любе:
Нету денег ни шиша,
Но чертовски хороша,
И неважно, сколько лет,
Хороша, как маков цвет.Но, позвольте, что за дело,
Как используется тело?
Я прошу прощения.
Не по назначению.Брось дела, с детьми не майся.
Больше сексом занимайся -
Нет занятия полезней
От хандры и от болезней.
Оле:
Это что же за девица
Длиннонога, смуглолица,
Удивительная стать,
А глаза – упасть не встать.И в бассейне, словно рыбка.
С ослепительной улыбкой.
На отлично всё, как в школе.
Кто такая? Это Оля.Собрались тут, ё моё,
Так как любим мы её,
Эх ты, Оля-Олюшка!
Нам бы в чисто полюшкоЗабрести вдали от всех
И принять на душу грех.
Такие дурацкие экстремальные стихи на грани оскорбления никого не шокировали, наоборот – всем нравились, все хохотали, особенно именинники. С ними Павел был в дружеских отношениях, поэтому мог позволить себе такой тон.
Время шло, система пожаротушения пока никого не беспокоила. Павлу было скучно. Тем временем на машине всё чаще выходили из строя блоки питания. Ремонтировать их без определённых навыков, да ещё без стенда, специально предназначенного для их настройки, было очень трудно. Павел в своей радиолюбительской практике сталкивался с такими источниками питания. Они ему нравились – были малогабаритными, мощными, экономичными. В литературе он читал о них (УВИПах); говорилось о том, что они ненадёжны, часто выходят из строя. Там же давались рекомендации, как повысить их надёжность и долговечность. Надо было рассчитать цепочку RC и подключить её в определённом месте. Формула для расчета была очень простой. Павел её запомнил, но ещё не применял – не было необходимости. Машина простаивала, принося убытки. Новые УВИПы стоили дорого, их надо было заказывать и долго ждать. Был другой, более дешёвый вариант – купить неисправные блоки и отремонтировать их. Недалеко – в Новосибирске на одном из складов Академгородка собралось много неисправных блоков. Их можно было купить по бросовой цене, попробовать отремонтировать. Узнав об этом, Михаил Львович послал туда в командировку Белова. Он надеялся, что тот попытается, купив блоки, отремонтировать их с привлечением тамошних специалистов. Но Белову заниматься этим было некогда, у него было много своих дел – женщины, рестораны и другие заботы. Привёз Белов эти неисправные блоки, и с тех пор они валялись в помещении с ЗИПом. Как-то случайно Павел об этом узнал. Его радиолюбительское сердце громко ёкнуло. Он пошёл к начальнику отдела.
– Михаил Львович, – сказал он, – я слышал, на складе валяются неисправные УВИПы; я немного имел дело с импульсными источниками питания, я бы с удовольствием позанимался ими, может быть, получится что-нибудь.
– Правда!? Да, Павел Иванович! Это сейчас наше самое больное место. Я прошу тебя, попробуй, авось получится, а мы будем оказывать тебе всяческое содействие.
И Павел с марша сразу ринулся в бой. Он проверил блоки. У всех оказались пробиты мощные транзисторы. Павел поменял транзисторы, рассчитал для каждого блока цепочку RC и смонтировал. Блоки заработали! Павел был счастлив. Вот только настроить их было не на чем – не было стенда. Всё-таки он настроил два блока. Приблизительно, на глаз. Их поставили на машину, и она начала работать. Теперь были счастливы все. Этих блоков было, конечно же, мало, но начало было положено, путь решения этой проблемы был найден. Павла срочно отправили в Новосибирск, чтобы закупить ещё блоки и, таким образом, решить задачу полностью. Правда, денег на счёте КБ было только на два новых блока.
Павел поехал в Новосибирск. Прибыл, устроился. На территории городка был большой вычислительный центр, гостиница, столовая. Он доложил своему начальству о прибытии, представился тамошнему начальнику – хорошему знакомому Мовалиса – и приступил к выполнению задания. Начальнику ВЦ Василию Петровичу Павел доложил о своих планах и попросил разрешения:
а) отобрать из неисправных блоков наиболее подходящие;
б) дать ему возможность отремонтировать эти блоки у них в мастерской;
в) позволить воспользоваться стендом для настройки блоков;
г) разрешить работать допоздна.
– Так с Михаилом Львовичем мы не договаривались, – сказал начальник ВЦ. – Вы должны брать все блоки подряд.
– А если я сделаю и вам несколько блоков? – сказал Павел.
– Это другое дело.
Когда Павел узнал, сколько стоят эти, практически выброшенные, блоки, он понял, что за те деньги, которые ему пообещали дома, можно купить не два, а двадцать блоков. Стоили они по цене металлолома. Павел приступил к делу. В первый же день он сделал два блока хозяевам, чем вызвал глубокое уважение и симпатию к себе. Ему разрешили делать всё, что ему было нужно, и пользоваться всеми приборами и инструментами. Через два дня позвонили с завода.
– Павел Иванович, – сказал его начальник сектора Башков, – вот тут Михаил Львович спрашивает, приступил ли ты к отбору блоков?
– Обижаешь, начальник, я уже отремонтировал и настроил пять блоков, – ответил Павел, довольно улыбаясь.
– Завтра они уже уйдут к вам.
– Это поразительно! – обрадовался Башков, – признаться, мы ожидали от тебя подвига, но такого не ждали. Как ты мог без денег купить и отгрузить пять блоков? Это – фантастика!
– Деньги мне срочно нужны, я дал честное слово, что через пару дней деньги будут перечислены. Мне поверили на слово.
– Я понял, почему тебе поверили на слово; они тебя сразу раскусили. У тебя всё на лице написано – написаны все твои мысли, эмоции, весь твой внутренний мир. Не зря Мовалис – отличный физиономист – сразу тебя понял. Не переживай, завтра к вам выезжает Белов, он привезёт деньги наличными.
– А сколько блоков нужно?
– Чем больше, тем лучше. У Халикова на ВЦ такие же проблемы, даже острее. Мы ему обещали поделиться блоками, если сами разживёмся.
– Пусть Халиков даёт деньги, я сделаю УВИПы и себе, и ему. Но я должен задержаться здесь на неделю, чтобы сделать блоки и им в благодарность за содействие и помощь.
– Оставайся насколько надо.
Вскоре приехал Белов. Белов часто сюда приезжал; он был хорошим доставалой и его всегда посылали для таких целей. В Новосибирск он приезжал охотно – у него были здесь важные дела. Как многие снабженцы, он любил попить водочки, повстречаться с женщиной без лишних глаз и ушей своих сотрудников и жены. Белов был завидный мужчина: стройный, красивый; голова гордо поднята, спина прямая, плечи развёрнуты, улыбка широкая нахальная, пышные, как у Саддама Хусейна, усы. Походка у него была красивая, энергичная, плавная. Шагал всегда он ровно, не дёргаясь и не качаясь. Кажется, поставь ему на голову стакан с водой – не расплескает. Поначалу к женщинам он был равнодушен. Но, как часто бывает, успех в каком-нибудь деле провоцирует и разжигает наше желание заниматься этим делом. Например, приводит мама сына в фигурное катание, которым он не хотел заниматься. После нескольких занятий, проб, усилий у мальчика начало что-то получаться. Этот маленький успех окрыляет его, стимулирует его желание, и, в конце концов, ему фигурное катание начинает нравиться, он занимается им охотнее и добивается хороших результатов. Так и у Белова – внимание женщин, их взаимность побудили его заняться женщинами серьёзнее. Правда, и пить он стал серьёзнее – набирался часто до одурения. Надо сказать, что на ногах он всегда держался твёрдо. И вот сегодня – утром приехал, отдал деньги, а вечером Павел встретил его; он идёт, ковыляя во мгле.
– Вася, ты куда направился на ночь глядя? – спрашивает его Павел.
– К приятелю.
– К какому ещё приятелю, как зовут твоего приятеля?
– Женя.
– А живёт он где?
– На противоположной стороне улицы. Где противоположная сторона улицы? Подскажи, пожалуйста.
Павел показал рукой на другую сторону улицы.
– А там говорят, что эта сторона, совсем одурели – тупые здесь все какие-то.
– Пойдём лучше в гостиницу спать, в таком виде неудобно показываться перед приятелем.
– Удобно. Я знаю, она меня ждёт.
– Так это приятельница?
– Да, Женя. Несколько лет тому назад она приехала сюда из Карасука. Знаешь такой город?
– Слышал.
– Там все женщины красивые; вот только как их называть, не знаю до сих пор.
– Как женщин называют – женщины, сударыни, дамы, леди.
– Нет, я имел в виду: вот в Москве – москвички, в Омске – омички, ростовчанки, тамбовчанки и так далее. А вот как назвать женщин Карасука? Язык не поворачивается. Хорошие женщины, но вот так не повезло.
Посетовав на такую несправедливость, Белов пошёл дальше.
Его приятельница Женя была женщиной одинокой – не было ни мужа, ни детей. Нет. Муж у неё раньше был, но совместная их жизнь сложилась не совсем нормально. Она была женщина страстная, темпераментная, любвеобильная; муж же её Стас был очень холоден к женщинам, безразличен, исполнение супружеского долга считал тяжким трудом. Может быть, и по этой причине у них не было детей. Но вот однажды врач сказал Жене, что она в положении. Это был праздник. Наконец-то! Но через некоторое время ей сообщили, что врач ошибся, и она не беременна. Больше всех горевал Стас.
– Опять эти дурацкие бессмысленные телодвижения! – возмущался он.
Однажды Стас пришёл от доктора возбуждённый, радостный, сияющий.