Ее руки скользят по его телу. Нет, это не массаж. Она, словно художница, рисует на его спине, на груди замысловатый рисунок. Какой? Этого он не знает. Нет, знает. Она рисует любовь. Нежными, но настойчивыми пальцами, мазок за мазком, волшебными красками накладывает невероятное желание, которое, распускаясь как цветок, опьяняет. От нее тоже исходит дивный аромат.
– Что ты любишь?
Появляется ощущение полета – ее голос, он волнует, он зовет за собой.
– Все, что ты умеешь.
– Умею все, что ты хочешь.
– Тебя.
Больше он не помнил ни о чем… Очнулся от ее веселого возгласа:
– Пойдем? – она хватает его за руку и увлекает за собой. Несколько шагов, словно взмахов крыльями, и они падают в воду, а брызги разлетаются во все стороны. Рядом такие же, совершенно нагие, счастливые люди – мужчины, юные женщины. Они не стесняются друг друга, делают все, что хотят. И он уже чувствует, что стесняться не надо. А что надо?… Не задавать себе дурацких вопросов, – понимает он.
– Тебя как зовут? – спрашивает он девушку. Она удивлена.
– Тебе не все равно? – улыбается она, оглядывая просторный зал.
– Ну…
Он тоже смотрит по сторонам, и видит множество красивых, юных женщин. Они с радостью на него взирают. Они готовы на все. Они сделают все, что он пожелает. Оборачивается – его недавней подруги и след простыл. Да и черт с ней! Как все просто! Никаких съемных квартир, подарков, обещаний жениться, бессмысленных обязательств. На какое-то время уютный альков, нежные руки, короткий полет в никуда, и прохлада бассейна. Может быть, так и должно быть в раю?!
Неро выныривает рядом, на прощанье машет какой-то девице и восклицает:
– Пройдемся?
И снова они на площади, где их ждёт масса интересных вещей. Неро еще не все ему показал. Илья в восторге.
– Зайдем? – слышит он, и снова знакомое помещение квадратной формы. Сейчас здесь сидят несколько человек и о чем-то увлеченно беседуют. По их виду кажется, что делать они могут это часами.
– Нравится тебе у нас? – спрашивает Неро, заняв рядом с ним свободную дырку и оголив зад.
– Да, очень хорошо, – отвечает Илья. – Вчера, когда я сюда попал…
Неро его мягко перебивает:
– Ты снова говоришь это слово? Илий, дружище, я тебя не понимаю. Поясняю, чтобы ты знал…
Он ненадолго задумывается и продолжает:
– Иногда к нам приходят странники, вроде тебя, они говорят бессмысленные слова – вчера, завтра, день, ночь, год, месяц. Еще говорят о каких-то утюгах, холодильниках, пылесосах, атомной бомбе. Есть много всяких смешных вещей. Всего не упомнишь. Мы не любим бессмыслицу. Все это иллюзия. Есть только сегодня, сейчас, ты, твои желания. Остальное миф. Я долго с ними разговариваю, но не понимаю, и не хочу понимать. Одни живут в каком-то призрачном вчера, другие в завтра – а значит, не живут вообще, потому что, есть только сегодня, сейчас. Если понимаешь это – ты свободен. Если думаешь о времени – ты его раб. Человек – свободен. Кроме того, если ты остаешься с нами – ты вечен, ты властелин и бог, ты понимаешь, что такое жить, и больше не влачишь жалкое существование. Нет твоего "вчера". Понимаешь, Илий? Помни это.
– Что же, уважаемый Неро, солнце не заходило, не было сумерек, ночи?
– Нет. Солнце сияет всегда над твоей головой, и это такая же правда как и то, что ты жив, и сейчас со мной говоришь. Как и то, что ты хочешь жрать, пить, и прочее, что естественно твоему организму, а главное, душе. Понимаешь?
– Да! – с изумлением отвечает Илья, поймав себя на мысли, что этот удивительный человек ни слова не сказал о прошлом или будущем. Собственно, времени для него и остальных в этом городе не было тоже. Об этом Неро только что ему сказал. Как такое возможно? Этого он не понимал. Знал одно – он жив, он снова имеет привычное тело. "А захочешь, так оставайся", – вспомнил он слова тетки. Но поразмыслить он об этом не успел. Неро уже зовет его за собой. Он оглянулся на сидящих здесь людей, они горячо продолжали что-то обсуждать. Им интересно было проводить здесь время… Время? Времени нет?… Какая разница. Главное, что этим людям здесь хорошо и ему тоже. А вонь? Ее он уже не замечал, не чувствовал. Это так естественно для общественного туалета.
– Убьем раба? – снова услышал он веселый возглас.
– Нет, – вздрогнул он. – Зачем? Ты раньше убивал? – Спросил Илья. Неро снисходительно пропустил словно "раньше" и ответил:
– Когда убиваешь раба, чувствуешь превосходство, берешь на себя полномочие Бога. Ты всесилен. Ну что, убьем раба?
– Не сейчас…
– Тьфу, – засмеялся Неро. – Пошли.
После насыщенного дня,… вернее, времяпровождения…, вернее… Тьфу…
Короче. Здание, где находится тигр и где заперты грязные, одетые в лохмотья, мужчины, оказалось ареной. С другой её стороны открывался величественный амфитеатр, который спускался к самому морю. Именно в этом месте происходят бои гладиаторов. Илья впервые смотрел представление, и оно ему нравилось не очень. Особенно момент, когда тигр ударил по животу гладиатора, выпустив ему кишки, а потом замер над ним, ожидая решения зрителей. Они со всей страстью что-то обсуждали, потом почти все подняли правую руку, сжатую в кулаке, а большой палец тоже был поднят кверху.
– Что это значит? – спросил Илья.
– Жить, – ответил Неро. – Мы дарим этому человеку жизнь.
– Не лучше ли прекратить его страдания? – и посмотрел на кишки, которые громоздились в песке рядом с несчастным.
– Этот боец нам не нравится, – ответил Неро, – слабак. Пусть живет и мучается.
Тигр, словно, подсчитав голоса, отвернулся и медленно, лениво направился к выходу с арены. Потом замер, зачем-то обернулся на несчастного, корчившегося от боли, потом подошел к нему и неожиданно полоснул когтем его по шее. Кровь фонтаном брызнула на песок, очень скоро гладиатор испустил дух.
– Вот негодяй, кошка драная, пожалел-таки! – весело воскликнул Неро. Потом повернулся к Илье:
– Тебе нравится?
– Да, – соврал он. А Неро в восторге продолжал:
– Вот настоящее искусство, вот где можно познать катарсис, очистить душу, понять истинный смысл вещей. Это великий театр. Только борьба за жизнь или ее величество смерть могут дать это великое знание и понимание.
– М-да, – промямлил Илья.
– Разве у вас не так, чужестранец? Разве не это зрелище вы предпочитаете там у себя всем прочим? Я прав?
– Да, – с удивлением согласился Илья, вспомнив, что обычно показывается с широких киноэкранов.
– Конечно, прав! Иначе и быть не может. В этом смысл бытия.
И снова уставился на Илью, а представление заканчивалось.
– Пойдем, дружище.
– Куда сейчас?
И Неро засмеялся:
– Вот. Хорошо! "Сейчас". Ты быстро учишься. Ты уже почти один из нас. А чтобы тебя не тошнило от этого великолепного праздника, Илий, просто убей раба, – засмеялся Неро.
– Иди ты в баню, – засмеялся Илья.
– Не готов? Ничего. Это не страшно. В баню, так в баню. Милейшее местечко…
Пока они шли, Неро продолжал что-то говорить, но Илья его почти не слушал. Он бросал взгляды по сторонам на счастливый город, на веселых людей, сытых и довольных, и был рад, что оказался здесь. Вдруг вспомнил – "убить раба". Сможет ли он?
– …как я вижу, ты уже наш, ты остаешься. Может ли быть иначе? Согласись, у тебя есть все. Ты живешь во дворце, ни в чем себе не отказываешь, ты весел, сыт и пьян, любим женщинами, можешь позволить себе все, что желаешь, а значит, ты богат, невероятно богат, – продолжал тот. – Наша страна – это собрание исключительных людей. Мы самое демократическое общество в мире, во вселенной. Мы живем по конституции, у нас есть сенат, который принимает гуманные решения. А главное – наши граждане свободны. Абсолютно свободны. Только здесь соблюдаются права человека! В этом смысл.
– А как же те люди на площади, а гладиаторы? Их мучают, убивают. Как быть с их правами?
Неро презрительно прищурился:
– Это всего лишь рабы. Они из других, низших народностей. Естественно, за провинности мы их наказываем. А как иначе? Все просто и главное – законно. Согласен?
– Да, все просто…
– Сейчас на площади привязана рабыня, которая не хочет работать в купальне. Ей, видите ли, противно. Ей, понимаешь ли, религия не позволяет.
– Что с ней будет?
– Будет?… Не понял! – поднял брови Неро.
– Какой участи она достойна?
– Вот. Хорошо. А достойна она в лучшем случае смерти.
– А в худшем?
– На твою фантазию, дружище, на твой вкус! – улыбнулся Неро.
– У вас есть жены?
– У нас есть женщины. Красавицы. Ты их знаешь.
– А жены?
– Зачем они нужны?
– Ну… Чтобы рожать детей.
– Мы уже рождены. Мы вечны. Больше нам не нужен никто. А жены… Спать с одной и той же женщиной?… Не кажется ли тебе, дружище, что это дурной тон?… У нас есть подруги. Мы им даем некоторые привилегии – красивых мальчиков, наряды, украшения. Но не более того. Женщина – это всего лишь женщина. Я прав?
Илья немного подумал, вдруг спросил:
– А где заседает ваш сенат? Не в том ли месте…, – и вспомнил об общественном туалете.
– Конечно. Ты правильно понял. Там мы и принимаем все важные решения. Вопросы окончены?
– Да!
– Убьем раба?
– Да… Нет!
И Неро захохотал.
– Ладно… В баню?
– Да!
Они дружески обнялись и направились к месту, где витали клубы жаркого пара, где сильные женские руки превращали тела мужчин в юношей, где рядом находилась купальня, в которой страстные дивы помогали забыться, не думать ни о чем, не помнить, что было вчера, не ведать, что наступит завтра, а лишь помогали испытать все радости жизни. И снова в воду, поднимая веселые брызги. А потом, сидя за бокалом вина в хорошей компании, за длинным столом, полным яств, провести вечер… или день… или ночь. Не важно, как это называть. Главное, с каким восторгом это делать! А больше ничего и нет…
Нежное солнце ласкало его жаркими лучами, а он сидел на пляже как истукан и пристально всматривался вдаль. Нет, не так! Это проклятое солнце, которое никогда не заходило и было всегда в зените, слепило глаза, и что-то напоминало, а думать не хотелось ни о чем. Но оно, отражаясь от поверхности моря миллионами огней, бесстыдно на него уставилось и захотелось зажмуриться. Он прикрыл их и погрузился во мрак, но и сквозь закрытые веки эти крошечные серебряные всполохи продолжали мерцать.
Эх, забыть бы обо всем, не помнить! – мелькнуло в голове. Очнулся, посмотрел на море, перевел взгляд на свое тело, распластавшееся на песке. Его ноги, руки… Они были настоящими, живыми. Тело… Голова, как на шарнирах свободно вращалась, пальцы ног шевелились, просеивая песок. Он мыслил, чувствовал, существовал, но… все помнил! Абсолютно все! А повсюду только солнечные лучи, играющие с волнами. Огляделся – белый горячий песок, люди, дорожки, ведущие ко дворцу, снова море, солнце. Попытался расслабиться. Долго сидел, как истукан, стараясь не думать ни о чем и ровно дышать.
Нужно забыть. Но как это сделать? Стать младенцем! Беспомощным младенцем! Без прошлого и памяти! Почувствовать, словно тебя вынимают из коляски и выпускают на волю. Что дальше?
Воля! А какая она? – спросит маленький гаденыш.
А что с ней делать, когда не понимаешь, не смыслишь ничего? Нет, нужно быть взрослым мужиком. Не надо бояться себя. А как это делают остальные? Ведь они счастливы – чем он хуже их?
Огляделся – все вокруг жило разумной, кем-то придуманной жизнью, а над головой снова это застывшее солнце. Перевел взгляд на море, словно в этом был какой-то смысл. Зрелище притягивало и успокаивало. Поневоле залюбовался.
Спокойная поверхность воды, покрываясь мелкой серебристой рябью, едва колыхалась. Эти яркие точки стелились по ней, миллионами огней отражаясь на солнце. Миллионами искр вспыхивая на воде, гасли, передавая немыслимый свет все новым волнам. Как будто солнце раскололось вдребезги, брызнуло горящими каплями, и те рассыпались по воде. Они, отражаясь, слепили глаза, играли веселыми огоньками, и оторваться от этого зрелища он не мог. А голова, тело, все его ничтожное существо было приковано к этому сияющему великолепию. Он долго смотрел вдаль и вдруг почувствовал себя частицей серебряной воды, белого песка, прозрачного воздуха, разгоняемого легким ветерком, высокого неба, белых облаков. Смотрел, не думая ни о чем, не помня и не ведая – где он, что с ним, почему он здесь, зачем?! В этот миг он больше не хотел совершенно ничего. У него было все, что нужно человеку! Хотелось лишь одного – остаться здесь навсегда, лететь по небу рядом с облаками, играть с волной, горячим песком отражаться в лучах утреннего солнца, носиться вслед за чайками. И вдруг поймал себя на мысли – это и есть абсолютное счастье? Идиотское, неповторимое?!
И снова только яркие всполохи на поверхности воды…
А рядом незнакомые женщины. Они смотрят на море, на него, улыбаются. Они красивы и юны, словно сошли с картины, написанной удивительным художником. Изящные раздетые Божества. Вот где счастье!
Снова оглянулся – люди загорали, разговаривали, смеялись. Им было хорошо. Значит, и ему будет хорошо.
Бросил взгляд на море. Серебряные всполохи продолжали кружить голову, и странное ощущение на короткое мгновение вернулось, завладев им всецело. Снова и снова он смотрел на море, на яркие зарницы, рассыпаемые солнечными лучами. Было невероятно красиво, зрелище завораживало, и на какое-то время он отдался безвольному созерцанию… Захотелось вскочить, отряхнуть песок, бежать куда-то. Куда? Отсюда!
СТОП!
Он остановил этот мысленный поток, прищурившись, небрежно бросил взгляд на море, потом на небо. Обернулся на дворец. Тот сверкал в свете яркого солнца, он притягивал к себе. Вот где счастье! Санаторий! Отель 5 звезд! А там, на площади находилась замечательная трапезная, рядом бани и купальня, где его всегда ждали красивые женщины, которые не предавали, не изменяли, (потому что это было невозможно) ничего от него не хотели, только изумительно отдавали себя. Чего еще желать? О чем он должен вспоминать еще? А вчера? А завтра?
СТОП!
Нет никаких "вчера" и "завтра". Ему об этом уже говорили. Есть только сейчас. Есть он – живой, здоровый, сильный мужик – и мир этот принадлежит ему. Чего же еще? Больше ничего нет!
Какие-то смутные воспоминания еще вяло шевелились в далеком подлом уголке сознания или души, но он вовремя остановился, отбросив их прочь… К черту душу, к черту все!
Хотел было уйти, бодро вскочил, но снова замер, зачем-то оглянулся, вновь долго смотрел на море. Стоял так, и оторвать взгляд не мог: от волн, которые ласково омывая песок, искрами светились, отражая яркие утренние лучи, от мокрых барашков, которые мчались один за другим в нескончаемом грациозном движении, от неба и солнца, белых облаков… Неожиданно раздались шаги. Они глухо топали и приближались. К нему приближались! Он слышал их! Они вязли в песке, в болоте, которого здесь не было и быть не могло, шлепали по лужам. Откуда лужи?!
СТОП! – в третий раз приказал он самому себе, запретил думать, вспоминать и мучиться. Довольно! С него хватит!
И тут стало легко и просто, а в голове родилась одна идея. Она была столь привлекательна, даже забавна, что он захохотал на весь пляж. Это единственное, чего сейчас ему так не хватало:
– Убить раба!
А Неро уже шел навстречу.
– Где ты есть? Я тебя потерял! – воскликнул он, подходя.
– Я хочу убить раба! – весело заявил Илий.
– О-о-о!!! – в восторге воскликнул Неро.
– Я хочу убить раба! – гордо повторил Илий.
– Ну-у-у! – радовался тот. – Только нет наказанного раба. Но…
Он немного помолчал, испытывая терпение Илия, наконец воскликнул:
– Сейчас мы идем смотреть новое поступление. Привели рабынь. Много симпатичных девиц из далекой страны. Выбирай любую. А если отказывается – закон прост – не желаешь любить гражданина великой страны, заслуживаешь кары. Тогда и убивай своего раба. Пойдем, дорогой!
И они начали подниматься с пляжа к стене, где уже выстроилась длинная процессия.
Здесь находились только женщины. Совсем еще юные создания. Видимо, их отбирали для работы в купальне, и прошли они строгий кастинг. Все они были изумительны – глаз не оторвешь. Словно здесь проходил конкурс красоты. Некоторые смотрели злобно, зная, куда их привели и готовились к самому худшему. Таких было мало. В основном, покорность и смирение отражались в их взглядах. Девушки хотели жить. А уважаемые граждане уже заполняли площадь, предвкушая право первой ночи. Хотя, здесь не было никакой ночи. Но, тем не менее, предвкушая.
– Выбирай, – довольно проворчал Неро. А мужчины уже, не стесняясь, подходили, осматривая добычу. Они бесцеремонно хватали девушек за разные части тел, заставляли повернуться, оголить плечи, или что-то еще, и распалялись все больше. Илий тоже начал внимательно осматривать девиц. Заметил, что все они напоминали диких необъезженных лошадок. Во взглядах некоторых светился независимый огонек, другие стыдливо опускали глаза, третьи пытались отвернуться… Они так не походили на тех, умелых и томных, искушенных и опытных, с которыми можно было в купальне проплыть не один бассейн. А эти… Этих нужно было объезжать. Илий тоже азартно поддался новому искушению. Было не так скучно. Когда что-то получаешь в борьбе – это бодрит, волнует кровь, будит фантазию. А убить раба? Не сейчас. Пожалуй, эти дикарки волнуют больше. Словно находишься на охоте, собаки уже взяли след, подняли дичь, остается только навести ружье и сделать точный выстрел. Илий продолжал смотреть на девушек и заводился все больше. Вдруг услышал крики:
– Не пойду… Нет… Не трогая меня!… Чудовище!
Он обернулся. Двое стражников держали за руки девушку. Было ей лет девятнадцать. Хотя – какие могли быть годы? Короче, выглядела она очень молодо. Ее черные, как угли, волосы развевались на ветру, напоминала она рысака, на которого собирались надеть сбрую, оседлать. Но норовистое животное отчаянно сопротивлялось. И вдруг Илий неожиданно для себя воскликнул:
– Не трогай ее!
– Что? – не понял мужчина с огромным животом, был он потный и лысый. Но не это было главным. Мужчина девушку выбрал первым. К спору тут же подключился Неро.
– Гражданин, уважаемый друг. Это Илий. Он имеет право. По закону номер… он имеет все преимущества. Почитай конституцию.
– М-да, – промямлил жирный боров, – конституция… Слушай, парень, отдай ее мне! – воскликнул он.
– Нет, – ответил Илий.
– Ты действительно ее хочешь? – спросил Неро.
– Да, – коротко ответил Илий.
Неро развел руками.
– Ты же сам, уважаемый, принял этот закон, Илий протеже нашей покровительницы. Он имеет все права.
– М-да, – проворчал боров. – Ладно, бери. Только не затягивай, мы тоже хотим это блюдо… Сколько времени ты будешь ее…? – вдруг спросил он.
– Что? Время? Я не понимаю, – ответил Илий.
– И я не понимаю, – бодро поддержал Неро. – Это архаизм. Такие термины неприемлемы, против правил.
– М-дя, – проворчал жирдяй и схватил за коленку какую-то рабыню.