Глава 2
Прозвенел школьный звонок, и тотчас в коридор посыпались стайки школьников – озорные первоклашки, деловые восьмиклассники и серьёзные выпускники.
Наступила перемена – ученики бежали в буфет, дописывали шпаргалки, повторяли заданные уроки.
– Илья Петрович, у нас факультатив по физике не отменили? – спросил учителя физики Сергей Кузнецов из 10 "А".
– Не отменили. А почему, Серёжа, тебя не было на последнем уроке? – Илья Петрович строго посмотрел на Сергея. – Впрочем, как и Синицыной.
– А мы это, мы абонемент в бассейн покупали, льготный абонемент, Илья Петрович, для школьников.
– Ну-ну, льготный. Ты давай-ка занятия не пропускай, программа по физике серьёзная, тебе на будущий год в институт поступать. И Синицыной передай, чтобы не пропускала.
– Будет сделано, Илья Петрович.
– Илья Петрович, вы не забыли, завтра совещание в гороно? – на ходу спросила учителя секретарша директора школы, торопившаяся куда-то с объёмной папкой в руках.
– Не забыл, Маргарита Витальевна.
Илья Петрович спускался по лестнице, когда столкнулся с директором школы Максимом Николаевичем и завучем Анной Егоровной, поднимавшимися навстречу.
– Илья Петрович, – на Анне Егоровне лица не было, – Илья Петрович, не знаю как и сказать. Понимаете… нам только что позвонили из полиции и сообщили, что… вы только не волнуйтесь, пожалуйста… сообщили, что ваша жена и сын…
– Что?! Что случилось?! – воскликнул учитель.
– Они переходили улицу, шли по переходу… они шли… и машина…
– Сбила?!
– Не знаем, вернее, знаем, Илья Петрович. Они сейчас в больнице, вот адрес, – Анна Егоровна отдала записку, вытерла слёзы.
Не помня себя, Илья Петрович выбежал из школы и через пятнадцать минут был в больнице.
К нему вышел заведующий реанимационным отделением.
– Вы Карпов Илья Петрович?
– Да.
– Ваша жена и сын были доставлены к нам два часа назад… давайте присядем, Илья Петрович, – доктор, взяв учителя под руку, сел рядом, посмотрел серьёзно, сочувственно. – Ранения, полученные ими в результате автокатастофы, оказались несовместимыми с жизнью. Смерть вашего сына была констатирована в приёмном отделении, жена скончалась через двадцать минут. Примите мои самые искренние соболезнования, Илья Петрович…
Это был счастливый брак.
Илья и Верочка учились вместе в пединституте, на пятом курсе расписались и, получив дипломы, он, учитель физики и информатики, она – биологии и химии, стали работать в одной школе.
Со временем получили однокомнатную квартиру, и всё бы хорошо, но не было деток, и через пять лет брака это стало проблемой в их отношениях. Верочка лечилась, ездила в санатории, но всё бесполезно. От безнадёжности они успокоились на какое-то время, а потом наступила пора поездок по монастырям и храмам, Верочка молилась, молилась, молилась.
Они любили друг друга, вместе прошли все жизненные испытания, и Небеса благословили их брак – через двенадцать лет совместной жизни родился долгожданный сын Игорь.
Жизнь приобрела радость, смысл и надежду, их любовь стала крепче и нежнее, и в Игорьке они души не чаяли.
Мальчик рос смышлёным, здоровым и бесконечно любимым, а родные и знакомые не могли нарадоваться, глядя на дружную и счастливую семью.
В тот день Игорьку исполнилось тринадцать лет, и вечером ждали гостей.
"Куда они шли?" – думал обессиленный от горя Илья Петрович.
Водителем машины, лишившей жизни двух людей, оказался влиятельный местный бизнесмен Семён Шестопалов.
Проведённое следствие установило виновность жены и сына Ильи Петровича: якобы они переходили улицу на несколько метров в сторону от зебры, в неположенном месте.
Но видеозапись автокатастрофы, приложенная к делу, вскоре таинственным образом пропала, так же, как и первоначальная проба на алкогольное опьянение Шестопалова.
Свидетели, заявлявшие вначале о запахе алкоголя, о неадекватном поведении бизнесмена, потом странным образом меняли свои показания.
Для Ильи Петровича жена и сын стали невинно убиенными.
Доказать это было практически невозможно, и, убитый горем, он вскоре перестал интересоваться выводами следствия.
Похоронив двух самых любимых и дорогих, он почернел от горя, слёз, никто и ничто не успокаивало.
Коллеги по работе подарили ему забавного щенка в надежде, что забота о нём отвлечёт от скорбных мыслей. Но весёлый, игривый, требующий внимания щенок раздражал Илью Петровича, и друзьям пришлось забрать малыша.
Однажды в конце лета, в ясный, солнечный день, гуляя в парке на окраине города, Илья Петрович пришёл к трёхэтажному особняку за высоким, ажурным забором. Он никогда здесь не был.
Перед домом раскинулся аккуратный, изумрудно-зелёный газон, и были сделаны клумбы, на которых радовали глаз разнообразием расцветок астры, гладиолусы и флоксы.
Около тяжёлых ворот находился одноэтажный дом охраны. Крепкие, молодые люди в униформе то и дело выходили из него и прохаживались снаружи вокруг забора.
Из дома выбежали два мальчика – подросток лет двенадцати и трёх-четырёхлетний карапуз, который приставал к старшему, прося его о чём-то. Тот отнекивался и пытался уйти, но сдался, усадил малыша на качели и стал раскачивать. Маленький, довольный победой, смеялся и болтал ножками, улыбался и старший.
От этой, умиротворяющей картины – дети, цветы, солнце – Илья Петрович загрустил. Тяжело заныло в груди. Он взял таблетку из кармана пиджака, немного погодя отпустило.
А старший мальчик был так похож сына… Илья Петрович был не в силах оторваться.
– Эй, ты, у забора, что встал? Отойди! – грубо крикнул охранник. – Я кому сказал?!
Илья Петрович повернулся, чтобы уйти и увидел роскошную машину, подъехавшую к дому.
Охранники открыли ворота, услужливо распахнули дверь остановившейся машины, из которой вышел Семён Шестопалов.
Бизнесмен направился к мальчикам, бегущим ему навстречу, взял на руки малыша, тот, обняв ручонками, прижался к нему:
– Как вы, родные мои?
– Всё нормально, – улыбнулся старший мальчик.
Это были дети Шестопалова – человека, который отнял у Ильи Петровича жену и сына, так решил сам учитель.
С того дня что-то произошло с Ильёй Петровичем: он хотел снова и снова видеть детей Шестопалова.
Он вновь возвращался к красивому дому, прогуливался вдоль забора и останавливался, наблюдая за играющими детьми. Он не заметил, сколько времени это продолжалось.
Чего он хотел?
"Неужели отомстить? – осознал Илья Петрович. – Бред какой-то. Нет, конечно, нет. Съезжу в последний раз, и всё".
– Кто этот тип, который крутится около дома? Не первый раз вижу его, – строго спросил Семён Шестопалов.
Охранники принесли видеосъёмку, и бизнесмен узнал в незнакомце Илью Петровича.
– Чтобы его здесь больше не было никогда, – приказал Шестопалов. – Вы поняли?
Илья Петрович почувствовал сильнейший удар по голове и упал, потеряв сознание.
– Что будем с ним делать?
– Шеф сказал, чтобы его не было.
Охранники стояли рядом с учителем, лежавшим на земле.
– И что?
– А то, что сегодня одна из наших машин поедет в город N. Давай бросим его в машину.
– Но он может очнуться.
– Тебе объяснить?
Илью Петровича, беспощадно избитого, бросили в кузов отъезжающей машины.
Глава 3
В конце февраля было морозно, снежно и никаких намёков на весну.
Но вдруг резко потеплело, и с серенького неба посыпался мелкий монотонный дождь, он шёл, не переставая, день и ночь, незаметный, тихий, он как будто плакал, вымаливая что-то.
И через неделю-полторы снег исчез, его смыл этот неслышный, трудолюбивый дождь, и выплаканная красавица весна пришла необычно рано, пришла и улыбнулась ярким солнцем и беззаботным, голубым небом.
В городе установилась тёплая, солнечная погода.
Народ, сняв тёмные, зимние одежды и принарядившись в яркое и легкомысленное, прогуливался по улицам и бульварам, но больше по набережной в ожидании ледохода на реке.
Катя Синицына и Сергей Кузнецов, студенты первокурсники, шли после занятий по одной из центральных улиц города. Все школьные годы они были одноклассниками, а сейчас учились на мехмате университета.
После лекций и лабораторных, после учебников со сложными законами и формулами так хорошо было идти рядом по весеннему городу.
Они держались за руки и почти не говорили.
В гул машин, звон трамваев, в обрывки разговоров и смех детей, в нескончаемый шум большого города вплеталось привычное и жизнерадостное чириканье воробьёв.
Около универмага внимание Кати привлёк одетый в помятую, тёмную одежду, мужчина средних лет с интеллигентным, усталым лицом, около которого остановился полицейский.
Мужчина что-то искал в своей сумке.
– Серёжа, посмотри, мне кажется… Не может быть! Этот мужчина похож на Илью Петровича.
– Нашего учителя физики? Который пропал?
Ребята остановились, внимательно разглядывая человека, похожего на Илью Петровича.
– Катя, так ведь это он и есть. Ну точно, он!
– По-моему, полицейский требует у него документы. Постой, – Катя подбежала к мужчине и порывисто взяла его за руку. – Илья Петрович, здравствуйте!
Мужчина растерянно посмотрел на неё.
– Вы не узнаёте меня, Илья Петрович? Я Катя Синицына из 10 "А". А вот, – она повернулась к подошедшему Сергею, – а вот и Серёжа, Сергей Кузнецов.
– Илья Петрович, как хорошо, что мы встретили вас, – обрадовался Сергей и, обратившись к полицейскому, добавил, – это наш школьный учитель по физике.
– Школьный учитель? – переспросил полицейский.
– Да, мы хорошо его знаем! – воскликнула Катя.
– Ну если знаете, если учитель… – полицейский помедлил. – У меня нет вопросов.
Он повернулся и пошёл по улице.
– Илья Петрович, Илья Петрович! – перебивали друг друга Катя и Сергей.
Но мужчина стоял неподвижно, и по его лицу ребята понимали, что он их не узнаёт.
– Меня звать, – негромко произнёс он, – понимаете, я не знаю, как меня звать.
– Не знаете?! – хором воскликнули Катя и Сергей.
– Со мной случилась беда, и я… я думаю, это мой родной город, но меня здесь давно не было.
– А где вы были? Вы пропали в конце лета прошлого года, – волновалась Катя. – Вы хотите сказать, что ничего не помните?
– Именно так.
Сергей и Катя были потрясены.
– Илья Петрович…
– Меня звали Михаил последнее время.
– Нет, – возразил Сергей, – для нас вы Илья Петрович. И знаете что, давайте пойдём в школу, она же недалеко, всего-то минут пятнадцать ходьбы.
– Зачем?
– Как зачем? Вы придёте, поговорите, вспомните, может быть, что-то. Сейчас в школе все на месте – и учителя, и завуч, и директор. Пойдёмте, Илья Петрович!
– Пойдёмте! – эхом повторила Катя.
Мужчина, помедлив немного, согласился. Свернув с оживлённой улицы, они пошли по переулку.
Шли не спеша. Катя и Сергей тактично ни о чём не расспрашивали учителя, а рассказывали о том, как сдавали вступительные экзамены и как интересно учиться на мехмате.
– А я часто вспоминаю ваши факультативы, Илья Петрович, – Катя с улыбкой взглянула на учителя, – вы были требовательны, и это замечательно.
Мужчина слушал внимательно, молчал, весь погружённый в себя, в свои мысли.
Незаметно подошли к школе, но у двери задержались – учитель остановился, будто раздумывая, что ждёт его там, за дверью в прошлое.
Катя поняла и, взяв его под руку, потянула за собой.
Шли уроки, и в школьных коридорах была тишина, нарушаемая лишь отдалённым хоровым пением незатейливой детской песенки, доносящимся из актового зала.
– Предлагаю пойти к Максиму Николаевичу, – уверенно произнёс Сергей, – к директору школы.
– Я тоже так думаю, – Катя вопросительно посмотрела на учителя.
Тот в ответ склонил голову.
– Хорошо, я позвоню, Максим… – завуч Анна Егоровна, выходящая из кабинета директора школы, неожиданно замолчала и застыла в изумлении. – Вы?! Боже мой, не может быть!
Стопка тетрадей выпала из её рук и рассыпалась на полу, Катя и Сергей бросились поднимать.
– Что случилось, где вы были?! – Анна Егоровна взволнованно обняла учителя, потом отстранилась, словно не веря своим глазам. – Как же я рада вас видеть!
Подошёл директор школы.
– Дорогой мой, мы тут все так переживали за вас! Ребята, это вы нашли Илью Петровича?
Катя и Сергей рассказали, как случайно встретили учителя и "освободили" его от общения с полицией.
Все прошли в кабинет Максима Николаевича, сели за длинный директорский стол.
– Илья Петрович, что произошло с вами? Расскажите нам… если можно, – обеспокоенно произнесла Анна Егоровна и, посмотрев на Катю и Сергея, спросила. – Ребятам уйти?
– Да нет, пусть остаются, – учитель выглядел смущённым. – Если бы не они, не сидел бы я с вами, а скорее всего… – он задумался, помолчал немного, – скорее всего, сам пошёл бы в полицию, ведь меня последнее время звали Михаил.
– Как Михаил? – удивлённо воскликнула Анна Егоровна.
Илья Петрович начал свой рассказ.
– Я очнулся на пустыре. Дико болела и кружилась голова, болели руки, ноги, болело всё тело, и на всём теле я увидел многочисленные гематомы.
Прощупав голову, которая беспокоила больше всего, я обнаружил на затылке большую гематому, а на правом виске открытую рану, покрытую засохшей кровью, она, видимо, и кровоточила – в крови была вся одежда.
Кто и за что избил меня так жестоко? Как давно я здесь?
Я встал, огляделся и, увидев невдалеке овраг, пошёл к нему, невольно радуясь тому, что хоть руки-ноги двигаются.
Держась руками за ветки кустарников, пошёл по тропинке, круто спускающейся вниз, но потерял равновесие, упал на спину и дальше съехал с оврага как с горки. Внизу протекал ручей, подошёл, умылся и лёг на землю.
Когда проснулся и открыл глаза, всё вокруг – деревья, кусты, ручей, небо и облака, всё кружилось так быстро, как на какой-то стремительной, потерявшей тормоза, карусели.
Я закрывал глаза, и мелькание окружающего мира прекращалось, но карусель, поселившаяся в моей голове, вертелась ещё сильнее.
Под вечер, когда стемнело, я перебрался под высокое дерево, прижался спиной к нагретому за день стволу и забылся.
Не знаю, сколько времени я провёл в том дремотном состоянии полуобморока под деревом, приютившим меня, но одним солнечным утром я пришёл в себя и почувствовал, что головокружение и боли уменьшились.
Потихоньку отстирал от крови всю одежду в ручье, потом разложил её на траве сушиться, а сам стал вспоминать. Никаких документов у меня не было, и, к своему ужасу, я понял, что ничего, ничего не помню. Что предшествовало избиению, какие события могли его спровоцировать? Но самое страшное произошло, когда я осознал, что не помню даже своего имени, не говоря уже о чём-либо другом – была ли у меня семья, где я жил и кем работал. Полная, полнейшая пустота в моей гудящей голове.
Однако надо было жить.
Я понимал, что если бы весь этот кошмар случился зимой, я замёрз бы, и меня уже не было на этом свете. Одевшись в чистую сухую одежду, я поднялся по склону оврага и оказался на пустыре, вдали которого виднелись какие-то здания. К ним я и пошёл. Так я оказался на автовокзале незнакомого города, – учитель замолчал, прервав свой печальный рассказ.
– Илья Петрович, а дальше, что произошло дальше? – с участием спросил Максим Николаевич.
– Дальше? – переспросил учитель, потом долго молчал, опустив голову. – Дальше всё случилось как будто само собой, словно кто-то повёл меня именно этой дорогой, а не другой.
– Вы хотите сказать, что обратились в полицию и больницу? – спросила Анна Егоровна.
– Нет. Никуда я не обращался. Какое-то время, наверное, около недели, я жил на автовокзале. Ночевал в зале ожидания, ел что-то, немного денег у меня было, а днём сидел в сквере перед автовокзалом. И там ко мне подошла пожилая женщина, она сказала, что вот уже несколько дней видит меня здесь, и ей кажется, что со мной случилось что-то страшное. И она предложила мне свою помощь.
– Она отвела вас в больницу? – в голосе Максима Николаевича звучала надежда.
– Нет, я жил у неё, в её доме. Кажется, недолго. А потом она познакомила меня с Тамарой.
– Вы знали Тамару раньше? – спросила Анна Егоровна.
– Никого я не знал! – воскликнул Илья Петрович.
Он закашлял, и Максим Николаевич протянул ему стакан с водой. Выпив воды, учитель продолжил.
– Я жил у Тамары около полугода, работал дворником. Как-то я подошёл к компьютеру, включил его, и выяснилось, что я могу им пользоваться. И однажды, в интернете, мне случайно попались фотографии одного города, которые почему-то притягивали меня, на них хотелось смотреть снова и снова. Постепенно пришло понимание, что с этим городом меня многое связывает, – учитель помолчал и грустно добавил, – может быть, вся жизнь. И вот я здесь, в городе К.
Максим Николаевич встал из-за стола, подошёл к учителю, обнял его.
– Илья Петрович, мы тут с ног сбились, всё искали вас, не знали, что и думать. Но чудесным образом вы сами пришли к нам, – директор улыбнулся, взглянув на Катю и Сергея, которые сидели и внимательно, не проронив ни слова, слушали рассказ. – Но теперь наша очередь помочь вам.
– Что вы, мне ничего…
– Как так ничего! – перебил Илью Петровича директор. – Необходимо обратиться в полицию, рассказать обо всём, и, главное, необходимо пройти обследование и лечение в больнице. Я понял, что лечения не было.
– Не было, – подтвердил учитель.
– Не буду, дорогой, уточнять причины, почему вы не обращались к врачам, но сейчас для вас наступило другое время, и мы поможем вам, непременно поможем, – повторил директор школы.
– Непременно, – Анна Егоровна, достав платок, вытерла слёзы.
Коллеги, друзья и знакомые с радостью узнали о том, что Илья Петрович нашёлся. Все они, стараясь быть ненавязчивыми, помогали ему обустраиваться в новой старой жизни. Учитель не стал подавать в полицию заявление об избиении, однако, объяснить своё отсутствие ему пришлось. Все его документы были целы и находились дома, в опечатанной квартире, где он, сохранив вещи жены и сына, сделал генеральную уборку.
Солнечным весенним днём Илья Петрович пришёл на кладбище, где были похоронены Верочка и Игорь. Анна Егоровна была рядом, накануне она еле уговорила его на это своё сопровождение.
– Вы, Илья Петрович, могли забыть, где находится могила, столько времени прошло.
Они сидели на маленькой скамеечке около могилы. С фотографий на скромном памятнике, строгих, официальных, похожих на те, что делают для паспорта, на них смотрели Верочка и Игорь.
– Илья Петрович, Илюша, – Анна Егоровна, взяв его руку, крепко пожала её, – я понимаю тебя.
Они сидели и молчали.
Было тихо, грустно и просторно, как бывает ранней весной, пока не показалась молодая листва, и ещё оголённые деревья застыли в ожидании буйного, весеннего наряда.
В цветник были воткнуты два небольших венка, один из роз, а другой из васильков, пластмассовые цветы не выцвели, не сломались и не засохли.