И, не говоря более ни слова, ринулся к выходу. Ливень иссяк, превратился в моросянку. Капало больше с деревьев, чем с неба. Весь парк почти что пробежал. Потом троллейбус. Потом снова бежал. Сейчас он ненавидел этот город. Каждый дом казался затаившимся каменным чудовищем, у которого непременно есть свой умысел, но его не разгадать, потому что какой смысл ни придумывай, обязательно найдется умник, что вывернет все наизнанку, и что видел белым, окажется черным, честное - сучьим, цветник - помойкой. И люди в домах и на улице, у них тоже правду искать, что у змеи ноги. Почему, если дождь, так это дождь, если солнце, так это солнце, - и никаких других смыслов. А между людьми…
Электричка была набита до отказа. Игорь еле протолкнулся в тамбур. Когда электричка дернулась и потащилась, никто даже не качнулся, так утромбовались. Зависнув между плечами, спинами и животами, можно было даже вздремнуть. Но вдруг тревога. Незнакомое чувство опасности. Ерунда какая-то. Насколько можно было, крутанул шеей и тут же накололся на взгляд. Мужик тотчас же отвел глаза. Может, просто знакомый какой-то? Но памятью на лица всегда хвалился. Мужик чужой. Через минуту-другую снова крутанулся. Опять. Ну, кино! Ладно, дядя, - сказал себе, - сейчас мы тебя проверим на вшивость! Вспомнил, что на первой остановке платформа слева, и ему до левой двери ближе. Заворочался, давая понять, что выходит. За спиной услышал сердитое: "Выходишь, что ли?" Обернулся, так и есть, мужик тоже засуетился. Между ними добрый кубометр спрессованных тел. А мужичок не тощ, похоже, с животиком даже. Не так представлял себе "топтуна". Тогда что получается? Всю их свиданку с Ильей секли? Ничего себе дело поставлено! Начал энергично протискиваться к двери и уже не ушами даже, затылком слышал возню сзади себя. Когда на остановке дверь открылась, Игорь еще более минуты потратил, чтобы выбраться. Выскочил наискось, оказался у двери другого вагона. Через мгновение тамбур злобно выплюнул "топтуна". Он по инерции проскочил несколько шагов вперед, закрутился под откровенно наглым взглядом своего подопечного. Электричка взвизгнула, Игорь шмыгнул в дверь соседнего вагона, "топтун" кинулся к двери, но фиг ему! Двери лязгнули у него перед носом. "Вот так-то, дядя, - прошептал Игорь в дверное стекло, - ты уж лови своих интеллигентов, а я тебе не по зубам!" От его шепота запотело стекло, он подышал на него еще и на запотевшей плоскости пальцем вывел: "Аркаша, будь спок!" Больше ничего не поместилось. А еще хотел бы написать: "Все равно жить можно! Чего-нибудь придумаем!"
