Женя провела с нами весь день и за это время ни разу не улыбнулась. Мы с девчонками не лезли к ней с вопросами и тоже молчали, думая, что может у нее что-то болит. Вечером Ольга не выдержала и спросила про ее состояние. Она ответила, что ее всё здесь раздражает. Что мы такие веселые, потому что первый раз здесь, а у нее случился рецидив (повтор болезни) через полгода. И сейчас она проходит очередной курс химиотерапии. Женя смотрела на нас исподлобья и говорила, что устала и уже не верит в то, что выздоровеет!
Я округлила глаза и говорю: "Жень, так нельзя думать! Мне здесь женщина рассказывала, что за пять лет прошла 56 курсов химиотерапии. Но она просто Умница. Ни в коем случае не унывает! Да, это страшно и тяжело, но пока мы в себя верим, нас не победить!"
На всю мою тираду Женя подняла бровь и отвернулась.
На следующее утро проснувшись, мы увидели, что солнце залило всю палату. Ольга потянулась и говорит:
– "Ир, а пошли сегодня погуляем? Пошаримся по магазинам! Что сидеть в палате?!"
Я с удовольствием поддержала ее предложение, и мы стали ждать обеда.
Женя лежала в палате, отвернувшись к стене. Потом, наверное, ей это всё-таки надоело, и она начала разговор:
– "Самое обидное, что я не понимаю, откуда может взяться этот рецидив! Я всю лето сидела только на балконе. Не выходила гулять, так как боялась солнца. На работу не вышла, так как боялась переутомления. Алкоголь вообще не пила. Дома всё делал муж, а я отдыхала".
Женька устало закрыла глаза. А нам даже нечего было на это сказать…
Потом, вспоминая этот разговор, мы с Олей сделали вывод: нужно возвращаться после больницы к нормальной жизни. Чрезмерная жалость к себе никого до добра не доводит! Посильная, без фанатизма работа отвлекает от дурных мыслей. Свежий воздух – очень полезен для иммунитета. Сидите в теньке, никто же вас не заставляет жариться на солнце. Как говорят сами врачи – миф о том, что нельзя подходить к плите и что-то готовить, придумали ленивые женщины. Всё можно и нужно в меру! Главное, не уходить в болезнь с головой! Не помогайте своим угнетенным состоянием ей прогрессировать…
Дождавшись обеда, мы с Олей пошли гулять. На улице уже вовсю расцветала весна. Растаял почти весь снег. Я шла без шапки, в одном парике. Ольга говорила, что нужно обязательно сходить в Лапландию (торговый центр) и посмотреть какие-нибудь шмотки (она еще тот шопоголик). Забыла сказать, Ольга по профессии – психолог. Так вот, в ней мне нравится то, как она сама советует лечиться от всяких депрессий шопингом. Да, это куда лучше, чем лежать в душной больнице. Даже если особо нет денег на покупки, можно просто примерять какие-нибудь комплекты, развлекая себя. Мне близок такой ее подход. За ней очень интересно наблюдать в магазинах – все ее мысли о болячках сразу пропадают, и она лихо мелькает между рядами с блузками и платьями, то и дело, примеряя что-то на себя. Ходить с ней – одно удовольствие. Напоминает программу "Перезагрузка".
Так мы весь день бродили по ТЦ. Ели мороженое, болтали и смеялись. Когда мы вернулись в больницу, Лариса в строго-шутливой форме спрашивала нас, где это мы шлялись?!
А мы с Ольгой улыбались, счастливые и довольные, зная, что заряд положительных эмоций получен на неделю вперед, которая будет вычеркнута из жизни из-за последствий химиотерапии, которая начнется уже завтра. Минус неделя… Но плюс годы здоровой жизни. Мы согласны и потерпеть!..
Глава двадцать вторая. "Новое хобби".
Забирал меня, как обычно дядя Юра. Доехали мы быстро. И вот я уже опять лежу на своей кровати и жду, когда пройдут эти злополучные пять дней. Кстати, в тот раз я легче перенесла курс, а вот Ольге было плохо. Слава Богу, что это проходит!
В больнице мы познакомились с девчонкой. У нее в руках я часто видела кусок ткани и иголку. Ради любопытства я спросила, что она делает. Оказалось – вышивает крестиком. Я улыбнулась. Мне казалось, что это пустая трата времени. Это было в начале лечения.
Спустя пять месяцев нахождения на больничном, передо мной встал острый вопрос: чем себя занять?! Я, как человек, постоянно находящийся на работе и строящий карьеру, не знаю, что делать в свободное время. Раньше его и не было. Теперь этого времени оказалось просто вагон.
Как-то мы разговаривали с моей сестрой Катей по телефону, и я жаловалась на наличие свободного времени и незнание, что с ним делать. Ей, как человеку творческому, было совершенно не понятно мое переживание. В свободное от работы время она рисовала, лепила, что-то вязала. Катюха говорила:
– "Тебе обязательно надо найти какое-то увлечение! Рисуй! Начни учить иностранный язык! Меньше будет времени на депрессии…"
Я соглашалась. Но хобби никак не находилось. И тут я вспомнила про эту девушку и ее вышивание крестиком. Картины у нее получались просто потрясающие. Я собралась и пошла в магазин. Выбрала небольшую картину с двумя розами в вазе. Придя домой, я разложила схему перед собой и поняла, что с этим мне никогда не разобраться. За всю свою жизнь я только один раз с помощью учительницы технологии сшила кривой фартук.
Но вспомнив свою любимую поговорку про то, что глаза бояться, а руки делают, я стежок за стежком, крестик за крестиком начала осваивать данную технику. Стало получаться. Я радовалась как ребенок. Если бы год назад мне сказали, что я, обожающая мотоциклы и скорость, буду сидеть и вышивать крестиком, я бы плюнула в лицо. Честно.
Ножизньинтереснаименносвоей непредсказуемостью…
Кстати, Ольга начала вязать, что с ней тоже плохо ассоциировалось. Похоже, мы открывали в себе новые таланты…
Глава двадцать третья. "Четвертое Большое Путешествие".
Теперь, благодаря моему новому занятию, время проходило значительно быстрее. И вот уже наступила пора опять ехать на химию. Я, как обычно, села в автобус и отправила смс Жене: "Четвертое большое путешествие началось".
Получила традиционное: "Удачи. Отсчет пошел вниз". Ну да, курсы как будто покатились с горы… И стал виден их конец.
Многие женщины рассказывали мне, что плакали по дороге в больницу, так не хотели ехать на химию. А мы с Ольгой ждали встречи друг с другом и приближения выздоровления. Наверное, в то время мы научились извлекать из любой ситуации максимум хорошего.
Весна улучшала наше настроение. Она находилась повсюду: в пении птиц, в лучах солнца, в улыбках прохожих. Она как будто знаменовала начало новой жизни.
Мы опять с Ольгой заселились в палаты, на сей раз в разные. Но это не мешало нам общаться друг с другом.
Оля позвала меня погулять и я, естественно, согласилась. Мы шли вдоль проспекта, без какой-либо цели. И тут у Оли возникла идея:
– "А пошли в кино сходим? Здесь недалеко!"
Я подумала: "Почему бы и нет!"
Билеты купили на фильм "Битва за Севастополь". До сеанса еще два часа и мы опять пошли болтаться по улице. Возле кинотеатра был парк и в нем находились железные тренажеры. Я никогда еще не видела уличных тренажеров! Класс! Помню, что глаза слепило солнце, а мы как сумасшедшие радовались и катались на старых железяках. Так я не бесилась за всё время болезни. Кайф!
Накатавшись, мы вернулись в кинотеатр. Фильм шел около двух часов, все это время мы почти не отрывались от экрана. Уже почти в конце фильма вспомнили, что центральные двери в больнице закрывают в семь и что, очевидно, мы не успеваем! Оля решила написать смс Ларисе, с просьбой уговорить охрану нас пропустить. Минут через десять пришел ответ, что всё ок. Уфф! Мы выдохнули и счастливые досмотрели фильм до конца.
Вечером мы, лежа в своих палатах, обсуждали проведенный день с соседками. Каждая из нас подсознательно старалась сводить к минимуму разговоры о болезни. Только о выздоровлении. Мы упорно складывали из разных частей пазла большую картину под названием "Здоровье".
Глава двадцать четвертая. "Простуда и отложенный курс".
Четвертый курс позади. Осталось два! Всего два… Впереди работа…обычная нормальная жизнь…лето…Только одна мысль об этом улучшало мое настроение.
Единственное, что меня огорчало в то время – это парик. Ходить в нем по улице нормально, но если находишься в помещении – семь потов сойдет. В буквальном смысле. Вот так, наверное, я и заболела в прошлом апреле. Сильно жарко было в магазине, а когда я из него вышла, то меня продуло. Банальная простуда для моего слабого иммунитета превратилась в коварную болезнь на две недели, с высокой температурой под сорок и ужасной слабостью.
Думала я только о том, что на пятый курс химии меня пока не возьмут. А это означало, что с моим дружочком Ольгой у нас будут разные даты нахождения в больнице. Огорчало это ужасно. Нам вдвоем настолько было легче всё это переносить, что мы даже не представляли, как будем друг без друга.
Но тут уже не до хорошего. Главное мне было избавиться от простуды и возобновить лечение. В сложившейся ситуации можно было только благодарить Бога за то, что с Ольгой мы прошли такой сложный и долгий путь вместе. И продолжали подбадривать друг друга по телефону.
Из предпоследнего курса запомнила, как меня морально подбадривала девушка Лена из персонала больницы. Именно она подсказала мне хорошее решение проблемы с волосами: оказывается, продавались отдельно челки, которые можно было носить с платком. Получалось стильно и Самое Главное – не жарко! Спасибо тебе, Лена, за дельные советы и помощь!
Глава двадцать пятая. "Завершение лечения".
Оставался один курс. Победный.
Заключительный. Финальный. Долгожданный.
Я смотрела на календарь. Последний раз, когда я его открывала, то была в ужасе от шести месяцев впереди. И вот уже пять из них прошли. Остался один… Это только кажется, что каждый день во время лечения тянется долго, на самом деле, вместе они пробегают незаметно. На тот момент на больничном я находилась уже восемь месяцев…
Мои размышления прервал телефонный звонок. Звонила Женя. Оказывается, она была у мамы в гостях и хотела заехать. Моей радости не было предела! К сожалению, за время болезни мы стали меньше видеться и общаться. Я списывала это на расстояние между городов, которое нас разделяло. В тот день мы долго болтали у нее в машине. Женя говорила, как ей меня не хватает…как она ждет моего выздоровления и возвращения в Новокузнецк. Мы дружили с 12 лет. И всегда поддерживали друг друга, как могли. Спасибо тебе, родная, за всё! Не имеет смысла говорить, как я к тебе отношусь и люблю. Сейчас не могу сказать тебе этого лично, в силу разных обстоятельств. Но через эту книгу я хочу пожелать тебе быть Самой Счастливой! И поблагодарить за всё.
Шестой курс прошел для меня достаточно сложно. Но мысль о том, что он заключительный меня очень подбадривала. Выйдя из больницы, я остановилась, развернулась и перекрестила ее. На мои глаза наворачивались слезы… Сколько же здесь людей, а вместе с ними Страхов и Переживаний. Разводов и расставаний. Отчаяния и Горя. Хочется пожелать всем Заболевшим – Выздоровления! Всем их Родным – терпения и готовности быть рядом и поддерживать! Врачам – сил и божьей помощи в лечении!..
Забирать меня приехал Валера (мой дядя). Он недавно вернулся из Тайланда, чему я была очень рада. Там он проживал с семьей в последнее время.
Помню, когда я лежала после химии, как овощ, тетя Люба приезжала к нам, привозила с собой что-нибудь вкусное (готовит она просто чудесно). Пока мама была на работе, она кормила меня и разговаривала со мной на разные темы, отвлекая от грустных мыслей… Мои родные, Валера и Люба, я вас очень люблю и ценю! Как приятно мне было, когда вы говорили, что я очень сильная и всё переживу!
Я помню каждое слово поддержки от всех! Спасибо вам, мои дорогие!
ПОСЛЕДНИЙ КУРС ЗАКОНЧЕН!!!
Вот и всё. Осталось только написать эпилог. Поблагодарить всех за внимание. И сдать книгу в печать. Именно так я и хотела сделать. Но сегодня мне на глаза попалась цитата Лаймы Вайкуле: "Самое страшное в раке – это не лечение, не химия и ее жуткие последствия, не боль и не тошнота. Самое страшное в раке – это страх". И я почувствовала, что не всё рассказала. Как будто утаила часть информации.
Сегодня, подписав документы на отпуск, я решила рассказать вторую часть. Уже полгода прошло с момента моего выхода на работу. Завтра мы вылетаем в Москву, а оттуда в Питер. Вспомнила, как год назад лежа почти все время в кровати после лечения, мечтала как приеду в Питер, буду гулять с Янкой по набережной и орать песню Ночных Снайперов "Актриса". Мечты сбываются. Но я просто обязана рассказать о периоде восстановления после больницы. О страшном страхе, который мы испытывали с Ольгой, о выходе на работу и о том, как сложно заново учиться социализироваться.
Давайте продолжим.
Я сидела в очереди к онкологу и держала все выписки из больницы. Началось оформление меня на группу инвалидности.
Глава двадцать шесть. "Сбор справок или как я чуть не стала инвалидом".
Думаю, нет нужды рассказывать, сколько справок необходимо собрать перед комиссией по установлению группы инвалидности. Особым удивлением для меня стало наличие всего десяти стульев перед кабинетом этой комиссии. Тогда как людей в очереди было не меньше двадцати. То есть остальные стояли в ожидании своего часа. Инвалиды. Стояли. Несколько часов. Было странно. И непонятно…
Оформив все нужные справки, я получила инвалидное удостоверение. Оно позволяло работать с ограничением времени и иметь дополнительные льготы и выплаты. Это было реально очень кстати. Экономия на одном только проезде чего стоила.
В то время и произошел случай, который показал мне как легко в голове перейти грань от здорового человека до инвалида. В то время чувствовала я себя более менее хорошо. Стоя на остановке, я ждала троллейбус. Когда он подошел, я зашла в него и заняла свободное место. На следующей остановке возле меня оказалась женщина лет шестидесяти. Она не выглядела старой, но до получения инвалидности место бы ей я уступила сразу. Но в тот момент, увидев ее, в моей голове промелькнула мысль: "Не буду уступать, я сама инвалид". И тут меня как будто дернуло током… Я, находясь в хорошем состоянии, и имея всего лишь корочки, сознательно записала себя в инвалиды. Вот она, эта тонкая грань разума, которая отделяет тебя от Образа Здоровья и начинает выстраивать в голове образ Больного Хроника. Я соскочила с места в ту же секунду с воплями: "Садитесь, пожалуйста!". И до тех пор, пока я могу стоять на ногах, я запретила себе причислять себя к инвалидам. Это удостоверение нужно мне только в работе, так как я физически не могу работать по двенадцать часов, как раньше. И всё. Надо понимать, что получив инвалидность, ты не должен судорожно горбиться и волочиться в Образе Больного. Этот образ разрушает. Не дает идти выздоровлению. Надо помнить, что мозг легко посылает эти сигналы и вот ты уже "инвалид, который никому не собирается уступать место".
Глава двадцать седьмая. "Настоящий отпуск".
Во время нахождения на больничном я постоянно думала о работе, о том, как и куда выйду. Наш магазин закрыли. Из-за его нерентабельности, так как напротив открылся огромный ТЦ. Наша сеть арендовала в нем помещение, и год назад в нем разместился наш Гипер. То есть два одинаковых магазина создавали конкуренцию сами себе. Поэтому нам всем предстоял переход в другие филиалы, благо, что ни одного человека не уволили, а всем предоставили место.
Выбор передо мной встал не из легких. Я понимала, что, вероятнее всего, работать начальником отдела я уже не смогу, хотя должность свою очень любила. Вернуться к ней означало возобновить переживание за свой отдел, так как приходя на работу, я забывала обо всем и пахала…пахала…весь день. Делать что-либо вполсилы я не могу. Вторым вариантом было для меня возвращение в должность продавца.
Да…поработав начальником отдела, даже недолго директором, вернуться к началу пути… Мне ни в коем случае не зазорно работать продавцом. Люблю покупателей, свой товар. Очень рада, когда люди выходят из нашего магазина довольные и возвращаются опять. Просто много сил было вложено в мое обучение на директора, много трудов и моих и тех людей, которые в меня верили. Но подумав, я все-таки приняла уйти в продавцы. Ставить здоровье и карьеру на одни весы – это просто преступление. Ольга тоже все время работала на двух должностях – психологом и организатором. С последней ей пришлось попрощаться. Но мы были бесконечно рады вернуться хоть к какой-то работе. Хотелось вставать по утрам, собираться идти к людям. Как давно у нас этого не было…
Мысли о работе вложили не малую часть в мое выздоровление. Находясь в больнице, я открывала разные рабочие пособия и читала. Надо мной подшучивали всей палатой:
– "Ир, еще неизвестно, когда ты отсюда выйдешь!"
Я улыбалась и думала про себя, что мне известно. Через полгода. Так мне сказал врач. Так я думаю сама. Через полгода я пойду на работу…
Я, действительно, пошла. Только немного позже. Так как после химии сил не было совершенно, да и волос почти не отрос. К июлю меня перевели в другой магазин. И я решила взять отпуск за свой счет на полтора месяца. Спасибо Юле, директору, которая не зная меня, вошла в положение подписала его без лишних вопросов.
Проснувшись на следующий день, я испытала невероятное моральное удовлетворение и облегчение. Отпуск! Я подошла к окну и вдохнула полной грудью. С меня как будто спал груз больничных оков… Я, буквально, слышала, как они грохнули… Свобода! Я не на больничном. Ура! Счастью не было предела… Это был самый глубокий вдох за всю мое жизнь.
Глава двадцать восьмая. "Боязнь жары".
Лето прошлого года было нереально жарким. Даже у нас в Сибири отметка на градуснике очень часто поднималась выше 35 градусов. Выходить из дома мне не предоставлялось возможным, так как дойдя до остановки днем, я чувствовала себя тюленем, выброшенным на берег. Жарко. Тяжело. Тем более, что врачи в один голос рекомендовали воздержаться от нахождения на солнце. Но гулять очень хотелось. Немного позже я приспособилась: если куда-то было нужно – ехала рано утром, гулять ходила поздно вечером. Чтобы дышать воздухом – сидела в теньке от бани. Единственное, что я себе не позволяла – выходить из дома без головного убора. Купила разных кепок, панам и солнцезащитных очков. И вперед! Гулять! Соседи улыбались и говорили, как модно я выгляжу. Мне это льстило. Всем без разницы, как ты одет. Даже если это платок на голове и очки. Самое главное – твоя уверенность в себе. И улыбка. Козыри, которые при любых обстоятельствах позволяют выиграть.
В один из жарких июньских дней мне позвонила Танюша и предложила поехать в Междуреченск (это красивый городок рядом с Новокузнецком). В моей голове сразу сработал блок: такая жара, мне нельзя, будет плохо… Но тут же в противовес этим мыслям пришли другие: хорошие эмоции, места, которые я еще не видела. И я решилась. Надела на голову платок, взяла сумку, и мы поехали.