Вепхо принял родственника и поселил в маленькой комнате, располагавшейся в черном вагоне. Шефство над Бичико взяли Чичико и Вахтанг. Они учили его стрельбе из пистолета и ножевому бою. Бичико с охотой занялся спецподготовкой, считая, что каждый мужчина должен уметь постоять за себя. До поры настоящая цель тренировок была ему неизвестна. Он учился с усердием и жаждал похвал. Бичико радовался. Вепхо обещал взять его в бизнес и сделать богатым. Тогда он сможет вернуться в Грузию, и на сей раз родственники Нино не сумеют ему отказать.
Все изменилось, когда юноша застал дядю Вахтанга за ужасной работой. Как-то, услышав приглушенные крики, Бичико подошел к обитой войлоком двери, за которой еще никогда не бывал. Когда он открыл ее, ему стало плохо; он ухватился за стену, обшитую звукоизоляционной системой, чтоб не упасть. В освещенной красными фонарями каморке на застеленном полиэтиленом полу стоял окровавленный пень; в нем торчал огромный топор. Вокруг лежали останки порубленного на куски человека: руки, ноги, голова. В углу на цепях был подвешен другой обезображенный пыткой страдалец. Он был жив и протяжно стонал. Вахтанг с размаху вонзил ему под ребра кинжал. Кровь ручьем побежала из раны, потекла по ногам убитого и стала заполнять пододвинутый таз.
- Вот так, - улыбнулся жестокий убийца, вытирая о штаны жертвы кинжал.
Бичико не помнил, как очутился в кабинете Вепхо. Тот сидел за рабочим столом, смотрел в ноутбук, спокойно попыхивая своей трубкой; хозяин с недоумением уставился на ошеломленного родственника.
- Там режут! - выпалил Бичико.
Хозяин пожал плечами и проговорил:
- У нас много врагов, Бичико. Этих двоих подослали. Они хотели убить меня.
- Но я видел, как дядя Вахтанг… - запинаясь, в волнении заговорил юноша.
Вепхо помрачнел, из его желтых бешеных глаз брызнули молнии.
- Хватит! - он ударил кулаком по столу. - Заткнись и помалкивай! Отправляйся на кухню и помоги повару приготовить сациви. Сегодня за ужином будешь прислуживать мне. А если захочешь болтать… Видел, чего там творится?
С тех пор Бичико стал трудиться на кухне. Убийцы вели себя с ним как ни в чем не бывало. Но ужасное происшествие не забылось; юноша делал все, чтобы не попадаться Вахтангу на глаза.
Теперь Чичико вез его на какую-то стройку, где он по настоянию Вепхо должен был стряпать для "управляющего персонала". Деньгами Бичико не баловали. Одному юноша радовался, что он покидает место, где случился увиденный им кровавый кошмар.
Ехали трое в машине. Такие разные. Здоровый, широколицый бородач Чичико шутил, остальные молчали. Бичико, раскрыв в изумлении рот, озирался по сторонам. Аня сидела, не шевелясь, будто боясь лишним движением расплескать переполнявшее ее чувство. В застывшем взгляде девушки читалась решимость. Видно, она о чем-то договорилась сама с собой.
Глава XV
Преступление и наказание
От взрывов звенело в ушах. Снаряды рвались совсем рядом. На утрамбованное глиноземное дно окопа летели ошметки оплавленного, пахнущего пороховым дымом дерна. Несколько пуль щелкнуло по мешкам с гравием. С воем пронеслась мина и жахнула за укреплениями. Потом все затихло.
Он приподнял свалившуюся на переносицу каску и, затаив дыхание, начал прислушиваться.
- Неужели кроме меня никого не осталось, - со страхом и горечью подумал Крючков. Неподалеку наполовину закрытый осколками бревен и комками земли лежал кто-то. Крючков тихо позвал его:
- Эй…
Он подтянулся на локтях и рассмотрел длинное, почерневшее тело в испещренной кровавыми язвами ран гимнастерке. Гладкая, лишенная всякой растительности голова пожилого мужчины показалась Павлу знакомой.
- А я вас узнал, - проговорил еле слышно Крючков. - Вы сдавали мне комнату.
Павел подполз к мертвецу, посмотрел на его безбровую физиономию и произнес:
- Как думаете, останемся здесь или возьмем высоту? Подскажите, чего будет дальше?
Мертвец не ответил. Его бессмысленные глаза смотрели в синее безразличное небо.
Павел почувствовал, как через закрытые веки пробивается свет. Зазвучал чей-то голос:
- Эй, ты… Вставай!
Павел проснулся. Пробуждение было мучительное. Все тело болело. Правый глаз заплыл. Левая рука не двигалась, словно отсохла. Скорее всего, в месте удара прикладом были сломаны ребра.
Сделав усилие, Крючков сел на кровати и в ослепительном электрическом свете увидел стоящего на пороге мужчину с хлыстом. Кособокое, длиннорукое, как у шимпанзе, тело и обезьянья, с выдающейся нижней челюстью, физиономия погоняльщика показались Крючкову знакомы. Он попытался вспомнить, где раньше встречал негодяя. Но так и не смог.
- Пошевеливайся, - гаркнул мужик. - Не успеешь пожрать, будешь работать голодным. Здесь у нас без церемоний.
Чтобы донести смысл сказанного, мужик звонко стеганул по полу хлыстом.
Павел поднялся и заковылял к выходу. Проходя мимо мужика, он с ненавистью проговорил:
- Значит, вы тут с людьми, как со скотом обращаетесь?
- Чего? - ответил на дерзкий вопрос погоняльщик. - Поговори у меня. - Он толкнул Павла в спину.
- Фашист, - подавив в себе боль, еле слышно процедил сквозь зубы Крючков.
На улице было темно. Только яркие прожектора освещали дорогу к бараку. Там же - в одноэтажной составленной из отделанных сайдингом утеплительных блоков постройке находилась столовая. Внутри нее пол был изгваздан следами. Средь утробного пара за столами из досок на таких же дощатых грубо сработанных нарах сидело около полусотни людей. Все они, низко склонившись над мисками, ели кашу. Среди едоков то и дело раздавалось покашливанье. Воздух был зловонен и влажен. Здесь пахло гниением, немощью, хронической вялотекущей болезнью. Рабочие ели бурое месиво сосредоточенно, в полном молчании. У источавшего запах машинного масла огромного бака стояла очередь из азиатов.
Погоняльщик подвел Павла к месту раздачи, проговорил:
- Здесь накормят, - и куда-то ушел.
Крючков взял с лотка ложку и миску с отбитой эмалью. Толстый неряшливый повар в засаленном колпаке и заляпанной телогрейке наполнил его миску стряпней. Получив краюху серого хлеба, наш герой направился к нарам и занял место среди едоков.
- Вы говорите по-русски? - спросил Павел соседа - худого широкоскулого азиата. Тот дико оглядел Павла и замотал головой.
Павел заметил, как к месту раздачи подходит высокий мужчина лет сорока. Голова у мужчины была совершенно седая, к ноге прикована гиря; он с трудом волочил ее за собой. Забрав свою порцию, мужчина потащился к свободной лавке в другой конец зала.
"Вот с кем желательно поговорить", - подумал Крючков.
Его соседи лихо стучали ложками, доедая вонючее кушанье. Чувствуя голод, Павел последовал их примеру. Съел кашу с жадностью, без аппетита. Не успел он дожевать черствый соломенный хлеб, как в столовой появились охранники и стали кричать, чтобы рабочие выходили на улицу. Вместе с другими невольниками Крючков вышел во двор.
Перед бараком произошло построение, по окончании которого началось распределение невольников по участкам и видам работ. С азиатами общались одетые в зипуны и бараньи шапки-ушанки три упитанных бая. К Павлу подошел погоняльщик; он распорядился:
- Возьмешь в инвентарной лопату и будешь расчищать снег с дорожки у административного корпуса, до самых ворот. Задача понятна?
Тут Павел вспомнил, где видел эту гадкую сволочь. Когда он был учеником первого класса, его с одноклассниками возили в колхоз "Светлый путь". С октябрятами разговаривали взрослые дяди и тети, отмеченные за достижения в труде в обновляющейся перестройкой стране. И эта обезьянья рожа, тогда, конечно, выглядевшая помоложе, с важностью распиналась об обязательствах перед попавшей в нелегкое положение Родиной. Ошибки быть не могло. На следующий день после встречи с колхозниками учительница заставила назвать поименно доблестных представителей трудового народа. Павел запомнил имя - Игнат Ползунов. Он был бригадиром звена трактористов-ударников и его фотография гордо висела в красном углу вместе с другими героями социалистической стройки рядом с лысым черепом Ленина на стенде почета. Получалось, что в прошлой социалистической жизни Игнат был примером для подражания. Кто же на самом деле этот пресловутый Игнат Ползунов? Он - человек, который всегда шагал в ногу со временем - совершал отвечавшие современным ориентирам поступки, не жалел соответственных времени слов. Так что же переменилось? Человек или время? Ему кинули клич социального дарвинизма, он подхватил. Еде он теперь - отпрыск простого народа? Вот он - сильный и злой. Перестроился и занял достойное место. Он не вызывает презрения. Скорее, наоборот. Он герой. О нем снимают бесконечные сериалы, его образ не слезает с экрана. Говорят, раньше можно было без опасений гулять по вечерней Москве… Ну и что?
Крючков убирал грязный снег перед входом в панельное здание. Его мучила боль. Но он терпеливо шкрябал лопатой, поминутно поднимал голову и осматривал стройку. Наконец Павел заметил его.
Седой мужчина стоял на площадке рядом с бетономешалкой и загружал в ее чрево цемент и песок. Нога, которой он волочил гирю в столовой, на сей раз была прикована к бетономешалке.
Видя, что за ним не наблюдают, Крючков решился переместиться к прикованному и завязать разговор. Для конспирации он потащил за собой и лопату.
Павел занял позицию за спиной мужика и начал скрести снег на площадке. Агрегат издавал рычащие звуки и в его шуме Павел спросил:
- Вы давно здесь работаете?
Мужчина поставил рядом с собой мешок с цементом, разогнулся и, не поворачиваясь, произнес:
- Две недели.
- Как вас зовут?
- Савелий, - ответил мужчина.
Не прекращая имитировать уборку снега, Павел проговорил:
- Почему вы прикованы?
- Для моей безопасности. Пытался сбежать. Другой раз, сказали, убьют. Хотя им моя смерть в убыток. Они ждут, пока за меня выкуп заплатят.
- Они деньги у вас вымогают?
- Я задолжал ростовщику. Братья Зверидзе перекупили мой долг. Тут все в той или иной степени должники.
К бетономешалке приблизились два узкоплечих, пожелтевших от непосильных работ азиата с носилками. Седой замолчал и принялся выгружать из емкости на носилки готовый бетон. Азиаты с дрожью в конечностях подхватили тяжелую ношу и, покачиваясь, понесли к котловану. Небо уже побледнело. В нем растворялись лучи победивших ушедшую темноту растаявшей ночи работающих прожекторов.
- Эти тоже должны, - продолжил Савелий. - Верней, не они, а их главный бабай. Взял деньги и за долг отдал их в рабство. Они думали, что едут на заработки. Теперь у них нет ни связи с родными, ни денег, ни документов. - Савелий махнул рукой в сторону возведенных уже перекрытий. - Видишь парня в очках? - спросил он.
Крючков посмотрел в указанном направлении. На втором этаже стоял юноша интеллигентной наружности, который держал в руках развернутый план и, сверяясь с ним, сквозь большие очки изучал детали строительства.
- Он тоже невольник? - удивился Крючков.
- Да, - ответил Савелий. - Он дипломированный проектировщик. Взял ипотечный кредит. Грянул кризис. Уволили. Сейчас ест баланду, ночует в бараке, отрабатывает заем.
Крючков увидел, как Игнат Ползунов подкрался и стеганул проектировщика по ягодицам хлыстом. Ошпаренный юноша взвизгнул и в недоумении уставился на погоняльщика.
- Быстрей думай, очкастый, - проблеял Игнат. - Не то отхлыстаю как следует. Решай ребус немедля, тебе говорю!
Ошарашенный Павел вцепился в лопату и замер как вкопанный. Он пробормотал:
- Безумие какое-то. Это же ад.
Савелий, нагружая емкость бетономешалки песком, ответил:
- Ад на земле. Правда, у меня до недавнего времени все было прекрасно. Семья, маленький бизнес, рыбалка… Думал, раскручу дело. Эти… - Савелий махнул в сторону азиатов, выкатывающих из инвентарной баллоны с ацетиленом, - тоже хотели подзаработать. А вот как все вышло. Больше всего боюсь, что жена не выдержит и продаст нашу квартиру. Что будет с ней и ребенком? Лучше я здесь один пропаду.
- Может, все-таки попытаться сбежать. Есть тут какие-нибудь дыры в стене? - спросил Павел, разглядывая бетонное ограждение, которым была обнесена стройка.
- Не знаю, всюду колючая проволока. Я вот забрался в кузов фургона; накрылся там телогрейками. Рассчитывал, вывезут за территорию, выскочу и убегу. Только у них здесь охрана серьезная. На КПП охранники обыскали машину, нашли и притащили к Вахтангу. Тот велел приковать меня к деревянной катушке в ангаре. Устроил себе аттракцион - ножи в катушку кидал. Втыкал их рядом с моей головой. Потом сообщил, что другой раз будет кидать прямо в голову. Чертов псих. Велел прицепить к ноге гирю.
Савелий внимательно посмотрел на Крючкова, поинтересовался:
- Ты-то как здесь очутился?
Крючков не ответил. Он увидел, что к ним мелкой рысцой спешит разгоряченный Игнат Ползунов; Павел еще сильней сжал лопату.
Замахиваясь на бегу хлыстом, обезьянья рожа орала: - Где ты чистишь, ублюдок?! Я чего тебе приказал?!
Павел почувствовал, как в этом орущем на него человеке слились все горести, боль и обиды, которые он успел пережить за последнее время. Он не помнил, как встретил ударом лопаты бегущего, только услышал падение тела. Когда он открыл глаза, перед ним неподвижно лежал Ползунов. За спиной раздался тихий, напуганный голос Савелия:
- Ну, брат, держись. Теперь все… Хана.
На нем была легкая куртка, прикрывавшая маленький автомат Узи, болтающийся в плечевой кобуре под рукой.
Вахтанг зашел в холодный ангар. Приподняв бровь, он оглядел заключительные приготовления к предстоящему действию. В центре ангара охранники неторопливо крепили к струне, натянутой меж двух столбов, алые занавеси. Посередине возвышался деревянный диск от катушки. В диске торчали четыре скобы; его древесина была иссечена огромным количеством вытянутых треугольных дырок и сколов. С обратной стороны диска, в специальном отверстии находился массивный рычаг. Перед странным устройством на расстоянии десяти метров располагалось несколько стульев и стол; на штативе стояла любительская видеокамера, рядом с которой, тихонечко матерясь, суетился плешивый. Он бормотал: - Твою мать, твою мать, твою мать…
Вахтанг подошел к столу и бросил на него тяжелый сверток, внутри которого что-то приглушенно звякнуло.
- Экран не включается, - растерянно уставился на Вахтанга Лука Бенедиктович.
- А зачем тебе камера? - спросил Вахтанг.
- Вепхо велел агитролик снимать.
Вахтанг растянулся в крокодильей улыбке:
- Тебе премию "Оскар" получить нужно?
- Нет.
- А чего нужно?
- Чтобы число просмотров зашкаливало на YouTube.
- Тогда выкинь ее и снимай на телефон. Важно не качество изображения, а содержание, - Вахтанг начал разворачивать сверток, - эффект - чтобы смотрели, боялись и слушались, - он с любовью провел худыми, цепкими пальцами по ножам разнообразных размеров и формы. - Где статист? - не отрывая взгляд от оружия, спросил он.
- Где рыжик? - обращаясь к охранникам, подхватил Лука Бенедиктович.
- Сейчас приведем, - сказал тот, что дежурил возле ворот, когда Вахтанг привез на стройку Крючкова. Охранники спешно задернули занавески и, исчезнув за ними, покинули помещение через боковой ход. Вскоре с той стороны раздались звуки борьбы и угрозы переломать кому-то все кости.
Лука Бенедиктович потер рук и крикнул, чтобы его услышали за занавеской:
- Давайте, быстрее крепите бомжа к колесу.
Тут же у него зазвонил телефон. Плешивый достал трубу, прижал к уху, послушал и произнес:
- Вы уже здесь? Здорово. Мы в ангаре. Идите скорее. Сейчас все начнется.
Завершив разговор, Лука Бенедиктович радостно провозгласил:
- Прибыли зрители! У нас будет самое настоящее шоу!
Через минуту дверь распахнулась. На земляной пол лег яркий солнечный луч. В свете дня в темные недра ангара вошли Чичико, Бичико и Анюта. Чичико показал зубы и со словами: "Как поживаешь, мой дорогой? Рад тебя видеть", пошел навстречу Вахтангу. Тот оставил ножи и, так же оскалившись, распахнул руки. Бандиты обнялись и поцеловались. Бородач весело посмотрел на Бичико и ласково произнес:
- Ну, чего оробел? Иди, поздоровайся с родственником.
Юноша сделал шаг, остановился и с недоверием уставился на убийцу, который ледяными глазами смотрел на него.
- Здрасте, - проговорил Бичико.
Вахтанг ухмыльнулся. Он вытащил из ячейки стилет с треугольным, напоминавшим напильник клинком, положил на ладонь, поднял и опустил, словно прикидывая, сколько тот весит.
- Ну-с, - держа приготовленный к видеозаписи телефон, произнес Лука Бенедиктович и с нетерпением начал топтаться на месте. - Давайте начнем.
- Пойдем, красавица, - Чичико хотел галантно взять Аню под локоток, но она молча вырвалась, подошла к стулу, села. Бичико так и остался стоять, где стоял, раскрыв рот, уставившись на колеблющиеся занавески.
- Итак, - принявший на себя роль оператора и комментатора, заговорил Лука Бенедиктович. - Мы рады продемонстрировать вам финальную часть истории с говорящим названием "Кто в лесу главный". Участники фильма: известный авторитет; по объективным причинам его лицо мы оставим за кадром. И так называемый лох, который посмел… Который посмел… - плешивый осекся, задумался: что тот посмел?
На помощь пришел улыбчивый весельчак Чичико, крикнувший:
- Просто тер пила! Чего тут размазывать?
Плешивый обрадовался удачной подсказке, воскликнул:
- Просто терпила! - взмахнул свободной от телефона рукой и скомандовал: - Занавес!
Охранники потянули веревки. Волнующиеся занавески рывками поехали в стороны. Чичико, громко хлопнув, открыл пакет чипсов.
- Вуаля, - произнес Лука Бенедиктович. Перед ним развернулась картина распятого на колесе человека.
Остававшаяся безучастной к происходящему Аня ахнула. Она узнала Павла Крючкова. Его руки и ноги были привязаны к скобам. Лицо в кровоподтеках. Рот заклеен. В глазах мука и ужас.
- Как настроение, терпила? - не прекращая снимать, плешивый подступил к Павлу и погладил его. - Улыбайся, сейчас вылетит птичка.
Вахтанг согнул и резко разогнул руку. В воздухе просвистело. Клинок зацепил рыжие волосы Павла, пробив насквозь доску над его головой. Это случилось так неожиданно, что плешивый не успел посторониться. Теперь он в страхе разглядывал - цела ли его только что находившаяся в месте вонзившегося в древесину стилета ладонь.
- Вахтанг, ты чего? Предупреждать надо, - произнес побледневший Лука Бенедиктович.
Вместо ответа Вахтанг быстро схватил со стола нож, чье лезвие походило на острие пики и, не прерывая движения, метнул его. Лезвие воткнулось в колесо чуть ниже места, где сходились раструбы ватных штанов.
- Ого! - прокомментировал успевший прийти в себя Лука Бенедиктович. - Хороший бросок.
- Помолчи, - истязатель повернулся к ошеломленному Бичико: - Подойди ко мне ближе, - произнес еле слышно.
Бичико подошел. Вахтанг взял и протянул ему нож:
- Покажи, чему тебя научили.
Бичико замотал головой:
- Я не буду кидать в него.
- Почему?
- Он живой человек.
- Пока живой, - ехидно хихикнул плешивый.
- Заткнешься ты наконец? - рявкнул Вахтанг на Луку Бенедиктовича. Тот притих и боязливо скукожился, будто желая исчезнуть.
Вахтанг улыбнулся, и его улыбка была жуткой.