- Такое чудесное заведение, такая милая хозяйка… Кстати, что из коньячков вы бы порекомендовали? Вино? По вашему совету - что угодно… Давайте сразу бутылку. Хотел бы вас угостить… - Артур щебетал, растекаясь галантностью.
Увы, оказалось, Лена вовсе не так наивна, как кажется на первый взгляд. "Странно!" - хмыкнул Артур, который всегда считал большие глаза и груди явным признаком женской глупости. Ловить возле стойки больше было нечего. Тем паче, хозяйка погрузилась в какие-то подсчеты и всем своим видом демонстрировала, что отвлекаться не собиарется.
Артур уволок приобретенную уже для угощений бутылку за свой столик и погрузился в туманные раздумья. Не о происшедшем - об общей гадостности мира и своей от него усталости. Мчишься куда-то, ломаешь жизнь, перестраиваешь под новые правила, а все зачем? Чтобы догнав желаемое, понять, что главное снова куда-то ускользнуло и ты остался с носом… И так все жизнь и во всем. Будучи достигнутыми, цели разочаровывают. Артур столько понапридумывал себе за прошедшие две недели! Столько ярких и по-идиотски счастливых картин понарисовывал о своем приезде на Ай-Петри… И вот, он здесь…
- Баш на баш, - раздался вдруг хрипловатый голос откуда-то издалека. Артур вернулся к реальности. Котиха - о чудо! - сама начала контакт. Неуклюже подошла с пустым бокалом и царственно приземлилась на край скамьи напротив. - Вы мне - что было в письме, и отчего она уехала, я вам - то, о чем вы хотели спросить…
Артур, как мог, объяснился:
- Видите ли, - стараясь звучать как можно более беззаботно, поведал он. - Она уехала от стыда. Ей вдруг стало страшно неловко, что все так хорошо складывается. И вы, и работа, и я, прибывший по первому зову… Она сначала устроила все это: притянула нас к себе, образовала вокруг себя приятное общество, а потом сочла себя недостойной и умчалась восвояси… Понимаю, что все это звучит странно, но София ведь вообще особа больноватая…
- Не вижу в этом ничего от болезни, - с упреком сообщила МорскаяКотиха. Ей явно не нравилось, что Сонечку осуждают. - Когда человек слишком уверен в себе - много хуже.
- Все же я предпочел бы, чтобы ее комплексы, вроде "достойна/не достойна" на мне не отражались… - вздохнул Артур. - Согласитесь, если человек собирается ставить над собой эксперименты, то пусть не впутывает в это других. В качестве подачки себе любимой, она позвала меня, но за то время, что я ехал, себя разлюбила. Итого вышло, что ехал я совершенно зря. Весьма обидно, между прочим, - откровенностью, Артур пытался спровоцировать ответную открытость. Собственно, получилось.
- Что правда, то правда. Об окружающих София как-то не подумала. Лично на нашем бизнесе внезапный ее уход скажется довольно резко. Мы с мужем делали на нее ставки… - Лена тут же осеклась, осознав, что позволила себе выносить сор из избы. Спохватилась: - Знаете, на нее невозможно обижаться. Моя соседка давно твердила, что София приворожила нас с Виктором. - МорскаяКотиха тихонько рассмеялась. - Начинаю в это верить. Человек попросту кинул меня, а я совершенно не могу обидеться и всерьез расстраиваюсь, что теперь долго еще его не увижу…
- Мы с вами коллеги по несчастью, - Артур наполнил бокалы. - За знакомство! - банально оттостовал он. Тоска навалилась такая, что было совсем не до оригинальничания.
Котиха оказалась удивительно милой собеседницей. Спорила по сути, а не ради спора и с удовольствием признавала точку зрения оппонента, если та действительно оказывалась правильной.
- С вами приятно общаться. Спор ради истины - редкое нынче явление. В основном спорят, чтоб покричать… - от Сонечки Артур перенял дурацкую привычку обязательно говорить человеку все хорошее, что о нем думаешь:
- Это о плохом можно умолчать! - кипятилась когда-то Сонечка, доказывая Артуру, пытающемуся высмеять ее манеру искренне делиться мыслями. - О плохом человеку и без тебя скажут - время сейчас такое. А вот хорошим побалуют редко. Потому что в принципе редко его о ком думают. А раз уж думаешь - надо обязательно об этом говорить! Вдруг никто больше не скажет, что человек будет делать? Это ведь так важно, знать, что кому-то ты по душе…
Артур хоть и ворчал еще что-то о необходимости быть скрытным, все же соглашался и привычку эту в конце концов заимел.
В результате, покрывал сейчас Котиху комплиментами.
- А мы разве спорим? - в ответ Котиха энергично захлопала ресницами. - Не за тем собрались. Помните? У нас - честный информационный бартер. Всех-то дел, и спорить совершенно незачем. Впрочем, мы и не собирались это делать… А ваши любезности, если честно, меня несколько смущают…
Кажется, она все же хотела держаться на расстоянии… Однако рассказывать начала довольно живо и горячо. Будто все понимающему давнему знакомому.
- Ну, в общем, примчалась ко мне сегодня София ни свет, ни заря. То есть, полдень вовсю уже был, но для Сони это - рано. Не потому что соня, а потому что днем работает, и у меня только вечером появляется. Как Витюша подъезжает, так она и подходит… Делим дележку, чаек попиваем… Редкий человек умеет молчать так уютно и дружественно, как София. Впрочем, это лирика. По существу же все было так: прибежала - волосы торчком, на майке пятна подмышками, глаза горят, будто у помешанной - я, говорит, уезжаю немедленно. Я ей - минералочки и пару льдинок запазуху. Визжит на все заведение. Хохочет нездорово и заразительно. На мое "что случилось?" отвечает как-то расплывчато.
В результате узнала я следующее: она уезжает, потому что вы приехали. Ждать Витюшу, чтобы посчитаться, не может. Во-первых, времени нет, во-творых, ей ему в глаза стыдно смотреть. То есть она понимает-таки, что так не делается. В разгар сезона бросать дела - значит, подвести всех участников. "А мне, - говорю, - Тебе не стыдно в глаза смотреть?" София носом вдруг зашмыгала, впала в сентиментальности, в любви мне объясняться полезла, оду о том, как будет скучать и оплакивать наши вечера пропела… "Но", - говорит, - "иначе поступить не могу." Спела мне из ранней Пугачевой: "Вот так случилось, мама, уезжаю…", потом забыла слова второго куплета и страшно расстроилась.
Параллельно она переписывала мне в блокнот все свои деловые контакты, и выражала всяческие надежды, что без нее дела у нас даже лучше пойдут, чем раньше… То есть настроена, похоже, довольно серьезно была. Я не сатрап по натуре. Я - мягкая. Переубеждать не стала. Нужно - пусть едет.
А потом Соню, похоже, осенило. "Дай блокнот!" - шепчет, расширив глаза, будто придумала нечто супер-важное. - "Я так не могу. Я должна объясниться…" В результате два часа еще сидела - строчила вам послания. Потом сказала, что вы - адресат письма - придете в шесть… Я до этого про вас кое-что уже слышала.
Ну там, "работали вместе, воспылали друг к другу чувствами, обожглись о выработанную у обоих стойкую привычку жить в одиночестве…" Это я практически цитирую. Знаете ведь, София любит так витиевато изъясняться.
Короче, письмо дописала, в очередную попутку впрыгнула, укатила к метеостанции. Там у нас домик. - Котиха кивнула куда-то в сторону стойки и Артур, присмотревшись, увидел стоящую в рамочке фотографию. Улыбающаяся Котиха трогательно склоняла голову на грудь большого, серьезного мужичка в лыжном костюме. Они стояли возле входа в малюсенький, ростом с Котиху, фургончик защитного цвета.
- В этом домике Сонечка проживала последнее время. - продолжала Котиха. - Укатила собирать вещи и приехала через двадцать минут. На той же машине, что и отбывала, между прочим. "Повезло, - говорит, - С ребятами. Все равно сейчас в Симфер едут. Согласились меня две минуты подождать, пока вещи соберу, потом сюда к тебе забросить на мгновение, и с собой забрать. Леночка, я совсем не успела собраться! Похватала только самое необходимое… Ты сгреби там мое шмотье в кучу, чтоб не мешало. Я приеду за ним когда-нибудь…Честно… Там и ракушки ведь мои, и травы всякие и… Ой, жалко их! Но больше трех минут ребят заставлять ждать неловко… А транспорт в моей ситуации - очень важная вещь.". Тараторила, тараторила, а у самой - слезы в глазах. Похоже и впрямь грустно прощаться ей было…
Но машина ждала, нужно было убегать. Все-таки у Софии редкий дар людей к себе располагать. Никого другого этот Джип, я уверена, не стал бы просто так туда-сюда развозить…
- Просто так? - Артур насмешливо скривился.
- Именно, - с напором произнесла Котиха. - Не просто так, она бы не села. Хотя, смотря что вы подразумеваете. Если веселые байки, да анекдоты расплатой считать, то…
- Надеюсь, вы правы, - Артуру очень не хотелось сбивать информатора с темы. - Надеюсь…
- Будьте уверены. Там, между прочим, за рулем женщина бсидела. А в кабине - то ли муж ее, то ли сын, я не разглядела… Так что ваши подозрения - глупость. Тут речь совсем о других уровнях оплаты…
- О морально-этических? - не удержался Артур.
- Точно, - усмехнулась барменша. - Вот, собственно, и все. Распрощались, уехала… - Котиха, манерничая - явно не перед ним, а просто по привычки - смотрела на Артура сквозь бокал и близоруко щурилась. - София отдала мне ключи, - Котиха кивнула на висящую на гвоздике над стойкой связку, - И умчалась восвояси. В свою новую, совершенно нам не ведомую жизнь. Буду надеяться, что жизнь та будет счастливою, а ее новые друзья - верными… А еще буду надеяться, что Витюша не обозлится, узнав о ее отъезде и не отправиться в погоню, чтобы надрать беглянке задницу…
- В погоню? - оживился Артур. - Так ее что, можно догнать?!
- Уже - нет, - обворожительно улыбнулась Котиха. - Вы уже слишком много выпили, чтобы садиться за руль.
Артур попытался встать, ощутил легкое головокружение, понял, что коварная хозяйка заведения права и корыстна, опустился обратно на лавку и глянул с упреком.
- Но это ведь нехорошо, возвращать человека, который принял решение с вами не видеться. Так? - Котиха отвела бокал в сторону и, на этот раз не таясь, опрокинула его содержимое в горшок с цветами, что на подоконнике.
Артур растерянно глянул на пустую бутылку. Вспомнил, как часто Котиха требовательно теребила бокал, как потом быстро убирала его с невинным: "Мне на донышке!" И Артур, естественно, тут же подливал и себе, и… В общем, его попросту опоили. Отчего-то сделалось очень смешно.
- Я и не собирался, в общем, никуда ехать, - заверил он. - А перекусить у вас тут что можно?
* * *
И тут понаехали посетители.
Микроавтобус подкатил прямо ко входу и изрыгнул из себя шумную компанию полуодетых граждан. Похоже, они, как и Артур, не догадались взять с собой теплые вещи. Теперь страдали. А кафе - "у нас закрытое помещение, у нас тепло и уютно, а вид, будто на краю плато стоишь" - наживалось на их страданиях. И не только кафе. Шофер с натянутой улыбочкой о чем-то пошептался с Котихой и незаметно принял из ее рук откупные.
- Остальное зависит от того, сколько закажут, - сообщил он Артуру, заметив, что тот наблюдает за происходящим. - Так и живем!
Артур уже снова перебрался за стойку. С Леной было не так тоскливо. И потом, от попыток напиться в одиночестве уж слишком разило безнадежностью. Артуру не хотелось так раскисать…
Привезенные посетители, между тем, принялись громко сдвигать столы и ахать что-то про роскошный вид из окон.
- О чем они? Ведь туман. Вида-то, собственно, никакого нет, - скептически скривился Артур.
- Тише! - подмигнула МорскаяКотиха, - Вы давно уже не ребенок, и кричать "А король-то голый!" вам не к лицу. Конечно, у нас шикарный вид из окон. И соответственные цены. Народу обещали зрелища, народ оплатил их. Думаю, даже если б окна были заколочены, люди все равно видели бы в этом кайф. Такова общая психология отдыхаек. За что я их и люблю. Люди приехали отдохнуть и повосхищаться, потому во всем будут видеть прекрасное…
- Ничего себе! - от стола гостей в стойку метнулась мощная волна истеричного женского недовольства. - Цены у вас, будто в элитном клубе на побережье, а официантов нет. И ассортимент какой-то скудненький… Я Мартини хочу!
- Зато у нас очень хорошая кухня, - попыталась успокоить Лена. Но ее усилия уже не требовались, компания, выплюнувшая недовольную, снова затянула ее в себя, заняла другими разговорами и отвлекла…
- Ну, не все, - вернулась к разговору с Артуром МорскаяКотиха. - Бывают и исключения. Но в целом отдыхайки - премилая клиентура… - Лена взяла блокнот, папку с меню и отправилась к гостям принимать заказ. Жалобу на отсутствие официанток она приняла, как руководство к действию. - И, между прочим, - уже обогнув стойку, вдруг остановилась она. - В нынешней погоде тоже есть своя прелесть. Вам часто доводилось видеть громадную манную кашу, волнообразными наплывами пожирающую пространство?
"А вы ноктюрн сыграть могли бы на флейте водосточных труб?" - отчего-то всплыло у Артура в голове в качестве аналога прозвучавшей фразы, и он понял, что уже совершенно пьян.
А потом позвонили газели и беспрерывно галдели… В смысле, приезжала подруга Котихи. Или врагиня. Артур не разобрал. Но то, что соседка - точно. Сумасшедше энергичная, громадная, напористая баба с весьма оригинальными идеями и умопомрачительным вырезом в форме сердца на груди теплого свитера. Похоже, это была та самая, описанная Сонечкой, Светик. Баба тут же подружилась с пьянствующей компанией, тут же забросала их вопросами и советами о том, где и что лучше делать на побережье, потом умчалась куда-то и вернулась с вожделенным Мартини. За собой она все время таскала тощего бледненького хорошо одетого господина с жиденькой бородкой и затуманенным взглядом. Он был до крайности тих, но исправно оплачивал все причуды своей спутницы. Когда пассия тащила его танцевать - двумя пальцами, за галстук, яростно тряся при этом грудями и кокетливо облизывая язычком ярко накрашенные губы - он стеснялся, робко сопротивлялся, но, в конце концов, включался в танец и очень смешно начинал поочередно сгибать конечности в локтях и коленях. Кстати, танцевала бабища первоклассно! Артур, которому поначалу было жалко бедного порабощенного дятла, теперь даже позавидовал ему.
- Ох, уморилась! - с тяжелой одышкой, бабища подбежала к стойке. - Леночка, котик, сообрази холодненького…
Лена с невозмутимым выражением лица - будто и не состояла никогда с бабищей в тесных дружеских - поставила на стойку очередной стакан.
- Тяжко! - призвала в сочувствующие Артура бабища. Хрупкий дядечка был тут же. Интеллигентно облокотившись на барный стул, он уткнулся глазами в меню. - Знаешь, - снова обратилась бабища к Артуру. - Девяносто семь килограмм, даже при моем росте - это не так себе. Это - подвиг. Когда во мне было 56, я думала те, у кого 90 - не люди. Думала, при таком весе легкие должны в трусы падать при каждом шаге. А сейчас смотрю - вроде ничего. Только вот двигаться тяжеловато. Тело живет своей жизнью. Ляжка останавливается где-то через минуту после того, как сама я давно уже на месте сижу. Вот, блин, жизнь!
- А вы, моя душа, на конец одной ляжки магнит приспособь, а на другую - проволоку, - очень серьезно посоветовал дядечка. - Сможешь себе в темноте фонариком подсвечивать, который от твоего собственного электричества работает…
Несколько секунд, хохоча, повыясняли, где же это "конец ляжки". В дебатах дружно принимали участия все присутствующие, и даже прыснувшая Лена включилась в общее приподнятое настроение. Чуть позже, Светик с Леной помирились и даже целовались. Кажется, взасос. Сквозь пары (то ли окружающие - от курева, то ли внутренние - в собственной голове) Артур отчетливо видел, как кукольные, свернутые трубочкой губки тянуться навстречу распахнутым вареникам яркого окраса. Меж варениками на миг показывается уже знакомый Артуру непоседливый язык…
- Фу-у-у! - Артур поморщился, и ощутил, что ему как-то совсем нехорошо.
- Заведение - вон там! - шепнула невесть как разгадавшая состояние посетителя Котиха, указывая куда-то вглубь своих застоечных владений. - Во дворике налево, синяя будка.
Артур послушно тронулся в путь. Потом резко изменил намерения. Связка ключей, висящая под полкой с бутылками, магнитом притягивала взгляд… Домик Артур знал по фотографии. Место - по смутным описаниям из Сонечкиных писем и рассказов Котихи. Артура обуяло некое мистическое чувство. В голове внезапно прояснилось, и он понял, что должен ехать.
Резким движением Артур снял ключи с гвоздика и воровато оглянулся. Кажется, никто не заметил этого злодеяния. Зато следующее событие не могло остаться без внимания: отъезжая, Артур умудрился зацепить один из уличных Котихиных столиков и повалить его. Слава всевышним, столик был пуст - все клиенты гуляли в помещении. Артур тут же вылез из машины, неуклюже раскланялся, принялся униженно извиняться перед выскочившей на шум Котихой. А шум действительно был, потому как зонтик от стола упал прямо на какие-то железные ящики, и даже что-то разбил там… И Артуру было стыдно, и он хотел заплатить, но мало что мог связно объяснить, потому бессмысленно бродил вокруг сбитого столика, не понимая, с какого боку начать его поднимать.
Ветер почти валил с ног. Зарядившись от его неистовости, Артур почувствовал вдруг, что улыбается. Внезапно он простил себе деяние со столом, помахал растерянной Лене, будто давней и всепонимающей подружке, и решил отправиться по делам, так толком и не извинившись. В общей сложности, на все эти хулиганства он потратил не более пяти минут.
Распахнув окна машины, он тронулся в путь. Ночью гора сделалась совсем не похожей, на свое дневное воплощение. Словно уморившийся за время выступления паяц, стащивший опостылевшую маску, Ай-Петри, избавившись от налета шныряющих туда-сюда туристиков (теперь они остались лишь возле освещенных площадок цивилизованных мест), обрело свой истинный дикарский вид. Невесть откуда взявшиеся звезды, приблизились на совершенно недозволенное расстояние. Казалось, кто-то вымазал небосвод жирным их слоем, совершенно не считаясь с привычным глазу расстоянием до небес. "Так вот о каком единении с природой она писала", - подумал Артур и посильнее утопил педаль газа. "Ты знаешь, небо, становится ближе!" - в голове крутилась песня неизвестного Артуру исполнителя с одного из многочисленных любимых Сонечкиных дисков.
Артур совершенно забыл уже это смешное состояние опьянения. Чувство, когда весь мир подвластен тебе и, в то же время, утекает куда-то, проваливаясь сквозь пальцы, оказалось очень приятным. Артур не знал точно, куда ехать, но гнал довольно уверено. Ведомый каким-то шестым чувством - а может, памятью, подсознательно заглотившей кусочек пейзажа сразу после подъема на плато и точно знающей, что место с фотографии находится именно там. На самом краю стоял лишь один фургончик. Ключи подошли… Уже открыв замок, Артур вдруг опомнился.
- Есть кто живой? - осторожно спросил он у безмолвных внутренностей жилища. - Эй?!
Несколько минут ушло на поиски выключателя. Оказалось, нужно было просто нажать кнопки на счетчике…
Маленький, всего в два шага, коридорчик, дальше - комната, больше похожая на купе СВ в поезде: двухэтажная кровать, откидной столик под окном, зашторенным веселенькими цветастыми занавесками с оборочками. Вообще-то комнатушка прибывала вполне в жилом состоянии. Можно подумать, что хозяйка вышла всего на несколько минут, и вот-вот вернется… "Ей некогда было собираться", - вспомнил Артур.
В комнатушке пахло ароматными травами. Целый ворох сушился на полу в углу. Артур вдруг понял, что совершенно зря сюда пришел. Это было настоящее копание в чужом нижнем белье. Впрочем, в чужом ли? Из-под подушки торчала обложка толстой общей тетради. Артур взял и обалдел: