"Здравствуйте, Алексей", – коротко ответила она. И всё. Видимо, было не до меня.
"Думаю, что за время вашего молчания я многое про вас понял", – написал я и закрыл Интернет.
Вечером увидел на своей страничке сообщение: "Вы угадали, я не большой, но начальник. Вас это пугает? Однако даже женщина-начальник бывает просто женщиной. А женщины иногда хотят быть слабыми и непредсказуемыми".
"Очень откровенно", – подумал я и написал: "Хотят быть слабыми… Нашёл в Интернете информацию… уверен, что это про вас – слишком много совпадений. К моему уважению примите ещё и искреннее восхищение! Где и когда вы бываете слабой, Вера? (родители не в счёт). Очень хотелось бы в это поверить. Скорее всего, работа вам приносит радости и удовлетворения больше, чем любой мужчина. Такие женщины носят на золотой цепочке крестик, но церковь посещают редко. О Боге вспоминают лишь в крайних случаях. Если не копят на машину или квартиру, ездят отрываться за границу. А там новые приключения! Когда же вам быть слабой? Я не прав?"
Она ответила: "Алексей, напишу откровенно: терпеть не могу, когда люди пытаются показать, что они знают и понимают что-либо обо мне! Рядом с сильным мужчиной любая женщина хочет быть слабой! И если кому-то везёт на такого друга, то рядом с ним женщина может позволить себе быть такой, какой она хочет… Вы удивляете меня своей уверенностью, что поняли мою натуру. Не знаю, чего вы больше хотите – похвалить меня или показать, какой вы всепонимающий!!!?"
Раздумывая недолго, я написал: "Гордая… По-вашему, это одна из составляющих женской силы? Да понял я вас! Хотите казаться сильнее, хотя в душе вы не такая. А я сторонник утверждения, что сила женщины – в её слабости. Вы правы, в жизни у меня всё в порядке. Даже в полном. То, что один… Вы ведь тоже одна, и мы не относим это к неудачам. Общения и друзей нам хватает. Так что вы снова правы, я отношу себя к категории сильных и понимающих. Напишите что-нибудь о себе".
Пришёл короткий ответ: "А кто вам сказал, что я одна?"
Я прокололся. Нужно было срочно исправлять свою ошибку. "Простите, Вера, значит, я чего-то действительно не понял. Подумал, что нашёл родственную душу. Значит, вся моя теория летит к чёртовой бабушке! Рад за вас. Искренне желаю вам быть счастливой! Примите в подарок улыбку". "Мышкой" на мониторе я подвёл стрелку под значок улыбки и нажал клавишу "Подарить". Затем выключил компьютер и прошёл на кухню. Общение с Орловой по Интернету ничего не дало ни по факту получения информации, ни по факту самого общения. Ничего, кроме волнения и лёгкого раздражения. Она не шла на контакт. Стоя у окна с бокалом в руке, я ощущал разливающееся по организму успокаивающее тепло и думал о том, что коньяк по вечерам стал входить в привычку, наверное, пора завязывать с хандрой.
На следующий день на работе я открыл свою страничку в "Одноклассниках". Мой подарок был возвращён мне обратно. Неожиданно. Усмехнувшись, я написал: "Отказались от улыбки… у вас комплекс невесты, девушка. Лет так через шесть мы смогли бы разговаривать на равных, а сейчас вам нужно замуж, срочно нужен ребёнок – это женский инстинкт. Кстати, по поводу "я не одна"… Вам не просто найти человека, понимающего вас. Даже имея мужа, детей – можно оставаться одинокой. Не желаю вам такой судьбы, Вера. Вы достойны понимания. А ваше упрямство – упрямство ребёнка. Мне было бы забавно, если бы не было так грустно. Могу понять вашу реакцию – Интернет не лучшее место для знакомства. Хотя, знаете, нет никаких особых мест, где можно познакомиться с хорошим человеком. И те, кто счастлив в семье, и те, кто мучается от одиночества, живут рядом и ходят по одним коридорам и улицам. Жаль, не могу вас сейчас увидеть, посмотреть в глаза, услышать голос", – я лгал безбожно. Всё это я мог, стоило только подняться этажом выше. Но вместо этого я аннулировал свою страничку в "Одноклассниках". Не хватало ещё стать врагами с Орловой в Интернете! Вот был бы номер! А этот опыт позже мной будет отнесён в графу "неудачных". Ну, что ж, на ошибках учатся.
Можете верить, можете – нет, но существуют женщины-ведьмы, которые роковым образом входят в жизнь мужчин. Они буквально околдовывают их. И мужчины, как мотыльки на свет лампы, стремятся к таким ведьмочкам, несмотря на то, что там им отмеряй короткий век. Вот и я чувствовал себя подобным мотыльком. Что-то было такое в этой женщине, что я не мог не думать о ней. И уж точно – внешность Веры Орловой играла здесь не главную роль. Бывает, что красавица с идеальными чертами лица отталкивает от себя холодностью и такой безнадежностью, что мужчины больше одного раза не бросают взгляд в её сторону. Настоящий секрет женской красоты и очаровательности скрывается в женской сексуальности. Она мощнее и основательнее, чем красивое лицо и стройная фигура. Её нельзя заполучить только с помощью косметики, эротического белья и модных тряпок. Должно быть что-то внутри – аура, душа, тот самый "запах" женщины… в Орловой всё это было. Наверное, она не выглядела внешне идеальной, если судить по строгим современным канонам мира моды и красоты, но обладала тем обаянием, что и создаёт образ, покоряющий и пленяющий сердца мужчин. Для меня она была самой красивой. А всем известно, что красивая женщина – та, на которую хочется смотреть.
Как-то на глаза мне попалась одна очень занимательная статья. В ней говорилось об опытах, поставленных американскими психологами. И вот эти психологи выяснили, что беседа с красивой женщиной – настоящее испытание для мужчины. Согласно их исследованию, пятиминутный разговор по силе воздействия на нервную систему мужчины равен настоящему стрессу. Количество адреналина, которое выбрасывается в кровь особи сильного пола в беседе с красивой женщиной, равнозначно выбросу адреналина во время прыжка с парашютом. Присутствие молодой симпатичной самки в области досягаемости побуждает мужчину к галантности и ухаживаниям, что и вызывает это самое повышение уровня адреналина в крови. Самым любопытным в этом исследовании был вывод, что мужчины, которые находятся в длительных отношениях с красивыми женщинами, становятся хронически предрасположенными к нервному стрессу. И я решил немного поберечь свою нервную систему – не встречаться с Орловой и не писать ей.
За окнами мягкими шагами ступал апрель. Каждый день, приходя на работу вовремя и сидя безвылазно весь день в кабинете, я держал данное себе слово, несмотря на то, что мне очень хотелось увидеть Веру Сергеевну. Наша встреча произошла независимо от моего желания.
В один из дней второй половины апреля директор собрал весь коллектив управления для подведения итогов работы за первый квартал текущего года. Все сотрудники спустились в большой зал для конференций на первый этаж.
Выйдя из лифта на площадке первого этажа, я увидел Орлову. Она тоже посмотрела на меня. И её взгляд показался мне тёплым. Я отвёл глаза, помня о том, что нужно избегать встреч с этой женщиной. Но в толпе сотрудников офиса нам пришлось идти рядом.
Пока мы с Верой Сергеевной шли по длинному коридору до входа в конференц-зал, я молчал, подыскивая нужные слова хотя бы для элементарного приветствия, но почему-то не находил их. Присутствие этой женщины сильно смущало. Я оправдывал свою растерянность тем, что если заговорю сейчас, на нас обратят внимание. Снова пойдут разговоры, что Гриднев подбивает клинья под начальство. А нужны Орловой подобные сплетни?
Войдя в зал, я лишь коротким взглядом проводил Веру Сергеевну и направился к свободному месту.
Тема собрания меня лично затрагивала мало, и я расслабленно сидел в кресле в самом дальнем углу зала. В окна косо заглядывали солнечные лучи, обещая скорое тепло лета, и мои мысли упорно грелись в этих лучах, заставляя активнее стучать сердце в осязаемом предчувствии возможного счастья, которое всегда приходит с весной.
Думая о своём, я перевёл взгляд на сидящую в первых рядах Орлову. Мне нравилась её новая причёска, прямые плечи под открытым платьем, тонкие изящные руки, – всё это вызывало в душе приятное тревожное томление, которое разбавляло тоску одинокого мужчины по своей невстреченной женщине. Вздохнув, я взглянул на выступающего с трибуны директора – и мои мысли стали входить в рабочее русло.
Но всё равно что-то изменилось – пробила Вера Орлова стену моей глухой защиты. Я снова и снова смотрел на её причёску, плечи, руки и не хотел отводить взгляда…
В еле продвигающейся очереди на выход из зала, уже почти у самой двери, я услышал за спиной голос:
– Виктор Иванович, подождите!..
Повернулся и увидел её глаза… то, чего я так опасался, произошло.
О чём сейчас мне сказали эти глаза? О силе уверенной в себе женщины, о красоте её души, а может… робкое смирение всего лишь на мгновение проскользнуло в её взгляде, что-то трепещущее и очень волнующее, как ожидание весны, прочиталось в них.
– Привет! – и лёгкое прикосновение к плечу, от которого по всему телу пробежали мурашки.
– Привет, – я остановился и расплылся я в глупой улыбке, забыв принять невозмутимый вид…
После работы я поджидал Орлову в парке, недалеко от офисного здания нашей конторы. Об этом мы договорились еще днем после заседания, не успев толком переговорить больше ни о чём. И вот теперь такая возможность представилась нам обоим.
Было по-весеннему тепло. Ранние сумерки плавно перетекали в ночь. В окнах жилых домов то тут, то там загорались электрические лампочки. Фонари на улице открывали свои неоновые глаза, сея блёклый свет в медленно сгущающуюся темноту. Машины замигали включенными огнями фар, и город стал меняться.
Я не знал, с чего начать разговор, и шёл молча. На меня это было совсем не похоже. До знакомства с Орловой я с трудом мог представить, что буду испытывать психологические трудности при общении с женщиной, если учесть, что раньше никогда не был замечен в особом стеснении. Молчала и Вера.
Мы никуда не торопились. Огни ночного города постепенно преображали знакомые дома и улицы в красивые фантастические пейзажи.
– Куда идём? – наконец, спросил я.
– Просто гуляем, – легко бросила Вера Сергеевна, подавшись немного вперёд и продемонстрировав свои упругие бёдра, обтянутые узкими брюками под короткой модной курточкой. – А вы пишете красивые стихи! И в письме у вас неплохой слог… – Она явно играла со мной, как кошка с мышкой, понимая свою власть и своё превосходство.
– А почему же вы не ответили на моё письмо?
– А знаете, я пыталась. Пыталась подобрать слова. Но все они показались скучными и неправильными. В жизни люди пользуются тысячами слов. Большая часть – ненужные и пустые… а о скольких словах приходится потом сожалеть? Но ведь так устроен мир.
– Вы правы, иногда слова мешают людям понимать друг друга. Так устроен мир.
Мы не спеша брели по улицам. Позади остался рабочий день с его каждодневной суматохой и одними и теми же лицами сотрудников офиса. Рядом со мной шла Вера Сергеевна, и я старался не думать о том, что ждёт нас в ближайшем будущем. Мы говорили о литературе, о работе и о всяких пустяках. Я шутил, Вера Сергеевна красиво смеялась, а я ловил каждую её смешинку, каждый её взгляд и понимал, что они сейчас так нужны мне… словно капли живительной влаги путнику, погибающему в пустыне от жажды.
– А вы в курсе, как меня за глаза называют в офисе? – неожиданно спросила она.
Конечно, я был в курсе. И ответил не раздумывая:
– Златовлаской.
– Это вы дали мне такое прозвище?
– А оно не нравится вам? По-моему, очень подходит.
– Нравится. Только мой родной цвет волос – тёмный. Когда-нибудь я снова стану брюнеткой. Как тогда вы назовёте меня?
– Королевой.
– Почему королевой?
– По сказке. Златовласка должна стать королевой.
– Значит, мне понадобится король?
– Никак не меньше!
– А где же его взять?
– Где пожелаете. В Интернете, например!
– В Интернете? – перестав смеяться, как-то грустно произнесла Орлова и повторила: – В Интернете… знаете, что удивительно – в нашем мире, перегруженном гигатоннами информации, человек становится всё более одиноким, закрывается в своём маленьком мирке, как моллюск в раковине.
– Напротив, с появлением социальных сетей в Интернете люди стали думать, что их жизнь кому-то интересна, а они сами кому-то нужны. – Мне не хотелось слышать её грусти, хотелось видеть улыбку.
– Очередная иллюзия человечества… ни один компьютер не заменит живого человеческого общения глаза в глаза, человеческого тепла. А в Интернете люди обожают ставить диагнозы и выносить приговоры друг другу, – хлебом не корми, дай написать осуждающий комментарий. Это же так просто и не страшно совсем! Сказал человеку, в чём он, по твоему мнению, не прав, да ещё и приписал ему то, о чём он даже не думал – и ничего больше делать не нужно.
– Но там встречаются и приличные собеседники. И вполне успешные "мены"…
– Встречаются. Но всё больше пустоголовых. Деградирует, что ли, общество? Да разве можно "смайликами" и "СМС-ками" выразить настоящие чувства? У людей уже не хватает времени, чтобы узнавать что-то ценное, очень нужное. Они не читают книг, покупают продукты готовыми в магазинах, пользуются одноразовой посудой. И сами становятся какими-то одноразовыми. Но ведь нет таких магазинов, где бы торговали умом, дружбой, душевным теплом.
– Вы правы. Раньше информация представляла великую ценность, и те, кто обладали ею, пользовались заслуженным уважением и властью. В последние годы мир информационно перенасытился. Теперь каждые два дня человеческая цивилизация создаёт и переносит столько информации, сколько было передано с момента начала отсчёта времени нашей цивилизации от рождества Христова до 2003 года. Это что-то около пяти экзабайтов в день, – если вы, Вера Сергеевна, верите цифрам, опубликованным в том же Интернете. Сейчас перед человеком стоит задача, как бы не утонуть в бездонном море информации.
Наш разговор постепенно перешёл на предназначение человека на Земле. Мы затронули тему счастья. Вера Сергеевна стала очень серьёзной.
– Я знаю, что счастливыми бывают те, кто умеет быть счастливым, – сказала она.
– Объясните, – попросил я. Мне очень хотелось знать её точку зрения.
– Человек счастлив, когда не задаёт вопросов о степени своего счастья, не пытается докопаться до истины, а просто живёт в гармонии с собой и окружающим миром. Когда же возникают всевозможные "а вдруг", "если бы", "может быть", то окружающий мир сужается до потери личной свободы, и человек загоняет себя этими "если" в какой-нибудь дальний угол, становясь рабом обстоятельств и всяческих условностей, и шансы выбраться из него в нашем информационно перенасыщенном пространстве очень ничтожны. А жизнь день за днём проносится мимо, не давая никому из нас ни одного шанса прожить вчерашний день заново. В сущности, мы ничего не знаем даже о тех, кто живёт рядом, работает вместе с нами. Вы согласны со мной, Виктор Иванович?..
Вера Сергеевна, как настоящая интеллектуалка, была полна "замудрённости", недосказанности и загадок. Говорят, что недосказанность украшает женщин больше, чем дорогие платья. Орлова умела пользоваться этим приёмом. И всё же самой большой тайной для меня оставалась её душа с её желаниями. Я помнил первую нашу встречу и на уровне подсознания опасался этой женщины, как опасаются пловцы неизвестности океанской бездны, в которой легко пропасть. Но, несмотря на это, меня тянуло к ней, как мотылька. Её образ, словно огонёк далёкой свечи, горел в холодной ночи моего существования, не давая заблудиться мыслям и желаниям. И мне нужен был этот ясный огонёк, пусть даже он спалил бы меня, подойди я слишком близко.
– Согласен с вами, – сказал я, – с той лишь поправкой, что человек – разумный человек – должен всё-таки взвешивать свои решения прежде, чем принимать их. Иногда эти самые "если" и нужны. Это особенно касается отношений мужчины и женщины. Серьёзных отношений.
– А мне кажется, что любые отношения, начинающиеся с вопроса "А что, если?..", делают человека не уверенным в себе. Чем больше думать о том, как будут развиваться события и как посмотрят на это другие, тем меньше времени останется на то, чтобы просто жить и просто любить…
Находясь в постоянных сомнениях и в борьбе с собой, человек становится завистливым и унылым, а эти качества человеческой души мешают достижению цели.
– Осторожность ещё никому никогда не мешала.
– И это говорите вы, который, не раздумывая, кинулся защищать женщину на улице?
– Я был пьян! – Мой ответ вызвал на лице Орловой улыбку.
– А вы совсем не такой, каким хотите казаться. Интересно, почему?
– Да обыкновенный… и, наверное, кажусь вам скучным?
– Ничуть. С вами интересно.
– Спасибо, – я не смог скрыть благодарной улыбки. – Мне приятно слышать это от вас.
– А что? Ведь наши мысли материализуются! Чем позитивнее человек, тем больше у него шансов стать успешным или просто счастливым. А когда дела идут хорошо, тогда и настроение бывает хорошим. Ведь так?
– Так. Но случается и довольно часто, что-то не ладится, и тогда всё кажется сложным.
– И как вы боретесь с этим?
– Да никак не борюсь. Жду, когда само пройдёт. – Почему-то мне не хотелось развивать эту тему.
– Нет, – Вера Сергеевна говорила увлечённо, со знанием дела, – в такие моменты очень важно суметь заставить себя думать о чём-то приятном: например, вспомнить какой-то удачный день, какое-то хорошее событие. Это может быть любая мелочь. Или вот-вот должно случиться какое-то потрясающее событие! Например, премия или долгожданный отпуск, или важная встреча. Нужно уметь переключать своё внимание на хорошее…
Она не представляла, как близка мне эта истина.
– Например, пойти на свидание с самой красивой женщиной офиса?.. – подсказал я.
Орлова отнеслась к этим моим словам слишком серьёзно.
– У нас с вами не свидание, Виктор Иванович!
– А что?
Она задумалась на несколько секунд.
– Вы в дружбу мужчины и женщины верите? – Вера Сергеевна смотрела на меня, и в её глазах читался неподдельный интерес. И тогда я ответил честно:
– Нет. Я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной, если оба здоровы и полны сил. То есть дружба, конечно, имеет право быть, если в ней кто-то получает больше, чем отдаёт.
– Объясните, – она продолжала внимательно смотреть мне в глаза.
– Что может в отношениях отдать женщине мужчина? Всё. Даже свою жизнь. Что может отдать женщина в дружбе с мужчиной? Всё, кроме нежности, ласки, сексуальности. Настоящая дружба – не просто знакомство, а дружба – как раз и измеряется тем, что способен дать человек другому человеку, чем способен пожертвовать ради другого. И со временем в отношениях между мужчиной и женщиной дружба становится полумерой и уже не удовлетворяет обоих. Она переходит в любовь. Или в секс. Может, вы не согласны со мной, Вера Сергеевна? – На самом деле мне очень хотелось, чтобы Орлова поняла то, что я сказал сейчас между строк. И по её взгляду показалось, что она поняла.