- Неужели? Как интересно! Вы любите готовить в свободное время? - спросила я из вежливости. К сожалению, вопрос прозвучал громко и чисто. - Я хочу сказать, кулинария - ваша страсть?
- Страсть? - Он снова широко улыбнулся. - Не уверен, что это можно назвать страстью, но - да, я люблю готовить. И в некотором роде должен уметь - для работы.
Боже, я ушам не поверила, что он проехался по случайно вылетевшему у меня нелепому слову.
- Должны? - Это прозвучало надменно. - Извините, не знала. И кому же вы готовите?
- Вообще-то я готовлюсь стать шеф-поваром. - Он отвел взгляд.
- Шеф-поваром? Правда? В каком ресторане?
- Пока еще ни в каком. Я недавно окончил Американский кулинарный институт , теперь вечерами беру уроки. Сейчас учусь печь сдобу, - засмеялся он.
- Но как вы этим увлеклись?
- Я еще не вполне увлекся, но это полезное умение. Пока жил дома, умел делать только омлет, когда наступала моя очередь готовить обед. В школе одно лето провел в Итаке, мы с приятелем устроились официантами в отель "Статлер" в кампусе Корнелла. Однажды старший менеджер заметил, как я доливал клиенту кофе, держа кофейник чуть ли не в четырех футах над чашкой и всячески выделываясь. Почему-то это ему понравилось, и он убедил меня поступить на факультет гостиничного сервиса и даже платил мне стипендию. Во время учебы я работал сначала помощником официанта, затем официантом, ночным менеджером, барменом - в общем, кем только не работал, а когда закончил учебу, он подцепил меня на крючок годового обучения в "Мишлене" - первоклассном ресторане во Франции. Так что это все дело его рук.
Я смутно чувствовала, что челюсть у меня отвисла весьма неизящно, - я была ошарашена такой карьерой, но Сэмми тактично спас меня от меня самой, продолжив рассказ.
- Вы, наверное, удивляетесь, почему я работаю вышибалой в "Бунгало"? - он.
- Нет-нет, главное, чтобы вам нравилось. То есть это… Я имею в виду, это же одна из сторон ресторанного сервиса.
- Я коплю деньги, вот и все. Успел поработать, пожалуй, во всех модных клубах Нью-Йорка, - усмехнулся Сэмми. - Но игра стоит свеч: рано или поздно я открою собственный ресторан. Надеюсь, скорее в ближайшем, чем в отдаленном будущем.
Наверное, у меня все еще был озадаченный вид. Сэмми засмеялся:
- Ну, первая и главная причина - это, конечно, деньги. Можно вполне прилично жить на жалованье охранника и бармена, а у меня сейчас сразу несколько таких подработок. Вполне терпимо - можно в клубы не ходить и деньги не тратить. Все считают, что открыть ресторан в Нью-Йорке - самое милое дело. Мне говорили, очень важно хорошо разбираться в модной тусовке, знать, кто с кем спит, и кто действительно имеет вес, а кто просто строит из себя… Нравится мне или нет, но я не вхож в этот круг, и работа - прекрасный способ наблюдать за тусовщиками в естественной среде их обитания… - Сэмми вдруг зажал рот ладонью и уставился на меня: - Ох, не следовало мне все это говорить. Я не хотел оскорбить вас и ваших друзей, я…
Любовь. Всепоглощающая, необоримая любовь. Я едва могла удержаться, чтобы не поцеловать его в губы, - он выглядел таким испуганным… Впечатление портило то, что Сэмми счел светское общество моим излюбленным крутом общения, полагая, будто я сознательно подцепила кавалера, способного выложить за комплект постельного белья больше, чем мои родители за автомобиль.
- Не говорите больше ничего…
Я инстинктивно потянулась ласково погладить его по щеке, но в последний момент заволновалась, и пальцы лишь неловко дернулись. У героини хорошего романа достало бы хладнокровия закончить движение, а у меня, как видите, нет.
- У вас потрясающая работа. Подумать только, что вам удается увидеть каждый вечер. Наверное, бывают и забавные происшествия?
Это оказалось все, что ему нужно:
- Боже, да просто невероятные! Все эти люди… Им некуда девать деньги, у них прорва свободного времени, а единственной заботой, похоже, является ежевечернее нытье, чтобы я пропустил их в тот или иной клуб.
- Однако это довольно лестно, вы не находите? Люди из кожи вон лезут, лишь бы вам понравиться.
- О, перестаньте, Бетт, мы оба знаем, что это не так. Они лижут мне задницу, пока я стою в дверях, а вовсе не потому, что знают обо мне или я им нравлюсь. У такого уважения очень короткий срок годности - несколько секунд, начиная с прибытия клиентов до момента, когда они проходят в клуб. Они для меня и плевка пожалеют, не увидев рядом со мной бархатную веревку. - На его лице вновь появилось встревоженное выражение. Когда Сэмми хмурился, у него на лбу появлялись морщинки, отчего он становился еще очаровательнее. Собеседник испустил тяжелый вздох, и я ощутила странное желание крепко его обнять. - У меня слишком длинный язык. Пожалуйста, забудьте, что я наговорил: я не принимаю работу близко к сердцу, не стоило делать из этого проблему. Это лишь способ хорошо заработать, и я готов мириться с чем хотите, если это приблизит меня к открытию собственного ресторана.
Я мечтала, чтобы Сэмми говорил что угодно о ком угодно, лишь бы смотреть на его прекрасное лицо, наблюдать за движениями рта, жестами, но он замолчал. Я открыла рот сказать, что отлично его понимаю и никогда еще не смотрела на ситуацию с этой точки зрения, но Сэмми мягко прервал мои излияния:
- Полагаю, вас просто легко убедить. - И улыбнулся так нежно, что мне пришлось вспоминать, что это такое - дышать. - Я буду очень признателен, если вы не упомянете ничего из нашего разговора в беседе с коллегами. Мне легче выполнять мои обязанности без посторонней помощи.
Я понимала его как нельзя лучше. Без постороннего вмешательства, когда никто не знает твоих целей, соображая, к какой категории тебя отнести: "стоит дружить" или "спокойнее не узнавать", - и, не пытаясь извлечь выгоду из своей осведомленности, медленно, но верно подтачивая твою уверенность в себе, ибо от этого у людей улучшается настроение. Дядя Уилл часто острит: "Нельзя заполучить - значит, нужно опорочить", - но народец, о котором говорит Сэмми, искренне считает крылатую фразу руководством к действию. Я отлично поняла собеседника.
- Конечно, ни в коем случае. Я вас понимаю. По-моему, вы отлично справляетесь, - выдала я после полудюжины мысленных попыток.
Опять ослепительная улыбка. Ах!.. Я уже подумывала, что еще сказать, чтобы вызвать новую улыбку, но один из нас, наконец, вспомнил, что мы встретились по делу.
Сэмми сразу стал сильным, уверенным в себе, всякая ранимость-уязвимость исчезла, когда он произнес:
- Сейчас возьму кофе, и поговорим о празднике. Вам что-нибудь принести?
Я покачала головой, указывая на свою чашку кофе.
- Может, большую чашку очень горячего ванильного кофе, без сахара, но с обезжиренным молоком?
Смеясь, я снова покачала головой.
- Что? Вы думаете, я шучу? Я заказываю этот чертов напиток каждый раз, когда прихожу сюда.
- Шутите.
- Заказываю, клянусь. Двадцать с лишним лет жизни прошли под знаком обычного кофе. Порой брал некрепкий с сахаром, иногда поздним вечером заказывал без кофеина, но всегда черный кофе. И вот однажды приятель обмолвился, как вкусен кофе с молоком. Вскоре после этого другой заявил, что ароматизаторы делают кофе еще вкуснее. Остальное приложилось само собой, и процесс полностью вышел из-под контроля. Вот бы они хоть раз отказались намешивать чертову кашу, сказав: "Возьми себя в руки, Сэмми. Будь мужчиной и выпей чашку нормального черного кофе". Но они никогда не отказываются, и я, увы, тоже.
Я, не мигая, смотрела, как бариста послала Сэмми откровенную улыбку под названием "только скажи, и я твоя навеки", как Сэмми взял кофе, и звучно выдохнула, когда он снова занял место рядом.
- Ну ладно. Хватит обо мне. Приступим к разработке мероприятия? - Он провел рукой по волосам, и я вновь не могла отделаться от ощущения, что сотни раз видела Сэмми раньше.
- Конечно. С чего начнем? - Я отпила кофе, напустив на себя безразлично-официальный вид.
- На какое количество гостей вы планируете вечеринку?
- Не скажу пока точно, еще не составила окончательный список. - А если честно, то не начинала составлять и черновой, но этого тебе знать не обязательно. - По моим прикидкам, где-то сотни две.
- "Келли и компания" наймет обслугу на стороне или задействует нашу?
И опять вопрос, который я еще не обдумывала, но, призвав на помощь опыт прошлых собраний, смастерила мало-мальски приличный ответ:
- Ну, мероприятие поддерживают спонсоры, так что, полагаю, спиртные напитки предоставим мы, но наливать их будут ваши бармены. И мы, наверное, воспользуемся услугами ваших… ваших…
- Секьюрити? - помог он, видимо, почувствовав, что мне неловко употребить слово "вышибала".
- Да, вот именно. Но этот момент еще уточним.
- Пока мне все нравится. На нужный вам вечер свободен только "Лот шестьдесят один", однако Эми, возможно, пересмотрит график. Кто ведет вечеринку?
- О… э-э-э… молодой человек по имени Филип Уэстон. Он… э-э-э… он, это…
- Я знаю. Ваш бойфренд, да? Я часто вижу вас вместе. Уверен, Эми придет в восторг. Можете не сомневаться, освободим для вас "Бунгало".
- Нет-нет, он не мой бойфренд… Все совсем не так. Странная ситуация, я его, ну, как бы знаю…
- О, это не мое дело. Парень всегда казался мне засранцем, но что значит мнение вышибалы, верно? - В его голосе я уловила горечь. Или мне хотелось ее услышать?
- Полагаю, это действительно не ваше дело, - произнесла я с такой чопорностью, что Сэмми отшатнулся.
Допив чашку кофе, он засобирался.
- Что ж, очень приятно было поговорить. Я все передам Эми и свяжусь с вами насчет мероприятия. Думаю, беспокоиться не о чем. Как я уже сказал, кто откажется от шанса заполучить члена британской королевской семьи в качестве ведущего вечеринки? Принцу крови придется загорать уже сейчас, если он хочет должным образом посмуглеть к мероприятию.
- Спасибо за заботу, обязательно ему передам. Продолжайте печь пышные булочки в свое удовольствие: мероприятие я разработаю самостоятельно, а детали обсужу непосредственно с Эми. Ваши словесные атаки, как ни забавно их слушать, совершенно не оставляют времени на дело. - Решительно поднявшись, я нетвердой походкой направилась к выходу, удивляясь, каким образом ситуация ухитрилась так испортиться за несколько минут.
- Бетт! - позвал Сэмми, когда я открывала дверь.
Он очень сожалеет, обнадежилась я. Сегодня трудный день, в последнее время выдался напряженный период, он не высыпается и вовсе не хотел вымещать усталость на мне. Или другой вариант: он дико, сумасшедше ревнует меня к Филипу и просто не смог удержаться от мерзкого замечания. Не исключена произвольная комбинация обоих вариантов. В любом случае, я обязательно прощу Сэмми, когда он взмолится о понимании и рассыплется в извинениях.
Я обернулась, надеясь, что он уже подбежал ко мне с просьбой о прощении, однако Сэмми стоял, помахивая чем-то в воздухе. Мой сотовый. Телефон, естественно, начал трезвонить прежде, чем я успела вернуться к столику.
Сэмми взглянул на дисплей. На секунду его лицо окаменело, затем на нем появилась натянутая улыбка:
- Какое совпадение, наш мужчина часа. Принять для вас сообщение? Не беспокойтесь, я скажу, что мы возвращаемся частным авиарейсом из Канн, а не сидим в занюханном "Старбаксе".
- Дайте сюда!
Я мысленно выругалась, что внесла телефон Филипа в электронную записную книжку, и выхватила сотовый из пальцев Сэмми, невольно отвлекшись на приятное прикосновение к его коже. Выключив звонок, кинула мобильник в сумку.
- Не стоит не отвечать из-за меня.
- Из-за вас ничего пока не сделала и считаю себя в состоянии решить, когда отвечать на звонки, а когда нет, - заявила я.
Гневно прошествовав к выходу, украдкой оглянулась. Сэмми смотрел мне вслед, покачивая головой. В "Нежном прикосновении магната" подобная сцена описана иначе, подумала я без малейшего раскаяния, немного приободрившись мыслью, что всякий новый роман - даже в книгах - вначале несет в себе препятствия, которые надо преодолевать. Не стану оставлять надежду на этот роман. Пока не стану.
13
Остаток дня после "Старбакса" прошел в колебаниях, из-за чего сходить с ума: по поводу дурацкой ссоры с Сэмми или в связи с новостью о переезде Пенелопы. В результате я лезла на стену сразу от двух новостей, причем мое состояние усугублялось возложенной на меня ответственностью за организацию светской вечеринки, до которой времени оставалось все меньше и меньше. Все, чего мне хотелось, - свернуться калачиком с Миллингтон под боком и смотреть повтор "Когда Гарри встретил Салли" по телевизору в режиме нон-стоп. Возможность вести светские разговоры быстро приближалась к нулю, а еще предстояло пересечь холл по пути к лифту, наверняка попав под огонь болтовни неизлечимо любопытного швейцара. Я нажала кнопку лифта и уже праздновала победу, когда упомянутый швейцар материализовался, как всегда, из воздуха.
- Хороший день? - спросил Симус с широкой улыбкой.
- Расчудесный. А у тебя?
- Расчудесный денек - это не то, что хороший день, Бетт! - Симус почти пел от радости.
Интересно, у меня что, особые феромоны, сигнализирующие швейцарам: "Поговори со мной!"?
- Возможно, но "хороший" - слишком смелое заявление. День выдался определенно расчудесный, - сдерживаясь, объяснила я, соображая, не пойти ли пешком на тринадцатый этаж.
- У меня такое чувство, что жизнь у тебя налаживается, - сообщил Симус и - ей-богу, не вру - подмигнул.
- Неужели? - Я в отчаянии смотрела на двери лифта, моля, чтобы они, наконец, открылись. - Вот хорошо!
- Тебе первой сказал. Официально предсказываю: в ближайшие две минуты качество твоего дня существенно улучшится, - уверенно заявил Симус, причем в голосе сквозило "я-знаю-что-то-чего-ты-не-знаешь".
- Ты что-то хочешь мне сказать? Кто-нибудь меня дожидается? - Я ощутила ужас и интерес одновременно - кто может сидеть у дверей квартиры, ожидая моего возвращения?
- Ладно, я сказал достаточно, даже слишком много, - затараторил Симус. - И вообще это не мое дело. Мне пора возвращаться на пост у дверей. - Картинно сняв шапочку, он повернулся. Я в сердцах подумала, как бы найти способ, не обидев, намекнуть Симусу никогда со мной не заговаривать.
Что имел в виду Симус, я поняла, выйдя из лифта и повернув за угол к своей квартире под счастливым номером 1313. Дверь подпирал самый роскошный букет, какой я когда-либо видела или ожидала получить. Первой мыслью было, что цветы доставили по ошибке, а предназначаются они кому-то другому, но когда подошла ближе, увидела свое имя, написанное черным фломастером на конверте, засунутом между цветов под целлофановую обертку. Раз это не накладка службы доставки, значит, цветы от Сэмми, который все осознал и намерен извиниться за свое поведение.
Я знала, что он неплохой парень. Цветы - какой милый, благородный способ дать понять, что он сожалеет о ссоре. "Я тоже сожалею, - мысленно обратилась я к букету, воплощавшему для меня Сэмми, - сама не знаю, с чего меня вдруг пробило на высокомерие и стервозность, особенно если я ни на секунду не могу перестать о тебе думать. Да, я с удовольствием встречусь с тобой за ужином и забуду о глупой ссоре. Кстати, я уже думаю о тебе как об отце моих будущих детей, так что пора познакомиться получше. Малыши с восхищением будут слушать историю, как неумирающая любовь родителей началась со ссоры и целительной цветочной композиции. Как это романтично, я едва в состоянии вынести бурю чувств! Да, любимый, да, я прощаю тебя и тысячу раз извиняюсь сама. Знаю, былая ссора лишь закалит нас и сделает во много раз сильнее…"
Подхватив цветы в охапку, я отперла дверь, настолько довольная сюрпризом, что даже не погладила Миллингтон, обхватившую мою ногу. Особое внимание, уделяемое цветам в любовных романах, делало получение эксклюзивного букета еще приятнее. Здесь было не менее трех дюжин роз разных оттенков - от густо-пурпурных до ярко-розовых и желтых, собранных в невысокой круглой вазе, заполненной черной блестящей мраморной крошкой. Ничего лишнего - ни ленточек, ни бантиков, ни зелени для дополнительного объема, ни кошмарной гипсофилы с мелкими белыми цветочками: букет неприкрыто кичился элегантной простотой и непомерной дороговизной. Карточка тоже оказалась не из заурядных - я даже не сразу смогла извлечь плотную кремовую веленевую бумагу из конверта в красную полоску. Увидев подпись, я едва не упала в обморок.
"Куколка, я ежевично проведу ежевичное мероприятие! Мы сделаем из "Блэкберри" праздник года. Ты потрясающая. Большой чмок! Филип".
Как?!.. Я прочитала записку десятки раз, убедившись, что мозг правильно воспринимает буквы, и перечла снова, не в силах поверить написанному. Откуда Филип знает, где я живу? Как, черт побери, он узнал о мероприятии, когда я еще и не заикалась о "Блэкберри"? А главное, где Сэмми с торжественной клятвой в вечной любви? Я запустила карточкой через всю комнату, бросила цветы на кухонный стол и весьма драматически хлопнулась на диван. Спустя секунду одновременно зазвонили мобильник и телефон на тумбочке. Проступившие на дисплеях цифры не обрадовали: Элайза на сотовом, дядя Уилл на домашнем. Не Сэмми.
Открыв мобильник, я велела Элайзе подождать, не дав ей произнести ни слова, затем взяла трубку переносного домашнего телефона и поздоровалась с Уиллом.
-Утебя все в порядке? Ты опаздываешь. Мы с Саймоном беспокоимся, что ты решила в одиночестве топить тоску-печаль по поводу публичного унижения. Мы считаем, на последнем снимке в "Сенсациях Нью-Йорка" ты вышла изумительно! Давай напьемся вместе! Ты уже едешь к нам?
Черт бы все побрал, совсем забыла об ужине у дяди. Хотя традиция ужинать по четвергам у Уилла с Саймоном берет начало со дня моего окончания университета, в последнее время я пропустила несколько ужинов подряд и собиралась прогулять и сегодняшний.
- Уилл! Извини, что опаздываю, но я буквально две минуты как с работы и забежала домой покормить Миллингтон. Только что вошла.
- Конечно, дорогая, конечно. Я куплюсь на очаровательную маленькую сказку, если это лучшее, что ты в состоянии предложить, но не позволю тебе пропустить сегодняшний ужин. Ты к нам скоро приедешь, да?
- Конечно. Через несколько минут.
Не попрощавшись, я повесила трубку и взялась за мобильный телефон.
- Привет, извини, дядя только что позвонил, и…
- Бетт! Ни за что не догадаешься! У меня лучшая новость в мире. Ты сидишь? Боже мой, я в полном восторге!
Я почувствовала, что вряд ли смогу выдержать сообщение о еще одной помолвке, поэтому плюхнулась на мягкие диванные подушки и молча ждала, зная, что Элайза долго сдерживаться не сможет.
- Ну, ты никогда не угадаешь, с кем я только что говорила. - Пауза означала, что Элайза ждет вопроса. Собравшись с силами, я спросила с кем.