- А я бы на месте Тальбота воспользовался этим и силами всех четырёх соединений взял бы вас в котёл и приготовил рагу, - ответил де Рэ.
- По-моему, вы с удовольствием сделали бы это и на своём месте! - выплеснул раздражение Ла Тремуйль.
Капитан опустил глаза, сжал зубы и шумно вздохнул.
- Сир, мне не до ссор. Я просто, пытаюсь думать за противника.
- Монсеньёры, боюсь, нам не удастся сокрушить их там, потому что они, поняв, что наши силы находятся в одном пункте, возьмут нас в котёл и…
- И приготовят из меня рагу?! - взбесился Ла Тремуйль.
- Я хотел сказать: исправят положение в свою пользу, - поспешил Буссак, - потому, что они только этого и ждут от нас.
- Что ж, тогда остаётся принять стратегию капитана де Рэ. Ему и поручим взятие Жоржо! - откликнулся Алансонский. - Как вы намерены действовать, де Рэ?
Рано утром, на рассвете, Суффолка разбудили сообщением:
- Ваше сиятельство, отряд французов с барабанным боем идёт к воротам, - шептал ему на ухо офицер.
- Много их? - спросил Суффолк.
- Сотни полторы, - ответил начальник охраны крепости.
- Моему брату доложили?
- Сейчас доложу.
- Стоп! Не надо. Я желаю доставить ему удовольствие к завтраку. Седлай коней!
Ворота крепости распахнулись неожиданно для французов, и на полном скаку, прямо на них вылетел отряд всадников с копьями и мечами.
Французские конники смешались и, развернув коней, помчались прочь. Пешие воины бросились врассыпную, теряя убитых и раненых. Несколько лошадей у отступающих попадали и вместе с рыцарями стали добычей английских мечей. Но никто из англичан не заметил, как из-за кустов, камней, деревьев, а то и просто с земли, появились французы, метнулись к воротам и, ворвавшись в крепость, завязали бой с отрядом охраны. Другие же ударили в спину англичанам.
Когда рассвело, в крепость вошёл отряд французов с пленённым сэром Суффолком и отрядом английских солдат.
После торжественного вступления французов в Жоржо Дева-Жанна со своей свитой появилась в расположении штаба де Рэ и попросила:
- Покажите нам своего пленника, мессир.
Привели Суффолка. Жанна обошла его вокруг и остановилась пред ним.
- Господин Суффолк, вы, помнится, грозились зажарить меня словно курицу. Как прикажете мне поступить с вами, разве что зажарить словно кабана?
Большое, белое, в рыжих веснушках и рытвинах лицо Суффолка побагровело, короткая, толстая шея вспотела; покрылся испариной лоб; забегали глаза.
Жанна рассмеялась. Вместе с ней смеялись все её приближённые и капитан де Рэ.
- Я пошутила, граф, - мои солдаты не едят англичан, даже не терпят вашего запаха, потому предпочитают бить вас в бою и хотят, чтобы вы поскорее убрались к себе в Британию. Но у нас к вам несколько иное предложение.
Суффолк втянул голову в плечи и прохрипел:
- Что я должен сделать?
- Я предлагаю вам поехать с нами в гости к коменданту крепости Менг, - сказала Жанна.
- Если сэр Суффолк не согласен, мы попросим об этом сэра Джона Пуля. Он тоже у нас в плену и тоже не хочет стать жареным кабанчиком, - осторожно предупредил его Мишель Картуш.
- Я готов, - прохрипел пленник.
- Вот и прекрасно, - Жанна отвернулась от него и шагнула к де Рэ. - Вы уступите его нам на пару дней, мессир капитан?
- Забирайте, а то мне его не прокормить.
- Много ест? - спросил Пуланжи.
- Три фунта мяса в день и всё глядит голодными глазами, - ответил де Рэ.
- Надо избавляться от вредных привычек, - насмешливо глянул на графа де Мец.
- Переполнение чрева опасно для жизни… Разве не этому учили вас в университете? А ведь ещё в древности афинянин Солон сказал: "Ничего сверх меры!" - произнёс короткую проповедь Паскерель и добавил. - Не английским же коровам адресовал он эти слова.
- Ничего, - Жанна направилась к двери. - У нас он будет есть со мной и не умрёт от переедания.
В полночь к воротам Менга подъехал отряд. Оруженосец постучал и крикнул по-английски:
- Отворяй! С нами Георгий!
С башни ответили:
- С кем вы не важно! Сами-то вы кто?!
- Граф Суффолк с отрядом!
- Граф Суффолк в плену у арманьяков!
- Это его оба брата угодили в плен, а граф здесь!
- Если это Суффолк, пусть назовёт нашего коменданта крепости Менг!
Суффолк поднял голову и громко, чётко произнёс:
- Капитан Роби Фулт!
- Хорошо, сейчас позовут капитана.
Суффолк сполз с коня и медленно пошёл к воротам крепости. С той стороны к решётке с факелом в руке подошёл капитан Фулт.
- Сэр, подойдите ближе, я посмотрю на вас.
Суффолк приблизился к решётке.
- Что случилось, сэр?
- Жоржо у арманьяков. Я еле ноги унёс. Меня постигла неудача.
- Открывай! - крикнул капитан.
Послышался скрип блоков и скрежет железа. Решётка поднялась. Отряд въехал в крепость. Тотчас послышался лязг мечей, суматоха и крики смертельно раненных.
Утром над крепостью развевалось знамя Жанны-Девы.
Капитаны
- Монсеньёры, взятием Жоржо и Менга мы достаточно надёжно обеспечили себе тыл, и мне представляется также достаточным блокировать Божанси небольшим отрядом. Скажем, отрядом капитана Шаванна, и сегодня после полудня двинуться на Патэ, - высказался Буссак.
Шаванн с силой сцепил ладони и возразил:
- Гарнизон Божанси достаточно велик, чтобы пробить блокаду из двух таких отрядов и выйти в тыл нашей армии. Я предлагаю сегодня ночью забросать рвы, а на рассвете штурмовать Божанси, чтобы в полном составе выступить к Патэ.
- Мне кажется это разумным. Лучше потерять ещё один день, но выиграть надёжность тыла, - поддержал Шаванна капитан де Рэ.
Ла Тремуйль скривил губы, откинулся назад, и не глядя на де Рэ, отчеканил.
- И этот день поможет Тальботу ещё лучше укрепить свои позиции.
- Пусть укрепляется, тем неожиданнее для него будет наш манёвр.
- Вы что же, предлагаете сегодня же приступить к подготовке штурма Божанси и тут же обсудить план сражения за Патэ? - лилейно спросил Ля Тремуйль.
- Именно так, сир, - сказал не громко де Рэ. - Англичане поняли, что мы задержались здесь, и не будут ожидать нас не только завтра, но и послезавтра. Однако я предлагаю штурмовать Божанси не всеми силами. Двум отрядам необходимо выступить далёким, окружным путём сегодня же ночью, чтобы в следующую ночь закрепиться в тылу у Тальбота.
- В тылу? - удивлённо протянул не отстранённый ещё коннетабль. - А я думал, что участием всех отрядов мы сможем сравнительно легко вырвать победу в прямой атаке тяжёлой конницей.
- Зная рельеф окрестностей Патэ, можно предположить, как выстроит свою оборону Тальбот и что именно такого хода он и ждёт, - стараясь быть вежливым, возразил де Рэ.
- И кого же мы направим в обходной манёвр? - спросил Буссак.
- Предположим, капитан Ля Гир с лучниками и арбалетчиками зайдёт в лес за правым плечом Тальбота. Послезавтра, на рассвете, атакует англичан небольшим отрядом конников. И отступит, потянув их на своих стрелков. Те, пропустив своих всадников, встретят англичан, как и подобает. Завяжется бой. Англичане не будут знать, какими силами располагает неприятель, так как лес будет скрывать отряд Ла Гира. Далее. Капитан Сентрайль выйдет на левое плечо Тальбота и притаится невдалеке. Когда англичане перестроятся в направлении Ла Гира, мы с капитанами Гранвилем, Шаванном, Кюланом и Жанной ударим, наконец, отсюда. Это вызовет суматоху и судорожную, поспешную перестройку на старые позиции. И вот в этот самый момент из-за левого плеча ударит капитан Сентрайль. Это и решит исход сражения.
- Неплохо, - качнул седой головой, красавец Ла Гир. - Но насколько я понял, в основном успех сражения будет зависеть от того, насколько мне удастся привлечь на себя внимание англичан?
- Это один из ответственных моментов. И от четкости его исполнения, и от его слаженности с другими и будет зависеть успех, - подперев подбородок кулаком, ответил де Рэ.
- Тогда, может, было бы честнее самому капитану де Рэ выступить на эту позицию? - с елейной улыбкой предложил Жорж Ла Тремуйль.
- Сир, я готов на любую позицию, какую мне определит Военный совет! - тихо огрызнулся де Рэ.
- Тогда, может быть, имеет смысл, создать на моём направлении группировку, подкрепив мой отряд конниками капитана Кюлана? - не обращая внимания на коннетабля, предложил Ла Гир.
- Это разумно, - согласился молодой капитан Кюлан.
- Резонно, - кивнул де Рэ.
- Верно. А штурмовать Божанси будем оставшимися на этой стороне отрядами. Решено! - Твёрдо закончил Буссак.
Божанси
Скрыть подготовку к штурму не удалось. Ночь была лунная и светлая, и англичане видели всю суету под стенами, как французы забрасывали ров брёвнами, фашинами, хворостом, камнями, глиной и песком.
- Монсеньёры, англичане видели всю нашу возню. Давайте два отряда оставим спать, чтобы утром люди были бодрыми. Англичане же всю ночь бодрствовали в ожидании штурма. Их сморит сон после полудня, а тут мы и начнём штурм.
- Разумно, - согласился Шаванн. - Откуда ты только всё это знаешь?
- Соображает, - откликнулся Амбруаз де Лоре.
- Молодец, Жанна. Предложение хорошее, - похвалил её Буссак. - Так и поступим. Гранвиль и ты со своими продолжайте, а Шаванн, де Лоре и де Рэ - спать.
- У меня есть ещё одно соображение: я скажу своим людям, чтобы они начали рыть большую яму. Это привлечёт внимание англичан, и они будут ждать, когда мы покончим с ямой, а для этого оставят на стенах только наблюдателей.
Де Рэ расхохотался. Его смех подхватили и другие капитаны.
- Копай, Жанна, копай, - сказал Буссак. - Твой труд не пропадёт даром.
Сразу же, как только солнце начало клониться к закату, на Божанси полетели камни и горшки с подожжённой смолой. Когда в крепости начался пожар, солдаты схватили лестницу и побежали к стенам. Но англичане словно и не покидали стен. Тотчас же на французов полетели стрелы, камни, смола, помои и дерьмо.
Первая атака была отбита. Одновременно со второй атакой французы стали носить к воротам дрова. Когда там выросла приличная гора, её облили смолой и подожгли. Вначале ветерок отводил пламя от ворот. Но потом с неожиданной силой направил его прямо. Пламя охватило поднятый деревянный мост, раскалило решётку и перешло на ворота. Осадное орудие и бомбарду поставили против раскалённой решётки и принялись бить по ней. Она деформировалась, открыв проход к прогоревшим воротам. Через образовавшийся проход французы ворвались в крепость. Туда тотчас перенеслись главные силы англичан, и когда французы в четвёртый раз возобновили атаку на крепостные стены, они почти не встретили сопротивления. К ночи остатки гарнизона Божанси сдались на милость осаждавших.
Патэ
В просторном кабинете с огромными стрельчатыми окнами, выходящими на затянутую туманом Темзу, в кресле с высокой резной спинкой сидела королева Великобритании. Рядом стоял восьмилетний наследник престола Генрих VI. Перед ними вытянулся секретарь Бэрри. Он читал письмо.
"Ваше величество! Всё шло хорошо до осады Орлеана. Предпринятой Бог знает по чьему совету. Я же был убеждён - надо было идти на Анжер. А затем рука Всевышнего, как кажется, причинила великий ущерб Вашим людям, собравшимся там, в большом числе. Причиной этого ущерба во многом состоит, по-моему, в их ложной вере и безумном страхе перед приспешницей и ищейкой дьявола, прозванной Девой, которая пользовалась пророчеством. Все эти неудачи и пораженья не только намного уменьшили число ваших людей, но и удивительным образом отняли мужество у тех, кто остался; храбрость же и число Ваших врагов намного возросли.
Май 1429-го года. Патэ. Франция. Вашей милостью регент Франции герцог Бедфордский."
На рассвете конники капитана Кюлана совершили набег на правый фланг позиций англичан, прикрывавших тылы. Для англичан нападение было настолько неожиданным, что французские всадники прошли через весь фланг, почти не встретив сопротивления, но при этом нанесли огромный урон.
Однако вскоре англичане пришли в себя и выслали вдогонку конный отряд. Но, как только французы скрылись в лесу, англичане угодили под ураган стрел, после чего они поспешно отступили.
Джон Тальбот понял, что его обошли, но перестраиваться не спешил. А вот инициативный Кюлан разделив свой отряд пополам, одной половиной ударил в самый центр тыла, а второй - вновь по тому же флангу. Джон Тальбот отбил атаки и, не дожидаясь их возобновления, передвинул на это направление всех лучников и копейщиков из центра и правого фланга. Перестройка была своевременной - когда конники Кюлана атаковали вновь, они были встречены ураганом стрел. Теряя во множестве убитых и раненых, французы отступили в лес. Вслед за ними помчались всадники с копьями и мечами.
Солнце уже поднялось высоко, когда перед отрядами Французов открылось поле, поросшее высокой травой. На другом краю поля виднелись позиции англичан за ровно торчащими острыми кольями.
Жанна была одета так же, как и в день прибытия в Орлеан. Под ней был королевский брабансон. В правой руке её было знамя. Она потянула уздечку. Конь стал. Алансонский, бывший рядом, повернулся с улыбкой к ней.
- Будем ли сражаться, Жанна?
- А у вас есть добрые шпоры?
- Чтобы удирать?
- Нет. Чтобы преследовать и бить! - ответила Жанна и привстала на стременах. Перехватила знамя левой рукой, правой вынула из ножен начищенный до блеска меч, подняла его над собой и медленно, но с каждым мгновеньем всё быстрее, словно птица с розовыми крыльями накидки, помчалась через поле. За ней двинулись остальные и на полном скаку, пройдя сквозь редкий строй врытых в землю острых кольев, направленных в их сторону, врезались в позиции англичан.
К Тальботу подскакал гонец и доложил:
- Со стороны Орлеана напали французы и рубят лучников.
- Поезжай на левый фланг, пусть снимаются все и идут сюда!
Гонец помчался выполнять приказание. Там он подъехал к группе командиров и крикнул:
- Приказ сэра Тальбота! Снимайтесь и переходите в центр! Там французы рубят лучников!
- Тьфу ты! - зло сплюнул толстый капитан. - Стратеги козлиные! Чтоб вам смолы горячей напиться! Однажды вот так же переводили!
- И что вышло? - спросил рядом стоящий воин.
- Дерьмо вышло! Пошли! - крикнул он солдатам.
Те встали и пошли за ним. Этого давно ожидали французские конники Сентрайля. Они выскочили из-за леса и устремились вслед уходящим. Когда англичане заметили, было уже поздно - французы прошли сквозь колья и врезались в их тыл. Увидев это, английский капитан Том Солc послал к Тальботу гонца, которого курьер отыскал уже раненным.
- Сэр, на левом фланге французы прорвали оборону и рубят солдат!
- Это конец, сынок! Поднимай белую тряпку! God damn! Играй отбой! Уходим на север!
Совещание в Сен-Бенуа-сюр-Луар
Закончилась литургия. Дофин и его свита вышли из часовни во дворе аббатства. Был вечер.
- Монсеньёры, - устало, но торжественно Карл обвёл окружающих его вельмож и военачальников тусклым, но благодарным взглядом. - Я пригласил вас в аббатство Сен-Бенуа-сюр-Луар не только для того, чтобы почтить память погибших, выразить вам благодарность за вашу доблесть и поздравить с победой. Я хочу услышать от вас мнение относительно дальнейшего продолжения войны и похода на Реймс.
Дофин задержал свой взгляд на коннетабле.
- Мне кажется, нам необходимо отдохнуть после стольких сражений. Мы добились главного - нам удалось убедить противника в том, что мы ещё сильны. Но продолжать войну немыслимо - мы не настолько сильны на самом деле! И потом, нужно ли вообще продолжать её? Не слишком ли велики наши претензии? Не лучше ли довольствоваться тем, что есть? - игриво произнёс Ла Тремуйль. - А как быть с договором 20-го года в Труа? Неэтично как-то… А нынешний год, год славных побед можно будет считать годом рождения Буржского королевства. Так что нам с вами, по-моему, следует подумать о новых традициях, церемониях и ритуалах. Давайте забудем о войнах и смертях, а вспомним, что есть мир и жизнь. Одним словом, я приглашаю вас всех сегодня же ко мне в Сюлли, чтобы провести у меня несколько дней. Обещаю славную охоту, доброе вино и хорошеньких нимф.
Старик Буссак порозовел, прокашлялся и сделал полшага вперёд к дофину.
- Я не против продолжения войны вообще, но я сильно сомневаюсь в наших возможностях.
Карл удивлённо посмотрел на него.
Алансонский взял Карла под руку.
- Сир, армия наша много потеряла. Солдаты и младшие командиры подчиняются с трудом. Очевидно, дело в том, что мы сильно задолжали им. Лучшим показателем нашей военной состоятельности может быть казна. Давайте спросим об этом Президента счётной палаты монсеньёра Симона Шарля.
Тот покраснел и подтянул живот.
- Казна действительно пуста. Единственно, что мы сможем сделать, так это заплатить высшим чинам. То есть вам, господа. А армию лишь обеспечить провиантом, фуражом и оружием.
- Вы что-то ещё хотели сказать, маршал Буссак? - спросил дофин.
Старик поклонился.
- Положение в армии действительно сложное. Мы много потеряли. Правда, мы кое-что и приобрели. Мы одержали ряд побед, захватили много трофеев и пленных. А платить нам действительно нечем! Это сказывается на дисциплине. Она сильно упала. Почтения и подчинения нет! Но в количестве наша армия не уменьшилась, наоборот - выросла вдвое. Странное, очень странное явление. Я затрудняюсь ответить определённо о возможности продолжать войну. Скорее всего, я думаю: для меня пришла пора просить отставку.
- Ну, ну… Давайте не спешить с этим делом. - Успокоил старика дофин и повернулся к канцлеру. - А вы, ваше преосвященство, что скажете? Вам-то, я надеюсь, не терпится отвоевать свою епархию и отслужить победную мессу в Реймском соборе?
Де Шартр тупо смотрел на землю и что-то невидимое чертил под ногами посохом. Услышав обращённые к нему слова Карла, он поднял глаза.
- Да, ваше величество, мне, как никому из присутствующих, хочется прийти в Реймс. Но я привык холодно оценивать обстановку, внимая голосу разума, реально смотреть на вещи и говорю: нет. Нет, ваше величество! Сейчас не может быть и речи о походе на Реймс!
С кислым выражением лица Карл окинул взглядом своих вельмож. Затем перевёл взгляд на группу капитанов. Встретился взглядом с Жанной.
Ей показалось, что он хочет услышать её, она сделала шаг вперёд, но дофин сказал:
- Ну, хорошо, монсеньёры, давайте вернёмся к этому разговору завтра утром, в замке Сюлли.