- Я бы с удовольствием присоединился к вашей вечеринке, Хауи, но если я это сделаю, то, пожалуй, выпью, а если я выпью, то начну громко и красочно расписывать, как вы тут с мисюс охаживаете друг дружку, как парочка доберманов.
- Вы этого не сделаете, - сказал Хауи.
- Почему же нет? Очень даже сделаю.
- Нет. Не сделаете. Потому что тогда Сара узнает, а ведь ей выходить в открытый космос, так что получится, будто вы взяли двустволку и всадили ей в сердце сотню пуль. Насколько я понимаю, для вас она - единственное святое в жизни. Одно-единственное, самое драгоценное. Что довольно грустно, если задуматься, верно? - Он улыбнулся. - Котлетку из индейки?
Тед явно не ожидал такого отпора от Хауи и на время притих. Аланна перевела взгляд с Теда на Хауи.
- Ну, я вижу, у вас тут полный порядок.
- Похоже, - сказал Хауи. - Тед хочет помочь снова развести огонь.
- Мне нужен тайленол, - сказал Уэйд.
- Там, наверху, в ванной. Ты знаешь, - ответил Хауи.
Уэйд поднялся наверх и залез в душ. Когда он вытирался, словно какое-то проказливое существо в другом измерении включило ток - и силы внезапно вернулись к нему. Он почувствовал себя на взводе, как подросток, отправляющийся громить магазины в пятницу вечером. Боже, как мне нравится это чувство. Раньше так было все время - раньше, когда я был похож на осанистого героя из фильма: рядового Джо, мастера кун-фу - и я еще увижу, как будет подрастать мой малыш!
Приливы энергии у Уэйда длились когда часами, когда неделями и, казалось, никак не были связаны ни с одной из известных форм причин и следствий. Они просто случались, и все.
Он посмотрел на свою мокрую, грязную, промасленную одежду и решил, что так и оставит ее на полу - постой-ка... Я уже ленюсь нагнуться и поднять свое белье - силы и вправду ко мне вернулись!
Теперь Уэйду еще раз предстояло воспользоваться гардеробом Брунсвиков. Выглянув из ванной, он увидел комнату, напоминавшую гостевую. Заперто. Кусок вешалки пришелся тут весьма кстати, и Уэйд вошел в то, что действительно оказалось комнатой, предназначенной его зятю на несколько оставшихся до полета недель. Он порылся в вещах Хауи, заглянул внутрь плетеного утенка, где некогда хранился набор подарочного мыла. Ого, да это же ключи от "фольксвагена"! Затем тщательно исследовал содержимое стенного шкафа и отобрал несколько невыразительных рубашек и брюк - если дело дойдет до полиции и опознания, мне бы хотелось как можно меньше бросаться в глаза.
По стоявшему рядом с кроватью Хауи телефону он дозвонился до справочного на Багамах и спросил номер Бэкингемского пункта по борьбе с сельско-хозяйственными вредителями - официального прикрытия Флориана в Нассау. Скоро его соединили, и в трубке раздался глубоко безразличный женский голос с Багамов:
- Бэкингемский пункт по борьбе с сельскохозяйственными вредителями.
- Привет, я хотел бы оставить сообщение для Флориана.
- Хм.
- Это Уэйд Драммонд. Я когда-то косил траву на его крикетном поле.
- М-м-м...
- Вспомните - несколько лет назад.
- М-м-м-м.
Голос на другом конце вполне мог принадлежать больному, подключенному к аппарату искусственного дыхания.
- Скажите ему, что у меня сообщение от его матери. Письмо.
- М-м-м-м.
- Ему будет очень интересно это узнать.
- М-м-м-м.
- Не забудьте ему передать.
- Хм.
- Я перезвоню через несколько часов, чтобы передать указания.
Уэйд повесил трубку. Потом причесался и сбежал по лестнице на лужайку, где Хауи расточал улыбки направо и налево; Тед стоял, впившись в гостей взглядом бульдога на поводке.
- Пошли, папа.
- Я убью этого Хауи.
- Погоди, пока Сара не улетит. Кроме того... - Он подбросил на ладони ключи. - У меня есть ключи. - Он подошел к лежавшему в бассейне Брайану. - Давай вылезай, Брайан. И возьми какое-нибудь большое полотенце, чтобы накрыться.
Брайан схватил полотенце с изображением Птички-Невелички в космосе, и все трое направились к фургону Хауи. Уэйд сел за руль, Хауи застыл в нерешительности, увидев высунувшегося в окошко Уэйда.
- Хауи! Спасибо, что одолжил свой фургон! Я сказал Саре, что мы его тебе вернем через часик. Она права, дружище, - ты самый замечательный парень во Флориде.
В семьдесят каком-то году Уэйд с Дженет зашли в зоомагазин купить белых мышей для Сариного змея Омара.
- Мам, а папа всегда был таким засранцем?
- Уэйд!
- Нет, правда?
- Выбирай лучше мышей, Уэйд.
Тем вечером Сара возвращалась из поездки на научную олимпиаду в Портленде; Уэйд с Дженет решили приготовить для нее сюрприз - мышей.
- Вон те, вон там, - сказала Дженет. - Похоже, они...
- Посочнее?
- Да, по-моему.
- Мам, мне кажется, змеям больше нравится хрустящее, чем сочное.
- Ничего подобного.
Уэйд подметил улыбку матери.
- Сочных мышей, - сказал он, - змеи дольше переваривают. Сочность приводит к запорам.
- Уэйд!
- Ты не ответила на мой вопрос о том, когда папа стал таким придурочным.
- Вообще-то он был славным, знаешь. Веселым. Он был веселым.
- Верится с трудом.
К ним подошел продавец:
- Присматриваете мышей на корм?
- Да, - сказал Уэйд. - Дюжину.
- Вон тех, вон там, - сказала Дженет, указывая на упитанных мышей. - Они дороже, чем обычные?
- Да. Они беременные, поэтому стоят на доллар дороже.
Уэйд и Дженет одновременно испустили изумленный возглас.
Продавец сказал, что они могут приобрести небеременных хомяков по отличной цене - доллар двадцать пять.
- Нет, просто мышей, - сказал Уэйд. - Небеременных. Дюжину.
- Как можно кормить змей беременными мышами? - спросила Дженет, скорее обращаясь сама к себе.
- Чего я никак в толк не возьму - почему они просто не едят гамбургеры?
- Без убийства никак нельзя, - изрек продавец. - Убивая, змея вырабатывает ферменты, помогающие пищеварению. А гамбургер не убьешь.
- О Господи, - сказала Дженет. - Никогда бы не поверила, что покупать мышей так трудно.
Пока продавец отбирал мышей, мать с сыном прошли в отдел птиц, - жаркий воздух здесь был полон пронзительных трелей и густого фосфатного запаха птичьего помета. Глядя на волнистых попугайчиков, Уэйд задумался о том, как такие крохотульки вообще могут существовать в дикой природе. В птичьем мире они что-то вроде пуделей. Он попытался представить, как маленькие белые пудельки охотятся вместе с пещерным человеком.
- Ты сказала, что папа когда-то был веселый. Когда? Докажи.
- Когда был моложе. Когда я встретила его в университете. Он был легкий на подъем, бесшабашный. Мог ляпнуть что угодно, а мне всегда нравились такие люди, может потому, что сама я такая замухрышка.
- Что такое замухрышка?
- Да ты знаешь. Девушки, которые на школьных вечерах стоят по стенкам и которых никто никогда не приглашает танцевать.
- Ты?
- Никто никогда не учил меня выщипывать брови. До университета я выглядела как восточно германская тяжелоатлетка шестидесятых.
- Неправда. Я видел фотографии.
- Я была такой зажатой. Мне и в голову не приходило пригласить мужчину на танец.
В клетке с попугайчиками разыгралась шумная перепалка, перешедшая в схватку за территориальные права на жердочку перед крохотным зеркалом.
- Твой отец был чем-то похож на Хелену, - сказала Дженет. - Такой же безудержный. От Хелены у моих родителей голова шла кругом. И от Теда тоже, но меньше, чем от Хелены.
- Хм. - Хелена смущала Уэйда; несколько недель назад на кухне он поймал ее оценивающий взгляд. Она была, даже на его тогдашний, незрелый взгляд, опасной. Сузив глаза, она посмотрела на Уэйда и сказала: "Ты вылитый отец. Хочешь казаться другим, а на самом деле такой же. Маленький проказник".
- Но мы говорили о папе, - Уэйд упорно не хотел уклоняться от темы. - Можешь ты хоть как-нибудь доказать, что он не придурок?
- Просто не могу понять, почему вы не можете ужиться. В вас так много общего.
- Не может быть, - ошарашенно ответил Уэйд. - В нас нет ничего общего. - Уфф.
- Что, задело за живое?
Неужели она права?
- Он слишком много пьет.
- Слишком много пьет? - удивленно переспросила Дженет. - Не больше, чем любой другой мужчина в его возрасте.
- И что это доказывает?
- Не пойму, что ты имеешь в виду, Уэйд. Все пьют.
Готовые к отправке мыши дожидались на прилавке. Дженет расплатилась. Пока они ехали домой, Уэйд смотрел, как мыши шебуршатся на дне сумки-холодильника. Уфф.
- Что? - спросила Дженет.
- Одна, кажется, подохла.
Уэйд поднял мертвую мышь за хвост.
- Выброси ее сейчас же из машины.
Уэйд положил дохлую мышь в карман пиджака.
- Я не собираюсь ее выбрасывать. Это не яблочный огрызок и не мусор. Она была живым существом.
- Зарой ее в компост, когда вернемся.
Дома Уэйд прошел в Сарину спальню.
- Эй, Омар, пора подкрепиться, смотри, какую я тебе принес вкуснятину.
Стоявшая за ним Дженет сказала:
- Нет, пускай проголодается так, чтобы, когда Сара будет его кормить, он набрасывался на еду.
- Мам, а ты не без изврата.
- Уэйд, любая мать ответила бы тебе то же самое. Как ты думаешь, почему в нашем доме всегда так поздно едят? Потому что я не хочу выбрасывать за вами объедки.
Примерно час спустя, возвращаясь с работы, Тед наткнулся на Сару, которую как раз вел домой ее преподаватель. Тед внес Сару в дом на плечах. Лицо ее сияло. "Ой, пап!"
- Ты всех их обставила, моя сладкая, маленькая моя победительница. Смотри, Джен, - три приза!
За этим последовал небольшой всплеск оживления, пока Сара рассказывала истории про мосты из макарон, выдерживавшие нагрузку в пятнадцать фунтов; про линзы, поджигавшие бумагу, находившуюся в другом конце комнаты; про лягушек, замороженных в ваннах с жидким азотом и вдруг оживающих. Уэйд принес сумку с мышами.
- Уэйд, ты просто герой! Омару понравятся эти мыши. Ты правильно его кормил?
- А то.
Тед открыл шкафчик с напитками, достал свой любимый виски и плеснул в стакан. Затем удивленно хмыкнул.
- Что за?.. - Он грохнул бутылкой о выдвижную полку. - Иди сюда, гаденыш.
- Что случилось, Тед?
- Откуда в бутылке дохлая мышь?
Уэйд заговорщицки поглядел на Сару, и та сказала:
- Пап, от спирта мышь только стала стерильной. Так что можешь спокойно пить.
Не обращая внимания на ее слова, Тед сгреб Уэйда за воротник, порвав фенечку у него на шее, так что бисеринки разлетелись по всей кухне.
- Отпусти меня, ты, алкаш.
Тед толкнул его так, что Уэйд пролетел через кухню и очутился в передней.
- Ах, вот как, - сказал Уэйд, - может, этим ты хотел доказать, что ты не алкоголик? Так вот что - ты алкаш, чертов пропойца, и ни для кого в Ванкувере это не секрет.
Сара встала и загородила проход. Ничто в мире не заставило бы Теда тронуть Сару.
- Папа, не обижайся из-за мыши, просто Уэйд привык так шутить. Смешно, верно?
- Этот маленький...
- Прекрати, - Сара повернулась к Уэйду. - Уэйд, мышь подохла, поэтому Омар ее есть не станет. За тобой мышь.
- Но она сдохла, пока мы ехали из магазина домой, - вмешалась Дженет.
- Тогда мы квиты, - сказала Сара. - Давай. Пошли кормить Омара.
Наша троица направлялась в "Мусипуси" в оранжевом фургоне. Движение было жуткое, и им пришлось почти полчаса простоять у будки, где они с трудом наскребли доллар двадцать пять мелочью за пользование платной дорогой. Кожа Брайана вздулась, как жевательная резинка, отвратительными розовыми волдырями, а Тед ударился босой ногой о подножку фургона в тот самый момент, когда они нашли последний десятицентовик. Когда они добрались до "Мусипуси", тени от кипарисов, цикад, грейпфрутовых деревьев и пальм уже удлинялись; всем троим все осточертело, все были измучены и не имели ни малейшего представления, где искать Пшш. Оглядев пышно обставленное временное жилье Теда, Уэйд воскликнул:
- Да здравствует Лас-Вегас!
- Заткнись. Я за это не платил.
В холле был небольшой фонтан. Блестящий витиеватый шедевр искусства чеканки. Писающий Купидон производил дополнительный звуковой эффект.
- Когда вернется Ники? - спросил Брайан.
- Черт ее знает, где она может болтаться. Надеюсь, не по магазинам.
Брайан отправился прямиком наверх отмокнуть в прохладной ванне. Тед пошел переодеться. Уэйд обследовал содержимое холодильника: экономичная упаковка из сорока восьми венских сосисок и трехлитровая бутыль сальсы. Никогда бы не подумал, что сальсу продают в таких огромных емкостях. В мгновение ока он почувствовал волчий аппетит. Сунув шесть сосисок в микроволновку, он приспособил над раковиной бутыль с сальсой и стал макать в нее чипсы из распечатанного пакета. Микроволновка запикала, и Уэйд схватил горячие сосиски, заглатывая их чуть не целиком. Он соскучился по ощущению голода, и ему нравилось утолять голод так легко и с таким удовольствием, - как секс.
Сверху доносилось журчанье и плеск воды. Чувствуя, что объелся, Уэйд сел на кухонный стул. В дверях появился Тед.
- Мне срочно нужно выпить. Хочешь хлебнуть?
Он достал из буфета бутылку.
- Я до сих пор проверяю, нет ли в бутылке дохлой мыши, - и все из-за тебя, задница.
- Надо съездить в гостиницу. Мне нужны мои таблетки.
- Расслабься. Скоро поедем. Надеюсь, эта психопатка Пшш, или как там ее зовут, оставила нам какой ключик в гостинице. Надеюсь, она не утопит машину в болоте.
- Папа, если я не приму таблетки, мне будет вдвое хуже, чем раньше.
Тед уставился на Уэйда; Уэйд почувствовал, что до Теда впервые понемногу доходит, что его болезнь - не игрушки.
- О'кей... Я позову Брайана. Мы можем заехать в гостиницу, а там глотай свои таблетки сколько влезет. А потом поедем в больницу, прихватим какой-нибудь мази, чтобы ему не так жгло кожу. Не то у него вид как у поросенка на вертеле. - Тед уже собирался выйти, но обернулся. - Может, позвонишь еще разок этому чудиле Флориану?
Уэйд посмотрел на часы.
- Неплохая мысль. Он уже, наверное, здорово проголодался.
Уэйд набрал номер, снова нарвался на ту же бессловесную особу, но через несколько секунд линия заглохла, и больше соединиться ему не удалось.
- Ничего страшного, - сказал он Теду. - Багамы и Штаты объединяет рыбалка и крайнее благодушие.
На лестнице показался Брайан, такой розовый, что Уэйд усомнился, правильно ли называть белых людей белыми. Они поехали в "Пибоди", и, едва войдя в номер, Тед учуял запах духов Ники.
- Что за чертовщина?
Брайан рылся в бритвенном наборе Уэйда в поисках тайленола; Уэйд снова набрал багамский номер, но снова - без толку: связь продлилась не больше пяти секунд. Потом они завернули в местную больницу, где персонал, увидев Брайана, сразу же оценил его состояние и плюхнул его на каталку, только для того, чтобы полчаса изучать его страховку, прежде чем оказать первую помощь. В конце концов ему сделали несколько уколов, выписали болеутоляющее и какую-то мазь, что было оплачено из последней сотни долларов, остававшейся на кредитной карточке Брайана.
Брайан лежал на каталке, блаженствуя после болеутоляющих, когда Уэйд с Тедом выглянули из кабинета неотложной помощи и увидели Дженет и Ники.
Что за чертовщина?
- Мам?
- Уэйд? Тед? Что вы здесь делаете? Дженет заметила Брайана.
- Господи Боже! - она бросилась к нему.
- Спокойней, спокойней, - сказал Тед. - Обгорел на солнце - подумаешь. Зато сейчас он на седьмом небе. Ближе к делу: что вы обе здесь делаете? И это твоими духами пахло в гостинице, Никс?
- Да, Тед, моими. У нас с Дженет лесбийский роман. Вы не имеете права покушаться на нашу запретную любовь.
- Очень весело.
- Сегодня утром мы были в ресторане и попали в заложники, - сказала Дженет. - И мы пришли навестить раненого официанта. Только приехали.
- Заложники? - спросил Уэйд.
- Все обошлось. Пшш тоже там была. Мужчины навострили уши, услышав имя Пшш.
- Правда?
- Честно говоря, теперь мне кажется, что эта женщина - само зло, - сказала Дженет. - Она хочет продать ребенка какому-то автомобильному магнату в Дайтоне-Бич. Продать ребенка! Тед, нам надо оставить наши разногласия и натравить на нее адвокатов.
- Дайтона-Бич... - сказал Уэйд.
- Вы узнали, как зовут этого парня? - спросил Тед.
- Нет. Зачем?
- Тед? Уэйд?
- Так ты думаешь, она сейчас туда поехала? - спросил Уэйд.
- Кто знает. Может быть. Уэйд и Тед переглянулись.
- Мам, - сказал Уэйд, - нам надо ехать.
- Куда?
- Долгая история.
Пока Тед стаскивал Брайана с каталки, Уэйд был уже на полпути к автоматическим дверям.
- Тед... - позвала Ники.
- Не могу сейчас говорить, Никс. Нам пора. И они исчезли в мгновение ока.
17
Когда Дженет с Ники вышли из реанимации, жаркий ночной воздух пахнул им в лицо. Трое мужчин спешно загружались в оранжевый фургон Хауи - самого владельца видно не было. Выезжая со стоянки, Уэйд так резко развернулся, что подпалил резину, и это заставило Дженет обернуться к Ники: "Как они ездят, эти мужчины! Я уже сорок лет за рулем и ни разу не сожгла резину".
Вернувшись в больницу, они узнали, что состояние Кевина удовлетворительное и что сейчас он спит. Женщины купили связку розовато-серебристых воздушных шаров и оставили ее, вместе с открыткой "Поправляйся скорее!", у его кровати. Сиделка спросила, приходятся ли Дженет и Ники раненому родственницами.
- Нет, но... - ответила Дженет.
Сиделка поднесла палец к губам:
- Тссссс! Можете больше ничего не говорить. Я не знаю, какие у вас отношения с этим парнем, но он принимает серьезные лекарства. Мы не знаем, с кем связаться, но кому-то надо заехать к нему и привезти их сюда. Не могли бы вы это сделать?
- Конечно.
Сиделка дала Дженет стикер с написанным на обороте адресом, взятым с водительских прав.
- А вот ключи, которые были у него в кармане.
Один из них должен подойти.
Женщины спустились вниз на лифте.
- Знаешь, - сказала Дженет, - предполагалось, что это будет счастливая неделя в кругу семьи, которая всех нас сблизит, вся эта насовская ерундистика: завтраки с молитвами, круизы по местным болотам, случайная встреча с кем-то из семьи Кеннеди... Ты просто не представляешь, что за семьи у других космонавтов. Они практически сами - космонавты: ботинки блестят, как зеркало; зубов полон рот; половина военные и не говорят, а лают, как у себя на флоте. И все такие энтузиасты, что прямо свихнуться можно. Наша семья по сравнению с ними сплошное несчастье.
- Сомневаюсь, - ответила Ники. - Когда речь заходит о других семьях, люди на все готовы смотреть сквозь пальцы. В ужас приходишь всегда только от своей собственной. Кстати, как у тебя отношения с Сарой?
- С Сарой? Кажется, нормально.
- Что значит - кажется?
- Мы никогда с ней по-настоящему не ссорились.