Когда император узнал, что монахи вот-вот прибудут, он приказал закопать копию "Алмазной сутры" под порогом. Прибывшие монахи, ничего не зная о сутре, один за другим входили во дворец. И только этот убогий монах, когда оказался у порога, опустился на колени, соединил ладони вместе, но так и не вошел во дворец. Его звали привратники и даже пытались затащить, но он отказался войти. Когда об этом доложили императору, он понял, что пришел святой монах, и лично вышел его встретить. Он спросил: "Почему ты не входишь во дворец?" Монах ответил: "Я не смею, так как под землею "Алмазная сутра"". Император сказал: "Почему ты не встаешь на голову, чтобы войти?" Услышав это, монах поставил руки на землю и перкувыркнулся через порог. Император отнесся к нему с величайшим уважением и пригласил во внутренние покои. Когда монаха спросили об алтаре и церемонии, он ответил: "Церемония состоится завтра утром, во время пятой стражи. Мне потребуется только один алтарь с одним ведущим флагом и один стол с благовониями и фруктами для жертвоприношения". Император был недоволен излишней скромностью и пока еще опасался, что монах не обладает всеми достоинствами, необходимыми для совершения такой церемонии. Поэтому он прислал двух дворцовых прислужниц помочь ему помыться. Во время омовения его член оставался неподвижным. Девицы доложили об этом императору, чье уважение к монаху выросло, так как он понял, что перед ним был действительно святой человек. Затем были сделаны приготовления согласно инструкциям монаха, и на следующее утро он воссел на свое место, чтобы говорить о дхарме. Поднявшись к алтарю, он соединил ладони вместе в знак приветствия и, держа флаг для ведения души, подошел к гробу и сказал:
На самом деле я не прихожу,
Но все равно в привязанностях ты.
Когда ни одна мысль не рождена,
Ты поднимаешься над небесами.
После службы монах сказал императору: "Поздравляю Вас с освобождением Ее Величества Матери-Императрицы". Император сомневался в эффективности подобной церемонии, но услышал голос покойной матери, которая сказала: "Теперь я освобождена. Ты должен низко поклониться этому святому учителю". Пораженный и довольный император рассыпался в благодарностях. Во внутренних покоях учителю устроили вегетарианский пир. На императоре тогда были узорные штаны, от которых монах не отводил взгляд. Император спросил его: "Достопочтенному нравятся эти штаны?" и сразу снял их и предложил монаху. Тот сказал: "Благодарю Ваше Величество за милость". С тех пор император присвоил монаху титул императорского учителя "Драконовы Штаны". После пира император повел монаха в императорский сад, в котором была драгоценная ступа. Монах выразил восхищение при виде ступы и остановился, чтобы полюбоваться ею. Император спросил: "Императорскому учителю нравится эта ступа?" Гость ответил: "Она замечательна!" Император сказал: "Я хочу предложить ее вам с почтением". Когда император стал отдавать распоряжения о перевозе ступы в Чжанчжоу, монах сказал: "Нет нужды, я сам ее унесу". Сказав это, он поместил ступу в свой длинный рукав, поднялся в воздух и улетел. Император был поражен и обрадован одновременно этим беспрецедентным происшествием.
Дорогие друзья, эта история поистине удивительна, и все это стало возможным просто потому, что с тех пор как этот человек ушел в монахи, он никогда не использовал различающее сознание и был устойчив в своей вере. Он не обращал внимания ни на навестившую его сестру, ни на свою одежду в лохмотьях, – сверток ткани так и пролежал тринадцать лет нетронутым. Теперь следует задать себе вопрос, можете ли вы осуществлять свою практику таким образом? Было бы излишне говорить о том, что вы неспособны следовать примеру этого монаха, когда ваши сестры приходят вас навестить. Достаточно упомянуть о вашем поведении после медитации, когда, гуляя, вы не можете воздержаться от того, чтобы не поглазеть на вашего руководителя, когда тот совершает воскурение, или на движения вашего соседа. При такой практике разве можно твердо удерживать хуатоу? Дорогие друзья, вам следует только устранить ил и оставить лишь воду. Когда вода чиста, луна появится сама собой. Теперь для вас настало время заняться хуатоу и тщательно его исследовать.
Шестой день
Древние говорили: "Дни и месяцы снуют, как челнок, а время летит, как стрела". Наша чаньская семидневка началась всего несколько дней назад, и завтра уже конец. Согласно установленному правилу, экзамены состоятся завтра утром, так как чаньская семидневка – это метод постижения через опыт, ограниченный временными рамками. Опыт означает опыт пробуждения, другими словами, это осознание своего сокровенного "Я" и постижение глубинной природы Татхагаты, поэтому говорится "пробуждение через опыт".
Ваш экзамен имеет целью подтверждение той степени достижения, на которую вам удалось подняться во время этих семи дней, и вам придется продемонстрировать ваше достижение перед собравшимися. Обычно этот экзамен называют платой за пирожки и все вы должны принять в нем участие. Другими словами, все вы должны быть пробуждены до состояния постижения истины настолько, чтобы быть в состоянии дать толкование буддадхарме во имя освобождения всего живого. Сегодня я не говорю, что каждый из вас будет пробужден, но даже если это будет один человек, расходы на кормление всех остальных можно считать окупившимися. То, что называется "одному заплатить за общую трапезу". А если все мы проявим потенциал продвижения сознания, то каждый пробудится к осознанию истины. Древние говорили:
Мирянину совсем несложно буддой стать,
Да вот избавиться от ложных мыслей трудно.
Именно из-за наших ненасытных желаний со времен, которым нет начала, мы плывем теперь по морю рождений и смертей, в котором 84 000 страстей и всякого рода привычек, от которых не можем избавиться. Вследствие этого мы неспособны пробудиться и уподобиться буддам и бодхисаттвам, просветленным и свободным от иллюзий. По этому поводу учитель Лянь-чи сказал:
Легко попасться в узы загрязненья.
Трудно заработать карму, ведущую к истине.
Не видишь то, что за пределом взора, -
Взаимосвязанное кажется раздельным,
Видно лишь буйство ветра на просторах,
Который губит лес, взошедший из достоинств.
Сознание воспламенено страстями,
Сжигающими бодхи семена.
Если помысел об истине так же силен, как помысел о любви,
Не замедлит достижение совершенства будды.
Когда ко всем живущим ты будешь относиться, как к себе,
То все будет делаться по отношению друг к другу в том же духе.
Других винить не будешь, себя считая правым,
Верхи с низами станут уважать друг друга.
Перед тобою постоянно буддадхарма -
Вся пыль страстей сама собою отпадает.
Как ясно и точно сказано! "Загрязнение" означает то, что марает. Жизнь в миру запятнана тягой к богатству, чувственным удовольствиям, славе и успеху, а также злостью и разногласиями. Здесь "истина" (дао) и "добродетель" (дэ) считаются всего лишь булыжниками под ногами. Каждый день люди предаются эмоциям и алчут богатства, уважения, славы и успеха. Поскольку пребывают в мирских страстях, в их сознании нет места даже для единственной мысли об истине. Вследствие этого лес достоинств чахнет и семена бодхи погибают. Если же они безразличны ко всем мирским страстям, одинаково относятся к друзьям и врагам, воздерживаются от убийства, воровства, прелюбодеяния, лжи и алкоголя, непредвзято относятся ко всем живым существам, если для них чужой голод все равно что свой, если, увидев тонущего, они чувствуют, как тонут сами, если они развивают сознание бодхи, тогда появится возможность быстрого достижения совершенства будды. Поэтому говорят: "Когда помысел об истине так же силен, как помысел о любви, не замедлит достижение совершенства будды". Все будды и святые появляются в мире, чтобы служить живым существам, спасая их от страдания, ниспосылая им счастье и помогая в горе.
Мы можем взращивать в себе самоотречение и сострадание к другим, воздерживаясь от удовольствий лично для себя, чтобы никому не пришлось испытывать страдания и все бы получалось. При этом и вам самим в полной мере воздастся за добродетельные поступки, точно так же, как лодка поднимается с приливом. Когда вы способны обращаться с людьми с состраданием и благожелательностью, без самодовольства и напыщенности, без высокомерия и лживости, то и люди ответят вам уважением и учтивостью. С другой стороны, если вы только и думаете, что о своих талантах, и ведете себя неразумно или лицемерно, стремитесь лишь к удовлетворению своих личных потребностей, то даже если вам и выкажут уважение, оно не будет искренним. Поэтому Мэн Цзы сказал: "Уважай других, и они всегда будут уважать тебя. Люби других, и они всегда будут любить тебя".
Шестой патриарх сказал:
Его неправота меня не сделает неправым,
Когда же я не прав, лежит вина на мне.
Поэтому мы не должны взращивать сознание, проводящее различие между правым и неправым, между собой и другими. Если служить другим так же, как это делали будды и бодхисаттвы, семена бодхи будут всходить повсюду и постоянно приносить урожай прекрасных плодов. Тогда никакие страсти не удержат нас в связанности.
Двенадцать разделов Трипитаки махаяны были изложены Почитаемым миром по причине наличия у нас трех ядов: жадности, злобы и глупости. Поэтому цели этих двенадцати разделов Трипитаки таковы: дисциплина (шила), невозмутимость ума (самадхи) и мудрость (праджня). Они предназначены помочь устранить желания, достичь четырех безграничных состояний ума Будды: доброты (майтри), сострадания (каруна), сорадования (мудита) и беспристрастия (упекша), а также всех атрибутов спасения, чтобы устранить иллюзию неведения и порочность глупости с целью достижения добродетели совершенной мудрости и благой дхармакаи. Если мы можем придерживаться такой линии поведения, сокровища Лотоса обнаружатся повсюду. Сегодня большинство из вас, прибывших сюда на чаньскую семидневку, – добродетельные миряне (упасаки). Вам нужно должным образом обуздать свой ум и избавиться от всяких уз. Сейчас я расскажу вам еще один гунъань, чтобы вы могли следовать примеру, приведенному в нем. Если нe рассказать его, то, боюсь, вы не станете обладателями Сокровища и вернетесь домой с пустыми руками, а я буду виновен в том, что не оправдал вашего доверия. Пожалуйста, слушайте внимательно:
Во времена династии Тан жил упасака по имени Пан-юнь, известный также под именем Даосюань. Родом он был из города Хэняна в провинции Хунань. Поначалу он был ученым-конфуцианцем, но с юных лет, осознавая тщетность страстей, искал истину. В начале правления под девизом Чжэнь-юань (785–804) он услышал о школе учителя Ши-тоу и пришел к нему за наставлениями. Он спросил учителя: "Что за человек, который не принимает все дхармы в отличие от своих товарищей?" Ши-тоу вытянул руку и закрыл рот Пан-юню, и тот мгновенно понял значение этого жеста. Однажды Ши-тоу спросил Пан-юня: "Ты увидел этого старого монаха , что после этого ты каждый день делаешь?" Пан-юнь ответил: "Если вы меня спрашиваете, что я делаю, то я не знаю, как открыть рот (чтобы сказать об этом)". Затем он представил Ши-тоу следующие стихи:
Особого нет ничего в делах моих повседневных.
Я просто в гармонии с этим живу.
Больше никогда не принимаю и не отбрасываю,
Больше ничего не утверждаю и не отрицаю.Кто цветам дал название – красный или пурпурный?
В горном приюте нет ни единой частицы пыли.
Божественное повсюду и волшебством
Носится вода и собирается хворост.
Ши-тоу понравились стихи и он спросил Пан-юня: "Ты присоединишься к сангхе (общине) или останешься упасакой (мирянином)?" Пан-юнь ответил: "Куда меня потянет", и не стал брить голову. Потом Пан-юнь пошел к учителю Ма-цзу и спросил его: "Что за человек, который не принимает все дхармы в отличие от своих товарищей?" Ма-цзу ответил: "Я тебе скажу, когда ты одним глотком выпьешь воду Янцзы". Услышав это, Пан-юнь мгновенно пробудился для понимания сути. Он пробыл два года в этом монастыре (где жил Ма-цзу). После полного осознания своей изначальной природы этот упасака оставил все мирские занятия, выбросил в реку Сянцзян все свое состояние, составлявшее 10 000 связок золотых и серебряных монет, и стал зарабатывать себе на жизнь плетением бамбуковых изделий.
Однажды, разговаривая с женой о принципе нерожденного, он сказал: "Трудно! Трудно! Трудно! Так же трудно, как разложить десять даней семян кунжута на ветвях дерева". Его жена воскликнула: "Легко! Легко! Легко! На сотнях травинок блестят указания учителя". Услышав их, дочь Лин-чжао рассмеялась: "Послушайте, старички! Как вы можете говорить такое?" Упасака спросил дочь: "Ну а ты что скажешь?" Она ответила: "Это не трудно! Это не легко! Когда ты голоден, ты ешь, а когда устаешь, ложишься спать". Пан-юнь хлопнул в ладоши, засмеялся и сказал:
У сына не будет жены,
А у дочери не будет мужа.
Мы все останемся вместе
Говорить на языке нерожденного.
С тех пор он прославился красноречием и остроумием. Когда этот упасака покидал учителя Яо-шаня, тот послал десять чаньских монахов, чтоб те его проводили до ворот (монастыря). Указывая пальцем на падающий снег, упасака сказал им: "Хороший снег! Ни одна из снежинок не упадет на другое место". Чаньский монах по имени Цюань спросил его: "Куда они падают?" Упасака ударил Цюаня по лицу, а тот сказал: "Ну зачем же так грубо". Упасака ответил: "А еще называешься чаньским монахом! Бог мертвых тебя не пропустит". Цюань спросил: "Что же тогда почтенный упасака имеет в виду?" Упасака шлепнул его еще раз и сказал: "Ты видишь, как слепой, и говоришь, как немой".
Он часто посещал места, где читались и комментировались сутры. Однажды он слушал истолкование "Алмазной сутры", и когда комментатор подошел к вопросу о нереальности эго и личности, он спросил: "Достопочтенный господин, поскольку нет ни "я", ни "не-я", то кто сейчас дает толкование сутрам и кто слушает?" Так как комментатор не смог ответить, упасака сказал: "Хоть я и мирянин, но немного в этом смыслю". Комментатор спросил его: "Какова интерпретация уважаемого yпaсаки?"
Упасака ответил гатхой:
Нет ни "меня", ни "других",
Кто тогда близок или далек?
Вы лучше бросьте комментарии,
Им не сравниться с прямым постижением.На природе алмазной мудрости
Нет ни пылинки.
Слова "я слышу", "верю", "принимаю"
Всегда лишь условные названия.
Прослушав стихи, комментатор выразил свое восхищение.
Однажды этот упасака спросил Лин-чжао: "Как ты понимаешь слова древних: "Ясно видны сотни травинок, ясны-понятны указания патриарха""? Лин-чжао ответила: "Ведь старый человек уже, а такое говоришь?" Упасака спросил ее: "А как ты это скажешь?" Лин-чжао ответила: "Ясно видны сотни травинок, ясны-понятны указания патриарха". Упасака одобрительно рассмеялся. Когда он почувствовал, что скоро умрет, он сказал Лин-чжао: "Выйди и посмотри, рано сейчас или поздно? Если полдень, дай мне знать". Лин-чжао вышла и, вернувшись, сказала: "Солнце в средней части неба, но, к сожалению, его сожрала небесная собака. Отец, почему бы тебе не пойти посмотреть?" Пан-юнь подумал, что она говорит правду, покинул свое место и вышел. После этого Лин-чжао поднялась на его место, села, скрестив ноги, соединила ладони вместе и покинула этот мир. Когда упасака вернулся, он увидел, что Лин-чжао умерла, и сказал со вздохом: "Моя дочь меня опередила и ушла раньше меня". Так что он отложил на неделю свою смерть, чтобы похоронить дочь.
Когда начальник округа Юй-гун зашел поинтересоваться здоровьем упасаки, тот сказал ему:
Лишь бы пустым стало все, что есть,
И чтобы не стало реальным то, чего нет.
В этом мире жить не плохо -
Все лишь эхо, все лишь тень.
Сказав это, он положил голову на колени Юй-гуна и отошел в мир иной. Его тело, во исполнение его воли, было кремировано, а пепел был брошен в озеро. Когда жена узнала о его смерти, она пошла сказать об этом сыну. Когда сын услышал о смерти отца, он прекратил работу в поле, уперся подбородком в ручку своей мотыги и умер, не сходя с места. Став свидетельницей этих событий, мать стала отшельницей.
Как видите, вся семья из четырех человек обладала сверхъестественными способностями и могла совершать чудеса. Эти миряне – упасаки, как и вы – были людьми высоких достижений. В наши дни не нашлось людей равных им по способностям не только среди упасак (и упасик), но даже среди монахов и монахинь, которые не сильно отличаются от меня, Сюй-юня. Это не может радовать!
Теперь приступим к усердной практике!