Вот в чем страшность суда – добровольного отказа от Бога. Вот что такое геенна. Это не насилие, это не с завязанными глазами греческая богиня, которая как компьютер судит одного направо, другого налево… Нет, нет! Бог есть любовь и всех призывает. Не случайно Исаак Сирин говорит: "Неправо думают те, которые считают, что любовь Божия оставляет (то есть – бросает) грешников в аду". Нет, любовь Божья всегда присутствует. Более того, он говорит, именно эта любовь даже и будет своего рода пламенем для тех, кто отверг эту любовь.
Да, такие существа возможны, потому что есть человеческая свобода, которую Бог не отнимает ни у кого, и эта свобода остается у каждого человека. Таким образом он уходит – это лучшее для него. Как для учителя лучше было возвратиться в свое село, нежели жить среди этих аристократов. Вот примерно ситуация какого рода. Вот так, мне кажется, можно понять, как Бог, будучи любовью, тем не менее, дает возможность кому‑то погибнуть, отойти вне Себя. Свобода – это величайшее свойство человеческой личности! Свободный человек, – вы слышите? – свободно избирает бытие вне Бога: это есть геенна! Да, это есть тьма кромешная, ибо Бог есть свет и в Нем нет никакой тьмы, а вне Бога – это тьма! Человек сам избирает для себя это бытие.
Правда, сами понимаете, мы же совершенно не знаем, что это такое, но теоретические рассуждения по крайней мере дают нам возможность понять, как это возможно, что при Боге–Любви вдруг – и геенна огненная. Одно только прошу понять, что никакого насилия – никакого насилия! – со стороны Бога ни к кому не будет. Сам человек, своими свойствами обнаружит, может ли он быть с Богом или не может. Здесь и произойдет окончательное, страшное самоопределение личности, но как мне верится, большинство людей все‑таки смогут победить в себе вот эти свойства, и большинство людей все‑таки, наверное, спасутся. Так мне хочется верить особенно теперь, когда мы вспоминаем Святое Христово Воскресение. Аминь!
Десять заповедей закона Божия
1–я заповедь. Я Господь Бог твой; пусть не будет у тебя других богов, кроме меня.
2–я заповедь. Не делай себе идола и никакого изображения того, что на небе вверху, что на земле внизу, что в водах под землёю; не кланяйся и не служи им.
3–я заповедь. Не произноси имени Господа Бога твоего напрасно.
4–я заповедь. Помни день субботний, чтобы проводить его свято.
5–я заповедь. Почитай отца твоего и матерь твою, чтобы тебе хорошо было и чтобы ты долго жил на земле.
6–я заповедь. Не убей.
7–я заповедь. Не прелюбодействуй.
8–я заповедь. Не воруй.
9–я заповедь. Не произноси на другого ложного свидетельства.
10–я заповедь. Не желай жены ближнего твоего, не желай дома ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабы его, ни вола его, ни осла его, никакого скота его, - ничего, что принадлежит ближнему твоему.
Задачи педагогики
Во–первых, прошу прощения за опоздание: ехали–ехали – я думал, что уже не доедем. Я просто поражаюсь вашему терпению, но что делать? Цивилизация показывает свою обратную сторону.
Вы знаете, изначала к чему стремится человек? Без труда и без усилий сразу сорвать плод и достичь высочайшего блага. Это вот изначальное стремление блестяще выражено в такой кажется детски понятной, я бы сказал, картинке грехопадения человека, которую представляет нам Библия. И вот с тех пор, если посмотреть на историю человечества, это и составляет самую большую силу человеческой жизни, которая направляет его все туда же – как бы достичь результата с наименьшими затратами труда. Если касаться труда внешнего, то здесь еще человек соглашается иногда совершить очень большую работу, но как только вопрос касается самого человека, – самого себя – то здесь мы оказываемся перед лицом какой‑то, я бы сказал, просто неприступной крепости.
Сколько написано, сколько сказано прекрасных слов о том, что такое борьба с собой!? Победа из побед – победа над собой!.. Все идет из чего‑то непонятного, из какого‑то внутреннего источника, который сразу не разглядишь и не разберешь. Знаете, что очень много есть представлений о человеке? А почему я говорю о человеке – совершенно понятно. Потому что педагогическая деятельность всегда связана не с кем‑нибудь, а конечно с человеком, и, не поняв того о ком идет речь, нам трудно будет выстраивать какую‑нибудь модель своей деятельности.
Так вот: библейская картина грехопадения человека называет одну очень сильную вещь, присутствующую в человеческом самосознании, в человеческой душе, – стать богом самому по себе, даже без Бога, противопоставляя себя Ему. И эта вот изначальная тенденция, которая выражается в весьма различных направлениях и различным образом, в богословии, как вам наверное известно, именуется первородным грехом. То есть вот тем состоянием человека, которое по своей сущности – не верно! Это неверное направление, – говорит христианство. Стремление должно быть не к этому! По крайней мере, не таким образом. Задача не в том, чтобы получить результаты любыми средствами, и цель должна стоять не вне человека, а внутри его. Вот здесь, я бы сказал, происходит столкновение очень многих точек зрения на человека. В чем основное столкновение? Основных тенденций две, я не буду перечислять другие – их довольно много, но это все варианты, а основных тенденций две.
Внехристианские концепции человека рассматривают его как существо в целом, будем говорить так, нормальное – несовершенное, которое может развиваться; которое может достигать очень больших вершин, но по самому своему исходному изначальному состоянию вполне нормальное. Из чего исходит нехристианская концепция? Она исходит их очень простых вещей – их самосознания человека. Если мы обратимся к самим себе, – вот каждый так, где‑то наедине может быть подумает, – в общем ситуация такова: каждый из нас видит себя хорошим человеком. Несмотря на все недостатки; несмотря на все ошибки; несмотря иногда даже на такие вещи, о которых не хочется и говорить, и никому не скажешь; в корне, в самой сути все‑таки каждый человек видит себя хорошим. Вот где источник так называемых естественных представлений о человеке. Бывают правда концепции противоположные: человека называют чувственной обезьяной, зверем и т. д., но эти концепции носят достаточно маргинальный характер и не пользуются популярностью, и в общем‑то когда это говорится, то предполагается, что это другие, но не я! Естественное же понимание именно таково: каждый из нас видит себя хорошим человеком.
А вот христианство в данном случае предлагает совершенно другую концепцию… Эта концепция, я бы сказал, не очень льстит нашему сознанию. Христианство утверждает, что вот та история, которая рассказана в Библии, не просто сообщает факт, а показывает его следствия и вскрывает все существо человеческой природы. Христианство утверждает, что вот этот разрыв связи между человеком и Богом, который произошел в результате идеи самому стать как бог, самому достичь всех ценностей и стать их обладателем без вот этого исходного начала, бытийного начала – без Бога. Вы помните? – в Библии есть слова: "Аз есмь сый"; то есть – сущий; то есть – бытие; то есть тот, кто есть на самом деле. Вот эта попытка человека, оторвавшись от этого источника, достичь всех ценностей – порочна, и она приводит к искажению самой человеческой природы. Я бы обратил на это внимание: что Бог есть как раз именно тот исток, из которого – все, и в котором – все! У митрополита Московского Филарета Дроздова, который был не так давно канонизирован, есть одна интересная мысль, что человек находится над бездною своего небытия. Эта мысль выражает в других словах, но опять одну и ту же идею… Идею, которая в Деяниях Апостолов высказана таким образом: Им мы живем, и движемся, и существуем! То есть христианство утверждает вот какую мысль: суть всего бытия, суть бытия человечества, суть существования каждого человека – духовное… Духовное!.. Бог есть Дух! Он является исходным началом всего – их Него все, и к Нему все! Это вот первичная такая идея.
Эта идея, кстати, присуща не только христианству… Эту идею можно встретить и в других религиях, но в христианстве есть нечто, что отличает его от всех других религий, когда мы касаемся учения о человеке. Там предполагается, что человек есть естественное проявление, если хотите, божества; или естественное развитие природы; но все – естественное, в котором человек может только отклониться от своего нормального развития и отсюда начинаются различные пороки, искажения, извращения и т. д.
Христианство утверждает, что в самом корне произошло искажение. Это вещь действительно неприятная. Если перевести на язык более открытый, более откровенный, то можно сказать даже так: каждый из рождающихся людей в какой‑то своей глубинной сути ненормален! Я не знаю, кому это понравится?! Мне, по крайней мере, это совсем не нравится. Я это сознаю, я это говорю, но внутри чувствую – что‑то это очень трудно принять… Но на самом деле‑то, если мы попробуем обратиться как к реальной жизни отдельной личности, так и к реальной жизни человечества, то, в общем‑то, доказательства налицо! Доказательства чего? – что что‑то в человеке повреждено.
Взгляните хотя бы на процесс развития нашей цивилизации… Возьмем те идеалы, которыми живет человечество… Посмотрим на то, к чему оно стремится, и мы станем перед весьма любопытной картиной. В конечном счете, никто не будет отрицать того, что человечество – возьмем любое племя, любой народ – стремится к благоденствию. Что под этим подразумевается? Во–первых: чтобы был мир, никто не убивал друг друга – это естественно, какое там благоденствие если голову могут снести с плеч; справедливость – если несправедливость, то что там и говорить? Жизнь без насилия; жизнь по правде – не правда ли? Жизнь по любви – не верно ли? К этому все и стремятся. Об этом много написано и сказано! На протяжении всей истории человечество стремится, конечно же, к этому. И посмотрите, что происходит? – точно наоборот!.. Это просто поразительно! Ничто так не поражает, я думаю, сознание историков, когда они касаются изучения истории человечества, как факт непрерывности: непрерывных войн, непрерывных нестроений, непрерывных несправедливости, эксплуатации, мошенничества, зависти – перечислить всего просто невозможно!
Более того, само развитие цивилизации носит чрезвычайно интересный характер. Ведь кажется с чего все начинается? Помочь человеку в возделывании окружающей, будем говорить, природы: возделывании земли, облегчающих изобретений – как это сделать, как получше человеку устроиться здесь на земле, как получше построить ему жилище… Кажется, все очень благие хорошие начинания… Обратите внимание: ведь какова природа всех кризисов (особенно экологических), которыми мы сейчас окружены? Все единогласно ответят: антропогенная!.. Человек своею деятельностью настолько нарушил всю систему окружающей жизни, что теперь мы просто не знаем, как выйти из этого положения! Да, говорят, что и выйти даже невозможно… Возможно удастся немножко затормозить, но и на это особых надежд нет, а если не удастся – приговор подписан!
Что такое?! В чем дело?! Что случилось?! Я не нахожу другого ответа, как христианского: если бы человек не был из нутрии поврежден – когда и ум его направлен неверно и само сердце заражено тем, что христианство называет страстями; когда они разъединены между собой, само тело подчас ищет того, что противно и уму и сердцу, как таковому… Если бы не было этого разделения, трудно было бы даже предположить, откуда такие безумные шаги постоянно совершаются в истории человечества. Мы знаем, откуда войны: от зависти, от желания захватить то, что имеет другой народ, от злобы – от страстей. Вот что можно сказать в конечном счете.
Я к чему все это говорю? Мне хочется показать одну объективную вещь, совсем не зависящую от веры и убеждений человека… То, что говорит христианство о человеке, не есть какая‑то с Альфы Центавра сошедшая идея, которую нам преподносят, как истину и которая не имеет никакого отношения к нашему человеческому существованию. Факт действительно поразительный, свидетельствующий прямо о каком‑то искажении нашей природы. Не согласиться с этим просто невозможно. Если взять отдельного человека, самого себя посмотреть как следует, то увидишь действительно то, что сказал Хомяков: "Умом все управляется, страстью все живет". Страсть является руководящим началом: бедный ум иногда бьется с этими страстями – ничего поделать не может и сам как предложит идею, что все только ахнут!.. Недаром нашу цивилизацию, – уже теперешнего времени, когда все открылось, – уподобляют гигантскому змию, заглатывающему свой хвост, и чем больше растет, тем глубже заглатывает.
Вот та объективная предпосылка, которую имеет каждый человек, намеревающийся заниматься педагогикой. Педагогикой – вождением детей!.. То есть – воспитанием детей… Давайте посмотрим на такие вещи… Куда мы поведем кого? Можем мы кого‑то вести, не зная, кто это? Один человек болеет одним, другой – другим, третий – здоров… Кого и куда вести?.. Говорят надо вести, сообразуясь с его интересами… Интересы пока оставим… А представьте себе: у человека острый аппендицит, а мы его на танцплощадку потащим?.. Ничего себе будет! – замечательно просто!.. Лучше не придумаешь ситуацию… Всем понятно – это абсурд. Не меньший абсурд, если у человека не все в порядке с психикой, а мы его на какой‑нибудь там факультет философический, например… Все понимаем, что надо сначала узнать человека для того, чтобы вести его.
Христианское видение человека вкратце таково: он болен! Это надо учитывать. Христианство говорит, что мы находимся не на курорте и рождаемся не для курорта. Увы! – мы находимся в больнице и вот здесь‑то особенно нужно быть осторожным и внимательным. В больнице, вы знаете, не то дашь лекарство – и со святыми за упокой!
Так вот: педагогика как раз вся связана с пониманием человека и когда христианство говорит об исходном начале, о самой сути человекоповрежденности, то это лишь общая предпосылка, а затем начинаются предпосылки другого рода – более конкретные, относящиеся к специфике каждой личности.
На что надо обратить внимание педагогу, чтобы он действительно был педагогом? Если христианство говорит о повреждении, следовательно, целью педагогики является сделать все возможное для исцеления. Ну а что же еще, когда больной приходит?.. А что же еще может быть? Ну конечно это! Вы представьте себе, до чего различными могут быть установки в зависимости от того, каким мы видим человека – здоров он или болен – мы же совершенно различно себя ведем… Обратите внимание, как в больнице ведут себя люди друг с другом?.. Как они сочувствуют друг другу… Никто не осуждает друг друга за то, что у одного болит одно, а у другого – другое… Ведь правда же? – сочувствуют… Насколько это возможно, помогают. Стараются найти средства, которые хоть отчасти облегчили бы его болезнь и дали возможность исцеления. Вот в этом состоит самая суть педагогики. Не в том, чтобы накачать человека знаниями, как рождественского гуся… Вы знаете, как откармливали рождественского гуся в старые времена? Сажают в мешок, чтобы он не двигался, и пичкают его, откармливают – он только глотает и ничего не может сделать – и жиреет к рождеству.
Вот такая беда, кстати, случилась и с тем образованием, в котором и мы сейчас благополучно находимся, и которое ведет свои истоки с Запада – там оно уже давно прежде нас началось. Человека рассматривают как некий инструмент, который нужно зарядить суммой знаний и вся ценность человека оказывается только в том, насколько он знает и что он может. Сам по себе человек разве кого интересует? Человек стал винтиком!.. Вы понимаете, какая точка зрения? Человек потерял ценность… То, чем жил, будем говорить, древний мир, чем жило русское образование примерно до шестнадцатого века, когда жили идеей совсем другой… Идеей того же Макария Великого, который говорил, что ни на небе, ни на земле нет большей красоты, как душа человеческая!.. Вы подумайте, что сказал?! А если это такая красота, равной которой нет, то куда же я могу еще обратить внимание?.. Я не могу оторваться от этой красоты: все здесь – человек, оказывается, величайшая ценность! А потом плюнули: какой человек?! Не человек, а что он знает… Нас компьютер интересует, а не человек!
Понимаете, до чего различная будет педагогика при той или другой точке зрения? Если действительно человек это красота, это величайшая ценность – вся педагогика будет направлена на то, чтобы выявить эту красоту; чтобы очистить эту красоту от тех дурных наслоений, которые (увы!) приобретаем мы в процессе нашей жизни. Христианская педагогика первичной целью ставит цель воспитания человека – воспитание, задачей которого стоит цель выявления этой красоты. Нехристианская педагогика, – я говорю о той, что является сейчас, пожалуй, единственной во всем цивилизованном мире, – об этой красоте не думает. Нет, совсем речь не об этом… Рокфеллер открыто сказал же, когда заявил, – в воскресной, кстати, школе, не где‑нибудь, – что американскую розу можно вырастить, во всем ее великолепии и благоухании, только беспощадно обрезая все слабые ростки вокруг нее. И это – закон природы и закон Божий… Вот педагогика – поняли? Зверский закон: уничтожение всего слабого, что стоит на моем пути. Культ силы! Я говорю не о физической силе, хотя и это проявляет себя – дело не в физической силе тут. Какой тут человек? – нет человека! Есть волчья борьба за существование, – это животный закон! Безумство его совершенно очевидно. Безумный, он даже не понимает: когда он это сказал, он себя считал, видимо, самым сильным, он себя не считал слабым, а если бы ему хоть на минуту пришла мысль, что он является таким слабым ростком, он, наверное, тут же закрыл бы свой рот… А ведь и он станет слабым ростком!.. Об этом, наверное, не подумал…
Христианство предлагает совсем другое. Оно говорит, что нет большей любви, как кто положит душу свою за друзей своих. Христианство утверждает важнейший и величайший закон… Я говорю: утверждает, потому что мы все что‑то утверждаем – на самом деле христианство открывает, вернее – передает, величайшую изначальную истину. Вы знаете, что уже древние мыслители бились над вопросом сути бытия – что является сущностью бытия? Полесовская вода какая‑нибудь там или воздух… апеэрон, совершенно верно! Бьются, чтобы узнать, что же является сущностью бытия, а почему? Для чего? Почему это интересовало? Если мы будем точно знать, в чем существо, мы будем знать как свою познавательную и прочую деятельность приводить в согласование с этим, ибо задача жизни – жить согласно с природой. Помните, что стоики сказали? То есть, не противоречить природе – закон мы не изменим. Поэтому всякое противление закону приводит к тому, о чем великолепно говорит третий закон Ньютона – действие равно противодействию. Чем сильнее головой будешь биться в стенку… – стенке‑то ничего, а вот твоей головке будет худо. И оказывается, суть‑то бытия совсем не вода, не апеэрон, не воздух, не огонь Гераклита… Даже не просто идеи какие‑нибудь там или идея, как таковая… Нет!