Христианство единственная религия в мире, которая провозгласила уникальную идею: оказывается, сущностью всего бытия, – то есть самым основным законом этой жизни, – является тот, кем является Бог. Бог есть любовь – вот оказывается изначальный закон. Все прочие законы, в той или иной степени, исходят из него, соответствуют ему, истекают из него, подтверждают его – им живут! Христианство утверждает, что это величайший принцип человеческой жизни… Только на этом пути, только следуя ему оказывается возможно приобретение тех ценностей, о которых всегда мечтает душа человеческая. Даже сознавая или не сознавая, даже подсознательно, но мечтает об этом и говорит. Какой любви? Речь идет не о романтических просто чувствах – вспыхнуло и погасло. Сегодня – возлюбил, завтра – возненавидел… Это разве любовь? Это игрушка!.. Речь идет о той любви, которая вся исходит из идеи пользы и блага каждого другого. Я еще раз повторяю ту изначальную и основную мысль: нет большей любви, как кто положит душу свою за друзей своих. Польза другого, польза других – вот оказывается изначальный принцип, закон этого бытия! Как только мы отступаем от этого закона, – а отступление есть эгоизм: не польза других, не польза другого, а только моя, вопреки пользе других, – все, я с пятого этажа иду прямо в окно, а не в дверь!.. Я нарушаю закон…
Вы представьте себе, что действительно это закон… К чему приведет нарушение этого закона? Еще раз говорю: экологический кризис показывает, к чему приводит нарушение этого закона. Но экологический кризис это кризис природы, а какой сейчас нравственный кризис? А к чему человечество сейчас идет? Что творится в цивилизованном мире?
Мы часто обращаем внимание на развитие преступности и прочих вещей, которые действительно являются свидетельством того, к чему мы идем, а я бы хотел обратить внимание на другой факт. Вы знаете, что по некоторым статистическим данным, сейчас примерно половина населения высокоразвитых стран страдает тоской, унынием, потерей смысла жизни – люди не знают, что делать. Все есть? Все есть, а что дальше? Не знают, что дальше… Я однажды в Америке наблюдал картину: гигантское поле, старые–престарые люди – мне кажется им лет по восемьдесят, не меньше, некоторых подвозят уже на машинах – и вот они с этим… знаете, ранец такой с клюшками, мяч… и начинается… Вы представляете эту картинку? Дряхлый старик, уже рассыпается и… плюх по этому мячу – мяч отлетел… Идет… идет… Если не может идти, электрокар подвезет… Играют в гольф!.. Я думаю: бедные! – как все время заботятся о продлении жизни! Бедные люди, они не знают эту жизнь куда уже деть – как бы только провести время. Статистика говорит, что люди часов семь–восемь в сутки сидят у телевизора, но эти люди, я думаю, больше. И вот так: то телевизор, то гольф, то за стол – зачем живут, сами не знают…
Вот это вот ощущение какой‑то бессмысленности оказывается сейчас, согласно статистике, поражает более половины людей развитых стран. Понятно, задумаешься… Когда человека не имеет куска хлеба, у него есть хотя бы вот эта цель, которая все закрывает, а когда все есть?.. А когда все есть, происходит вот что… Ошибка, когда думают, что можно найти последнюю цель здесь – на земле. Один наш журналист как‑то спросил мультимиллионера какого‑то, я не помню уже: "А зачем вам столько денег?" Правда, вопрос по–детски наивный?.. Тот серьезно задумался и знаете, что ответил? "Вы правы, сейчас меня деньги не интересуют, хотя еще недавно они для меня были целью. Сейчас меня интересует другое – власть!" Я не сомневаюсь, что если бы через несколько лет журналист вновь подошел к этому человеку, который получил, не знаю какую там, власть, может быть он ему ответил: я хочу еще большей власти. А если бы он получил всю власть, то мы знаем, чего хочет дальше человек… Хотите, процитирую? "На Солнце есть пятна, а у Иосифа Виссарионовича Сталина нет пятен!" Слава!.. Слава!!! Правда, вы помните, что вот с этой славой было? Очень интересный случай приводится в "Деяниях Апостолов", когда Ирод сел и все кричали: это не человек – это Бог! Ну конечно, там приводится случай уникальный, чудесный – ангел поразил его, и он был изъеден червями…
Подумайте, какое безумство всех этих целей, взятых здесь, самих по себе!.. Человек ненасытен!.. Бездонная бочка!.. Если мы только это поймем, то мы поймем и на что направить основную мысль в воспитании человека – научить его бороться с собой. Что мучает человека? Страсти!.. Не случайно они называются страсти, от слова страдание – вы знает, страсти Христовы? Страдания… Любая страсть мучает человека… О! когда они себя проявит, так взвывает человек!.. Пока молчат страсти, все так хорошо, а когда они возрастут и начинают терзать человека, то наступает беда…
Основной смысл педагогической деятельности заключается именно в воспитании человека: научать его бороться с самим собой. Знания? – обязательно будут… От знаний никуда не денешься – надо же сдавать зачеты и экзамены!.. Обязательно учить будешь… И знания будут предлагаться – без них мы никуда не денемся!.. Беда заключается в том, что часто мы все внимание обращаем на знания и забываем о самом главном, на почве которого только эти знания могут принести человеку пользу настоящую, если хотите – благо земное! – ибо это благо, в конечном счете, находится в душе человеческой, в сердце… Помните, русская пословица говорит: "С милым и в шалаше рай"? Я не знаю продолжение там какое, но можно придумать – …а во дворце с немилым, будет тюрьма! Сердце человеческое – вот оказывается тот центр жизни, из которого все проистекает и который дает подлинное благо человеку. Как достигается это благо?
Это конечно отдельная тема, но существует же, если хотите, целая наука в христианстве, которая называется аскетика, которая – не надо пугаться этого слова – учит не тому как не есть, не пить, не спать, и не жениться, и не выходить замуж – совсем не этому. Аскетика это наука о правильной человеческой жизни: как правильно относиться к своим мыслям, как быть со своим умом, (Как правильно относиться… Вы знаете, ведь я же могу объективировать себя – у меня возникают идеи, возникают мысли… Я же могу себя объективировать…) как правильно относиться к своим чувствам, желаниям, своим влечениям, своим настроениям – ведь мы же не придаем этому совершенно никакого значения!.. К сожалению… У нас, понимаете, как на пыльной дороге: какой зверь ни пробежит, – следы оставляет; любые мысли проходят через нас – мы им не ставим заслона… Вы подумайте только?! А ведь не случайно йоги говорили, что мыслью можно убить слона!.. Слона‑то ладно, я не знаю, убивал кто‑нибудь из них или нет, а вот человека убить – можно! Это всем известный факт. И самого себя убить можно… И сами себя мы мучаем изнутри – мучаем и разлагаем часто… Чем?.. Необузданностью своих желаний, мыслей, чувств и т. д. Оказывается, преграду надо ставить. Преграду!.. Надо научить человека бороться с этим… Это очищает ум, это очищает сердце, это – все медики вам скажут – оздоровляет тело, ибо столько мы вредим своему телу – чем? – мыслями, чувствами и переживаниями, что просто и говорить нечего! Все сердечно–сосудистые и прочие заболевания откуда происходят? От наших необузданных желаний, страстей, зла, ненависти, неприязни, зависти и т. д. Всем же это очевидно!
Итак, чего мы хотим себе, блага или нет? Чего мы хотим нашим близким, блага или нет? Откуда оно исходит? Мы должны понять, что изначальный религиозный тезис о первичности духовного не есть какой‑то абстрактный философский тезис – совсем нет! Философия философией… На самом деле это глубоко жизненный тезис о первичности духовного начала в человеке!.. Отсюда все исходит. Здесь порождается вся наша жизнь – и практическая, и теоретическая: все наши действия здесь, в этом центре. Как важно этот источник сделать чистым!.. Представьте себе: прекрасный зал, великолепные угощения, все украшено и вдруг – заходит: "А чем это у вас здесь пахнет? Ах, извините! Нет, я побежал". Действительно, пахнет чем‑то ужасным, разлагающимся чем‑то!.. Что случилось? В подполье крыса сдохла, простите, а тут щели оказались… Находиться невозможно в этом великолепном зале.
В каждом человеке присутствует это подполье. Наша внешняя жизнь сама по себе, без чистого подполья, не может быть нормальной – это подполье обязательно скажет о себе! Что является этим подпольем? Наши мысли, наши чувства, наши желания и уж конечно наши деяния – и говорить нечего. Ничто, оказывается, не исчезает… Вот пришла мысль – хорошо… и исчезла… Я могу с этой мыслью соединиться, что называется, сделать единым, пустить в свое подполье – могу выкинуть… А теперь, наверное, мы сами разберемся, и, наверное, знаем, что является вот этой "дохлой крысой", или что является благоуханным цветком… Что мы пустим? С чем мы соединяемся?
Представляете, о чем говорит христианство? Да, да! Теперь уже и наука подтверждает, что все эти мысли, и наши чувства, и переживания – это на просто ветерок пронесся, перекати–поле – нет! Запечатлевается у нас все. Все идет вот в это наше подполье и – увы! – дает так себя знать, что человек себе и места не находит. Буквально не находит себе места: кажется все у него хорошо, а покоя нет! Вот эти вот вещи настолько важны для нашей жизни, для каждого человека; настолько они обусловливают все восприятие окружающей действительности, всех знаний; что без знания этих вещей, мне кажется, никакой педагогики быть не может. Педагогика тогда превращается в какую‑то компьютерную игру – один винтик заменяет другой винтик… Нужны только винтики, а не люди. Может быть кто‑то думает, что если он будет отрезать слабые ростки вокруг, то этим он достигнет… он даже и не думает, наверное, чего он достигнет! Это же безумство!!! В полном и прямом смысле этого слова. Он забыл, что он смертен и смерть может в любой момент поразить его!
Безумство, ибо все оценивается только с точки зрения вечности! Если есть вечная жизнь, надо оценивать все с этой точки зрения – тогда только наши действия приобретут осмысленный характер, правильный. Христианство указывает на то, что самым главным в воспитании человека, в любой педагогике является показать человеку кто он есть – человек; открыть смысл жизни человеческой. Я вам скажу: вот этот вопрос о смысле жизни, это даже понимают еще школьники – даже они понимают и всегда спрашивают: а зачем? а для чего? Посмотрите, как уже важно объяснить человеку еще небольшому, зачем он учится. Если вы скажете: для того чтобы работать вот тем‑то, он знаете какую физиономию кислую сделает? "Я вижу, как вы работаете… Я не хочу так работать…" Даже дети это понимают.
Поэтому очень важно дать правильное мировоззрение, то есть правильное понимание смысла человеческой жизни. Христианство дает его! Христианство указывает на основной закон жизни: любовь, – искренняя, не лукавая, не лицемерная, – не расчет, а любовь! Христианство дает средства достижения этой цели; указывает, что и как надо делать со своей душою; указывает на очень важную вещь – на вот этот наш подвал подсознания, в который допускать надо через сильнейший контроль, чтобы не попала туда такая падаль, от которой мы потом не будем знать, что делать!
Ну, вот это некоторые мысли, которыми я хотел сегодня с вами поделиться. Эти мысли мне кажутся чрезвычайно важными для каждого человека, который предполагает ступить на стезю педагогической деятельности, но я думаю, что они нужны не только для этого. Я думаю, что они важны просто для каждого из нас.
Вопросы и ответы
ВОПРОС: Какое значение сейчас имеет наследие Игнатия Брянчанинова?
ОТВЕТ: Ну, я чуть–чуть разъясню: речь идет о русском аристократе прошлого (XIX) столетия; о человеке, который обладал целым рядом совершенно незаурядных качеств… Блестящий талант; красавец, как человек; любимец императора и императрицы; с гарантированной карьерой, все бросает и, несмотря на неудовольствие императора – буквально гнев; несмотря на неудовольствие своего отца, который уже видел его человеком с государственным положением; уходит в монастырь. Человек этот имел блестящее образование – нужно сказать, что в пятнадцать лет он уже знал немецкий, французский, английский, греческий, латинский языки. С великолепным, так сказать, багажом! И вот он все‑таки ушел в монастырь… Жизнь его в этом отношении является удивительным явлением… Он в течение своей жизни, изучая святоотеческое наследие Церкви, сделал то, за что ему, наверное, от всех последующих поколений Церкви будет великая благодарность. Он все святоотеческое наследие сумел выразить в самой его сути в нескольких томах своих сочинений. Если хотите, это патрологический свод, но свод не по той схеме, по которой сейчас делается – нет! Это изложено живым языком, обращенным непосредственно к человеку, которым он излагает то, чего мало кто касается: он говорит там о законах духовной жизни. Не просто о вере – о законах духовной жизни, и в этом плане его сочинения, конечно, представляют необычайную ценность. Правда, написаны они языком начала прошлого (XIX) века, если не позапрошлого… Хотя он скончался в 1867 году, язык у него конечно не пушкинский язык – язык у него более древний, но его сочинения в сжатом виде излагают все святоотеческое наследие в самых основных положениях духовной жизни. В этом отношении он действительно бесконечно ценен для современного человека.
ВОПРОС: Можно еще вопрос по этой теме? Всем известно, что вы являетесь горячим апологетом Игнатия Брянчанинова и, в связи с этим, не могли бы вы рассказать о вашей позиции в споре Игнатия Брянчанинова с Феофаном Затворником о богородии души и как вы к этому относитесь?
ОТВЕТ: Вы видите, вся моя лекция прошла без единого упоминания имени Игнатия Брянчанинова и если бы меня не спровоцировали, я бы ничего не сказал о нем. Поэтому, сказать, что я такой горячий его поклонник… Я действительно его глубоко уважаю – это верно, но у меня нет страсти, что называется – очень боюсь страстного поклонения перед кем‑либо.
Ну, в отношении этого спора… Дело в том, что здесь надо бы просто посмотреть на эти две концепции и их истоки. Вот эта концепция епископа Феофана – я думаю, многие знакомы с философией Декарта – буквально, картезианская. Это очень любопытно. Декарт до того разделил человеческую душу и человеческое тело, что дошло до таких вещей, которым можно только улыбаться!.. Он утверждал, что нет никакого общения между душой и телом – никакого взаимодействия между ними даже быть не может! Это совершенно разные субстанции – абсолютно! Например, когда его спрашивали: ну а как же – вот я хочу поднять руку и поднимаю ее? Декарт, не моргнув глазом, отвечает: Бог от века, зная, что вы захотите поднять руку, уже предопределил движение вашего тела в соответствии с тем, что вы подумаете. В общем, Декарт в этом отношении был удивительный дуалист, причем в крайне выраженной форме. У епископа Феофана как раз вот эта мысль и пронизывает: он утверждает, что душа и тело настолько различны между собою, что говорить об их каком‑то подобии было бы странно. Поэтому он говорит: нет, душа это абсолютно духовная субстанция. Точка зрения Игнатия Брянчанинова, она у него хорошо изложена в третьем томе его сочинений. Он там подходит к этому вопросу тем методом, которым пользуется вся наука – он дает факты. Ведь мы же знаем, что сколько теорию не строй, но пока нет фактов – это остается гипотезой. Верность любой теории подтверждается фактами. Игнатий Брянчанинов приводит огромный святоотеческий материал, в котором прямо показывает то, что во–первых: душа и ангел, как тварные существа, обладают некой материальностью или эфирным телом – тогда этот термин был очень распространенным, это тонкая материальность – ибо нематериальным, то есть духом в полном смысле этого слова является только Бог, а если Бог – Дух, то следовательно уже ничто в прямом смысле слова не может быть названо духом. Когда же он приводит целый ряд Святых Отцов, которые говорят о духовности души, о духовности ангела, он говорит: посмотрите, как они пишут – они, то есть душа и ангел, духовны по сравнению с нашим телом – грубым, дебелым… Вот откуда идет это употребление и те наименования, которые мы встречаем также и у Святых Отцов. И он приходит к такой мысли – мысли иной, по сравнению с епископом Феофаном. Он говорит: субстанция души человеческой и ангела не духовна, ибо Дух есть Бог, а, будучи тварными, все духи имеют тонкую материальность, и приводит массу различных достоверных фактов из истории святоотеческой жизни. Душа, оказывается, имеет подобие тела, она даже, ну не знаю, занимает пространство или нет – я боюсь сказать, но… в общем, при водит вот такие вот мысли… Мне лично больше импонирует эта точка зрения. Во–первых, по силе логики и фактов: действительно, если Бог – Дух, то все прочей духовно относительно. А что такое, духовно относительно? Значит, это, в какой‑то степени, будучи тварным, является материальным.
ВОПРОС: Если душа материальна, то как логически корректно рассуждение, что душа смертна? Как вы справитесь с этой апорией?
ОТВЕТ: Ну, я как‑то не вижу здесь особенной апории, поскольку это уже в руках Божьих сделать что‑то смертным или бессмертным – вот в чем дело. Здесь мы просто ничего не можем говорить: совсем не следует из этого, что душа смертна, потому что такие вещи в руках Божьих – только и всего. И самое даже тело, я вам скажу, когда мы говорим: смертно, то это – условная смертность, ибо одним из основных наших догматов является воскресение; то есть это смертность до времени. Это некий временной процесс распадения тела – по существу же и тело бессмертно. Поэтому я здесь особой апории не вижу. Здесь сложности нет. Другое дело, что они говорили: а сколько поместится на кончике иглам ангелов или духов, если они занимают пространство и прочее – это опять‑таки парадоксы, которые, по–моему, исходят из слишком грубого антропоморфического понимания природы того мира. Ясно, что тот мир – другой. Мы все это воспринимаем в трехмерном, четырехмерном измерении и сам тот мир мыслим именно пространственно подобным нашему. На самом деле ясно, что это не то! Христос, помните, по воскресении своем, являлся и проходил через закрытые двери – то является, то исчезает неожиданно… То есть мы имеем здесь дело с иным миром! Каким? Не знаю… Может пятимерен мир, может десятимерен мир – не знаю – может Эн–мерен мир… А может быть при этом, – или кроме этого, независимо от этого, – само тело имеет иные свойства – мы не знаем!.. Вы помните? – Пикассо нарисовал скрипку в четвертом измерении – смотришь на нее и не поймешь, что это за абракадабра написана… Не знаю, имел ли он видение четвертого измерения или это работала исключительно только фантазия. Но, совершенно очевидно: мы не можем утверждать, что тот мир так же трех- четырехмерен, как этот. По крайней мере в Апокалипсисе прямо сказано, – помните? ангел: "Времени больше не будет", то есть оказывается, что время – категория временная! Я полагаю, что, наверное, и пространство наше тоже… Ведь не случайно Кант считал, что эти категории являются не столько объективной данностью, сколько следствием устранения нашего ума. Пожалуйста, он рассматривал несколько иначе эти категории. Я бы вот так сказал об этом.
ВОПРОС: Возможно ли связывать мысли святителя Феофана с (не понял, с каким‑то там измом?), если он выделяет среди уровней жизни человека душевно–телесную?