"Отбрось иллюзию того, что ты - индивидуальное "я" вместе со всеми его внешними и внешними модификациями, и медитируй на Атман, неизменное, не-дуальное Сознание". (13)
"Дорогое дитя, долго же ты пребывал с цепях отождествления с этим телом. Разруби же их мечом Знания, и будь счастлив" (14)
"Ты свободен от привязанности и от действия, лучезарный, не имеющий изъянов. То, что ты практикуешь медитацию, во истину составляет твою связанность". (15)
Это очень важные стихи по ряду причин. Во-первых, гуру признает здесь тот факт, что все, что он может сделать - это лишь указать на истину. Он не может преподнести просветление ученику на тарелочке в качестве подарка. До тех пор, пока отождествление с организмом тела-ума в виде обособленной индивидуальной сущности продолжается, отождествленный псевдо-субъект должен оставаться в состоянии связанности. После того, как гуру объявил Истину предельно ясным образом, после того, как он "показал твою истинную природу как в зеркале", - как имел обыкновение говорить Махарадж - больше нет ничего, что он мог бы сделать. Он может лишь ждать, пока ученик получит и впитает эту Истину. Проблема невероятно усугубляется тем, что сам ученик не может "сделать" практически ничего (в позитивном смысле). Именно на это Аштавакра и указывает Джанаке, говоря, что практика медитации сама по себе является связанностью!
Что является необходимым для того, чтобы произошло растождествление - это отказ от феноменального объекта, в котором сконцентрирован субъект. Любое позитивное действие может исходить лишь из все того же феноменального центра, от все того же эго, которое должно быть устранено. Что на самом деле необходимо - это не-деяние, которое бы передало всю власть ноуменальному центру, свободному от какого-либо вмешательства расщепленного ума и его творения - эго. Такое не-деяние может произойти лишь как спонтанное возникновение или результат очень глубокого, интенсивного осознания Истины, без малейшего вмешательства в виде ментальной активности. Действительно, такая трансформация, такое растождествление, не может быть осуществлено намерено. Оно может только случиться. Причина этого заключается в том, что такая трансформация предполагает полное отсутствие иллюзорного исполнителя: такой "исполнитель" действительно является препятствием, той связанностью, которая должна быть разрублена мечом Знания. Это глубокое интуитивное понимание, в котором понимающий (расщепленный ум, эго) отсутствует. Это "событие" не находится в руках ни гуру, ни ученика, как индивидуумов. Оно может произойти лишь в должное время и в должном месте в тотальности функционирования, когда божественные отношения между гуру, как Сознанием, и учеником, как Сознанием, созрели в полной мере, чтобы принести свои плоды, когда гуру и ученик встречаются лицом к лицу подобно поверхностям двух направленных друг на друга зеркал.
Именно по этой причине Аштавакра просит своего ученика царских кровей "отказаться от иллюзии, что "он" есть индивидуальная сущность" и медитировать на тот факт, что "он есть Атман, неизменное, не-дуальное Сознание". Может показаться, что слово "медитировать" в стихах 13 и 15 используется для противоположных по смыслу указаний. Но это не так. И именно это тонкое различие составляет разницу между успехом и неудачей для ученика. В первом из этих стихов слово "медитировать" используется для обозначения "не-деяния", которое может вызвать пробуждение, ведущее к просветлению. Аштавакра призывает своего ученика осознать свою природу как не-дуальное Сознание и оставаться в этом осознании, в котором расщепленный ум полностью отсутствует. В такой медитации нет никакого эго, которое бы присутствовало в качестве медитирующего. Есть лишь осознание своей природы как не-дуального Сознания.
Когда в стихе 15 Аштавакра говорит, что медитация - это и есть та связанность, от которой ищется освобождение, значение его слов ясно: такая медитация предполагает намеренное действие со стороны эго в качестве медитирующего, имеющего целью достижение чего-либо. А все, что бы эго ни делало, создает дальнейшее усиление связанности. Идея проста. Основополагающая Истина заключается в том, что истинной природой всех человеческих существ есть чистое Сознание, являющееся субстанцией всех видимых феноменальных объектов. Если это принимается - а это должно быть принято - тогда, любой, кто желает "сделать" что-либо для того, чтобы стать просветленным, несомненно, поворачивается спиной к этой основополагающей Истине. Любое позитивное действие, направленное на достижение просветления предполагает существование индивидуальной сущности, в то время как "просветление" само по себе является таким состоянием, в котором никакой обособленный индивидуум существовать не может. По этой причине Аштавакра и называет "практику медитации" как раз той связанностью, от которой ищется освобождение. Другими словами, лишь свободное от волеизъявления и мотивации функционирование может вызвать пробуждение, ведущее к просветлению. Любого рода намеренное действие - в виде дисциплины или практики - обязательно будет непреодолимым препятствием на пути к такому пробуждению.
Аштавакра продолжает призывать своего ученика к пробуждению:
"Именно ты пронизываешь собой всю эту вселенную, и эта вселенная существует в тебе. По своей природу ты во истину являешься чистым Сознанием Не позволяй своему уму мелочиться". (16)
Если ты представляешь собой весь этот проявленный мир, говорит Аштавакра, зачем отождествляться с микроскопически малой, ничтожной частью его - в виде индивидуума - зачем так мелочиться? В этом стихе мудрец также заявляет, что без ноумена нет фономена, и нет ноумена без феномена, ибо без субъекта не может быть никаких объектов, а без объектов вопрос о субъекте не возникает. Он говорит своему ученику, чтобы тот не делал различия между Абсолютом и проявленным миром: ты пронизываешь собой всю вселенную, а эта вселенная существует в тебе. В конце этих начальных наставлений Аштавакра сжимает эти поучения в минимальное количество слов, чтобы они могли пронзить духовное сердце ученика подобно стреле. В сущности, он говорит о том, что увидев одно, вы видите все: то есть, что феномен и ноумен представляют собой одно, хотя умозрительно они могут различаться как видимое проявление и его источник. ////////
"Пребывай в этом Сознании, которым ты являешься - свободном от условностей, неизменном, не имеющем формы, безмятежном и невозмутимом, обладающем безграничным интеллектом". (17)
Аштавакра продолжает свои наставления в трех заключительных стансах:
"Знай, что то, что имеет форму, является нереальным, а то, что формы не имеет - реально. Если ты поймешь этот принцип, перерождение станет невозможным". (18)
До самого конца данной инициации Аштавакра перечисляет один аспект Истины за другим различными словами, под разным углом, ибо ученик еще должен продемонстрировать свой собственный уровень понимания и способностей.
Здесь он подчеркивает тот важный факт, что то, что имеет форму, обязательно должно быть лишь видимостью и, следовательно, подвержено изменениям и последующему растворению. Это автоматически означает, что то, что реально, не имеет формы, что оно неуязвимо и не подвержено ни изменению, ни смерти. Аштавакра говорит, что то, чем мы на самом деле являемся - это находящийся вне времени и пространства, не имеющий формы и неизменный ноумен. То, чем мы кажемся как обособленные объекты - это временные, конечные и воспринимаемые чувствами феноменальные объекты.
Далее Аштавакра говорит, что все феномены, по сути, не имеют существования, то есть, другими словами, видимые объекты подвержены изменению и распаду. То, чем вы являетесь - это неизменный ноумен. Как только эта истина принята безоговорочно, тогда вопрос о перерождении становится неуместным. Но если вы не можете избавиться от отождествления с обособленным индивидуальным феноменальным объектом и продолжаете считать себя этим объектом, тогда вы, как этот объект, будете подвержены удовольствию и боли как в этой жизни, так и в следующей, и в последующих, пока в процессе духовной эволюции вы не пробудитесь к этому истинному принципу.
Есть еще один момент, на который мудрец указывает в этих строках: форма - это видимость, присутствие, подверженное изменению и распаду; следовательно, его источник обязательно должен быть свободным от формы, это отсутствие, из которого должно возникнуть присутствие видимого проявления. И все же, как присутствие, так и отсутствие являются концепциями, зависящими от мнимой сущности, воспринимающей эти концепции. В глубоком сне нет ни присутствия, ни отсутствия, ибо нет сущности, которая бы воспринимала какие-либо объекты. Таким образом, для того, чтобы добраться до источника (и даже это является концепцией), что необходимо, - так это устранение воспринимающей сущности.
Этот аспект мудрец рассматривает в следующем стихе:
"Подобно тому, как поверхность зеркала существует как в пределах отраженного в зеркале предмета, так и вне его, так и Высшее Я существует как в пределах физического тела, так и вне его ". (19)
Аштавакра указывает в этом важном стихе на то, что то, чем мы являемся ноуменально, определенно не есть некая вещь или объект, как это предполагает личное местоимение, а скорее процесс, или основа, фон, подобный экрану, на который проецируется кинофильм. В отсутствии фона, ничего видимого не может быть вообще, хотя в случае с феноменальным проявлением "фон", он же Сознание, само создает и составляет видимое. Все дело в том, что если нет полного "ухода" в безличностность, рассмотрение вопроса "кем (или чем) я являюсь?" может означать на самом деле слишком простой переход от феноменальности к ноуменальности, который не может иметь силу, способную разрушить обусловленность, вызванную представлением о своей индивидуальности, которое ведет к предполагаемой связанности. Лишь прямой уход в безличностность имеет вероятность вызвать поразительную трансформацию, известную как метаноэзис, посредством которого приходит внезапная и непосредственная убежденность в том, что отождествление с обособленной индивидуальной сущностью на самом деле никогда не существовала и была, по сути, ничем иным, как иллюзией.
Наверное, именно по этой причине Аштавакра сравнивает Сознание с зеркалом, которое отражает все, ничего не удерживая, и которое само по себе не имеет подлежащего восприятию ( perceptible) существования. То есть, Сознание является фоном, основой того, чем мы видимся как феноменальные объекты, и все же это нечто объективное. Подобно тому, как отражение в зеркале - лишь видимость, не имеющая какого-либо существования, а зеркало - это то, что существованием обладает, но никоим образом не подвержено влиянию отражения, так и психосоматический аппарат, будучи лишь видимостью в Сознании, не имеет независимого существования. Объекты, возникающие в Сознании, никоим образом не оказывает на него какого-либо воздействия.
В этом стихе Аштавакра поднимает тему аспекта трансцендентности непроявленного абсолюта по отношению к изображению, или видимости проявленных феноменов. В следующем, и последнем, стансе он подчеркивает аспект имманентности ноумена по отношению к феноменам.
"Подобно тому, как всепроникающее пространство находится как внутри так и снаружи горшка, так и вечное и всепроникающее Сознание присуще всем существам и объектам". (20)
Может показаться, что границы горшка ограничивают и обусловливают пространство внутри горшка, но в действительности. пространство, как таковое, не может быть обусловлено горшком, который сам существует в пространстве. Подобным образом, хотя вселенское Сознание может показаться обусловленным индивидуальнм психосоматическим аппаратом, все феноменальные объекты являют собой лишь видимости в Сознание. Все, что есть - это Сознание, присущее всему феноменальному, ибо без Сознания не может быть никаких феноменальных объектов. В этом завершающем стихе Аштавакра считает важным подчеркнуть скорее основу и имманентность, а не личностный элемент, поэтому окончательный... не столько на истинной природе "я", но скорее на уходе в безличностность. Вместо того, чтобы сказать, что "твоей" истинной природой является Сознание, он говорит, что все, что есть, как внутри всех феноменов, так и снаружи, - это Сознание.
Глава 2
Смелое заявление, содержащее духовный факт, Истину, сделанное Аштавакрой в первых двадцати стихах без малейшего желания защитить или оправдать сказанное, могло вызвать различные реакции на интеллектуальном уровне:
а) реакцию прямой оппозиции, вплоть до конфронтации;
б) реакцию скептицизма, основанную на мысли "Ну, если вы так говорите...";
в) реакцию униженного подчинения ученика;
г) принятие поражения на основе умозаключения "все это кажется правильным, не к чему придраться".
Или же это могла быть реакция на совсем другом уровне, в абсолютно другом измерении, прямое попадание в сердце, "ощущение нутром", от которого нельзя отмахнуться. Аштавакра, возможно, надеялся на такую реакцию со стороны Джанаки, и как гуру, он должен быть ощутить удовлетворение, когда Джанака спонтанно выпалил:
"Воистину я есть незапятнанное, безмятежное Сознание, отличное от феноменальной вселенной. Как же долго я находился в замешательстве под воздействием иллюзии!" (22)
Заявление гуру оказало такое сильное влияние на ученика, который уже к тому времени созрел и был готов к такой искре мудрости, что он тут же вошел в состояние экстатического восторга. Стены темницы, в которой он был замурован на протяжении ряда жизней, внезапно обрушились и наступило неописуемое чувство полной свободы. Для того, чтобы слова гуру имели такой эффект вспыхнувшей молнии, ученик должен слушать с полным вниманием ума в сочетании с такого рода восприимчивости, которую не сможет поколебать концептуализирующее вмешательство расщепленного ума. Он также должен иметь смелость для того, чтобы позволить сердцу возобладать над головой, не позволить логике и рассудку блокировать спонтанную мудрость присущей человеку природной интуиции. Созревший и готовый ученик , обладающий такого рода восприимчивостью, получает мудрость своего гуру легко и без усилий, что изумляет его самого и других. Когда кто-нибудь из учеников просил Нисаргадатту Махараджа о "милости", он неизменно говорил: "Моя милость всегда здесь, стоит только попросить, но готовы ли вы принять ее?"
Джанака продолжает:
"Как Я Сам даю сияние этому телу, так же Я даю проявление всей вселенной. Следовательно, вся вселенная - лишь Моя, или ничего не является моим". (22)
Весь этот двадцатичетырехстишный ответ Джанаки на вопрос Аштавакры, довольно ясно показывает ту глубину, которой достигло его непосредственное понимание. И действительно, то, что обещал Аштавакра насчет внезапного просветления, если отождествление с телом будет отброшено, и произошло в случае с Джанакой. Отказ от личностного, индивидуального отождествления с обособленной сущностью внезапно привел к уходу в безличностность, что в свою очередь означает отождествление с ноуменальностью. Другими словами, Джанака осознал, что в действительности нет никакого "я", которое могло бы владеть чем-либо, ибо сам индивидуум не существует в отдельности от тотального проявления. На самом деле индивидуум есть часть проявленного мира, и когда в глубоком сне отсутствует осознание проявленной вселенной, нет также и осознания "себя": проявленный мир и индивидуальное "я" в нем возникают и исчезают вместе.
Джанака внезапно осознал свою ноуменальность, но в феноменальном смысле, иначе не было бы осознания "Я". Ноуменальность не может знать "Я", ибо в ноуменальности нет дуального разделения на знающего и то, что познается. Поэтому, говоря феноменально, он говорит о том, что все объекты, все тела, составляющие вселенную, могут видеться как существующие только тогда, когда на них падает "мое" сияние. Поэтому он владеет всей вселенной. С другой стороны, он говорит, что "я" может сиять только тогда, когда истинный Я касаюсь его своим сиянием: "вся вселенная лишь моя, или ничего не является моим". Без ноумена феноменальные объекты не могут возникать, ибо именно ноуменальный свет освещает их. И если феноменальные объекты не видимы, ноумен не может быть познан. Переживанием Джанаки было то, что ноумен и феноменальные объекты - это не два, а одно. Пребывавшее в Джанаке "я" обрело переживания истинного "Я", и "он" достиг освобождения! Вселенское Сознание, отождествившее себя с Джанакой-индивидуумом, отбросило свое отождествление и внезапно вновь обрело свою вселенскую природу!
Джанака продолжает:
"Когда произошло отречение от тела и остального проявленного мира, как по волшебству было достигнуто совершенство Высшего Я". (23)
Джанака внезапно достиг осознания того, что не может быть речи о приобретении некой вещи, известной как освобождение или просветление. Он осознал, что отказ от отождествления с телом в виде обособленной сущности - это все, что необходимо для немедленного постижения реальности. Эту идею он развивает в последующих стихах.
"Подобно тому, как волны, пена и пузыри не отличны от воды, так и феноменальная вселенная, возникающая в Сознании, не отлична от него". (24)
"Подобно тому, как после тщательного рассмотрения оказывается, что ткань - это не что иное, как нить, так и феноменальное проявление вселенной оказывается при достижении понимания ничем иным, как Сознанием". (25)
"Подобно тому, как сахар, сделанный из сока сахарного тростника, полностью пронизан этим тростниковым соком, так и феноменальная вселенная, созданная во Мне, полностью пронизана Мною". (26)
В этих стихах Джанака выражает свое субъективное переживание "Я" - чувство, дающее ему ощущение единства ноумена и феноменов, присутствия ноумена во всех феноменальных объектах и, следовательно, невозможности существования независимого и автономного человеческого существа. Ноумен и феноменальное проявление, а также все, находящееся в нем, едино.
"Именно в силу неведения относительно Атмана феноменальная вселенная кажется реальной, и эта иллюзия исчезает с осознанием своей истинной природы, подобно тому, как иллюзия змеи возникает из-за незнания того, что объектом на самом деле является веревка, и исчезает, когда происходит осознание того, что веревка - это веревка". (27)
"Свет - это сама моя природа. Во истину, Я есть Свет, и ничто иное. Именно сияние "Я" дает проявление вселенной". (28)