Ступень двадцатая. О бдении телесном: как мы через него достигаем духовного и как должно оное проходить
1. Земным царям предстоят иные просто и без оружия, другие с жезлами, иные со щитами, некоторые же с мечами. Великое и несравненное превосходство первых перед последними, потому что первыми бывают обыкновенно сродники и домашние царя. Так бывает у земных царей.
2. Приидите теперь, увидим, как и мы исправляем предстояние наше перед Богом и Царем в вечерних, дневных и ночных молитвах. Ибо некоторые воздевают руки на молитву в вечерних и всенощных бдениях, как невещественные и чуждые всякого попечения; другие же предстоят тогда Богу с псалмопением; иные трудятся в чтении Священных Писаний; иные, по немощи, но мужественно борются со сном посредством рукоделия; иные, упражняясь в размышлении о смерти, хотят чрез это приобрести умиление. Из всех сил подвижников первые и последние упражняются в боголюбезном бдении, вторые – в исправлениях, общих всем монахам, прочие шествуют низшим путем. Однако Бог приемлет дары и ценит их, смотря по расположению и силе каждого.
3. Бодрственное око очищает ум, а долгий сон ожесточает душу.
4. Бодрый инок – враг блуда, сонливый же – друг ему.
5. Бдение – это погашение плотских разжиганий, избавление от сновидений, исполнение очей слезами, умягчение сердца, хранение помыслов, лучшее горнило для сварения принятой пищи, укрощение злых духов, обуздание языка, прогнание мечтаний.
6. Бдительный инок – ловец помыслов, могущий удобно их усматривать и уловлять в тишине ночи.
7. Боголюбивый монах, когда гласит молитвенная труба, говорит: "Слава Богу, слава Богу!", а ленивый говорит: "Увы, увы!"
8. Приготовление трапезы обнаруживает чревоугодников, а молитвенный подвиг показывает боголюбивых. Первые, увидев трапезу, радуются, а последние сетуют.
9. Излишество сна – причина забвения, бдение же очищает память.
10. Богатство земледельцев собирается на гумне и точиле, а богатство и разум монахов – в вечерних и ночных предстояниях Богу и в деланиях ума.
11. Многий сон есть неправедный сожитель, похищающий у ленивых половину жизни или еще больше.
12. Неискусный монах в беседах бывает бодр, а когда настал час молитвы, тогда и глаза его отяготились сном.
13. Нерадивый монах искусен в многословии, а когда пришло время чтения, от дремоты смотреть не может. Когда возгласит последняя труба, будет воскресение мертвых, а когда начнется празднословие, возбуждаются сонливые.
14. Мучительный дух сонливости – это коварный друг: часто, когда мы пресыщены, он удаляется, а во время поста, во время алчбы и жажды сильно на нас нападает.
15. Во время молитвы он подущает взяться за рукоделие, ибо иначе не может погубить молитву бдящих.
16. Особенно же он воздвигает брань против новоначальных, чтобы они разленились при самом начале подвига или чтобы приготовить вход бесу блуда.
17. Доколе не освободимся от этого духа, дотоле мы не должны отрицаться от пения псалмов в соборе братий, ибо мы часто и от стыда не дремлем. Пес враждует против зайца, а бес тщеславия – враг сонливости.
18. Купец считает свой прибыток по прошествии дня, а духовный подвижник – по совершении псалмопения.
19. Внимай себе трезвенно после молитвы и увидишь, что толпы бесов, побежденных нами, стараются после молитвы осквернить нас нечистыми мечтаниями. Итак, сядь и наблюдай, и ты увидишь привыкших похищать начатки душевного делания.
20. От частого псалмопения, во время бодрственного состояния бывает то, что и во сне приходят на ум слова псалмов, иногда же случается, что и бесы представляют их нашему воображению, чтобы привести нас в гордость. О третьем же состоянии душевном я хотел умолчать, но некто убедил меня говорить. Душа, которая днем непрестанно поучается слову Божию, обыкновенно и во сне упражняется в том же, ибо это второе бывает истинным воздаянием за первое делание, для отгнания духов и лукавых мечтаний.
Двадцатая ступень. Восшедший на нее принял в сердце своем свет.
Ступень двадцать первая. О малодушной боязливости или страховании
1. Если ты с другими или в общежитии проходишь подвиг добродетелей, то боязливость не очень будет на тебя нападать. Если же ты подвизаешься в местах безмолвнейших, то смотри, чтобы не овладела тобой эта дщерь неверия и порождение тщеславия.
2. Боязливость – это младенчественный нрав в старой тщеславной душе. Боязливость – это уклонение от веры в ожидании нечаянных бед.
3. Страх – это предвоображаемая беда или, иначе, страх – трепетное чувство сердца, тревожимое и сетующее от представления неведомых злоключений. Страх – это лишение твердой надежды.
4. Гордая душа – раба страха, уповая на себя, она боится слабого звука тварей и самих теней.
5. Плачущие и болезнующие о грехах своих не имеют страхований, а страшливые часто лишаются ума, и по справедливости. Ибо праведно Господь оставляет гордых, чтобы и прочих научить не возноситься.
6. Все боязливые тщеславны, но не все небоящиеся смиренномудры, ибо случается, что и разбойники, и гробокопатели не боятся.
7. Не ленись в самую полночь приходить в те места, где ты боишься быть. Если же ты хоть немного уступишь этой младенчественной и смеха достойной страсти, то она состарится с тобою. Но когда ты пойдешь в те места, вооружайся молитвой, придя же, распростри руки и бей супостатов именем Иисусовым, ибо нет сильнейшего оружия ни на небе, ни на земле. А избавившись от этого недуга, восхваляй Избавившего, ибо когда ты будешь Его благодарить, то и Он вовек будет покрывать тебя.
8. Как нельзя в одну минуту насытить чрево, так нельзя и боязливость победить скоро. По мере усиления в нас плача она от нас отходит, а с уменьшением оного увеличивается в нас.
9. Трепет потряс все кости мои… дыбом стали волосы на мне, – говорил Елифаз (Иов 4, 14–15), возвещая о коварстве этого беса. Иногда душа, а иногда плоть прежде поражается страхом, и потом страсть эту одна другой передают. Если плоть устрашилась, а в душу не вошел сей безвременный страх, то близко избавление от этого недуга. Если же мы от сокрушения сердца, с преданностью Богу, усердно ожидаем от Него всяких непредвидимых случаев, то мы воистину освободились от боязливости.
10. Не пустыня и мрачность места укрепляет бесов против нас, но бесплодие нашей души, иногда же это бывает промыслительно к вразумлению нашему.
11. Кто сделался рабом Господа, тот боится одного своего Владыки, а в ком нет страха Господня, тот часто и тени своей боится.
12. Когда злой дух приступает невидимо, тогда боится тело, а когда приступает Ангел, тогда радуется душа смиренного. Итак, когда мы по этому действию узнаем пришествие Ангела Божия, то скорее восстанем на молитву, ибо добрый хранитель наш пришел помолиться вместе с нами.
Ступень двадцать вторая. О многообразном тщеславии
1. Некоторые имеют обыкновение писать о тщеславии в особенной главе и отделять оное от гордости, потому они и говорят, что начальных и главных греховных помыслов восемь. Но Григорий Богослов и другие насчитывают их семь. С ними и я более согласен, ибо кто, победив тщеславие, может быть обладаем гордостью? Между этими страстями такое же различие, как между отроком и мужем, между пшеницей и хлебом, ибо тщеславие есть начало, а гордость – конец. Итак, по порядку слова скажем теперь вкратце о нечестивом возношении, об этом начале и исполнении всех страстей, ибо кто покусился бы пространно об этом предмете любомудрствовать, тот уподобился бы человеку, который всуе старается определить вес ветров.
2. Тщеславие по виду своему есть изменение естества, развращение нравов, наблюдение укоризн. По качеству же оно есть расточение трудов, потеря потов, похититель душевного сокровища, исчадие неверия, предтеча гордости, потопление в пристани, муравей на гумне, который хотя и мал, однако расхищает всякий труд и плод. Муравей ждет собрания пшеницы, а тщеславие – собрания богатства, ибо тот радуется, что будет красть, а это – что будет расточать.
3. Дух отчаяния веселится, видя умножение грехов, а дух тщеславия – когда видит умножение добродетелей, ибо дверь первому – множество язв, а дверь второму – изобилие трудов.
4. Наблюдай и увидишь, что непотребное тщеславие до самого гроба украшается одеждами, благовониями, многочисленной прислугой, ароматами и тому подобным.
5. Всем без различия сияет солнце, а тщеславие радуется о всех добродетелях. Например, тщеславлюсь, когда пощусь, но когда разрешаю пост, чтобы скрыть от людей свое воздержание, опять тщеславлюсь, считая себя мудрым. Побеждаюсь тщеславием, одевшись в хорошие одежды, но и в худые одеваясь, также тщеславлюсь. Стану говорить, побеждаюсь тщеславием, замолчу – и опять им же победился. Как ни брось этот троерожник, все равно один рог станет вверх.
6. Тщеславный человек – идолопоклонник, хотя и называется верующим. Он думает, что почитает Бога, но в самом деле угождает не Богу, а людям.
7. Всякий человек, который любит себя выказывать, тщеславен. Пост тщеславного остается без награды и молитва его бесплодна, ибо он и то, и другое делает для похвалы человеческой.
8. Тщеславный подвижник сам себе причиняет двойной вред: первый – что изнуряет тело, а второй – что не получает за это награды.
9. Кто не посмеется делателю тщеславия, которого эта страсть, во время предстояния на псалмопении, понуждает иногда смеяться, а иногда пред всеми плакать?
10. Господь часто скрывает от очей наших и те добродетели, которые мы приобрели, человек же хвалящий нас или, лучше сказать, вводящий в заблуждение похвалою, отверзает нам очи, а как скоро они отверзлись, то и богатство добродетели исчезает.
11. Льстец – это слуга бесов, руководитель к гордости, истребитель умиления, губитель добродетелей, отводитель от истинного пути. Вожди твои вводят тебя в заблуждение, – говорит пророк (Ис. 3, 12).
12. Людям великим свойственно переносить обиды мужественно и с радостью, святым же и преподобным – выслушивать похвалу без вреда.
13. Видал я плачущих, которые, будучи похвалены, за похвалу воспылали гневом и, как случается в торговле, променяли одну страсть на другую.
14. Кто знает, что в человеке, кроме духа человеческого? (1 Кор. 2, 11). Итак, пусть посрамляются и обуздываются те, которые покушаются ублажать нас в лицо.
15. Когда услышишь, что ближний твой или друг укорил тебя в отсутствии или в присутствии твоем, тогда покажи любовь и похвали его.
16. Великое дело – отвергнуть от души похвалу человеческую, но большее – отвратить от себя похвалу бесовскую.
17. Не тот показывает смиренномудрие, кто охуждает сам себя (ибо кто не стерпит поношения от себя самого?), но тот, кто, будучи укорен другим, не уменьшает к нему любви.
18. Приметил я, что бес тщеславия, внушив одному брату помыслы, в то же время открывает их другому, которого подстрекает объявить первому брату, что у него на сердце, и чрез то ублажает его как прозорливца. Иногда тот нечистый прикасается даже к членам тела и производит трепет.
19. Не внимай ему, когда он внушает тебе желание быть епископом, или игуменом, или учителем, ибо трудно отогнать пса от мясопродажного стола.
20. Когда он видит, что некоторые приобрели хотя бы некоторое мирное устроение, то тотчас побуждает их идти из пустыни в мир и говорит: "Иди на спасение погибающих душ".
21. Иной вид эфиопа и иной – истукана, – так и образ тщеславия иной у пребывающих в общежитии и иной у живущих в пустынях.
22. Тщеславие побуждает легкомысленных монахов предупреждать пришествие мирских людей и выходить из обители навстречу идущих, научает припадать к ногам их и, будучи исполнено гордости, облекается в смирение; в поступках и в голосе показывает благоговение, смотря на руки пришедших, чтобы от них что-нибудь получить; называет их владыками, покровителями и подателями жизни по Боге; во время трапезы побуждает их воздерживаться перед ними и повелительно обращаться с низшими; на псалмопении же ленивых делает ревностными, и безголосных – хорошо поющими, и сонливых – бодрыми; льстит уставщику и просит дать ему первое место на клиросе, называя его отцом и учителем, пока не уйдут посетители.
23. Тщеславие предпочитаемых делает гордыми, а презираемых – памятозлобными.
24. Тщеславие часто бывает причиной бесчестия вместо чести, ибо разгневавшимся ученикам своим приносит великий стыд.
25. Тщеславие делает гневливых кроткими перед людьми.
26. Оно весьма удобно присоединяется к естественным дарованиям и через них нередко низвергает окаянных рабов своих.
27. Видел я, как один бес опечалил и прогнал брата своего. Один монах рассердился, а между тем пришли мирские, и вдруг окаянный тот, оставив гнев, перепродал себя тщеславию, ибо не мог в одно время служить обеим страстям.
28. Монах, сделавшийся рабом тщеславия, ведет двойственную жизнь, по наружности пребывая в монастыре, а умом и помышлениями – в мире.
29. Если мы усердно хотим угождать Царю Небесному, то, без сомнения, и славы небесной вкусим, а вкусивший ее будет презирать всякую земную славу. И я удивился бы, если бы кто, не вкусив первой, мог презреть последнюю.
30. Часто случается, что мы, будучи окрадены тщеславием, а потом обратившись, и сами быстроумнее окрадываем оное. Я видел некоторых, по тщеславию начавших духовное делание, но хотя и порочное положено было начало, однако конец вышел похвальный, потому что переменилась их мысль.
31. Кто возносится естественными дарованиями, т. е. остроумием, понятливостью, искусством в чтении и произношении, быстротой разума и другими способностями, без труда нами полученными, тот никогда не получит вышеестественных благ, ибо неверный в малом и во многом неверен и тщеславен.
32. Некоторые для получения крайнего бесстрастия и богатства дарований, силы чудотворения и дара прозорливости всуе изнуряют тело свое, но эти бедные не знают того, что не труды, но более всего смирение есть матерь этих благ.
33. Кто просит у Бога за труды своих дарований, тот положил опасное основание, а кто считает себя должником, тот неожиданно и внезапно обогатится.
34. Не повинуйся веятелю сему, когда он научает тебя объявлять свои добродетели на пользу слышащих, ибо какая польза человеку, если он весь мир будет пользовать, а душе своей повредит (ср. Мф. 16, 26)? Ничто не приносит столько пользы ближним, как смиренный и непритворный нрав и слово. Таким образом мы и других будем побуждать, чтобы они не возносились, а что может быть полезнее этого?
35. Некто из прозорливцев сказал мне виденное им. "Когда я, – говорил он, – сидел в собрании братий, бес тщеславия и бес гордости пришли и сели при мне по ту и по другую сторону, и первый толкал меня в бок тщеславным своим перстом, побуждая меня рассказать о каком-нибудь моем видении или делании, которое я совершил в пустыне. Но как только я успел отразить его, сказав: да возвратятся вспять и устыдятся желающие мне зла (Пс. 39, 15), тотчас же сидевший по левую сторону говорит мне на ухо: "Благо же, благо же ты сотворил и стал велик, победив бесстыднейшую матерь мою". Тогда я, обратившись к нему, произнес слова, следующие по порядку после сказанного мною стиха: да возвратятся вспять и устыдятся… говорящие мне: хорошо, хорошо сотворил ты" (Пс. 39, 15–16). Потом спросил я того же отца, как тщеславие бывает матерью гордости? Он отвечал мне: "Похвалы возвышают и надмевают душу, когда же душа вознесется, тогда объемлет ее гордость, которая возводит до небес и низводит до бездн".
36. Есть слава от Господа, ибо сказано в Писании: прославлю прославляющих Меня (1 Цар. 2, 30), и есть слава, происходящая от диавольского коварства, ибо сказано: горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо! (Лк. 6, 26). Явно познаешь первую, когда будешь взирать на славу как на вредное для тебя, когда всячески будешь от нее отвращаться, и куда бы ни пошел, везде будешь скрывать свое жительство. Вторую же можешь узнать тогда, когда и малое что-либо делаешь для того, чтобы видели тебя люди.
37. Скверное тщеславие научает нас принимать образ добродетели, которой нет в нас, убеждая к тому словами Евангелия: так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела (Мф. 5, 16).
38. Часто Господь исцеляет тщеславных от тщеславия приключающимся бесчестием.
39. Начало к истреблению тщеславия – это хранение уст и любление бесчестия, средина же – отсечение всех помышляемых ухищрений тщеславия, а конец (если только есть конец в этой бездне) состоит в том, чтобы стараться делать перед людьми то, что нас уничижает, и не чувствовать при оном никакой скорби.
40. Не скрывай своих погрешностей с той мыслью, чтобы не подавать ближнему повода к преткновению, хотя, может быть, и не во всяком случае будет полезно употреблять этот пластырь, но смотря по свойству грехов.