Византийское миссионерство: Можно ли сделать из варвара христианина? - Сергей Григорьевич Иванов 17 стр.


При Льве III, после начала гонений против икон, Стефан приехал в Константинополь, где вступил в конфликт с императором–иконоборцем и попал в тюрьму. Поскольку далее армянский агиограф рассказывает, что Лев III умер "через несколько дней" после второго допроса, учиненного им Стефану, можно предположить, что святой прибыл в столицу не очень задолго до 740 г., года смерти Льва. При следующем императоре, "Константине Коприне (т. е. Копрониме. - С. И.), который правил с верой во Христа и с благочестием (K’ristosi havatornyer barepastut’eamb)", Стефана перед лицом правителя защищала императрица Ирина, дочь хазарского царя Вирхора. Тот факт, что злостный иконоборец Константин V, проклинаемый всеми иконопочитательскими источниками, назван в армянском тексте благочестивым, свидетельствует о том, что греческий оригинал жития восходит к некоему тексту иконоборческой эпохи и тем самым Стефан не был позднейшим агиографическим измышлением.

Славянское житие излагает этот эпизод так: "Царица его Феодора керческого царя дщи та бо ведаше святаго, слышала де о добродетели его и о оучении и о чюдесехъ его и рече царев" моужеви своему: господине царю, отец твой всадилъ бе въ темницоу архиепископа нашего Стефана Сурожскаго. Но молютися, аще мя любиши выпоусги его". Как мы видим, царица–хазарка защищает Стефана с позиций местного керченского патриотизма, что характеризует героя как человека, сумевшего расположить к себе хазарское население - видимо, местные жители воспринимали Стефана не как эмиссара константинопольской власти, а как "своего"! Ирина вышла замуж за Константина и уехала из Крыма в 732 г., но, как видим, продолжала хранить о нем благодарную память еще много лет.

Стефан был отпущен по заступничеству императрицы, "в то же время родился сынъ у царици, и крести его святый Стефанъ". Поскольку сын Ирины, будущий Лев IV, родился в 749 г., то мы получаем еще одну твердую дату жизни героя. Потом Стефан был с почестями вновь отправлен в Сурож (видимо, именно это называется ссылкой в Житии Стефана Нового, см. выше, с. 120). Здесь уже славянская версия весьма скупа: "и пасяше оучениемъ своимь стадо свое". Зато армянское житие словоохотливее: "Прибыв в свою епархию, он нашел паству рассеянной и заброшенной. Он принялся проповедовать ей, укрепляя в истинной вере в Святую Троицу. Он говорил людям: "Смотрите, братья, сколько событий случилось у вас и у нас в эти трудные времена - но Бог в своем всемогуществе посрамил Его противников и укрепил вас в любви и стремлении к Нему". Он соединил их всех и благодарил Господа, говоря: "Боже великодушный и милостивый, благодарю Тебя за то, что Ты еще раз сделал меня достойным моей паствы!"Святой Стефан был сострадателен к нищим, гостеприимен к странникам; он кормил и навещал сирот и вдов". На какие трудности жителей Сугдеи намекает Стефан, можно, увы, лишь догадываться.

И армянская, и славянская версии говорят о том, что у миссионера сложились хорошие отношения с тарханом - хазарским наместником, однако армянская версия гораздо полнее. Ее текст дает основания предполагать, что изначальное греческое житие было написано в Сугдее и опиралось на какие‑то местные реалии, понятные тамошним читателям, но выброшенные позднее даже в самой богатой подробностями армянской редакции: "В это время царь Вирхор жил в Керчи. По каким‑то причинам он вызвал к себе правителя Сугдеи, по имени Георгий, по фамилии Тархан. Опасаясь идти, тот обратился к Стефану: "Святой отче, царь зовет меня, и моя душа трепещет - зачем он меня призывает?"Святой отвечал: "Не бойся, сыне. Этот вызов - к добру. Он вызывает тебя, чтобы женить, согласно мирским обычаям. Однако ты не соединишься с этой женщиной в течение трех лет, а по истечении трех лет ты придешь и построишь церковь во имя Святой Троицы"". Как видим, наместник предстает здесь уже как христианин. Славянский текст в этом смысле более осторожен: "В тоже бе время князь Юрий тарханъ и любя его святый, по законоу Божию правяше власть свою всегда приходя къ святому Стефану, послоушаше его яко веляше ему тако творяше. Святый же велми оучаше его на путь спасеный".

Рассказ о жизни Стефана кончается сообщением, что он пробыл епископом 35 лет и умер в семидесятилетием возрасте 15 декабря. Если, как мы предполагали выше, Стефан родился ок. 697 г., то год его смерти - примерно 767. Если обратить внимание на то, что кончина святого, согласно армянской версии, случилась в воскресенье, то получится, что он умер либо в 754, либо в 765 г. Сугдейский миссионер был похоронен в местной церкви св. Софии, где позднее поддерживался его культ; на его могиле совершались чудеса, рассказ о которых уже не относится к нашей теме.

Ясно, что вышеописанного Стефана нельзя отождествлять с тем "Стефаном, недостойным епископом Сугдейским", который присутствовал на Соборе 787 г. Допустить, что наш герой прожил 90 лет, еще можно - но что он в таком возрасте был в силах совершать морские путешествия и принимать участие во многих заседаниях вселенского Собора, пожалуй, слишком оптимистично. Стефанов явно было двое, причем второй не являлся даже и преемником первого, поскольку в житии сказано, что таковым стал Филарет.

IV

Между 692 и 753 гг. в горном Крыму появляется Готская епархия, охватывавшая т. н. "климаты", т. е. полунезависимое государство готов с центром в Доросе (совр. Мангуп). "Монах Кирилл, наместник епископа Готии Никиты", подписывал решения Собора 787 г. Кроме того, сохранилось Житие епископа Готского Иоанна (BHG, 891). Он описан там как храбрый противник иконоборчества и руководитель освободительного восстания против хазарской власти - но в то же время как весьма пассивный миссионер. Постоянно общаясь с хазарами, Иоанн, тем не менее, почти не пользовался контактами с ними для миссионерства; всего однажды, когда он сидел в тюрьме города Фуллы (видимо, совр. Коктебель), градоначальник–хазарин привел к нему своего больного сына, которого тот и крестил.

Следующий агиографический персонаж, который мог, но не стал миссионером, - это Иоанн Психаит (BHG, 891). Он был при Льве V сослан в Крым за свои иконопочитательские взгляды, в Боспоре очень прославился многочисленными исцелениями. "И вот, когда его слава распространилась уже по всей тамошней округе, - повествует агиограф святого, - все стали собираться к нему, принося своих болящих… А когда и соседящие с Боспором язычники начали стекаться и сидели перед дверями святого (συρρεόντων των παρακειμένων εθνών τγι Βοσπόρω θύραθεν τε του άγιου καθεζομένων), он счел, что их сборище - это наказание и что их похвалы умаляют его добродетель". Поэтому Иоанн, несмотря на протесты и сожаления жителей, ок. 822- 823 г. отправился назад в Константинополь. Этот случай особенно любопытный, поскольку варвары сами приходят к святому, а тот и не думает использовать благоприятный педагогический момент для их обращения, а напротив, бежит от них.

В целом можно сказать, что для области, столь близко прилегавшей к византийским владениям, варварский Крым испытал сравнительно небольшое влияние христианства. Так, все пять церквей, которые ранее причислялись археологами к ранневизантийскому времени, теперь датируются периодом не ранее VIII в. Проанализируем данные по Скалисгенскому могильнику (Бахчисарайский район), где хоронили начиная с V в., но подавляющее большинство погребений относится к VII‑IX вв. В этом колоссальном комплексе, где к настоящему времени вскрыто 794 захоронения, в каждом из которых содержится по нескольку (как правило, от 4 до 9) скелетов, христианские крестики найдены лишь в № 258, 371 (2–й пол. VII в.); 332 - два (1–й пол. VIII в.); 388, 391, 416 - два, 478 - три, 601, 760, 771 - два (2–й пол. VIII- IX вв.); 249а, 250, 269, 364 - два, 552, 561, 641 (не>датированы), да еще три разбросаны по территории могильника; сверх того, в склепе № 303а найден христианский образок, а в склепе 340 - перстень с изображением Георгия Победоносца. Еще в могильнике найдено 11 надгробий с крестами. Итак, на кладбище, которое начало функционировать уже в христианскую эпоху и где лежало более пяти тысяч человек, христианами были примерно 28 захороненных, происходивших из 19 семей. А ведь от Скалистого до Херсона - считанные километры! Таким образом, можно утверждать, что византийцы вплоть до IX в. не вели активной (по крайней мере, успешной) миссии даже на небольшом расстоянии от береговой полосы.

Назад Дальше