Так и случилось. Он сбежал в Нью-Йорк с дочкой одного из самых богатых людей. Теперь он в Нью-Йорке, женат на девушке. И был выбран именно Нью-Йорк, потому что у родителей девушки крупный бизнес в Нью-Йорке. И теперь он живет в роскоши - против чего проповедовал всю свою жизнь.
Пережить что-либо и просто позаимствовать слова других людей - настолько далеко одно от другого, что нужно всегда осознавать, слушаешь ты попугая или человека, который пережил.
Ты спросил, что случилось в момент моего просветления. Все, что было описано в просветлении Будды. Чувствуешь, как падают цветы. Чувствуешь необыкновенный аромат. Чувствуешь, будто вокруг танцуют божественные силы. Но это только чувства, побочный эффект просветления, но это не происходит в действительности. И очень сложно принять что-то за истину, если это не происходит в действительности.
В поэзии истина, но она не факт действительности.
В искусстве истина, но она не факт действительности.
Факты - будничные вещи. Их собирают только газеты, и в итоге те же газеты становятся историей.
Истина - тотально иное явление.
Позвольте вам объяснить. У джайнов двадцать четыре мастера. Если вы зайдете в джайнистский храм - а у них лучшие храмы в мире, самые прекрасные, самые простые, самые безмятежные; они всегда выбирали горы, поэтому их храмы расположены высоко в горах, - там вы обнаружите двадцать четыре тиртханкары, статуи из белого или черного мрамора. Одно непременно поразит вас: они все кажутся совершенно одинаковыми, нет никакой разницы. Даже священник в храме не может отличить, кто есть кто. Поэтому в конце концов джайны решили сделать небольшие символы снизу статуи, например, под статуей Махавиры, так как его имя "великий воин", есть линия - это его символ. У каждой статуи есть символ, и по символу они могут сказать, чья это статуя, - иначе они в точности одинаковы.
И это не может быть фактом. Двадцать четыре человека, разбросанные по разным тысячелетиям, не могут быть похожи как две капли воды.
Но это истина, потому что эти двадцать четыре человека пережили одну истину, увидели один свет, почувствовали одно блаженство. Чтобы обозначить, что их переживания были в точности одинаковы - как вы сможете показать это в мраморе? У мрамора своя собственная поэзия, и они справились с этим отлично: их статуи сделаны в точности одинаковыми. Это указывает на то, что тело не имеет значения, форма тела не имеет значения. Что имеет значение, так это внутреннее переживание; как показать его подобие? И в камне?
Так что эти двадцать четыре статуи, в точности подобные, выражают поэтическую истину о себе.
И когда кто-либо становится просветленным, все эти переживания случаются. Он чувствует, что празднует все существование: деревья цветут не в свое время, птицы поют, хотя и не утро. В этой атмосфере празднования все правила устраняются.
В этом смысл: в атмосфере празднования все правила устраняются.
А величайшее чудо существования - это просветление, и, без сомнения, ему должно радоваться все существование.
Но я повторяю: помните, что это поэтическое переживание, поэтическое выражение того, что нельзя передать словами. Но оно существует.
Ошо, когда я сказал тебе, что видел тебя пустым, ты ответил: "Пустота в тебе - это "настоящий" опыт". Ты сказал это дважды. Мое понимание доказательства того, что это реальность, в том, что он, наблюдаемый, остается с осознанностью, тогда как воображение растворяется.
Видение тебя пустым не вернулось, и, сколько я ни пытаюсь, оно не возвращается. Но в то же время что-то осталось со мной, что-то не оставит меня с тех пор, как я увидел тебя таким.
Это реальность, Ошо?
Это реальность, только получилась небольшая путаница - что естественно. Я сказал, что с появлением осознанности воображение исчезает, но реальность остается. Ты видел меня отсутствующим, или пустым, и я сказал, что это реально.
Тогда ты попытался снова увидеть меня пустым, но ты забыл об одном, что, пока ты пытаешься, ты не можешь быть осознанным.
Поэтому не то чтобы моя пустота была твоим воображением. Будь осознанным, и ты снова увидишь пустоту, но не пытайся - потому что, когда это произошло впервые, ты не пытался, ты просто сидел здесь тихо, слушая, и из ниоткуда ты почувствовал пустоту. Она придет тем же способом, даже не постучав в твои двери. Усилием ты не сможешь это вызвать.
Это не воображение.
Но другую половину ты забыл. В тишине ты был осознан безо всяких усилий, и как только ты увидел это, ты начал пытаться увидеть это снова, и сейчас оно не приходит, отсюда путаница. Ты думаешь, что, должно быть, это было воображение, но нет.
Это случается с каждым. Любое переживание запредельного в первый раз случается без ваших усилий. Ты делал что-то постороннее. Ты слушал меня, тебя не интересовало запредельное, и вдруг дверь открылась.
И ты видишь звезды днем. Это окажет на тебя бессрочное воздействие. Ты никогда больше не будешь прежним.
Но помни: не прилагай усилий. Сложность в том, что ум говорит: "Такое прекрасное переживание. Приложи усилия, сделай что-нибудь, чтобы снова его пережить". Но любое делание губительно, у тебя ничего не получится.
Просто забудь об этом, как оно приходило незваным, так и придет.
А так как ты знаешь секрет - что эти великие переживания приходят незваными, ты не можешь их получить, - то, что бы ни случалось, расслабляйся в нем, погружайся в него и, когда оно уходит, не переживай, что упускаешь что-то. Чувствуй благодарность - а не отчаяние, что оно исчезло. Чувствуй благодарность, что оно показалось тебе, а ты этого не просил, оно пришло само собой, незваным, и постепенно у тебя появится привычка, что это не в твоей власти, не в твоих руках. На самом деле, ты, твои руки, твои усилия - преграды.
Так что, когда временами, делая что-то, ты настолько тотально поглощен, к тебе придут эти потрясающие моменты и продолжат изменять тебя; каждый раз, когда они будут приходить, они будут проникать все глубже в тебя.
Однажды это случится: придет момент и больше не оставит тебя.
Ошо, знание эзотерики играет какую-либо роль на пути осознанности?
Нет. Никакое знание - эзотерическое или иное другое - никакой роли на пути не играет, кроме той, что становится помехой. Невинность помогает, знания мешают.
Будьте ребенком - полным удивления, ничего не знающим.
Один индийский святой был очень почитаем в Индии. Было только два человека в Индии, которых называли "махатма". Один был Махатма Ганди - махатма значит "великая душа", - а вторым был Махатма Бхагвандин.
Этот второй человек обычно оставался у меня всякий раз, когда проезжал город, в котором я жил.
Я ходил на утреннюю прогулку, на вечернюю прогулку, и он тоже очень любил ходить на прогулку. Он был пожилым человеком, но невероятно эрудированным; он знал названия всех деревьев - латинские названия, греческие названия, - всех цветов. Он был почти ходячей энциклопедией.
Я сказал ему: "Ты потратил на это всю свою жизнь. Какой смысл помнить все названия всех деревьев в саду, всех цветов? Ты так беспокоишься об эрудированности, что не можешь наслаждаться красотой. Я не знаю ни одного названия этих деревьев, и я не должен - потому что они не разговаривают, и я не должен к ним обращаться. Какой смысл помнить их названия? Ты не ботаник. Ты не врач", - потому что он знал, какой цветок, какие листья можно использовать для лечения какой болезни.
Я сказал: "Это все нужно специалистам. Ты считаешься духовным человеком, а я не думаю, что это относится к духовности".
Он очень рассердился. Он сказал: "Все высоко ценят мою эрудицию. По сути, все чувствуют благоговение перед моими знаниями об этом мире. Ты первый человек, который оскорбил меня".
Я сказал: "Я не оскорбил тебя. Я просто пытался вызвать твое осознание, что сейчас тебе семьдесят, скоро придет смерть, и смерть не будет спрашивать эти все названия. Смерть спросит: "Ты можешь быть осознанным или нет?""
Но в тот момент он был очень зол и не стал слушать меня.
Через восемь лет он умер. Перед его смертью, всего за два дня, я проезжал его город - он жил в Нагпуре. Я зашел повидать его, услышав, что он очень слаб. И он был очень слаб. Он превратился почти что в скелет. Было грустно видеть этого человека. Я спросил: "Что случилось?"
Он ответил: "Похоже, случится как раз то, о чем ты говорил в тот день. Приближается смерть. Я могу слышать ее шаги. Жизнь ускользает из моих рук. И, пожалуйста, прости меня за мою злость. Ты был прав. Вся моя эрудированность бесполезна. Если бы я послушал тебя, даже восьми лет было бы достаточно, чтобы медитировать, стать осознанным, и сейчас я не был бы опечален приближением смерти, я был бы полон трепета, что приближается самое великое переживание в жизни - смерть - и я буду наблюдать это. Но не думаю, что я смогу. Я потеряю сознание. Я уже теряю сознание, я становлюсь все более и более сонным".
Я сказал ему: "Постарайся запомнить, по крайней мере в следующей жизни, не следует слишком сильно утруждать себя излишними знаниями - чтобы просто произвести на людей впечатление. Существенного очень мало, и, если ты сможешь понять существенное, твоя жизнь будет триумфом, победой".
Глава 41
Соль земли
Ошо, я всегда чувствовал к тебе большую любовь за Иоанна Крестителя. Похоже, что человек, которого считают пророком, который возвестил о приходе Иисуса, был более значительной фигурой, чем сам Иисус. Не мог бы ты разъяснить?
Об Иоанне Крестителе известно немного. Его затмили Иисус Христос и христианство. Он, безусловно, был более сильный и значительный революционер, чем сам Иисус.
Очень жаль, что иудеи не будут говорить о нем, потому что он провозглашал, что старый иудаизм подошел к концу и новая весть уже в пути.
Это старый способ сказать, что он объявил о том, что готовит почву для нового мессии.
Символы меняются с течением времени, но если говорить об этом человеке, то будет точнее и правдивее сказать, что он готовил почву для новой вести, не для нового мессии, и доказательство тому существует.
Я буду говорить об этом.
Иудеи в силу обстоятельств не уделяют внимания Иоанну Крестителю. Он провозглашал смерть старого и рождение нового, которое не может пощадить действительно старое, ортодоксальное, традиционное.
Христиане пренебрегли им по другой причине: он крестил Иисуса, приобщил его к религии. Христиане не хотят упоминать тот факт, что у Иисуса был мастер, потому что это снижает статус Иисуса в глазах христиан - единородному Божьему сыну никакой мастер не нужен, он рожден мастером, и он рожден с вестью. Поэтому если об этом и упоминается, то упоминается лишь о том, что Иоанн Креститель инициировал Иисуса.
Это отвратительно, что они много не говорят о мастере своего мастера. Они поднимают такой шум вокруг распятия Иисуса. Вся их религия основана на распятии Иисуса; если бы он не был распят, христианства бы не было вообще. Но они не говорят о том, что Иоанн Креститель был обезглавлен.
Ни иудеи не обращают никакого внимания на то, что был убит человек. Они были довольны этим, потому что он провозглашал смерть старого.
Ни христиане не заинтересованы в нем, потому что он не был христианином. Он посвятил Иисуса в иудаизм, не в христианство.
А этот человек, должно быть, обладал такой невероятной харизмой, что даже такой человек, как Иисус, почувствовал желание стать его учеником.
Тысячи людей были крещены Иоанном. Должно быть, он был окутан магией волшебства, и в то же время он был очень скромным человеком - потому что не объявлял себя мессией. Этот момент нужно запомнить. Невероятная красота… у него были все качества, чтобы назвать себя мессией. Он влиял на людей больше, чем Иисус.
Иисус был распят иудеями, потому что он говорил - говорил против их понимания Бога, говорил, что он единородный Божий сын. Он утверждал то, что не мог доказать, и еще утверждал, что он долгожданный мессия. Иудеи ждали спасителя со времен Моисея.
Иоанн Креститель был харизматической личностью. Он мог бы провозгласить себя мессией, единственным единородным сыном Божьим, но он был скромным человеком. Он ничего не провозгласил. Наоборот, он просто сказал: "Я прокладываю путь для прихода нового мессии".
В психологии евреев никто никогда не будет принят как долгожданный мессия. На это есть очень веская причина. Евреи слишком сильно страдали.
Сначала они страдали в рабстве в Египте… Эти огромные пирамиды, которые вы видите, даже наука считает, что сделать такое невозможно - четыре тысячи лет назад, такие большие каменные глыбы - это невозможно, потому что не существовало настолько мощных грузоподъемных кранов, не существует их и сегодня; и эти впечатляющие камни, огромные камни тащили на высоту человеческие существа. Каждый камень уносил сотни жизней. Эти пирамиды были построены не египтянами, они были возведены для египетских царей и цариц, но они были построены евреями, находящимися в рабстве; они тащили эти камни, солдаты на лошадях постоянно хлестали их, чтобы они не чувствовали груза. А если кто-то падал и умирал, его незамедлительно заменяли другим евреем.
С тех самых дней евреи страдали. Сорок лет блужданий в пустыне с Моисеем в поисках места, в конце концов они обосновались в Израиле - который назывался в те дни Иудеей, но она сразу же была захвачена римлянами. А римляне были не менее жестоки, чем египтяне, возможно, даже более жестоки.
Иоанн Креститель не был убит евреями, потому что он никогда не провозглашал себя мессией, но они и не могут принять никого как мессию, потому что это их единственная надежда. А когда люди находятся в великом страдании, надежда действует как невероятная помощь: это должно быть далеко, но не слишком далеко, не за пределами досягаемости. Это должно оставаться в пределах досягаемости, но между тем, когда вы движетесь к нему, также двигаться, удаляясь. Оно всегда остается в пределах досягаемости, но вы никогда не достигнете его.
Поэтому евреи надеялись. Все их надежды возлагались на приход мессии, на то, что он избавит их от всех страданий.
Но они не могут никого признать как мессию. Во-первых, потому что никто никого не может избавить от страданий. Так что другим может казаться, что прогулки по воде - это чудо, но евреи не ждали мессию, который будет ходить по воде. У них была глубокая надежда на мессию, который заслонил бы их от боли и муки, от всех их страданий; не на кого-то, кто поднимает одного человека из могилы, - это не имеет значения. Все это лишено смысла, так как не оправдывает их надежды.
Во-вторых, признание кого-либо мессией значит, что теперь надежды нет. Этот человек, безусловно, своего рода волшебник: он превращает воду в вино, ходит по воде, кормит сотни людей двумя буханками хлеба, воскрешает человека из мертвых, исцеляет нескольких больных людей. Но если он мессия, как насчет их многотысячелетних страданий и мучений? Теперь даже с надеждой покончено. Мессия пришел, и мессия обманул их надежды.
Вместо того чтобы видеть, как мессия рушит их надежды, они предпочли, чтобы мессия был распят - чтобы оставить надежду в живых.
Никого не интересует психология евреев. Они не были жестокими людьми, они не жестокие люди. Они никого не истязали.
Почему вдруг они ополчились против Иисуса? - Он разрушал их надежду, а это все, что у них было: никакой радости в их жизни, никакой свободы в их жизни, только надежда, что однажды все эти страдания закончатся. Эта ночь не может длиться вечно; придет рассвет, придет мессия и освободит богоизбранный народ, евреев.
Они не могли принести в жертву эту надежду. Эта надежда была таким облегчением и утешением, эта надежда была их единственным будущим.
А сын плотника приходит и хочет разрушить ее.
Они не смогли простить Иисуса.
Но они не были против Иоанна Крестителя, хотя он и провозгласил окончание старого и начало нового, хотя он и провозгласил, что прокладывает путь для прихода нового мессии.
Он был убит римлянами, непосредственно женой Понтия Пилата. Это очень странно. Она была красивая женщина, Понтий Пилат был влиятельным человеком в Римской Империи… а политика срабатывает странным образом. Он был настолько влиятельным, что римский император был встревожен: он старел, и после его смерти у его сына не было шанса стать императором, если бы Понтий Пилат остался в Риме. Он имел такое влияние на людей, что его нужно было отослать очень далеко - таким изящным способом, чтобы никто и не подумал, что его просто убрали с пути сына императора. И когда император приказывает Понтию Пилату уехать… Влиятельный человек, разумный человек, и у него влиятельная жена.
Но чем красивее женщина, тем более она эгоистична.
Мужчина становится эгоистичным, когда он богат; он становится эгоистичным, если у него в руках политическая власть; он становится эгоистичным, если обладает большими знаниями, ученостью; он становится эгоистичным, если его почитают как святого, пророка. Он не оставил женщине никакого пространства, кроме красоты, чтобы удовлетворять свое эго, - очень ограниченная сфера, однобокая.
Но именно из-за того, что сфера ограниченная, эго становится очень сильным. У красивой женщины эго сильнее, чем может быть у любого мужчины.
Жена Понтия Пилата услышала об Иоанне Крестителе - а она знала только мужчин, которые мгновенно увлекались ее красотой, она никогда не знала таких людей, как Иоанн Креститель. Когда она пришла к Иоанну Крестителю, он даже не посмотрел на нее, он просто сказал: "Приходи в другой день. Я должен встретиться со многими людьми, и у них назначена встреча до тебя. Здесь все равны. Не имеет значения, что ты жена Понтия Пилата; запишись, потому что я должен принять тысячи людей". Он даже не посмотрел на нее, и она почувствовала себя оскорбленной. Она имела влияние в политике, первая леди империи, и она была красивая леди. Она так разозлилась, что через Понтия Пилата приказала арестовать Иоанна Крестителя.
Понтий Пилат пытался переубедить ее: "Ты не знаешь этих людей. Их нельзя сломить ни красотой, ни силой - ничем. Ты должна быть терпеливой. Сходи еще раз".
Она отказалась. Против своей воли он вынужден был арестовать Иоанна Крестителя, и женщина так изводила его, что она хочет видеть голову Иоанна Крестителя, принесенную на тарелке, что без этого она не почувствует удовлетворения.
Это продолжалось почти двенадцать лет - потому что Понтий Пилат не видел в этом никакого благоразумия.
Это проблема любого мужа. Благоразумна жена или нет, вы не сможете логически убедить ее. Она будет продолжать изводить и мучить вас; и в итоге, просто чтобы покончить с этим, его голова была отрезана и на тарелке предъявлена даме.