Если же снять эмоциональное наполнение и вспомнить о вероятных опасностях, поджидающих со всех сторон, то волей-неволей придется вертеться, как вошь на гребешке, смещаясь и озирая окружающее пространство, что немедля скажется на качестве собственно приемов.
Даже сражаясь с единственным противником, не следует забывать о "дядьках с вилами", притаившихся за спиной.
Только таким путем можно достичь удивительной живости и неуловимости в схватках, что достойна цитаты из "Путешествия на Запад" У Чэн-эня о похождениях Великого мудреца, равного Небу, царя обезьян Сунь У-куна:
Казалось, будто тигр ворвался в овечье стадо,
или сокол влетел в курятник…
Не стоит вкладывать душу в технические действия, оставьте ее при себе, и пусть ваш разум парит над полем битвы, одинаково беспристрастно отмечая успехи и неудачи. Если вам хотя бы раз удавалось достичь этого волшебного состояния, вы наверняка заметили удивительную достоверность, с которой предугадывается поведение противника и следуют собственные ответные манипуляции. Когда ум центрован на "точку" и вы осознаете любые перемещения в пространстве как движения центра, то абстрактные определения типа "право-лево" или "верх-низ" теряют смысл. Остается парение в трехмерном мире над условной плоскостью пола или земли, послушное малейшему дуновению мысли либо инстинкта. Если к тому же вам удается отчетливо воспринимать противника в виде некоего "центра" без тела, рук и ног, то никакие его трюки не смутят вашего спокойствия, ибо информация о возможных действиях будет считана до начала их реализации, просто в форме ясного знания, как будто не он, а вы сами стоите перед собой. При этом конкретные приемы в том виде, к которому мы привыкли, лишаются жесткой внешней формы, а зачастую и вовсе не походят на базовый прототип.
Один мой приятель, весьма талантливый подвижник ушу с огромным стажем практики во "внутренних" направлениях, добрался-таки до почти контролируемого присутствия Ци во время парной работы. Если опустить туманные описания, с помощью которых он тщился передать на словах это своеобразное и трудно поддающееся переводу в привычные формулировки ощущение, суть происходящего в том, что в такие моменты само понятие "техники" бессмысленно. Противник явно замедляется и в восприятии движется, будто лунатик, с которым посредством обычных житейских манипуляций можно делать все что угодно. При этом собственное тело наливается такой мощью, которая позволяет наносить увечья любой степени тяжести, не принимая в расчет вялых попыток сопротивления.
Что касается впечатлений от всего этого у противоположной стороны, в качестве каковой мне доводилось бывать достаточно часто, то ощущения не из приятных, словно вы сцепились с какой-то машиной.
Прекрасное описание аналогичного состояния дает Иосиф Линдер, имевший подобный опыт во время одной из своих поездок в Японию:
"… и вдруг сильная волна пробегает по позвоночнику, заставляя меня вздрогнуть. Тело мгновенно меняет осанку, взгляд устремляется в бесконечность. Я перестаю ощущать собственное тело, есть только ощущение теплого потока, в котором я несусь, не испытывая ни удивления, ни страха, ни радости. Мастер делает шаг в сторону, и в то же мгновение один из учеников бросается в атаку. Поток, в котором я плыву, несет меня сквозь атакующих, и мне кажется, что прошло уже много часов, но я не испытываю ни усталости, ни боли, хотя их удары достигают тела, но как-то странно отскакивают от него…"
К сожалению, все эти чудеса требуют не просто многих лет целенаправленных тренировок, но и постоянного поддержания формы, так как небольшой перерыв в занятиях приводит к тому, что ваше умение тает незаметно и тихо, уходя, будто вода сквозь пальцы.
Вернувшись с небес на грешную землю, мы увидим, что на физическом уровне любая парная работа может быть отнесена к одной из четырех разновидностей:
А. Четко очерченная наработка техники нападения и защиты с распределением ролей.
Б. Обусловленный полусвободный спарринг, имеющий целью шлифовку приемов путем их многократного повторения.
В. Свободный спарринг для проверки набранной техники в режиме, максимально приближенном к реальному бою.
Г. Принципиальная схватка для выяснения рейтинга участников, протекающая на грани риска и, как правило, с неизменными травмами.
Как видите, сюда не входит самый настоящий поединок, смертная битва со многими нападающими, поскольку весь этот ужас, как было сказано, происходит по абсолютно иным физическим и моральным законам, не имеющим ничего общего с учебным процессом.
* * *
Итак, отточив до какого-то уровня отдельные компоненты стиля, вы неизбежно захотите проверить, как они работают на деле против живого движущегося партнера.
Опыт построения тренировочного процесса даже в таком, казалось бы, индивидуальном и самодостаточном занятии, как изучение базовых форм тайцзи-цюань, показывает, что без их парной проработки невозможно достичь понимания внутренней сути движений, а это приводит в итоге к пустому, формальному исполнению комплекса. Если же практикуемый вами стиль заведомо предполагает грядущие победоносные стычки, то парной работе надлежит уделять более чем серьезное внимание и любое потребное количество времени.
Разберем каждую из ее разновидностей подробно.
А. Конкретных видов обусловленной учебной парной работы существует безмерное множество, но всю их массу легко разделить на две основные группы - выполняемые на месте или в перемещении.
Самый элементарный вариант: вы с партнером становитесь на определенном расстоянии друг от друга в заданную позицию и начинаете исполнять каждый свою роль.
Обычно кто-то атакует одинаковыми движениями, раз за разом, позволяя напарнику шлифовать реакцию и технику защиты. На первом этапе оба участника дуэта остаются на месте, что позволяет сконцентрировать внимание на чистоте приемов. Каждая сторона при этом ведет свою "партию" и преследует свои цели. Ошибочно понимать это так, будто нападающий "пашет" на своего приятеля. Отнюдь! - он сосредоточенно отрабатывает заданный удар или связку, не отвлекаясь на реакцию напарника. Требуется лишь минимальный контроль, дабы не влепить милому другу "фонарь" под глаз. Подобная осторожность и внимание возрастают в цене стократ, когда работа протекает с оружием в руках. Даже самые корректнейшие и добросердечные мои ученики время от времени умудрялись рассечь друг другу то бровь, то пальцы, а однажды я сам, показывая блокировку от тычка короткой палкой, отвлекся на долю секунды для какого-то попутного объяснения и немедленно получил ошеломляющий удар прямо в переносицу. К счастью, последствия оказались минимальными, но "с копыт" я слетел моментально. Поэтому, приступая даже к самой незамысловатой парной работе, всегда имеющей потенциальную возможность плотного контакта, нужно отбросить любые посторонние размышления и бдить весьма чутко.
В этой связи следует особенно отметить некий психологический момент, а именно - никогда нельзя улыбаться во время какой бы то ни было тренировки с партнером.
Никогда! Я не знаю, в чем тут дело и почему именно улыбка обладает таинственной ядовитостью при обмене ударами, но если она озаряет лица в столь неподходящий момент, то рано или поздно кто-то непременно получит по зубам. Возможно, будучи лишь поверхностным проявлением сложного психологического состояния, улыбка просто знаменует собой общую благодушную расслабленность и дружеское расположение, совершенно здесь неуместные, переводя тем самым дух и разум отнюдь не в нужное русло? Так или иначе, опыт со всей очевидностью показывает - где улыбки, там вскоре будут стоны и слезы. Вообще, любая внутренняя (и, как следствие, внешняя) несобранность очень быстро приводят к неожиданно серьезным травмам даже тогда, когда характер заданной работы никоим образом их не предполагает.
Никогда не улыбайтесь во время занятий боевым искусством, особенно - в парной работе!
В моей тренерской практике был неприятный эпизод, когда давным-давно, преподавая ушу, я в самом конце тренировки расставил учеников парами для привычной, обыкновенной, легкой и мягкой работы, способной доставить лишь удовольствие всем участникам. И вот один из них вяло и безалаберно махнул (даже не ударил) ногой вперед, а второй столь же сонно выставил перед собой растопыренную (сто раз предупреждал, что это опасно!) пятерню. Результат - он подходит ко мне и с некоторым изумлением показывает вывернутый в обратную сторону средний палец с торчащей сквозь кожу белой косточкой.
Классический открытый перелом, "скорая" и гипс - почему-то на два месяца.
Оттого и говорится, что никогда нельзя "играть в каратэ", даже когда против вас стоит самый нежно любимый друг. Корректность работы и контроль над техникой предполагают отнюдь не внутреннюю, а внешнюю мягкость.
Если схватка изначально жесткая и суровая, то вы и так не расслабитесь, боясь заполучить "и в нюх, и в дыхало", но когда речь идет о своеобразных "пятнашках", мы попадаем в эмоциональную ловушку, загодя отвергая наличие опасности там, откуда она и не думала исчезать.
Один из моих ближайших друзей, которому посвящена эта книга, человек необыкновенно улыбчивый и обаятельный, становясь напротив, чтобы "немного поработать", преображался столь разительно, будто его подменили. Он вмиг обращался в холодную машину, настолько бездушную, что становилось индо страшно. Но ни я, ни кто-либо из великого множества его знакомых и учеников не припомним случая, чтобы он влепил кому-то синяк или расквасил нос. И это при том (скорее, именно оттого), что мастерство его достигало чрезвычайно высокого уровня, а длиннейшая когорта самолюбивых дурачков, возомнивших о себе слишком много и порою заявлявшихся к нему в зал на предмет принципиальной драки, уползали битыми вдребезги, в прямом смысле слова в слезах и соплях.
Поэтому для спарринга любого уровня с кем бы то ни было требуется полнейшая концентрация духа, разума, воли и самоконтроля, независимо от целей и задач такой работы. Когда дело касается оружия, это требование удесятеряется в цене и должно выполняться неукоснительно. Повторяю: не путайте расслабленность тела с вялостью духа.
Первая является неотъемлемой составляющей всякой действительно эффективной техники, тогда как вторая поистине подобна смерти. Китайцы очень четко различают две схожие внешне, но противоположные по содержанию формы, или состояния, именуемые "расслабленной рукой" и "мертвой рукой". Разумеется, под "рукой" следует понимать все тело или какую угодно его часть.
Расслабленность руки предполагает наличие в ней Ци при полном контроле и осознании на фоне релаксации мышц. Напротив, "мертвая" конечность словно забыта нами, а там, где нет разума, нет и Ци. Именно такая рука получила открытый перелом пальца в приведенном выше эпизоде, чего никогда бы не случилось, присутствуй в ней хоть капля жизни.
Если на вашу долю выпало стать нападающей стороной, от вас как минимум требуется выполнение строго стандартных, однотипных движений, дабы партнер не стоял перед необходимостью ежесекундно бороться за жизнь, а спокойно и методично нарабатывал заданный рефлекс, превращая его в инстинктивное действие. Конечно, речь здесь не идет о заведомо оговоренной работе с финтами, сменой уровня атак и порядка их чередования с целью натаскивания ученика на скорость реакции и оценки нее штатных действий. Коль скоро сказано выполнять, например, тычок на среднем уровне (хоть кулаком, хоть палкой), то и первое, и сто первое движения должны быть совершенно идентичными по высоте, глубине, скорости и всем прочим параметрам. Вместе с тем обязательным является наличие определенной "обратной связи" с партнером, которая подразумевает нечто вроде слежки вполглаза за его готовностью отреагировать на атаку. Он живой человек и вполне может зазеваться, спутаться, не успеть и так далее.
В конце концов, вдруг ему на мгновение сделалось дурно, а тут вы со своим ударом. Поэтому не стоит уподобляться бесчувственному чурбану и молотить, как паровая машина. Ни пользы, ни радости подобная работа не принесет, а станет причиной травмы.
Все вышесказанное, понятно, имеет отношение лишь к нормальным людям, а вовсе не к даунам, что приходят на тренировки самоутверждаться. Такой, как правило, вовсе не случайно "въедет" ногой в голову напарнику - и давай извиняться, хотя самого буквально распирает от гордости: как же, он попал!
Обычно умение дозировать глубину и скорость удара приходит само собой с опытом, но существуют нехитрые упражнения для наработки величины "проноса" вашего кулака или бокэна в строгой зависимости от желания. Успех данной работы напрямую связан со способностью концентрировать разум на том или ином объекте, образе, точке пространства. Один из вариантов выглядит так: станьте друг против друга, чтобы для достижения полного контакта вам не требовалось полностью вытягивать руку, то есть оставьте некоторый запас глубины проникновения.
Начинайте наносить концентрированные удары (неважно, кулаком или оружием, лишь бы движение имело тычковый, а не круговой характер) точнехонько по поверхности кимоно партнера в том месте, где оно образует выступающую складку. Подчеркиваю: удары наносятся в полную (!) силу, так, чтобы максимальная концентрация совпадала с касанием ткани, но не более того. Складка не должна сминаться.
Достигнув успеха, сместите удар в глубину, каждый раз проваливая ткань до тела. Потом добейтесь легких щелчков по коже, не причиняющих напарнику сколько-нибудь заметной боли. Разумеется, градаций глубины можно придумать и больше, но этих трех вполне достаточно. Если же вы хотите перейти к более плотному контакту с углублением фокусировки в мишень от сантиметра до сквозного "пробоя", то придется заменить живого партнера на манекен или тяжелый мешок - по вполне понятным соображениям.
Круговые атаки гораздо менее контролируемы, поэтому переходить к ним можно лишь по достижении успехов на поприще тычка. По той же причине мы лишены возможности использовать в контактной тренировке гибкое и секционное оружие, ибо они в момент соприкосновения с целью сразу и полностью отдают весь наличный запас кинетической энергии, наплевав на ваше мнение.
Сказанное о парной работе на месте одинаково справедливо и для всех разновидностей перемещений - прямолинейных, круговых и комбинированных. Собственно говоря, если партнеры действуют в ритме маятника, при котором атака выполняется с выпадом, а защита - с отходом назад, вбок или с "входом", то никакой разницы нет. Определенные сложности возникают тогда, когда дело доходит до сравнительно протяженных "дорожек", на которых нужно учитывать всевозможные переменные факторы типа роста, длины и скорости шага, общего баланса и так далее. Впрочем, эти проблемы умирают в зародыше, если партнеры качественно отцентрованы на "точку" и способны плавно скользить над землей в любом направлении, независимо от выполняемых приемов. Когда же один из них (или оба) перемещается, словно ожившая статуя, то работа постоянно прерывается либо столкновениями лоб в лоб, либо разрывом дистанции на целые метры. В этом-то и состоит главный фокус и цель "дорожек": научить людей сохранять заданную дистанцию, а уж потом бить, хватать и блокировать.
Когда наша парочка трудится в поте лица на месте, без беготни, всякий раз возвращаясь в исходную точку после очередных выпадов и уходов, необходимо тщательно соблюдать требование возобновления первоначальной позиции. Недопустимо начинать следующее действие непосредственно из предыдущего. Если представить себе каждую отдельную связку в виде отрезка туннеля определенной глубины, то центральная позиция дает возможность заскочить в любой, поскольку все они "расходятся" от нее словно бы веером. Находясь в таком "нуле", вы вольны в каждое мгновение сотворить что угодно, тогда как нахождение среди определенных "стенок" накладывает на свободу выбора известные ограничения. К сожалению, большинство учеников склонны игнорировать фазу возврата "в ничто", предпочитая корявые и неудобные связки порой абсолютно не стыкующихся друг с другом технических действий.
Еще по поводу обусловленного спарринга можно добавить, что здесь количество важнее качества: лучше вполсилы сделать двести повторов, чем с полной выкладкой - двадцать. Процесс закрепления в сознании и в двигательных стереотипах какого-то нового навыка совершенно идентичен нарезанию резьбы по металлу при помощи лерки или метчика. Тот, кто торопится вложить в это занятие душу и силы, непременно сломает инструмент и погубит заготовку. Только время и терпение приводят к цели.
Невозможно заскочить на утес единым прыжком, однако, продвигаясь мелкими шагами, мы и не замечаем, как вдруг оказываемся на желанной вершине, одной из тысяч и тысяч ей подобных.
Слива в прошлом году,
Ива в нынешнем…
Их краски и ароматы те же,
Что и в старину.
(Чаньское изречение)
* * *
Б. Полусвободный спарринг с заблаговременным распределением ролей или арсенала приемов напоминает обыкновенный поединок, за исключением того, что его участники не вправе переступать намеченных границ, а вынуждены держаться в заданном русле темпа, плотности контакта и всех прочих оговоренных "но". Целью всего этого является более живая и реальная проверка в действии освоенных техник, а также "дегустация" новых связок. Разумеется, ни о каком топтании на месте или хождении челноком в дорожках речи уже нет. Перемещения по площадке абсолютно ничем не стесняются, и каждый из участников сам выбирает подходящую манеру шагов, прыжков и всего прочего, вплоть до акробатики. Любые вольности здесь допустимы постольку, поскольку они не вступают в противоречие с заданной программой, ибо работа все же учебная, и приоритетной задачей остается шлифовка или проба какой-нибудь техники, а отнюдь не вальсирование по залу.
Тем не менее существует ряд ситуаций, когда именно перемещения выступают на первый план. Дело в том, что, по многолетним моим наблюдениям за повадками учеников во время парной работы, абсолютное их большинство склонны к прямолинейным челночным движениям типа "выпад - отход - выпад", отчего волей-неволей приходится навязывать им искусственную модель поведения и буквально заставлять совершать различные круги, повороты и циркуляции, позабыв о кулаках и палках.
Также может возникнуть необходимость "привить вкус" к определенной позиции, редкой, но полезной, наподобие стоек на одной ноге. Для концентрации внимания на нужном аспекте в этом случае дается задание постоянно вплетать в канву спарринга искомый элемент (впрочем, этот методический ход используется применительно к любым действиям, а не только к стойкам).