Для чего необходимо определение
– А для чего нам необходимо определяться в своей жизни? – навязчиво спрашиваю я тетю Наилю.
– Для того чтобы каждый смог открыться перед самим собой, перед своей жизнью, перед миром, в котором мы живем, да перед Создателями, которые нас создали. Ведь определение открывает нам знание, видение, слышание, слушание самого себя, своей жизни, дела, ремесла, мира, живого и мертвого да направляет нас на те или иные действия уже знающими, видящими, слышащими, слушающими и действующими людьми, которые сами решают за себя, делают выбор: жить или умереть, действуют, исследуют себя и свою жизнь, да решительны в мыслях и в действии.
Да этими словами тетя Наиля окончательно пригваздила меня к земле, что я какое-то время не могу встать. Да погружаюсь в осмысление сказанного. А тетя Наиля и баба Гуля еще немного сидят возле меня молча да идут косить траву дальше.
Глава 13
ПОЗНАНИЕ СЕБЯ ЧЕРЕЗРЕМЕСЛА
За набором или разбросом сил
Немного отдохнув в тени плакучей ивы у самого пруда, баба Гуля идет на соседний луг, а я с тетей Наилей сажусь поудобнее у платка, где на песке нарисовано дерево, и в предвкушении продолжения разговора потираю руки.
– Итак, продолжим? – спрашивает меня тетя Наиля.
– Продолжим, – отвечаю я.
– На чем мы остановились?
– На обряде определения дитем кем ему необходимо стать: Хозяином или Хозяйкой, – говорю я.
Тетя Наиля немного молчит, продумывая, с чего начать разговор, а я сижу и жду. Солнышко уже высоко. Птицы весело щебечут, словно подталкивают нас: продолжайте, мол, продолжайте свой разговор. А с пруда дует свежий ветерок и остужает мой пыл, усиливающийся от молчания. И тетя Наиля начинает говорить:
– Ветви древа – это пути ухода ребенка от своего жизненного пути за набором силы или для разброса силы.
– А если мы набираем жизненные силы – то это все равно уход от своего жизненного пути?
– Смотря какой, – отвечает тетя Наиля. И продолжает свой рассказ: Когда ты очищаешь свою душу и плоть от боли да освобожденную силу жизни сразу направляешь на делание дела жизни, то ты не уходишь от своего жизненного пути. Как мы это делаем с тобой сейчас: мы делаем свое дело, исследуя жизнь, раскрываем свои знания и тут же применяем их в построении своей жизни, освобождаемся от внутреннего зла и полученные жизненные силы направляем на выполнение дела жизни. Здесь мы не уходим от своего жизненного пути, а, наоборот, закрепляемся на нем. Да идем, четко зная, куда идти дальше, видя, слыша, слушая и действуя.
Но когда ты говоришь, что я СЕЙЧАС освобожусь от внутреннего разрушительного действия, и ПОТОМ я стану хозяином своей жизни, тогда я заживу свою жизнь, то эти слова сразу выводят тебя в отшельничество, хотя со стороны смотрится, что ты находишься в миру. В этом случае ты те силы жизни, которые возвращаешь в себе, не направляешь в делание дела жизни, а направляешь – только на очищение своей души и плоти, и заметь, этот процесс может длиться вечно. Это и есть уход от своего жизненного пути для набора жизненных сил и познания самого себя да своей жизни.
Или такое: ты полностью изолируешься от обычного мира и проходишь очищение да познание себя и своей жизни в одиночку, а, освободив себя от разрушительного, возвращаешься да начинаешь делать дело жизни.
Или еще такое: люди, заблуждаясь, полностью бросают то, в чем они жили, что они делали, и уходят проходить школу магов. Это тоже уход за силой жизни. Только потом им очень тяжело вернуться в обычный мир. Им уже необходим мир таких людей, как они сами. А этот путь не для каждого. И он часто бывает ошибочный, опасный, тернистый. Этот путь только для хранителей Белого Света. И то – мы полностью не уходим из окружающего мира, а в нем самом познаем себя и свою жизнь да тут же делаем дело жизни, не показывая людям, кто мы есть на самом деле. Да даем и показываем людям только то, что они хотят от нас видеть и получить. Я ответила на твой вопрос?
– Да, – с гордостью подтверждаю я сказанное тетей Наилей.
– Безопасный путь ухода за силой? – это тот, по которому ты идешь в миру, изгоняя из себя то, что тебя пожирает изнутри, да силы жизни, которые ты возвращаешь себе, сразу направляешь в свое дело жизни. Да при этом мир тебе является спутником жизни. Ты в него смотришь, как в зеркало своего внутреннего отражения. Или, как очень часто о нем говорят наши предки, мир – это зеркало нашей души. Да мир участвует в делание твоего дела жизни. Он тебе показывает твою жизнь и твою боль, то, что тебя разрушает изнутри. Вот так, сынок. Тебе это ясно?
– Да, – не задумываясь, проговариваю я.
– Тогда давай вернемся к нашему познанию жизненного уклада. Ветки, или веточки – это тупики, где происходит разброс сил, либо источники набора сил. Например, твой основной жизненный путь сейчас лежит в семье Матушки и Батюшки, а, приходя к нам, ты уходишь со своего основного жизненного пути. И как ты видишь за чем?
– За силой, – не задумываясь, отвечаю.
– Но заметь, после нас ты снова возвращаешься на свой основной жизненный путь, то есть в родительскую семью. Так?
– Да, – размышляю я. – После того, как с вами проработаю какую-то тему жизни, да раскрыв в ней свои знания жизни, я возвращаюсь к своим родителям. Вот только не всегда у меня получается их применить, живя с ними.
– Это происходит только оттого, что ты начинаешь учить других, – поясняет тетя Наиля да продолжает: А это уже есть уход от своего жизненного пути на разброс своих жизненных сил.
– Подожди! Подожди! Это как так получается?! Это мой уход со своего жизненного пути на разброс силы? – останавливаю я тетю Наилю.
– Да, сынок. Это очень просто. Как ты себя чувствуешь, когда тебя не слышат Матушка и Батюшка да и вообще люди, кого ты учишь тому, что ты познал, находясь с нами?
– Упадок сил, – проговариваю с недоумением.
– А это и есть тот результат, который ты получаешь оттого, что ты учишь других, желая им помочь, когда они сами этого не хотят. А то, что мы разбрасываем свои жизненные силы, и есть уход со своего жизненного пути.
Когда разбрасываем свои силы, то сходим с жизненного пути
– Подожди! Подожди! Это как так? Я чего-то не пойму, – останавливаю снова тетю Наилю и прошу ее пояснить: Ведь в это время я нахожусь с родителями там, где проходит мой жизненный путь.
– Да, это так. Но есть одно "но". Живое может разбрасывать свою жизненную силу, идя по своему жизненному пути?
– Раз так происходит, значит может.
– Тогда скажи-ка, какое предназначение нашего жизненного пути? – заостряет мое внимание тетя Наиля.
– Чтобы каждый человек шел к выполнению своей задачи, с которой он пришел на землю.
– Так. А человек может разбрасывать свои жизненные силы, когда его промежуточная задача – создать условие, чтобы набраться жизненных сил, да вернуться в Небесное Царство во Свет и выполнить дело, ради которого мы были созданы Создателями, или нет?
– Нет.
– Дак для чего тогда создан жизненный путь? – стоит на своем тетя Наиля.
– Для того чтобы собрать свои жизненные силы и приумножить их, выполняя свою задачу и свое предназначение этого воплощения.
– Уже что-то, – радуется тетя Наиля. И продолжает исследование жизни: Дак человек может разбрасывать свою жизненную силу, идя по своему жизненному пути?
– Нет.
– А раз идет разброс силы, то ты уходишь со своего жизненного пути или на нем остаешься?
– Ухожу, – виновато проговариваю я.
– А что с тобой происходит, когда ты рассматриваешь с нами свою жизнь и освобождаешься от разрушительного в себе?
– Я становлюсь бодрым, радостным, хочется горы свернуть, – вспоминаю я свои чувства на удивление самому себе.
– Да, это так, – подтверждает тетя Наиля и продолжает исследовать тему:
События бывают разные
– А листья на древе жизни – это события, в которых человек приобретает или разбрасывает силы. Вот, например, ты сейчас разбираешь со мной уклад жизни. Так?
– Да, – не задумываясь, отвечаю я.
– А это событие?
– Да.
– И что ты в этом событии получаешь?
– Странный вопрос… Знания, которые есть во мне, – с недовольством говорю я.
– А что при этом ты чувствуешь?
– Обычно прилив сил.
– А сейчас? – давит на меня тетя Наиля.
– Тяжесть.
– Дак каким для тебя сейчас является событием? – ведет меня тетя по исследованию самого себя.
– … в котором идет уход моих жизненных сил, – выдавливаю я из себя.
– Сейчас давай не станем рассматривать откуда у тебя идет это состояние тяжести, а просто примем как факт, а позже разберем. А сейчас возьмем другое событие: то, когда мы рассматривали, что такое ветви и ветки у нашего древа жизни.
У меня сразу идет радость, и я чуть ли не восклицаю:
– Давай!
– Что ты чувствовал, когда мы разбирали ветви и ветки у нашего древа жизни?
– Радость… тепло в груди… даже сладость во рту.
– А что это за событие? – ровным голосом спрашивает меня тетя Наиля.
– Набора сил.
– Вот мы и рассмотрели с тобой листочки-события на древе жизни, – радостно проговаривает тетя Наиля.
Ствол древа жизни формируется от набора сил ветвями
Но тут меня еще что-то гложет, и я спрашиваю:
– Я согласен с тем, что ты говоришь. Но я уже взрослый, мне уже пятнадцать лет. Как все же ветви и веточки могут быть уходом ребенка на приобретение и разброс силы от своего жизненного пути?
– Нижние ветки на дереве – это пути ребенка на приобретение или на разброс силы жизни со своего жизненного пути с трех лет до начала полового созревания. В этом возрасте он начинает пользоваться знаниями, с которыми он пришел на этот Белый Свет, и развивает их, помогая Матушке и Батюшке вести хозяйство. Да этим сам творит свою жизнь, познавая ремесла. Да через ремесла делает свой вклад в семью и в мир, творя свою жизнь. А познание ремесел и применение их в построении своей жизни – это и есть ветви древа жизни. Вот так. Что здесь сложного? То же самое, что мы с тобой только что разбирали, – утверждающе и напористо поясняет мне тетя Наиля.
– Да, хорошо говоришь, – поддеваю я тетю стариковыми же словами, – но все равно неясно.
– А что тебе неясно?
– Как понять: ветви – это путь ухода ребенка на приобретение или разброс силы от своего жизненного пути? Ведь не у каждого дерева есть снизу ветви и ветки? И вон на нашем рисунке их снизу нет.
– Дело в том, сынок, что дерево не сразу стало таким, какое мы сейчас его нарисовали. Оно имеет свойство расти – с зернышка в огромное древо. Так? – с издевкой говорит тетя Наиля.
– Да, – также с недоумением проговариваю я.
– Да и человек тоже не родился сразу взрослым и дряхлым стариком. Так? – продолжает свою издевку тетя Наиля.
– Так, – как попка-дурак, подтверждаю сказанное.
– Тогда давай посмотрим, какое было дерево, когда оно только проклюнулось сквозь землю.
– Давай, – соглашаюсь с предложением тети Наили.
– Когда зернышко дерева попадает в землю, то в начале появляется корешок, затем росток, а потом формируется стебелек из выросшего ростка. А вот формирование стебелька древа жизни как раз и есть период жизни дитя с трех лет до начала полового созревания.
Тетя Наиля говорит это и на какое-то время замолкает. А, собравшись с мыслями, продолжает:
– Сынок, а как ты видишь: как формируется стебелек у древа?
Я теряюсь от этого поворота и говорю:
– Как, как! Как ему положено!.. Как заложено природой… Питается… дышит… и само растет… развивается… Как еще назовешь?… Не знаю.
– Формирование стебля происходит от набора сил ветвей и веток. Сильные ветви на тонком стебельке держаться не станут. Так?
– Так.
– Дак вот и посмотри, что формирует стебелек у древа жизни?
И действительно! Увидев сказанное, я говорю:
– Тетя Наиля! Послушай! Я родился слабым ребенком. И больным. Из-за проблем с сердцем мне врачи запретили подымать тяжелое, а вы постоянно говорите: "Двигайся, двигайся, и все пройдет, да на кожу и кости что-нибудь нарастет". И я стал лежа на спине развивать руки гантелями. Да на свое удивление у меня появились мышцы не только на руках, но и на плечах и верхней части туловища. Это так, как ты говоришь.
Через ветви древа жизни идет познание мира
Тетя Наиля удивляется мной сказанному, смотрит на меня острым, улыбающимся взглядом и продолжает ровным голосом спрашивать:
– Сынок, дак как ты видишь, чем являются ветви древа жизни у дитя?
– Это радость от познания мира и разочарование в нем, – не задумываясь, проговариваю я, что идет.
– А мир – это что такое для дитя в три года? – ведет меня тетя Наиля по развитию моей мысли.
– Это семья, в которой родилось дитя.
– А в чем выражается познание семьи дитем?
– Дитя изучает каждого человека в семье: что они делают? чем занимаются? Как мыслят? Какие делают поступки? Да многое… Что происходит в семье – то и изучает дитя! – возмущаюсь я.
– А познание дитем того, что происходит в семье, можно назвать уходом дитя за силой или на разброс силы жизни от своего жизненного пути? – возвращает меня к изначальному тетя Наиля.
– Пока не знаю… Еще не вижу, как это происходит, – с тяжестью в душе, но с большим желанием разобраться проговариваю я.
– Ладно, – говорит тетя Наиля, и, немного собравшись с мыслями, продолжает:
– Ребенок с трех-пяти-семи лет уже присматривает себе ремесла, изучает себя, мир, в который он пришел, через них разжигает в себе охоту на познание ремесла, чтобы сделать свой вклад в семью и мир. Так?
– Так, – выражаю свое согласие с мыслью тети Наили.
– Дитя повторяет за Батюшкой и Матушкой, да для себя определяется: чем ему любо заниматься в жизни. Та к он выбирает себе ремесла. Оттого Матушка с Батюшкой и берут детей с собой, куда бы они не пошли, и чтобы они не делали. С семи лет дитя делает дело наравне со взрослыми: в поле, на конюшне, в кузнице, на лугах, в строительстве… И потом по необходимости дитя берут его в подмастерья по познанию того или иного ремесла. А ремесла имеют значимое место не только в жизни взрослого, но и в жизни ребенка. Парень сызмала готовит себя к созданию своего дома, хозяйства, обеспечению семьи, защите своего дома и мира, в котором живет. Девка готовится к созданию уюта, тепла, нежности, красоты и удобства семейного очага. А это раскрывается – только в ремеслах!
– Это как? Красота – в ремеслах? Защита – в ремеслах? Понятно – чтобы построить дом, необходимо освоить ремесло плотника, столяра, жестянщика, маляра, печника, подсобника, стекольщика. А как изучить ремесло по защите дома и мира? Непонятно…
Тут тетя Наиля ласково улыбается и поясняет:
– Это здорово, что есть вопросы, что хочется познать ремесла. Вот благодаря этому состоянию, которое сейчас у тебя, дети с трех лет каждым делом и ремеслом интересуются да расспрашивают.
Как я познавал себя через ремесла
– Вспомни: когда баба Соня тебя подобрала на улице в пять лет и привела к нам, и мы тебя отогревали. В это самое время баба Гуля вязала перчатки из шерсти. Ты, как только отогрелся, прям аж прилип к ней: расскажи да расскажи, как вязать. А она тебе ничего объяснять не стала, только посадила рядом, дала спицы да клубок шерстяных ниток, и ты сам в течение суток связал себе первую перчатку. Что тобой двигало в этот момент?
– Х-м-м… – я прислушиваюсь к себе и отвечаю: Да, действительно, тогда меня подталкивал жадный интерес ко всему окружающему. Только я был шибко неусидчивый – мне все надо было быстро. Бабу Гулю все время тормошил: как да как? А она меня мягко осаживала и приговаривала: "Сынок, мир познать – не поле перейти. Необходимо терпение, чтобы дождаться результата. Да острый внимательный взгляд, чтобы увидеть тонкость и хитрость ремесла. Да силы, чтобы выполнить его. Та к что сиди, смотри и повторяй". Да, точно. И в тот вечер я через час стал самостоятельно вязать, хоть слабо, с пропущенными петлями, но стал! Смотрел на руки бабули, а потом вспоминал, как она провязывала тот участок, который необходимо было связать мне. Но меня сбивало то, что мне хотелось, чтобы все произошло разом, чтобы перчатка росла также быстро как у бабы Гули, а у меня она росла в час по чайной ложке. И баба Гуля мне подсказала: "Увидь: как ты их носишь и как тебе в них тепло, да терпение и появится". А как только я увидел, что я сам связал себе перчатки и лютый мороз мне – нипочем в этих перчатках, то у меня стало получаться. А когда стало у меня получаться, то я увидел в себе весь процесс вязания перчатки полностью. Кстати, мама, бабушка Кока и сестры до сегодняшнего дня не могут вязать перчатки, а я могу.
– Вот видишь! Именно так ребенок и познает ремесла. И, получив для себя одно из них, он переходит к исследованию другого. А вот с семи лет ребенок уже начинает изучать их основательно. Давай посмотрим, как ты познавал основы косьбы травы.
– Давай.
– Вспомни, как ты в пять лет делал себе заклад на то, что тебе предстоит по твоему умению заготавливать сено на зиму?
– Я прибегаю в конце июня к бабе Гуле, а ее дома нет. Баба Матрена на татарском языке объясняет мне, куда она ушла, но я почему-то не совсем все понимаю и бегу наугад, куда ноги вынесут. Прибегаю в пролесок – а там баба Гуля косит траву. Меня это захватывает, и я требую у нее отдать мне косу. Я говорю ей, что сам буду косить, а ты, мол, пока посиди и отдохни.
Баба Гуля, ничего не говоря, вытирает косу травой, растрясает скошенную траву и идет молча с литовкой домой. Я обижаюсь на нее, что она мне не дала покосить. Хочу убежать, но что-то меня удерживает и тянет идти за ней.
Придя домой, она наказывает бабе Матрене накрывать на стол, а сама идет в лабаз. И оттуда выносит литовку поменьше и вручает ее мне: "Держи! Вот этой литовкой станешь косить после обеда, а эта литовка – моя. Договорились?" "Да", – отвечаю я скромно, оторопев.
Мы обедаем и вновь отправляемся с бабой Гулей на луг. Пока мы идем, я всю дорогу представляю себе, как я стану косить своей литовкой: накошу целое поле травы, чтобы бабе Гуле не пришлось ничего делать, а то старенькая ведь уже – еще устанет, заболит че-нибудь. Когда мы пришли, она дает мне брусок и говорит: "Прежде чем косить, необходимо поточить косу, чтобы травке не было больно". И показывает – как.
Следом объясняет: "С литовкой необходимо подружиться, чтобы она тебя не ранила. Договориться с травкой о том, что ты сейчас собираешься делать и для чего, а ей пожелать расти дальше после косьбы. Потом важно навещать ее да поглядывать, как она растет. Разговаривать с ней, да рассказывать ей для чего ты ее бережешь".