* * *
Если вы проскочили дальше, даже не пытаясь остановиться, я вас понимаю. Вероятно, я бы сделал то же самое. Еще не все потеряно. Мы будем продолжать рассматривать это чувство в дальнейшем и, возможно, потом вы заметите его. Нет нужды выяснять это прямо сейчас, поскольку это наиважнейшая часть данной книги и ключ к пониманию того, чему она пытается обучить. Сейчас достаточно просто бросить беглый взгляд внутрь, чтобы мельком заметить живущее там чувство силы и контроля.
Мы бессильны?
Чтобы Шаги и Живое Учение оказали свое воздействие, у них должна быть точка входа. Когда туман наркотиков и алкоголя рассеялся, для меня стало очевидно, что в течение предыдущих девятнадцати лет эти вещества контролировали меня. Я их не контролировал. Или, говоря словами Шагов, я был бессилен перед алкоголем. У каждого есть свой момент ясности, когда открывается Истина того, каковы вещи на самом деле. Как и когда это происходит, предугадать невозможно.
Когда такой момент наступает, мы оказываемся перед голой правдой: если бы мы контролировали вещество или поведение, которое привело нас к Шагам, мы бы прекратили это, поняв, сколько у нас от этого неприятностей. Приходится признать, что либо у нас не было сил понять это, либо не было сил прекратить. Это точка входа в осознание личного бессилия.
К несчастью, вопрос бессилия редко бывает простым. Он усложняется тем фактом, что время от времени у нас появляется видимость контроля. Мы думаем: "Я сегодня не поддамся своей слабости", – и не поддаемся. Такая взаимосвязь между нашим намерением и удачным исходом поддерживает ложное чувство авторства и его притязания на силу контроля над происходящим. Тот факт, что в сотне других случаев то же намерение привело к противоположному результату, даже не рассматривается ложным чувством авторства. В Большой Книге говорится, что у каждого алкоголика есть навязчивая идея – "контролировать свою тягу и получать удовольствие от выпивки". Другими словами, алкоголик мечтает о власти над алкоголем.
Размышляя о личной силе или бессилии, обратите внимание на следующие вопросы: если вы можете управлять чем-то в одном случае из десяти, означает ли это, что вы контролируете это? А если вы можете управлять чем-то половину времени? Тогда вы властны над этим? А если вы можете управлять чем-то большую часть времени? Или, является ли сила контроля сделкой типа все или ничего? Есть ли у вас сила контролировать что-либо?
Первый Шаг вращается вокруг этих вопросов. Никто не сможет ответить на них за вас. Пока вы верите, что обладаете какой-то силой контроля (даже частичной или периодической) над проблемным веществом или поведением, нет смысла переходить к следующему шагу. К счастью, в какой-то момент вы поймете, что эта сделка из разряда все или ничего. Говорить, что иногда у вас есть сила контроля над чем-то, а иногда нет, значит признавать, что вы этим не управляете. Откуда вы знаете, когда эта ваша иллюзорная сила сработает, а когда нет? Если бы вы могли ее контролировать, разве она не работала бы всегда? Поймите, что хотя иногда у вас есть видимость силы, вы все-таки не можете указывать ей, когда работать и когда нет. Это осознание абсолютного бессилия, на которое указывает Первый Шаг.
Шаги замечательны тем, что не пытаются ни в чем вас убедить. Это не правила и не заветы, это проводники. Поэтому Шаги не утверждают, что вы бессильны, они приглашают вас исследовать этот вопрос самостоятельно. Вы вольны делать собственные выводы, но Шаги будут неизменно рядом, готовые бросить вызов вашим выводам, если вы начнете обманывать себя.
Если вы можете выпить бокал-другой вина за едой и это никак не отразится на продуктивности вашей жизни – прекрасно, так и поступайте. Если вы духовный ищущий и можете вписать ваш духовный поиск в богатую и интересную жизнь, нет проблем. Если вы можете посещать скачки время от времени и ограничивать свои ставки суммами, которые не ударят по вашему бюджету, наслаждайтесь! Если вы можете съесть только одну порцию мороженого и поставить контейнер обратно в холодильник до следующего дня – великолепно, "мы снимаем шляпу" перед вами, как говорят в Большой Книге. Но если не можете, то, возможно, вы добрались до двери, ведущей к осознанию собственного бессилия – хотя бы перед одной этой вещью.
Люди, написавшие Шаги, начали их со слов: "Это Шаги, пройденные нами, которые предлагают программу выздоровления". Они не указывают вам, что вы должны делать или во что должны верить. Скорее, они делятся своим "опытом, силой и надеждой", приглашая взять то, что для вас наиболее ценно.
Здесь было бы нелишне отметить, что в программах Двенадцати Шагов нет никакого центрального руководства. Единственное условие вступления в сообщество – это желание остановить поведение, которое привело вас к Шагам. На практике это означает, что интерпретация Шагов сильно отличается от их выполнения. Люди есть люди, они собираются в группы и подгруппы с собственными четкими мнениями и убеждениями, каким все должно быть. Чудо Двенадцати Шагов и различных сопутствующих им программ в том, что они достаточно гибки, чтобы все эти эмоции, пылкие убеждения, капризные персоны и изменчивые мнения никак им не навредили.
Неуправляемость
Вторая часть Первого Шага гласит, что люди, описавшие Шаги, в процессе самоисследования обнаружили, что они не только бессильны перед алкоголем, но и что их жизни также неуправляемы. Это еще одно очко в пользу бессилия. Вы можете признавать, что не контролируете ту вещь, которая привела вас к Шагам, но неспособность управлять своей жизнью – другое дело. Особенно если вы еще не потеряли работу, дом, семью и так далее. Чувство ложного авторства будет присваивать себе заслуги, говоря: "Смотри, как я хорошо справляюсь. Если бы не я (чувство ложного авторства), ты бы уже все это потерял. Это я заставляю тебя подниматься с постели и идти на работу, я даю тебе возможность поддерживать отношения. Это моя заслуга. И попробуй только забыть об этом!" Это голос громкий и хорошо знакомый – ведь он был с вами с двух лет. Вопрос этой книги такой: правду ли говорит этот голос?
Это напомнило мне сцену, которую я видел в Бомбее, на оживленной дороге, ведущей к Малабар-Хилл. Мы проехали мимо человека, сидящего на уложенных на земле грубых досках прямо у края дороги с характерным для индийских городов оглушающим хаотичным движением. Колеса машин, грузовиков и автобусов проносились буквально в нескольких дюймах от него, а он спокойно размахивал руками, указывая направление движения бешено гудящих машин, проезжающих мимо. Он был воплощением того, что мы называем чувством ложного авторства – аспекта нас, который присваивает себе (ложно) функцию контроля.
Если бы вы спросили этого сидящего у дороги человека, что будет, если он перестанет направлять машины, он без сомнения нарисовал бы мрачную картину аварий, пробок и грубых нарушений. И с гордостью подчеркнул бы, как все хорошо движется, когда он "руководит" процессом.
Могу только представить, как он отреагирует, если вы опрометчиво упомянете несколько случившихся чуть ранее в тот же день пробок и аварий! Этот работяга, конечно, признает, что иногда проблемы случаются, но он точно верит, что без его присутствия и размахивания руками все станет ГОРАЗДО ХУЖЕ!
Встреча с Рамешем Балсекаром
Через два года после моего внезапного протрезвления мне посчастливилось встретить весьма неординарного человека по имени Рамеш Балсекар. Он приехал в Лос-Анджелес, мой родной город, чтобы рассказать небольшим заинтересованным группам людей о недвойственности и бессилии в представлении адвайты – учения, плохо известного за пределами Индии. Как и все индийские гуру, он был очень необычен. Это был недавно вышедший на пенсию президент Банка Индии, получивший образование в Лондонской школе экономики, семьянин, заядлый игрок в гольф, в общем, человек "от мира сего". Он никак себя не выделял, не носил длинные рясы, не жил в ашраме и не изрекал цветистые банальности о том, что следует делать и чего не следует. Самым приземленным образом он говорил о том, как самостоятельно понять, что реально, а что ложно. Он побуждал людей ставить под сомнение свои устоявшиеся истины в надежде, что они смогут заглянуть за пределы ограниченной видимости в Беспредельное, из которого сделано ограниченное.
Вскоре после нашей встречи у меня появилась возможность рассказать ему о моих опасениях в связи с отсутствием "духовного" прошлого. Я уже рассказал ему о моем недавнем выздоровлении от активного алкоголизма и последующем поиске ответов на вопрос о Высшей Силе, который привел меня к нему. Но большинство приходящих на его встречи людей были ветеранами духовного поиска, а я был новичком, едва покинувшим бары и наркопритоны. Поэтому я часто чувствовал себя не в своей тарелке, едва понимая, что происходит, как детсадовский малыш на уроке математического анализа. С характерным для него терпением и добротой Рамеш объяснил мне концепцию садханы. Садхана – это санскритский термин, означающий "путь достижения чего-либо". Обычно она ассоциируется с такими традиционными практиками, как медитация, повторение мантр, поклонение, бескорыстное служение и молитва. Он рассказал мне, что садхана описывает средства, благодаря которым иногда возникает трещина в доспехах ложного чувства авторства. Он сказал: "В твоем случае, Уэйн, в течение всех этих лет садханой были алкоголь и наркотики!"
По совести говоря, я не могу кому-то рекомендовать такую садхану в надежде, что она приведет к такому же результату. Велика вероятность, что она просто убьет вас. Но в течение всех этих лет я встречал множество людей, чьей садханой была какая-то зависимость. Главное отличие в том, что люди, практикующие традиционную садхану, верят, что они ответственны за нее, а те, чьей садханой стала какая-то зависимость, почти всегда осознают, что не могут контролировать по крайней мере эту самую зависимость. И когда происходит выздоровление, оно часто воспринимается как случайность, обернувшаяся благом, – Благодать, или Милость.
Большинство людей, с которыми я встречаюсь как учитель адвайты, не подвержены зависимостям в традиционном смысле (хотя у многих есть то, что можно назвать пристрастием к духовному поиску). Я заметил, что люди с зависимостями приходят к вероятности бессилия несколько иначе, чем люди без зависимостей. У большинства людей без зависимостей, которые приходят на мои беседы послушать о Живом Учении, в жизни случалось какое-то драматичное и часто травматическое событие. Такое событие влечет за собой момент ясности, позволяющий увидеть лежащее в основе всего Единство всех вещей. Желание понять это Единство или "вернуться" к нему часто побуждает к духовному поиску. Некоторые из них спонтанно ощущали или даже в какой-то степени осознавали свое личное бессилие. Живое Учение служит точкой входа для дальнейшего исследования этих начальных озарений. Неважно, что служит отправной точкой для возможности личного бессилия. Важен сам факт такого события. Без него понятие личного бессилия остается для большинства людей глупой и даже опасной идеей.
Живое Учение – не более чем собрание указателей, направленных на опознание чувства ложного авторства, возникающего у человеческих существ в двухлетнем возрасте, – чувства, что они отдельные, независимые и могущественные существа. Живое Учение также побуждает к глубокому исследованию этого чувства, позволяющему определить, реально ли оно вообще. Этому вопросу уделяется такое внимание, потому что чувство, что я отделен, независим и могуществен (ложное чувство авторства), напрямую связано со всеми страданиями в жизни. Мы чувствуем вину, потому что ощущаем, что могли и должны были действовать иначе. Мы ненавидим других, потому что ощущаем, что они могли и должны были относиться к нам лучше или что они намеренно выбрали поступить плохо в отношении нас. Принять саму возможность того, что на вещи можно смотреть по-другому, – поистине великое благословение! Польза от этого не ограничивается эзотерикой или абстракциями. Видение Истины того, что есть в данный момент, освобождает нас от бремени ложного чувства авторства, позволяя идти по этой земле с миром в душе, независимо от обстоятельств.
Иногда людей потрясает осознание того, что они не обязаны воспринимать мир так, как их научили.
Алан Кейтли
Живое Учение побуждает нас внимательно рассмотреть наши собственные переживания, в особенности те, которые связаны с чувством вины и гордости. С Милостью вы найдете истинный Источник своих мыслей, чувств и действий – самого вашего существования.
Как упоминал ранее, я еще не встречал никого, кто бы абсолютно и полностью, с первого раза, осуществил Первый Шаг со всеми его подтекстами и выводами. На начальной стадии Шагов от нас не ожидается ничего, кроме веры в наше бессилие перед той вещью, которая опустила нас так низко, что нам потребовалась помощь, и признания, что наша жизнь требует улучшения. Путешествие от осознания, что некоторые вещи нам не подвластны, к интуитивному знанию, что ничто нам не подвластно, может быть довольно долгим. Но Шаги терпеливы – гораздо более терпеливы, чем мы сами.
Следующие одиннадцать Шагов составляют изумительный план превращения этого начального осознания в устойчивую реальность.
Пусть она придет к вам сейчас.
Шаг второй
"Пришли к убеждению, что только Сила более могущественная, чем мы, может вернуть нам здравомыслие"
Люди, написавшие Шаги, определили свою цель как "помочь вам найти Силу более могущественную, чем вы, которая решит вашу проблему". Заметьте, они сказали, что сила более могущественная, чем вы, "решит вашу проблему". Они НЕ говорили, что эта сила поможет ВАМ решить вашу проблему. Это важное отличие. В Первом Шаге вы признали, что бессильны перед чем-то и что до некоторой степени не способны управлять своей жизнью. Проще говоря, Первый Шаг – это признание того, что у вас есть проблема, с которой вы не можете справиться собственными силами. Вы или уже знали об этом, или это стало для вас новостью.
Во Втором Шаге мы впервые видим проблеск решения, которое не зависит от нас. И часто это становится серьезной преградой. Чувство ложного авторства настойчиво присваивает себе управление происходящим, и хотя Первый Шаг нанес ему удар, оно не унывает. Ложное чувство авторства может признать на этом этапе, что ему, возможно, нужна небольшая помощь в решении проблемы, и может предложить своего рода сделку с Богом. Богу разрешается быть молчаливым партнером в этом предприятии. Бог может вложить немного силы, а мы (ложное чувство авторства) управимся со всем остальным. Большинство населения планеты действует согласно этой модели. Но и адвайта, и Шаги указывают на совершенно иную возможность, куда более значительную и совершенную.
Если вы внимательно рассмотрите опыт собственного ощущения силы, вы можете заметить, что ложное чувство авторства использует любую возможность для подтверждения себя. Если какой-то алкоголик или наркоман выздоравливает по системе Двенадцати Шагов, ложное чувство авторства тут же присваивает эту заслугу себе, указывая, какую хорошую программу оно выбрало и какую волю приложило. Если случается рецидив, ложное чувство авторства присвоит себе заслугу в виде чувства вины за пропущенные встречи, недостаточные старания или просто за то, что ты такой плохой. Если духовный ищущий замечает прогресс в уменьшении чувства личной силы и контроля, ложное чувство авторства с гордостью укажет на это духовное достижение. Если чувство личной силы и контроля вернется, ложное чувство авторства будет утверждать, что оно должно удвоить усилия, чтобы вернуться к более высокому состоянию сознания!
Ложное чувство авторства – это просто другое название той части нас, которая "играет в Бога". Оно присваивает себе авторство и, соответственно, ответственность за наши мысли, чувства и действия. Его коварство доходит до того, чтобы практически утверждать, что оно и ЕСТЬ мы. И это продолжается уже так долго, что не осталось никаких сомнений. Мы просто считаем, что являемся авторами наших мыслей, чувств и действий. Важнейший вопрос, который поднимается напрямую в Живом Учении и опосредованно в Шагах, таков: справедливы ли эти притязания?
Безумие
Во Втором Шаге есть одна фраза, которую вы, вероятно, уже заметили: "вернуть нам здравомыслие". Возвращение здравомыслия предполагает, что в текущий момент мы безумны, – предположение, которое для многих из нас звучит чересчур резко. Если для вас это тоже слишком, будет полезно пояснить этот термин. Безумие не обязательно ограничивается картинкой изолированной палаты и смирительной рубашки. Есть распространенное определение безумия: "повторение одних и тех же действий в надежде получить другой результат". Это определение позволяет любому проходящему какую-либо программу Двенадцати Шагов увидеть безумие в себе. "Я выпью только одну рюмку. Я съем только одну печеньку. Я сделаю только одну ставку. Я заплачу за него залог последний раз. На этот раз все будет по-другому. На этот раз я все контролирую. На этот раз не будет никаких проблем". Разве можно быть более безумными?
В Живом Учении адвайты безумие определяется как ведение иллюзорного существования, неспособность видеть вещи такими как есть. Это определение одновременно тонкое и трудное для понимания. Откуда нам знать, иллюзорно ли наше восприятие, особенно если большинство людей вокруг разделяет эту иллюзию? В Живом Учении в качестве решения предлагается глубокое исследование себя с любопытством и открытым умом и попутное осознавание, что Сила Более Могущественная, Чем Мы (Бог, Источник, Сознание), поддерживает это исследование.
Полагаю, что сейчас я должен прерваться и рассказать о своем изначальном отношении к концепции Бога. Когда я впервые столкнулся с Шагами, я испытывал высокомерную и необоснованную антипатию по отношению к самой идее Бога. Это было предубеждение, хотя в то время я бы несомненно сказал вам, что это логический и хорошо продуманный вывод. Насколько я мог судить, Бог был человеческой концепцией, созданной для объяснения необъяснимого, предрассудком. Вера в Бога была признаком личной слабости. Более того, эта концепция использовалась для совершения ужасных злодеяний – от крестоносцев до инквизиции, бесчисленных джихадов и священных войн, не говоря уже о развратных, жадных до денег и часто пьяных священниках, без конца попадающих в заголовки газет. Разоблачать религию и, соответственно, Бога было проще пареной репы, и это по-прежнему так.
Благодаря своей глубокой мудрости Шаги не пытались убедить меня, что я не прав. И тогда и теперь они не связаны ни с какой организованной религией или определением того, чем Бог является и чем не является. В терминах доктрины, в них просто нет ничего, с чем можно не соглашаться, что можно высмеивать или разоблачать. В отсутствие необходимости оспаривать какие-либо догмы мне оставалось лишь погрузить внимание внутрь себя. Создалось некое пространство, в котором я начал задавать очень важные вопросы, которые в конечном итоге привели к освобождению.