В это время все услышали вдалеке клацанье механического ручного фонарика, голоса… Наверное, это возвращались отдельные магнитчики, следуя без дороги, пробираясь в темноте через негустой, но местами заросший кустарником и крапивой лес. Маленькая световая точка фонарика стала приближаться.
- Так что - поосторожней будь со словом "учитель", - шепнул Андрей сидевшему рядом с ним Сергею, - Это слово сейчас - как красная тряпка для быка. Как, ты думаешь, можно уничтожить только начавшее возникать явление духовного ученичества в одной отдельно взятой стране? Да нет ничего проще! Посадить отряд одетых в штатское в Москве, назвать их как-нибудь душевно - и пригласить к себе, кинув клич в полулегальных кругах, всех желающих. Что, мол, создан институт эзотерических наук - или какая-либо ещё подобная "духовная" структура, приезжайте к нам и принимайте обряд "посвящения". Понаедет толпа всяких больных на голову. С ними проведут обряд, посвятят их в ранг "Учителей". Естественно, с указанием, что они сами будут "координировать их работу" согласно присылаемым "инструкциям". И пусть они сообщают о всех, кто пришел к ним "учиться". Слышал я об одном таком "обряде посвящения", случайно, одна наивная душа рассказала. Зашёл этот человек в кабинет, там сидела тётенька. Нужно было подойти при ней к большому зеркалу, и, глядя на своё отражение, громко, чётко и звонко произнести клятву верности высшим силам. И - всё, с этих пор ты - Учитель…
…Так все и развалится. Само собой. Изнутри. Благодаря полной дискредитации "Учителями".
Голоса тех, кто приближался сюда, стали совсем близки, и направлялся свет фонарика именно к костру. И вскоре сюда вышли Сан Саныч и какая-то незнакомая женщина.
- Не спите? - спросил приветливо Сан Саныч, усаживаясь на лавочку, - А ночной Магнит сегодня проводят?
- Проводят. Прямо сейчас, - ответил кто-то из присутствующих.
- А вы почему не на Магните? - удивился Сан Саныч.
- Да так, - ответил за всех Андрей, - Кто - не успел, кто - проспал, а кто - бродил где-то.
- А-а! Впрочем, ведь получается, что я и сам - из тех, кто бродил где-то. Даже из тех, кто вечно где-то бродит, - засмеялся Сан Саныч, - Знакомьтесь. Это - Марина Николаевна. Я бродил сегодня по лесу - и повстречал группу школьников. Они вместе с Мариной Николаевной здесь по реке сплавляются на плотах. Сегодня они в низине, у реки, лагерь разбили, здесь неподалеку, а завтра - с самого раннего утра дальше отправятся.
- Вот здорово! - не удержалась Наталья.
- А я зазвал ее в гости, поскольку собирался кое-что показать, свои материалы, - и Сан Саныч, достав из своей палатки рюкзак, упорно принялся в нем чего-то искать. Из рюкзака он, в конце концов, вынул папку. Сверху в ней лежала карта. Это был план здешних мест, с масштабом в 1 см - 2 км.
- Вот, это я отксерил карту и нанес на нее некоторые штуки. Квадратиками помечены целые дольмены, крестами - разрушенные, имеются еще некоторые значки для особых, редких находок - эти обозначения расшифровываются на обороте карты. Синими кружками помечены родники. Но - вот что главное… Вот этот большой треугольник, очерченный карандашом, отмечает здешнюю аномальную зону, в пределах которой мы в данный момент находимся. Наличие этой зоны и ее рамки подтверждаются разными нашими экстрасенсами, к которым я обращался по данному вопросу. Здесь, - и он указал на одну из крайних точек треугольника, - зона захватывает даже небольшой населенный пункт и доходит до разрушенного дольмена, а здесь, - и он указал вторую крайнюю точку, - доходит до самого берега моря, там - тоже имеются дольмены, целая группа. Эта карта - результат изучения экспедициями прошлых лет, они были совместными с археологами, мы изучали и археологические памятники местности. У нас имелось разрешение. Могу отметить, в общем плане, что эти места - очень интересные, их необычность известна с давних времен. Каких только горных народов здесь не селилось! Встречаются самые разные захоронения, загадочные плиты и каменные сооружения. Да и природа здесь уникальна. Родники, грязевые источники, целебная глина… Некоторые люди недавно сюда потому переселились, что как попали сюда, так вдруг у них стали проходить неизлечимые ранее болезни. Вот они и приложили все свои усилия, чтобы переехать сюда насовсем. Так-то.
К костру тихо приблизились еще трое человек, по-видимому, тоже из числа блуждавших где-то среди ночи.
- Добрый вечер! - приветствовал всех, кто был у костра, Алексей, любитель работать с рамкой, - Я встречал моих знакомых, они приехали сейчас, ночью, на поезде. Командировочные они, здесь проездом. Решили сложным путем добираться: иначе им все равно на станции пересадки ночевать пришлось бы, а так - проехали чуть дальше, переночуют здесь, со мной, с утра сходят за синей глиной - и на автобусе все равно доедут, да в другом месте на тот же поезд, какой им нужно, и сядут. Знаете, какая это целебная штука - синяя глина?
- А где ты ее нашел? - спросил Сан Саныч.
- Есть тут одно место, где ее много. Это, конечно, не на грязевом источнике, там - не то. А у меня в палатке целый ком действительно синей глины лежит, с полкило. Мне самому хватит. А друзья мои сами хотят ее набрать, по местам еще здешним пройтись. С самого раннего утра и пойдем. Меня самого на это место моя рамка вывела. Ребята, а поесть здесь ничего не осталось? - спросил он у тех, кто сидел рядом с кастрюлями.
- Нет ничего, - ответил за них Сан Саныч, - но ты не отчаивайся, накормим и тебя, и твоих командировочных, я вот грибков по дороге насобирал, когда еще посветлу в поселок бегал. Картошка у меня есть, укроп, морковка, - сейчас суп сварю, - Сан Саныч уже чистил и нарезал грибы, а рядом с ним стоял его небольшой походный котелок.
- Мне помочь? - спросил Алексей.
- Не надо. Я люблю делать все сам, от начала до конца. Пища - она тоже души требует, особого подхода, - покончив с грибами, Сан Саныч принялся за чистку картошки, - А вы, Марина Никифоровна, смотрите дальше! Там, кроме карты, рисунки, которые приходили мне в виде ярких-ярких картин… Вроде, как неземные миры мне показывают. А еще в папке, ниже - фотографии и газетные статьи членов нашего клуба. Стихи Владимира, рассказы Георгия…
Но вот уже одновременно с разных сторон послышалось множество голосов, замаячили невдалеке точки фонариков.
- Магнитчики возвращаются! - заметил кто-то, сидящий вблизи костра, - и, похоже, злые-презлые, что-то у них там не заладилось.
- Прячьтесь по палаткам - сейчас на нас отрываться будут! - прокомментировал второй голос, из темноты, - Мы тут уже это проходили, в прежние годы!
- Конечно, злые! Услышат запах супчика - а есть на ночь не положено! - отозвался Алексей, - Да и Сан Санычу на всех его походного котелка не хватит!
- Кому - не положено, а кому - очень даже хорошо идет! Я всегда так делаю: днем готовить некогда, а в ночь - долго не спится. До тех пор как раз, пока не покушаю. Ритуал у меня такой. А хватит супчика аккурат на меня с Мариной Никифоровной, - не отказывайтесь, Мерина Никифоровна, мне вас еще обратно провожать, и нужно, чтобы вы были в состоянии ноги сами переставлять, - да на тебя, Алексей, с твоими командировочными. Вот и посидим, пока все не улягутся, да суп не сварится, да о жизни поговорим. Свояк свояка видит издалека.
Первым из магнитчиков к костру подошел Анатолий.
- Вот что! - буркнул он, - Те, что у костра! Мы все завтра идём - с самого утра, в пять часов - подъем, и без завтрака, с собой сухпаёк, - на Лысую гору! Поэтому, советую быстро лечь спать! Кроме того, контактёры прямо сейчас уходят получать контакт на дольмен, где их уже ждёт Евграфий. Не мешайте сосредоточиться! Эта работа будет самая важная, отразится потом на всех! А вы - мешаете мне! - и он стал бурно шарить по палатке, расположенной неподалёку от костра, после чего вылез, наконец, наружу со спальником, свечкой и коробкой спичек.
Глава 7. Случайные попутчики
Он легко мог представить себя за пультом космического корабля-парусника, летящего в неизвестные глубины просторов космоса, среди рыцарей Круглого Стола или даже среди североамериканских индейцев. Только… Ему было очень трудно представить себя в этом, реальном, мире, взять на себя какую-то роль в его повседневных буднях. Он примерял разные маски современности - но ни одна не шла ему. Было очень трудно переживать реальность, от которой он старался всячески устраниться, пока она вновь не врывалась потоком площадной брани в уши, толчком в спину, давкой в автобусе… С детства его дразнили девчонкой и маменькиным сыночком. Хотя "маменькиным сынком" он не был никогда, почему-то всегда с трудом общаясь со своими родными и не находя у них понимания. Глубоко задумавшись, он часто мог чертить в тетради какие-то непонятные знаки или писать стихи. Мучительно-болезненное, до звона в ушах, восприятие мира мешало ему жить. Невыносимо сложно было ему порой и общаться с людьми: чужие вибрации нередко приводили его в состояние, близкое к обмороку или потере чувств, он ощущал себя беспомощным, но беспредельно чутким в растянутом, как резина, времени, отделённым от происходящего тонкой, но прочной прозрачно-ледяной коркой.
Зачастую он не знал, как ему жить дальше и зачем он родился на свет. И жизнь казалась ему слишком трудной и абсолютно безрадостной. В таких случаях "тупика" ему обычно, как и на этот раз, полагалось, как он мысленно называл подобное действие, совершить "финт ушами" - то есть, бросить всё и срочно уехать куда-нибудь, и цель поездки при этом - первое, что придёт в голову. Потому, что главным было временно вырваться из ловушки, из замкнутого круга, хоть ненадолго…
В этот раз именно таким образом он и поступил, когда сел на первую попавшуюся электричку. И вот уже за окном поплыли деревья, сады, огороды, поля… Бесконечные поля подсолнухов и кукурузы. Уже через несколько станций ему стало легче дышать, проснулся интерес к жизни. Он постепенно начал приходить в себя и полностью осознавать и воспринимать происходящее.
Через некоторое время Арей обратил внимание на одного пассажира, продвигающегося вперед по вагону. Чем-то он привлек его внимание, этот человек в ветровке и бейсбольной кепке. У него были светлые, довольно длинные волнистые волосы и такого же цвета шёлковая волнистая борода. Даже его походка отличалась неуловимой своеобразностью. За плечами у незнакомца был довольно-таки вместительный рюкзак, и он явно кого - то искал, прохаживаясь по вагону, пока не встретился глазами с Ареем. И взгляд голубых глаз незнакомца, устремленных теперь прямо на него, стал пронзительным, а лицо осветила дружеская улыбка.
- Здесь свободно? - спросил этот человек, вскоре остановившись рядом со скамьей напротив Арея, и, получив утвердительный ответ, уселся напротив.
"Волхв", - почему-то пришла в голову краткая и ёмкая характеристика. Человек, усевшийся напротив, его определённо заинтересовал.
"Волхв", между тем, достал из холщовой сумки, перекинутой через плечо, простую картонную папку с завязочками и стал их развязывать, медленно, глянув при этом на попутчика загадочно. Из папки неожиданно прямо под ноги Арея выпал какой-то листок бумаги, и он быстро поднял его, чтобы подать незнакомцу. Перевернув его, он заметил странный рисунок и задержался на нем взглядом. Затем протянул его сидящему напротив "волхву".
- Это - мандала, - тихо пояснил ему незнакомец, наклонившись вперед, поближе к Арею и протянутому им листку, - Она очень сильная. Её принимала одна очень хорошая девушка. Чистый контакт! Взгляни, если хочешь.
Арей приблизил поднятый листок к себе и повнимательней вгляделся в мандалу.
- Чтобы лучше почувствовать, как она работает, ты можешь просканировать её кончиками пальцев, - продолжал незнакомец. И произнес это так, будто предлагал своему закадычному другу попробовать только что испеченный и вынутый из духовки пирог.
Мерно постукивала электричка. Но реальности больше не было. Вернее, её затмило нечто ирреальное, неведомое, непредсказуемое и волнующее. В то же время Арей почувствовал, что всё, что сейчас с ним происходит, именно так и должно было случиться, будто именно этот штрих его жизни был обязателен и ожидаем им с детства.
Ничтоже сумняшеся, он вышел на незнакомой ему станции вслед за человеком с белой бородой. Потому что "волхв", узнав, что Арею всё равно, куда сейчас ехать, предложил сойти с ним вместе, чуть раньше пункта назначения, указанного у Арея в билете. На одной из маленьких станций с фонтанчиком и цветами… И отправиться в горы.
- С этого дня ты начнёшь новую жизнь, - сказал ему тогда, пару дней назад, волхв-Андрей, бодро шагавший впереди него по дороге, - Поменяй амплуа. Выбери себе какое-нибудь другое имя. Желательно, мужественное и суровое. Ничего не приходит тебе в голову или не вспоминается?
- Недавно мне как раз-таки пришло на ум одно, как бы моё, имя: Арей.
- Вот и отлично. Так здесь и назовись. И вот увидишь, что никто не воспримет тебя как вялого романтика с чахоточной грудью, время от времени кропающего заунывные вирши.
- Откуда ты…
- Да у тебя всё на лице написано. Так вот, имени, конечно, мало. Поэтому я и предлагаю тебе так же, хотя бы на несколько дней, поменять и своё амплуа, - лукаво улыбнулся Андрей, - Попробуй стать для всех лесным человеком, знающим здесь все стёжки-дорожки…
- А может быть, ещё лесным колдуном? - посмеиваясь, спросил Арей.
- А почему бы и нет? Лесным колдуном! Который идёт сейчас по этой тропке - как к себе домой, чай пить. Впрочем, похоже, мы действительно идём сюда пить чай! Здесь, кажется, сейчас люди живут. Погреемся у костерка!
В ответ на эти слова, Арей, впервые за несколько прошедших последних месяцев, звонко рассмеялся.
…Сколько дней назад это было? Два? Три? А может, два года назад?
Странное место - Поляна… Будто, с иным измерением времени. Из-за насыщенности событиями - или же, другого восприятия. С другой величиной временной интенсивности. Если, конечно, придумать такую физическую величину: интенсивность (или напряжённость) временного потока…
Сейчас Арей, сразу после "работы" на небольшой полянке, не пошёл вместе с Андреем и остальными к костру, а направился к дальнему роднику. Ещё раньше, днем, они с Андреем наметили на ночное время некий поход. И договорились в полночь встретиться на этом самом месте. И теперь Арей специально пришёл на родник раньше Андрея, чтобы в одиночестве настроиться на грядущее испытание, мысленно подготовиться к нему.
Сейчас неподалеку от Арея шелестела под легким ветерком небольшая рощица, некогда оставленная между двумя искусственно созданными полянами, или же бывшими обрабатываемыми полями. Рощица сохранилась в том месте, где протекал небольшой ручеек с чистой родниковой водой, который, незадолго до крутого спуска, внезапно пропадал среди камней, а потом появлялся ниже, в виде бьющего, просачивающегося прямо из скалы, источника. Некоторые называли этот источник "Дедушкой", углядев в каменных образованиях подобие усов и бороды.
Арей сидел неподалеку от "Дедушки" на большом валуне, когда к роднику явился, наконец, Андрей. Он пригласил Арея следовать за собою и не отставать. И тот пошёл вслед за Андреем, вначале через поляну, затем - по тёмному густому ночному лесу, пытаясь уловить то состояние, в котором пребывал его спутник, который двигался легко, свободно и практически бесшумно. Под его ногами, как у Арея, не хрустели сломанные сухие ветки, он интуитивно обходил пни и не спотыкался постоянно о камни. Пытаясь приноровиться к быстрому движению Андрея, Арей изменил походку: чуть-чуть наклонился вперед, но не сгибая спины, и слегка согнул ноги в коленях, а также соединил на руках в кольцо большой и указательный пальцы. Теперь он старался дышать равномерно, делая попеременно два вдоха и два выдоха. Он пошёл теперь значительно быстрее, но всё равно немного отставал и постоянно натыкался на ветви деревьев, в то время как Андрей, казалось, видел в полной темноте всё, что находилось впереди и под ногами.
- Осторожней! Дальше - крутой спуск! - остановившись и подождав, когда к нему приблизится шедший следом спутник, шепнул ему Андрей.
После спуска они оказались в низине, по которой текла неглубокая, но довольно широкая река. Большое пространство, расстилавшееся по обе стороны реки, было усеяно крупными и мелкими валунами, а кое-где - принесенными водою стволами деревьев, так что можно было предположить, что в пору разлива река становилась очень бурной и занимала всё широкое пространство, заполненное сейчас валунами. Вокруг было светло от света луны и тихо.
Андрей присел на вывороченный с корнем и принесенный откуда-то водой широкий ствол дерева у речной излучины и стал внимательно изучать противоположный обрывистый берег.
- Насобирай немного светлых мелких камешков, - предложил он Арею.
Кое-где местами здесь действительно попадались мелкие белые камешки - скорее всего, это был омытый водой кварц, - которые ярко выделялись при свете луны. Они были холодные, но очень быстро отогревались, стоило их подержать в ладонях. Арей насобирал довольно много этих камней в карманы своей ветровки.
Ярко светили звёзды, многие из которых были необычайно крупными. Ночь была тихая, безветренная. Арею показалось, что звёзд было как минимум в два раза больше, чем обычно. На небе, как в планетарии, отчетливо вырисовывались туманности, Млечный Путь…
- Пора, - сказал Андрей, вставая, - Нам - туда, - и он указал на противоположный обрывистый берег, на самый верх его, на котором росли деревья. Край обрыва был выше, чем бугор, с которого они сюда спустились, и уходил вверх почти вертикально, обнажая слоистую структуру образующей его породы.
Они, конечно, не полезли напрямую по обрывистому утёсу, а спустились вниз по течению реки, туда, где был брод, и перешли реку, которая, хотя и была холодной, всё же показалась Арею даже чуточку теплее, чем была в другой горной реке сегодня днём. Затем, выйдя на грунтовую дорогу, они от неё начали подъем на высокий склон. Здесь, с этой стороны, он был пологим и заросшим травой и кустарником. К тому же, между кустами, а затем и между начавшимися выше деревьями, шла узенькая хоженая тропка, которая при окончательном их подъеме продолжилась и пошла неподалёку от края скалистого обрыва. Пройдя по ней немного, они попали на небольшое открытое пространство, на заросшую травой и цветами маленькую полянку.
- Вот и пришли! - сказал Андрей.
Справа внизу была теперь река, сзади - преодолённый ими склон, а с других сторон ровной площадки начинались непроходимые густые заросли. Со стороны, противоположной реке, постепенно начинался подъём вверх, хотя отсюда и не была видна высокая лесистая вершина. А с полянки, благодаря расположенному рядом пространству широкого русла реки, открывалась великолепная панорама звёздного неба.
- Я ухожу, а ты должен остаться тут. Это - испытание для тебя, как для формирующегося лесного человека. Жду тебя в лагере не раньше рассвета, - после этих слов, Андрей скрылся, внезапно и бесшумно. По всей видимости, он пошёл назад, в лагерь, по какому-то другому пути: Арей, подойдя к краю обрыва, глянул вниз и увидел, что оказался как раз напротив поваленного дерева, лежащего на другом берегу; но, смотря во все глаза, так и не увидел внизу Андрея, переходящего эту реку.