– Юлечка, все готово… можем лететь… Погода отличная. Мы уже к вам подъезжаем… и второй шар вас ждет, чтобы взлетать одновременно.
– Влад, простите… но мы никуда не летим. – В зеркале я видела, что за мной едут два черных "брабуса". – Хотите, позвоните Андрею, может, он захочет. Я уже налеталась.
– Юлечка, у вас проблемы? Из-за нас… но мы же хотели как лучше… – Он растерялся.
– Влад, это вы меня простите. Вы все правильно сделали. Мы уехали. Простите, что все так… Я вам перезвоню. – Я почувствовала, что начинаю расстраиваться… и сильно.
– Юлечка, это вы все правильно сделали. Если хотите… возвращайтесь. Полетаем на одном шаре. Ребята все равно вас ждут.
– Правда, спасибо. Я не хочу… как-нибудь в другой раз. И извинитесь за меня перед этими людьми. Я вам позвоню.
Мы заехали на парковку "Opera". Два черных "брабуса" уже красовались возле VIP-входа. Мы с Элей пошли в офис… не было желания заходить в "Оперу". Почему-то мы не включали свет и музыку и сидели в полной темноте и абсолютной тишине.
– Ну и что ты собираешься делать? – раздался голос моей подруги.
– Пока не знаю. Надо успокоиться. – Внутри у меня все горело.
В этот момент позвонил Глеб, который поинтересовался, как прошел полет. Я вкратце объяснила ему ситуацию, и он сказал: "Завтра на работу ты не идешь".
– Что сказал Глеб? – спросила Эля.
– Сказал, что завтра не пустит меня на работу, если Андрей не извинится. – Мне опять стало смешно.
– Почему ты смеешься? Его тоже можно понять…
– Нет. Я как раз могу понять и Андрея, и Глеба. Знаешь… все не так просто. "Завтра на работу ты не пойдешь" – это, безусловно, приятно. Но только почему-то я не могу забыть, как я пошла на эту работу и почему. Глеб сделал мне подарок на Восьмое марта: устроил скандал и сказал, что я "ни хера не делаю, имея голову на плечах". До этого он год умолял меня не работать, а просто покайфовать после университета. Но за год многое изменилось… естественно. Через два дня после упрека Глеба Андрей взял меня на работу, не задумываясь. Он сказал, что ему нравится мой образ мыслей, и предложил отличную зарплату. Вечером я сообщила Глебу, что завтра выхожу на работу, сказала, на кого я буду работать и сколько получать. Он потерял дар речи. Поэтому… "завтра ты не идешь на работу" имеет для меня гораздо меньшее значение, чем "ты ни хера не делаешь". Знаешь, когда тебя обижают или задевают твое самолюбие… всегда ближе тот, кто поддерживает тебя в данной ситуации и осуждает того, кто тебя обидел. Допустим, завтра я не выйду на работу на радость Глебу… а послезавтра он опять мне скажет: "Ты ни хера не делаешь". И что? Все мы по-своему хороши.
– Да, но теперь же Глеб с Андреем дружат после Сан-Тропе… это вдвойне обостряет ситуацию.
– Понимаешь, в чем дело… Когда мы устраивали вечеринку "Opera" в Сан-Тропе, Андрей четко обозначил свою позицию: "Я вас приглашаю с Глебом". Я понимала Андрея: он хотел сделать эту вечеринку не меньше, чем я. Я это организовывала, общалась с Жан-Роком, который в итоге не взял с нас ни копейки денег, потому что ему понравилось, как мы с Андреем отнеслись к нему в Украине. Глеб лететь не хотел… И я его тоже понимала, как мужчину. Андрей приглашает – Глеб отказывается, потому что тогда у нас был не самый подходящий финансовый период для Сан-Тропе. Я между двух огней… Не могу не полететь – потому что я в хороших отношениях с Жан-Роком, который хочет меня отблагодарить, и в то же время не могу полететь, потому что я понимаю позицию Глеба и боюсь его задеть. Не зря же говорят, что работа и личная жизнь не совместимы. Все закончилось тем, что Андрей в один прекрасный день не смог мне дозвониться… и зашел к нам в офис… впервые. Я сидела в слезах, говорила по телефону с Глебом, а на мониторе горели картинки нашего потенциального отеля в Сан-Тропе… Я объяснила Андрею ситуацию и сказала, что все организую, но полететь не смогу. И знаешь, что он мне ответил? "Юльчик… ты столько всего сделала… без тебя там ничего не будет… я поговорю с Глебом, и мы найдем оптимальный вариант… И, Юль… я, конечно, за мужскую солидарность и очень уважаю Глеба… но я помню тот день, когда мы впервые встретились с тобой в "Опере"… и я запомнил, что ты ответила мне на вопрос о своей мотивации. Поверь, мне будет очень приятно, если ты пригласишь Глеба в Сан-Тропе. Не я, а ты".
– Я даже не думала, что Андрей… это поступок с его стороны… А Жан-Рок… он что, сделал вечеринку бесплатно? – Эля говорила очень тихо.
– Да… это было дело случая… просто повезло… Когда я встретила Жан-Рока и Эрика в аэропорту… в машине мы обнаружили, что Эрик забыл в самолете ноутбук в чемодане от "Луи Вуиттон". Я сразу позвонила Андрею. Через двадцать минут чемодан привезли Эрику в отель. Жан-Рок решил, что я – их личный джинн. Через час он уже весело лепетал мне по-французски в трубку, что им нужна помощь в еще одном вопросе… На этот раз я позвонила Андрею в полной растерянности… он долго смеялся, но в это время был на пресс-конференции… Поэтому подружек для французов я нашла сама. А вечером, перед тем как ехать на "Domino party", мы с Гешей заехали за ними в отель… Эрик уже ждал меня в холле с "Chivas 21" и радостно кричал: "Angel… davai buhat’"… Он быстро освоился в Украине… На вечеринку я вела их под руки: Эрик справа, Жан-Рок слева… Я передала их в руки Андрею… мы показали им "Оперу". Жан-Рок был в полном восторге и сказал, что они с братом открывают "VIP ROOM" на Елисейских Полях в здании старого театра… Утром они улетели в Париж, предварительно пообещав мне провести совместную вечеринку "Opera@VIP room"…
– Я помню… но ты была на "Domino party" без Глеба… а он нормально тогда отреагировал?
– Отреагировал абсолютно нормально… он не хотел идти на эту вечеринку… и я сказала, что тоже не пойду… В этот день Глеб играл любительский теннисный турнир, он устал, и ему было не до вечеринки. Более того, он даже уговаривал меня пойти без него… Я сказала, что не хочу… и скажу Андрею, что "меня не пускают"… Через час мне позвонил Глеб с вопросом: "А у Андрея на "мерсах" все семерки?" Я ответила "да, а почему ты спрашиваешь?"… и Глеб со смехом сказал: "По-моему, он приехал на корты… отпрашивать тебя".
– Здорово… – скажет моя подруга Эля.
– Да… и я не собираюсь перечеркивать это "здорово" каким– то дурацким полетом на воздушном шаре… Если я и уйду с работы, то это будет действительно уважительная причина… но не эмоции.
P.S. Поздно вечером мой iPhone будет весело напевать классическую мелодию "Vertu". Я возьму трубку, и Андрей скажет мне как ни в чем не бывало: "Юльчик… как ты? У меня был тяжелый день…" Я отвечу: "Нормально, Андрей Васильевич… что случилось?" После нашей с Элей совместной поездки в Париж я все-таки уйду с работы… и у меня будет по-настоящему уважительная причина.
19 января 2009 года… во времена "Opera"
Знаешь ли ты, о чем молчит она,
О чем ее мечты?
Знаешь ли ты, что говорит она,
Когда не рядом ты?
Рядом с кем-то другим…
Мы сидели большой компанией в "Opera": я, Глеб, Андрей, наши общие друзья… Я как всегда мечтала, смеялась… и скучала по Нему. В кармане завибрировал мобильный… звонили с засекреченного номера. Я не могла выйти из-за стола, поэтому взяла трубку и тихо сказала "Алле". В ответ я услышала: "Ты случайно не хочешь завтра поужинать со мной в Праге?" Я, не задумываясь, ответила: "Согласна, а что, тебе больше не с кем?" и начала выбираться из-за стола. Через пятнадцать минут у меня уже были билеты на самолет. На следующий день я уже была в Киеве. Вечером Он уже встречал меня в аэропорту в Праге.
Как всегда, Он забыл, где оставил припаркованную машину… и нервничал, когда навигатор навязчиво подсказывал ему путь к "InterСontinental Praha". Как всегда, мое сердце выбивало сумасшедшие несуществующие ритмы, а губы вырисовывали довольную улыбку.
Мы приехали в отель. Он позволил мне выбрать карточку от номера. Один номер был больше, но со скучным видом, второй – чуть меньше, но с видом на зимнюю красавицу Прагу. Конечно же, Он предложил мне пожить в большом номере. Естественно, я предпочла красивый ночной вид из окна и вежливо уступила Ему огромный номер. Он сделал вид, что доволен и даже улыбнулся.
Перед тем как вести меня на ужин, ради которого я прилетела, Он решил "перекусить" в отеле, потому что "целую вечность прождал меня в аэропорту и проголодался из-за меня". Он, как всегда, был всем не доволен и смешил меня. Мы сидели в лобби отеля, и Он отчитывал меня за то, что я прилетела в "летней" майке и "на нас смотрят все пожилые европейцы и мысленно упрекают Его в том, что Он не покупает мне зимние вещи". Когда Он собрался обмотать меня своим шарфом, подошла не очень приветливая официантка, которая попыталась принять у Него заказ. Я мысленно посочувствовала официантке, потому что знала, через что ей сейчас предстоит пройти. Через десять минут Он определился с выбором, который раскачивался, как маятник, то в пользу маленького "легкого" чизкейка, то в пользу салата "Цезарь". Наконец-то Он решил, что "Цезарь" лучше подойдет для "легкого перекуса"… Я внимательно следила за мимикой официантки… особенно, когда Он начал конкретизировать свой заказ. Только Он мог заказать "Цезарь" без курицы, без сухариков, помидоров… Другими словами, Он заказал один из самых популярных салатов в мире, но попросил принести Ему одни листья… Официантка злостно застучала каблуками по мраморному полу. Я сквозь смех заказала капучино, а потом осталась виноватой в том, что "пока я пила дорогой капучино, начался дождь"… Великолепный пражский дождь… Что могло быть лучше, чем гулять с Ним под дождем? Ничего… даже несмотря на то, что Он нервно поломал зонтик с логотипом "InterСontinental" еще до того, как мы успели сделать первый шаг навстречу чувственной Праге и выйти из-под навеса отеля… Кому нужен зонтик, когда есть январь, Прага, Он и пушистый снег на вымощенных брусчаткой улочках? Не мне. Не сегодня. Никогда.
Мы гуляли по зимней светящейся Праге… шутили, смеялись, о чем-то говорили, о чем-то молчали, что-то вспоминали… и снег казался мне особенно нежным. Снег улыбался. Наконец-то мы нашли именно тот ресторан, в который Он собирался меня повести. Классное место… Старинный чешский ресторанчик… Я сказала Ему, что "я уже здесь когда-то была", и Он пригрозил мне "отправить меня домой, не дожидаясь моего утреннего самолета". После перекуса в виде "Цезаря" по собственному рецепту Он заказал полменю и попросил меня "ни в чем себе не отказывать". Я хохотала до слез… особенно когда Он решил поделиться со мной блинчиками, которые, судя по не свойственной Ему доброте, Он просто уже не мог есть… И вдруг я увидела парня, который сидел за соседним столиком… в футболке с коротким рукавом:
– Ну вот… а ты говорил… не только я зимой хожу в майках. – Меня распирало от гордости.
– Ну… и чему ты радуешься? Просто еще один сумасшедший. – Он нехотя уничтожал ножом последний блинчик с клубникой.
– Я несколько часов ждала стыковки в Киеве… там всегда жарко в терминале. А в майке было отлично! – оправдывалась я.
– Мне это не понятно. Почему ты можешь просидеть несколько часов в Борисполе или полдня в Вене, чтобы вечером встретиться со мной, и на следующий день улететь обратно? – Он оставил в покое блинчик и серьезно на меня посмотрел.
– По той же причине, по которой я тогда побежала к тебе в аэропорту… и разбила губу. – Меня удивил Его вопрос. Но Он часто искренне задавал мне вопросы, на которые сам знал ответы. Наверное, знал…
– А почему ты тогда побежала ко мне в аэропорту?
Я молчала. Мне было нелегко общаться с Ним и при этом видеть Его глаза. Я могла рассказать Ему все что угодно в e-mails, но мне никогда не удавалось сформулировать свои мысли, когда Он сидел напротив.
– Завтра расскажу. Так мы идем гулять? У меня уже скоро самолет…
Мне очень хотелось посмотреть на ночной Карлов мост. Мы каждые пять минут уточняли дорогу у прохожих, потому что Он без конца дразнил меня и говорил "что я Его не туда веду". Я действительно понятия не имела, куда мы идем, потому что плохо знала Прагу, но категорически отказывалась ехать на такси… мне нравилось с Ним гулять. На каждом шагу Он останавливался и высыпал горсть монеток в картонные коробочки местных бездомных. Через час мы все-таки дошли до одного из самых красивых мостов в мире…
– Дай мне, пожалуйста, монетку! – попросила я, свесившись с моста.
– Юля, отойди оттуда. У меня нет мелочи. А бумажные деньги я тебе не дам. Ты и так съела в ресторане больше, чем я рассчитывал, – с улыбкой сказал Он.
– Ну… я серьезно. Здесь нужно загадывать желания и бросать с моста монетку. У меня только украинские копейки… но я не могу так оскорбить Карлов мост. Желание не исполнится. Дай мне евро. – Я смеялась и смотрела на него умоляющими глазами.
– Юля… мне что вернуться и попросить сдачу у бродяги?
– Ладно… брошу украинскую копейку. – Я достала из кармана пятьдесят копеек, загадала желание и изо всех сил запустила монетку в волшебное чешское небо.
В отель мы все-таки поехали на такси. Часа в три ночи я выпила в лобби очередной капучино, понимая, что уснуть я все равно не смогу. Он сказал обязательно разбудить Его утром, чтобы мы успели сходить на завтрак и Он успел вовремя отвезти меня в аэропорт.
Я зашла в номер, полюбовалась безумным видом из окна, улыбнулась от мысли, что у Него такого красивого вида нет, и решила все-таки поспать несколько часов…
Завтракать с Ним оказалось также весело, как обедать и ужинать:
– Смотри внимательно и учись, пока я рядом. Это вкусно. Попробуй. – Он протянул мне кусочек камамбера с клюквенным джемом.
– Я не хочу есть. – Я была не в лучшем расположении духа перед своим отъездом.
– Тогда быстренько принеси мне пару пирожных. – Он уже поедал камамбер, который еще секунду назад предназначался для меня.
– Ты вообще обнаглел? Давай сюда мой камамбер. – Я всегда велась на Его провокации.
– Юля, ну что ты замолчала? Развлекай меня. – Он продолжал выводить меня на эмоции.
– Не зли меня, я тебя очень прошу. – Я с хохотом пригвоздила камамбер ножом к тарелке. – Я лучше схожу за пирожными.
Я принесла пирожные и молча уставилась в тарелку, на которой лежал расплющенный сыр.
– Знаешь ли ты… о чем молчит она, о чем ее мечты… – Он радостно поедал пирожные и напевал песенку Лепса.
– Знаешь ли ты, что говорит она, когда не рядом ты… – вырвалось у меня.
– Когда-нибудь узнаю. Съешь пирожное, я тебя очень прошу.
– Ты что, больше не хочешь? – Меня настораживала Его щедрость.
– А ты считаешь, что я бы тебе просто так его предложил? – Он смеялся до слез.
– Можешь провоцировать меня, сколько хочешь. Ты мне все равно не надоел… пока. – Я забрала у него пирожное.
Мы весело позавтракали и медленно шли по направлению к рецепции. Оказалось, что Он что-то забыл в своем номере и Ему нужно было вернуться.
– Ладно, можешь пока выбрать себе подарок… только недорогой! – Он очень строго на меня посмотрел, сдерживая улыбку.
– Какой еще подарок? – удивилась я.
– Ну, я же должен тебе что-нибудь подарить на память о поездке…
– Ты меня балуешь! Как всегда!.. Вчера ты повел меня ночью на улицу с дорогими магазинами и спросил, нравится ли мне что-нибудь… Сегодня ты решил сделать мне подарок… здесь тоже закрыты все магазины! Хотя нет… "Bulgari" открыт… но я скромная, поэтому ты подаришь мне магнитик!
– Ладно… можешь выбрать два магнитика и еще что-нибудь. Сейчас вернусь. – И Он направился в сторону лифта.
Я зашла в первый попавшийся открытый магазин… и сразу ее увидела. Маленькая сверкающая собачка смотрела на меня своими веселыми глазами. Я бродила… смотрела по сторонам, изредка поглядывая на собачку… магнитиков в этом магазине не было и быть не могло. У меня за спиной раздался родной голос:
– Ну, сколько можно тебя ждать? Я обошел уже все магазины.
– Что ты там обошел? Почти все закрыто.
– Что тебе нравится?
– Песик.
– Дорогой? – Он не смог сдержать смех.
– Я не знаю… я не спрашивала, – ответила я смущенно.
– Бабочка тоже красивая. – Он внимательно разглядывал красивые штучки.
– Какая? – Я не могла понять, куда Он смотрит.
– Браслет.
– Да, красивая… Но песик маленький. И смешной, – ответила я, хотя "бабочка" понравилась мне не меньше.
Мы весело шагали к выходу. В руках у меня был огромный пакет, на дне которого покоились "песик" с "бабочкой". Он посмотрел на мое довольное выражение лица и сказал:
– Юля, что ты улыбаешься? Ты мне очень дорого обходишься.
– Да, это честно… причем с детства… Знаешь…
– Ну что опять? Я потратил на тебя все деньги.
– … я хочу от тебя собаку… настоящую…
– Лучше бы ты сказала, что хочешь ребенка. Какую собаку?
– Ты же мне обещал…
– Ну где я тебе сейчас возьму собаку? Будем ехать в аэропорт, подберем какую-нибудь…
– Так ты подаришь мне собаку?
– Ну я же обещал, значит, подарю.
– Конечно… я тебя знаю… подаришь лет через шестьдесят… когда мне нужна будет собака-поводырь…
– Юля, не нервируй меня. Пусть тебе подарит кто-нибудь из твоих ухажеров.
– Но я не хочу, чтобы они дарили мне собаку. Я буду относиться к ней так же, как к ним. А твою собаку… я буду безумно любить.
Мы сели в машину. Так отвратительно машину не умел водить никто, кроме Него. Его все время раздражал навигатор, который противным женским голосом прокладывал нам путь к аэропорту.
– Она меня за…ла, – сказал Он нервно и нажал на какую-то кнопку. "Немка" быстро заткнулась. – Что ты хохочешь?
– Ты только что проехал поворот. Поэтому я опоздаю на самолет и тебе придется взять меня с собой. – Я смеялась от души. – Ты ужасно водишь машину. Давай я поведу.
– Какой поворот я проехал? Что ты меня сбиваешь? Юля… я из-за тебя проехал поворот. – Он снова включил "немку".