"30 августа 19… года, 19:30. Сижу с Вероникой на юбилее Штерна. Зрелище не для слабонервных! Один этот древний хрыч Гад чего стоит! Подкрался потихоньку и как гаркнул: "Вот ты и попался, Мюллер, руки вверх!", я чуть концы не отдал! Откуда только узнал фамилию моего деда? Может, я под колпаком американской разведки? Руки, конечно, поднял, при этом уронив на брюки, я их ношу уже пятнадцать лет, кусок жирного торта. Теперь хрен отстираешь, а мог бы еще лет двадцать носить! Был уверен, что пришла полиция. Мы же в прошлом месяце по моей фирме ушли от налогов, думал, выследили или кто-нибудь заложил, слава богу, нет! Да разве ж можно пускать таких сумасшедших на праздник, где находятся нормальные люди вроде меня?! И вообще, странно все это… Откуда у этих нищих Штернов такие деньги, чтобы юбилеи справлять?! Надо бы написать в налоговую, пусть их проверят. Что-то совсем нет настроения. А почему бы ему быть на этом чужом празднике жизни? Еще эта дура обмишулилась. Сказал ей: "Вероника, надень обязательно декольте, мини и бриллианты, все два, тебе всего-то восемьдесят шесть! Пусть эти Штерны от зависти удавятся!" Так нет, заладила, как попугай: "Мы же не знаем, зачем идем, может, на поминки!" Вот тебе и поминки! Из-за этой глухой хрычовки так опозорились! Кстати, венок надо забрать, он мне и самому пригодится. Да…этого кривоногого Штерна… ишь как выплясывает… и бревном не перешибешь! Скорее уж он на мои похороны придет, чем я дождусь его! А вообще-то ничего хорошего тут нет. Эх, какие же вечеринки были у Лужка, московского мэра, есть что вспомнить! Однажды мы с его Ленкой плавали наперегонки в бассейне с черной икрой. Первым доплыть не смог: икрой, зараза, захлебнулся, рот слишком широко разевал! Хотя… что в жизни ни делается – все к лучшему, хорошо, что не доплыл. Юрка мне тогда за Ленкину победу государственное финансирование выделил. Вот это была жизнь! А здесь что? Ни выпить, ни закусить, дураки кругом… только и осталось, что плясать до упаду!"
После юбилейного вечера не только не разъехались старые гости, но и приехали новые! Из Израиля, опять же за наш счет, примчался профессор Флярковский, а из Украины изобретатели Гена Иванченко и Игорь Суслин. В первый же день пребывания "топ-менеджера" наш питерский партнер Иван, которого мы поселили рядом с израильтянином в качестве агента, доложил, что профессор очень ругался. Не смог со своими габаритами пролезть в ванную комнату и сказал, что с "топ-менеджерами" так не обращаются. Он не привык жить в каких-то ганноверских "трущобах", по 200 марок за ночь, а желает переселиться в пятизвёздочный отель Оффенбаха.
Разгуляться профессору не дали, оставив его на прежнем месте. Если желает жить в пятизвездочном отеле Оффенбаха, пусть платит за себя сам!
Наш "агент" Иван Иванович сообщил еще и о том, что Флярковский никакой не "топ-менеджер". В свое время, как и Павлович, что-то один раз продал, предположительно изобретение, и на эти деньги неплохо устроился в Израиле, подыскивая всё новые источники дохода вроде нас. Впрочем, так мы и думали.
На следующий день после приезда гостей мы с Левкой организовали роскошный стол и собрали ученую братию на обед. Гена и Игорь потихоньку, как и Кондрашов в свое время, начали трансформироваться из обычных инженеров-экспериментаторов в великих ученых, очень дорогих и незаменимых, но вели себя пока тихо. Зато Ефим Борисович Флярковский своим негламурным поведением за столом просто потряс наше воображение! Для начала, самолично умял пятьдесят фаршированных икрой яиц. Потом сделал тактически хитрый ход, чтобы отлучить других гостей от стола. Просто взял и облизал раздаточные ложки из общих блюд, положив их обратно в закуски. После такого хамского маневра притронуться к еде гости были уже не в состоянии. Напоследок двумя порциями опустошил огромное блюдо с тушеными куриными желудками со шпинатом. Сначала без зазрения совести спихнул на свою тарелку одну половину, а через несколько минут – другую.
Гене и Игорю только и осталось, что хлопать глазами. Как говорится: "Око видит, да зуб неймет!". Зато, несколько захмелев, объевшийся профессор начал откровенничать и делиться секретами работы в выставочных комиссиях.
– Я слышал, вы собираетесь участвовать в выставках? – спросил он, желая рассказать нам что-то интересное.
– Да, – подтвердил Левка предположения Борисовича, – вот сделаем первые образцы и покажем.
– Тогда вы должны будете мне сообщить, в какой выставке собираетесь участвовать.
– Зачем? – не поняли мы его замысла.
– А затем, что я войду в состав комиссии и уже тогда, считайте, получение медалей – это дело техники, – и он озвучил стоимость той или иной награды, которые, оказывается, можно просто заказать и оплатить!
А мы-то, наивные люди, точно не от науки, а от сохи, были уверены, что все эти присуждения престижных наград – результат честной борьбы между изобретателями! Впрочем, вскоре и сами столкнулись с таким своеобразным, но отнюдь не редким явлением.
В ганноверской энергетической выставке, например, участвовали фирмы из шестидесяти стран мира. Часть из них приняла участие в конкурсе, но в финале соревнований оказались только пять… немецких фирм, одна из которых и стала победительницей, получив наградной чек на сто тысяч евро! До сих пор помню недовольное роптание представителей других стран, удивленных таким странным распределением наград.
На выставке в Нюрнберге мы демонстрировали в действии промышленное оборудование. Очищали сточные воды без применения химических реагентов. Буквально через десять минут совершенно грязная вода превращалась в питьевую и любой желающий мог ее попробовать. Так нам за наше изобретение, решающее глобальную проблему нехватки питьевой воды, вручили серебряную медаль. А кто получил золотую? Местный немец, даже не изобретатель, а "самоделкин", пристроивший к своему велосипеду ящик для перевозки пива! Вот они, "достижения" научно-технического прогресса сегодняшнего дня и их оценка. Кроме того, рассаживаясь в зале, где вручали награды, мы устроились за спинами представителей одной московской фирмы. Я была крайне удивлена, когда их руководительница тихо сказала: "Ребята, приготовьтесь, сейчас вам будут вручать золотые медали". Мы еще не знали, получим ли вообще какую-нибудь награду, а они уже были в курсе того, какие медали их ждут! Откуда? Остается только догадываться!
На выставке в Индии та же картина. Поскольку выставку организовывали совместно с немцами, победила одна-единственная немецкая фирма. К нам члены комиссии даже не подходили, как делается обычно на конкурсах. Насколько же продажный этот мир! О какой справедливой оценке может идти речь, когда всё решают деньги, и чем их больше, тем выше гарантия того, что с того или иного конкурса, выставки вы не уедете без награды!
Теперь я уже удивляюсь тому, как мы, без всякой протекции, не привлекая к делу профессора Флярковского, умудрились получить серебряную медаль! Выставки и награды будут потом, а пока предстояла грандиозная работа и мы рассчитывали на успешное сотрудничество с Иванченко и Суслиным. Сложности в общении с ними уже начали проявляться, но мы всё еще надеялись…
Глава 20
На первые промышленные образцы снова нужны были деньги, но на сей раз сотни тысяч, поэтому пришлось взяться за привычные дела – поиск инвестиций. Соображений по поводу того, в какую сторону кидаться, пока не было. На хорошее дело деньги найти не просто. Те, у кого они есть, могут отдать их на любую ерунду, но только не на то, что нужно. Вспоминаю одну историю, которую рассказал нам один богатый приятель. Друг Сережи, тоже очень состоятельный товарищ, остановился в одном роскошном московском отеле. В номере, где обосновался бизнесмен, стоял какой-то старинный уникальный рояль, и служащие строго предупредили постояльца, чтобы он ни в коем случае не трогал эту реликвию! Буквально через пару дней бизнесмен устроил в своем "люксе" грандиозную вечеринку с проститутками и неслабую попойку, в результате чего рояль просто разнесли по клавишам! Увидев такое безобразие, работник, обслуживающий номер, пригрозил бизнесмену полицией. Однако хулиган не растерялся и, отстегнув шантажисту за молчание целых двести тысяч долларов наличными, срочно выбыл из гостиницы! Надо ли говорить, что на следующий день в неизвестном направлении исчез и внезапно разбогатевший служащий отеля! Деньги богачи дают на что угодно: на своих бездарных любовниц, чтобы снять их в кино; на отвратительные фильмы, которые и смотреть-то невозможно; на пьянку, развлечения и так далее. Но на хорошее дело… практически никогда!
Неожиданно на помощь к нам пришли словаки. Те самые словаки, с которыми мы познакомились у Павловича. Встреча с ними произошла в Праге. Переговоры прошли успешно, и мы подписали необходимые бумаги о сотрудничестве и инвестициях. Надо сказать, Болислав и Душан, преуспевающие бизнесмены, захотели присоединиться к нашим проектам, так как к этому времени разорвали отношения с Павловичем. Они решили войти в наши фирмы и предоставить инвестиции. Полные оптимизма, мы распрощались с нашими новыми партнерами, а во время выезда из отеля нас ожидал весьма неприятный сюрприз. Мы вынуждены были выложить денежки за конференц-зал, который словаки сняли для переговоров и "забыли" оплатить… Если отношения начинаются с неприятного инцидента, то, как правило, неприятностями и завершаются. Но мы никогда об этом не задумываемся, а зря. Первое впечатление о людях и их поступках самое правильное. И если с самого начала возникла неприязнь, то и в дальнейшем она никуда не денется. Просто будет дремать до поры до времени.
Мы взяли словаков в фирму с радостью и доверием. Они оплатили официальное вхождение мизерными деньгами, а вот с обещанными инвестициями начались проблемы. В течение полугода, изо дня в день, мы слышали только одно слово: "Завтра!". Наконец, наше терпение лопнуло и, не предупреждая их, мы на свой страх и риск выехали в Словакию, чтобы разобраться с ситуацией на месте. Из-за опоздания нашего поезда весь выверенный маршрут рухнул к чертовой матери! Лишь через двое суток, на перекладных, еле живые, мы добрались до нужного городка. Наши, теперь уже официальные, партнеры были удивлены такой прыткостью и вновь попытались вывернуться из наших цепких объятий, сочиняя сказки про инвестиции. Пришлось проявить необычайную настойчивость.
Не поверите, но в Словакии нам пришлось задержаться почти на четыре месяца! Деньги на первые промышленные образцы были найдены. Хозяин отеля, где мы остановились, человек очень богатый, удивленный тем, что к нам регулярно приходит бывший мэр их городка Болислав, решил сам вписаться в проекты. Необходимые инвестиции он перевел прямиком в Украину, на предприятие одного из партнеров Иванченко и Суслина, с которым был подписан договор о производстве первых образцов.
Не могу не вспомнить и одного замечательного человека, предпринимателя Милана, который очень помог нам в этой поездке и хотел вместе с нами работать. С ним, я уверена, мы смогли бы свернуть горы, но жизнь распорядилась по-своему. Буквально через полгода после нашего отъезда из Словакии он скоропостижно скончался от сердечного приступа. Вот уже много лет Милана нет в живых, светлая ему память, а мы до сих пор вспоминаем этого невероятно доброго и порядочного человека. Такие люди в безжалостном и жестоком мире бизнеса встречаются крайне редко, но, к счастью, они еще есть!
Ни одной фирме нельзя платить деньги вперед. Если сумма полностью проплачена, да еще на предприятие, где выпускают оборудование и по другому профилю, надо быть готовым к тому, что деньги истратят на свои нужды. Так получилось и в этот раз. Все сроки, обозначенные в контракте, прошли, а директор предприятия и не думал осчастливить нас установками. Вместо двух месяцев пришлось больше года добиваться получения оборудования. В конце концов, установки прибыли, но что это были за образцы! Глядя на них, я сразу же вспомнила слова из песни "Узелки": "Я его слепила из того, что было…". Болты и гайки разных размеров, корпуса прокрашены неровно, наверное, вручную, одним словом, жуткий украинский примитив! Сто тридцать тысяч долларов были успешно освоены Украиной, но только на собственные дела! Для нашего же заказа детали подбирались, очевидно, на блошином рынке! Мы с Левкой поняли, что работа с Украиной – это путь в никуда.
– И что теперь делать? – робко спросила я. – Где, на какой выставке мы можем их показать?
– Не знаю, – растерянно ответил муж, – только деньги получить с них обратно не удастся! Попробуем привести их в порядок, хотя… может, они еще и не работают?!
Гена и Игорь так не думали. За документы запросили чуть поскромнее, чем сумасшедший Кондрашов, всего-то навсего пять миллионов марок, и в свойственной всем изобретателям манере начали угрожать нам отлучением от совместной работы. И тут стало понятно, что все их россказни о покупке каким-то бизнесменом документов за миллион долларов – просто блеф, а значит и все остальное вранье.
Решили обратиться в суд с требованием вернуть деньги, которые мы дали им на открытие фирмы и работу. Украинское законодательство и до государственного переворота было территорией беззакония, поэтому деньги нам, естественно, никто не вернул. Вскоре поступила информация, что на средства, полученные от нас, Гена и Игорь сделали в своих квартирах хороший ремонт, купили долгожданные автомобили-иномарки и, вероятно, собирались и далее "доить" наивных простаков. Окончательно раскрыть глаза на личность Иванченко и Суслина помог наш питерский партнер.
– Привет! – нас озадачил звонок Ивана, с которым лишь вчера находились на связи.
– Здорово, Ваня! Что-нибудь случилось? – спросил Левка.
– Случилось, – сказал Ванька.
– Давай, выкладывай.
– Вчера изобретатели прислали мне запись ваших разговоров, в которых фигурирую и я…
Мы упали духом, лихорадочно вспоминая, что подшофе могли брякнуть лишнего.
– И что? – вновь осторожно поинтересовался Лева.
– Да нет, ничего особенного. Я даже рад был услышать ваше мнение обо мне. Ничего такого, а от небольшой критики еще никто не умирал! Вот только… – замялся он.
– Продолжай, – сурово произнес Лев.
– Вам не кажется, что люди, на которых вы делаете ставку и финансируете, так поступают с вами? А что дальше-то будет?
– Согласен, – твердо ответил муж, – а дальше…продадут с потрохами… Я все понял, Ваня, спасибо, что предупредил.
– То-то же, сделайте выводы! – сказал на прощанье партнер.
Это был очередной удар. Все то время, что эти украинцы жрали, пили за наш счет и получали от нас деньги на свои расходы, они постоянно держали в кармане включенный диктофон! С ума сойти! Кто бы мог до этого додуматься? Чем этот поступок лучше поступка моего бывшего возлюбленного? Ничем! В нашем мире всепоглощающей алчности уже нет места нормальным человеческим отношениям. Нет благодарности, нет порядочности, доброты и нет ничего того, чтобы характеризовало человека как личность, наделенную этими добродетелями. Ради собственной выгоды можно обманывать, унижать, разорять людей. Можно делать, что угодно, не испытывая муки совести! Этот звонок Ивана Ивановича стал последней каплей в чаше нашего терпения и последней чертой, за которой не может быть не только совместной работы, но и простых человеческих отношений.
– Всё, довольно, генуг! – сказал Лев, в ярости мешая русские слова с еврейскими и немецкими. – Будем работать на себя и только на себя, безо всяких поганых изобретателей и ученых!
И мы решили больше ни от кого не зависеть. Оборудование же, на которое потратили столько сил и средств, нужных результатов, увы, не давало! Необходимо было начинать все сначала, и мы с Левкой взялись за дело. Для экспериментальных работ пришлось снять цех, где наш дуэт пропадал днями и ночами. Помню, как однажды по сварочному шву лопнул трехсотлитровый бойлер и мы с Левкой очутились почти по колени в терпимо горячей воде, а могли бы получить и ожоги, если бы она нагрелась до 95 градусов! К счастью, все обошлось, но все три часа, стоя раком, мы убирали разлившуюся воду. Параллельно оплачивали аренду, электричество и изготовление различных деталей и работ, связанных с доведением установок до ума, и, выворачиваясь наизнанку, постоянно добывали деньги. Дарить их никто нам не собирался, поэтому приходилось подписывать порой и невыгодные кредиты! Всю изобретательскую работу сделали сами с нуля. Наконец, наступил день, когда мы впервые получили необходимый нам результат. Он был ошеломляющим! Ни один из партнеров, за исключением нескольких человек, оказать хоть в чем-то помощь и не думал, предпочитая сидеть в ожидании прибыли или периодически, как Курочкин, прочищать нам мозги бесконечными нотациями.
Единственными людьми, всегда поддерживающими нас и морально и материально, были наш друг и партнер Владимир, с которым мы познакомились на Левкином юбилее, очень порядочный дядечка; Анечка и Леня, наши давние питерские друзья, благодаря которым мы и оказались в Германии, а еще берлинцы Карин и Миха, которых нам представил Клаус Валленмайер. Карин, вообще, удивительная женщина и по своим человеческим качествам даст сто очков любому русскому. Ни разу, ни в одной просьбе, включая финансовую, она не отказала и ни разу ни в чем нас не упрекнула!
В одну из ночей, чрезвычайно измученная бесконечными расходами и напряженной работой с установками, я в сердцах сказала:
– Господи! Что же нам делать?
И тут отчетливо услышала мужской голос:
– Надо заниматься своим делом!
Когда рассказала об этом Левке, он не поверил и ехидно спросил:
– Мать, а ты не приняла на грудь лишнего?
Мне стало обидно.
– Не веришь, не надо! Я не только не приняла лишнего, а была трезвой, как стеклышко!
Невероятно! Значит Господь рядом и наблюдает за нашей работой. А раз так, то обязательно поможет. Не зря ведь говорят, что именно тем, кого любит, он и дает испытания по жизни!
Через полгода предоставилась возможность поехать в Москву на переговоры с потенциальными партнерами. Московская бизнес-тусовка очень неплохо устроилась в охраняемых элитных поселках с зелеными лужайками, проживая в роскошных особняках и передвигаясь в самых модных и дорогих, навороченных автомобилях. Встретили нас радушно и сделали комплимент, что мы с Левкой крутые менеджеры. Тусовка оказалась иудейской, а какой она еще может быть?! Собираясь на званый обед, я достала из чемодана Левкины шикарные туфли. Из одного тканого мешочка выудила черный элегантный ботиночек с узким носком, а из другого такого же мешочка… лакированный башмак светло-коричневого цвета. О господи, нет! Свой чемодан Лев Рафаилович собирал сам, вот по своему невниманию и остался без нарядной обуви. Что за народ эти мужики, никогда не слушают, что им говорят. Тысячу раз надо повторить: "Вася… Петя… Федя… ты все положил, ничего не забыл?", а в ответ, как всегда: "Ну сколько можно говорить! Я дурак, что ли? Не могу собственный чемодан собрать?!" Только вот по прибытию в другой город или страну начинаются сюрпризы.
– Лева, иди-ка сюда! – позвала я мужа.
– Где мои туфли? – с возмущением появился он на пороге.
– Вот они, получай! – и в руках у "крутого менеджера" оказались два разномастных ботинка.
– Ты что, больная?! – накинулся он на меня. – Они же разные! У тебя что, дальтонизм?!
– Чемодан свой ты собирал сам, и теперь это твои проблемы! Кстати, до встречи остался час.