Когда мы это услышали, то от ужаса просто онемели. И ругать ее, дуру, без толку, и страшно стало. Действительно, после смерти бабушки мы уже пятерых схоронили. Причем все мы стали болеть и ссориться без причин. А главное, мы не знаем, чья следующая очередь, кто из нас умрет в этот раз.
Пишем Вам с просьбой подсказать, как можно исправить то зло, которое навлекла на нашу семью глупая сестра.
С уважением, семья Бурденко".
Среди знахарских молитв есть так называемые Богородицыны сны. Некоторые из них уже были опубликованы в предыдущих книгах. Сны эти непостижимым образом помогают в самых страшных и безнадежных ситуациях.
Тот человек, который однаждь испытал благую и сверхмощную силу этих Снов, навсегда перестает сомневаться в великом знахарском искусстве.
В случае, о котором написала семья Бурденко, должен помочь Сон, который я вам напишу.
Каждый раз, когда человек просыпается, его сон (даже жуткий) растворяется. Так и Сон Пресвятой Богородицы забирает с человека все, что ему мешает счастливо и спокойно жить, помогая невидимой, благодатной силой, идущей к нам от Пречистой Святой Богородицы.
Богородицын сон
В поднебесной, при Луне, в святой стороне
Божия Матушка спала, ночевала
И сон чуден видала:
Будто к Ней Ее сыночек зашел,
К лебяжьей постели подошел и спрашивает:
– Матушка Моя, ты спишь? Или не спишь?
– Не сплю, Я все вижу и все слышу,
Сыночек Мой. Ходишь
Ты, сыночек, меж горами,
Меж разбойниками и врагами.
Вот они Тебя окружили и поймали,
Руки, ноги Твои, Сынок,
К кресту прибивали,
На кресте Тебя распинали,
Острым копьем Твои ребра ломали,
Уксус пить в битые губы давали.
Петр и Павел на эти муки глядели,
В жалости зарыдали, не стерпели.
– Петр и Павел, не плачьте,
Не глядите на Мои муки,
А берите Мои молитвы в свои руки,
По свету идите и говорите.
Кто умеет, пусть молится,
Кто не знает, пусть учится.
Ибо кто этот сон будет знать,
В тяжкую минуту читать,
Тому будет Сам Иисус Христос помогать,
Смерть остановит, врагов разобьет,
На Свои руки возьмет,
И тот человек дольше других проживет.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь.
Вдовий платок
Из письма: "Когда мне было 15 лет, я как с цепи сорвалась. То ли переходный возраст был виноват, то ли избаловали меня мои родители, только я была тогда хуже блатного парня. Стала курить, выпивать и задираться на всех подряд чуть ли не с кулаками. Ничего и никого я не боялась. Если мать денег не даст по-хорошему, так я или украду их, или скандалом возьму. Однажды позвала меня подружка в одно место на похороны. Она была точь-в-точь такая же, как я. Ни учиться, ни работать, только бы накраситься, выпить и покурить! Вот Лена мне и говорит: "Хочешь выпить?" Я сказала: "Так денег же нет, я у матери вчера последнюю трешку забрала". А Лена говорит: "А мы на халяву, тут у соседей мужик умер. Пойдем, ты же знаешь, что на похороны кто хочет, тот и идет. А потом и на помины заявимся". Как решили, так и сделали. Народу было полно, и пахло покойником. Цветов и венков было очень много, и мы с Ленкой перемигивались: мол, все нормально, тут никто не поймет, кто свой, а кто знакомый. Может, мы с их производства пришли. Стоим, ждем, когда же тело будут выносить, все какое-то развлечение. Потом будут помины, выпьем и поедим. И тут я приметила у одной женщины на голове платок. Красивый, весь из кружевных звездочек, правда, черный, но очень красивый, прямо глаз не оторвать.
Мне представилось, как я буду шикарно выглядеть, если накину его на плечи. Да и на голове он бы тоже смотрелся. Уж если на пожилой бабе так смотрится, то на мне будет и подавно загляденье, думала я. Стою и не спускаю глаз с этого платка. Вот бы дождаться удобного момента и стырить его! Тут подъехала ритуальная машина, и мы схватились за венки, чтобы ни у кого не было сомнения насчет нас.
После кладбища все поехали в кафе, там должны были кормить поминами. Мы хорошо поели и выпили водки. Стало весело и хотелось побалдеть. И тут я пошла покурить в туалет. Ленка со мной. В этот момент в туалет зашла та женщина, на которой был красивый платок. Она была заплаканной и, не оглядываясь на нас, стала умываться и сморкаться. Лицо у нее было зареванное, но я не чувствовала к ней жалости, я думала только о ее красивом платке. Женщина нагнулась над раковиной, а я схватила с ее головы платок и выскочила. Ленка – за мной, и мы убежали.
"Ты сдурела, что ли? – спросила меня Ленка. – Вдруг она нас запомнила?" "Не должна, – сказала я, – ей не до того, она себя и то не помнит. На фига ей такой платок, а на мне смотри как шикарно", – сказала я и надела свой трофей.
Через три дня умер мой отец. Мама моя овдовела, а мы остались без отца. Он был добрый. И хоть я ему всегда мотала нервы, все равно любил меня и всегда звал дочуркой. Потом овдовели две моих сестры, и все в один год. У тетки моей умер муж, и она овдовела. Сама я вышла замуж в 18 лет, а через полгода мой муж умер. Второй мой муж повесился по неизвестной причине. Я к тому времени уже перебесилась и родила доченьку. С ее появлением я сильно изменилась. Во мне появилась жалость к своему ребенку, а также ко всем окружающим меня людям. Я уже не могла поверить, что когда-то я была такой дрянной. От песен и фильмов у меня стали бежать слезы, сердце мое стало мягким и жалостливым. Возможно, потому, что я видела вокруг себя много горя близких людей и сама схоронила двух мужей, которые полюбили меня такой, какой я была.
Шло время. Я попыталась еще раз устроить свое счастье. И опять у меня умер муж. А потом и моя дочь овдовела, буквально через две недели после свадьбы. Зять мой попал в аварию и разбился. Пошла я как-то погадать к одной женщине. А она мне говорит: "На тебе вдовий крест. Все, кто с тобой будут рядом, станут вдовами. Ты сама несешь этот крест, и тень его всегда будет падать на тех, кто рядом с тобой". "Почему?" – спросила я ее. Она сказала, что не знает. Когда я от нее ехала домой, то вдруг вспомнила лицо той вдовы, когда я содрала с нее вдовий платок и потом, через несколько минут, гордо натянула его на свою бестолковую голову.
Я поняла, что я и только я повинна в смерти своего отца. Конечно, это я виновата перед сестрами и своей дочерью. Виновата перед теми тремя мужчинами, которые совершили трагическую ошибку, взяв меня замуж. Как жалко, что мы не можем исправить ошибки, которые допускаем по своей глупости. И так мне хочется закричать на весь белый свет: "Господи, прости ты меня, горькую вдову, за мое зло и дай мне хотя бы один шанс все исправить".
Вот почему, Наталья Ивановна, я решила прилюдно покаяться в Вашей замечательной книге. Непросто рассказывать о себе такое, стыдно и горько. Но иначе нельзя, я больше не могу нести этот тяжкий вдовий крест!"
Чтобы снять с себя то, о чем рассказала в своей исповеди Людмила, нужно в первую среду месяца пойти на кладбище и найти 12 могил с таким же именем, как у вас. Обходя 12 могил, оставляйте на них кутью, блины и конфеты. Низко кланяйтесь каждой могиле и говорите шепотом:
Я (имя) пришла к тебе, к Божией рабе (имя),
Чтобы сказать: "Тебе в могиле лежать,
А мне, Божией рабе (имя),
Тебе свою беду оставлять.
Кланяюсь я тебе,
Раба Божия (имя), до земли,
А ты (имя) с меня вдовий платок сними.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь.
На последней, двенадцатой могиле оставьте то, что было украдено у вдовы.
Фотография из могилы
Из письма: "Уважаемая Наталья Ивановна! Очень Вас прошу извинить меня за то, что я своим письмом отниму Ваше время. Но мне не к кому больше обратиться за советом. Я попытаюсь описать все как можно короче и очень надеюсь, что это письмо не затеряется и Вы его прочтете.
Около семи лет назад ушла из жизни моя мама. Каждый год, накануне родительского дня, я прибираю ее могилу, крашу оградку и подсаживаю рассаду цветов. (Моя мама очень любила цветы.) В этом году все должно было быть как обычно. Я купила на рынке замечательной расцветки анютины глазки и стала разрывать на могиле ямку, чтобы в нее посадить цветы. И вот в этой ямке я и нащупала какой-то пакет. Достав его, я обнаружила в нем много фотографий, цветных и черно-белых. На всех снимках были одни и те же люди: двое детей, мужчина и женщина. У мужчины на снимке были выколоты глаза. Все фотографии пострадали от влажной земли, но лица были различимы. Я не знала этих людей и прочла на обратной стороне их имена, отчества и фамилию – Колевниковы.
Эта фамилия тоже ничего мне не говорила. Неожиданно мне стало страшно. Страх буквально парализовал все мое существо. Я не знала, как мне поступить с этими снимками. Я сунула их назад в землю. Вернувшись домой с кладбища, я не переставала думать о находке. На другой день я пошла в церковь и рассказала батюшке о том, что со мной произошло на кладбище. Но батюшка сказал, что нельзя быть такой суеверной и что это предрассудки, что ничего не может случиться ни со мной, ни с людьми, чьи фотографии я обнаружила в маминой могиле.
Вначале его слова меня успокоили, но ночью мне приснился ужасно неприятный сон, будто я иду по кладбищу и вижу четыре могилы, на памятниках которых выбиты имена и фамилия – Колевниковы. Одна из этих могил была пуста. И я будто заглядываю в эту могилу, чтобы определить, достаточно ли глубока яма. В этот момент я слышу женский крик: "Спаси мою дочь!" Тут я оглядываюсь и вижу женщину с фотографии, которая была зарыта в могиле. От страха я проснулась и потом долго не могла заснуть. Сама я себя успокаивала тем, что поскольку я сильно переволновалась на кладбище, то в моей памяти запечатлелось лицо с этой фотографии. Но как бы я себе это ни внушала, логически я понимала, что фотографии в могиле оказались неспроста. В конце концов я решила узнать по горсправке, где проживает эта семья, ведь мне была известна фамилия.
В справочном у меня спросили даты рождения этих людей, но я этого не знала. Тогда работник справочного бюро при мне дала заявку на все имена, сказав, что если эти люди прописаны по одному адресу, то это будет нужный мне адрес. Все так и получилось. У меня в руках появилась квитанция с адресом, по которому были прописаны все эти люди. Я смотрела на этот адрес и думала, что мне теперь это даст и что я им скажу. В конечном итоге я решила, что расскажу им о своей находке и пусть они, если захотят, заберут свои фотографии из маминой могилы. Наверняка их должно заинтересовать, кто и зачем закопал их снимки в могилу.
Когда я приехала по данному адресу, то их соседка, увидев, что я звоню в дверь, сказала, что вся семья, за исключением дочери, умерла. Да и сама девочка больна так, что вряд ли уже сможет выкарабкаться.
По моему обалдевшему виду женщина решила, что я являюсь родственницей умершим, потому что она сочувственно предложила зайти к ней выпить воды. Я поблагодарила ее за участие и зашла к ней в квартиру. А когда зашла, то рассказала о том, что нашла в маминой могиле пакет с фотографиями, на которых были написаны не просто имена, а было написано: "раба Божия Люба", "раб Божий Владимир" и т. д. И что я по этим именам и фамилии узнала в горсправке этот адрес, желая, чтобы они забрали свои фотографии.
Рассказала я и о своем неприятном сне, и когда я закончила говорить, Таисия Степановна сказала, что этого следовало ожидать. От нее я узнала следующее.
Семья Колевниковых состояла из двух детей – сына Игоря девяти лет, дочери Ирины шести лет – и их родителей Любы и Володи. Пока глава семьи был рядовым инженером, их семья жила скромно, но на редкость дружно. По выходным они никогда не сидели дома, ездили в лес, на речку или в парк. Но потом Владимир попытался заняться бизнесом, и у него все получилось. Семья стала зажиточной. Это было видно по дорогим вещам, машинам и тому, что они неоднократно ездили отдыхать за границу. Но тут, видимо, Любиного мужа бес попутал, он связался с молодой дамой, а та возьми да роди ему ребенка. Бабенка оказалась настырной и наглой, не раз заявлялась к ним домой, чтобы поскандалить с Любашей. По характеру Володя был не по-мужски мягок. И когда между двумя женщинами начинались разборки, он всегда убегал из дома от греха подальше. Соседка сама не один раз слышала, как женщины оскорбляли друг друга, а однажды даже подрались. Приоткрыв дверь, она наблюдала все, что происходило на их площадке.
Как-то раз она подслушала, как Владимир сказал своей любовнице, что если она еще хоть раз посмеет появиться в их доме, то он спустит ее с лестницы. Тогда любовница захохотала и сказала: "Это вас самих скоро опустят в могилу, всех до одного, а я еще попляшу на вашей могиле!"
После этой ссоры на Володину семью посыпались беды. Одна за одной. Сперва у них упал и разбился сын. Затем умерла Любаша. Просто легла спать и не проснулась. А потом и сам Владимир попал в автокатастрофу. Умер он сразу. Удар был такой силы, что у него лопнул глаз, а девочка жива. Отец принял весь удар на себя, хотя вряд ли Ирочка выживет, ведь она уже почти три недели в коме.
Соседка Колевниковых хотела ее навестить в больнице, но ее туда не пускают.
Наталья Ивановна! Пишу Вам потому, что, возможно, девочке еще можно как-нибудь помочь. Но дело в том, что я боюсь вытаскивать фотографии из могилы, а время идет. И не будет ли мне самой из-за этого плохо, ведь я брала эти снимки в руки. Очень рассчитываю на Ваш ответ.
С большим уважением, Мирошкина В. Н.".
Если вы обнаружили фотографии или фигурки в могиле своих родственников, вытащите все на свет Божий, а еще лучше отнесите найденное в храм и там все оставьте в пакете. В церкви знают, как поступать с такой находкой.
Ни в коем случае сами не пытайтесь сжигать фотографии, которые обнаружите в могильной земле.
Тризна от трех смертей
Из письма: "Уважаемая Наталья Ивановна! Первый раз в жизни я пишу письмо, да еще такому необычайному человеку, как Вы. Вот решила воспользоваться талоном из Вашей книги на бесплатную консультацию. Дело мое невозможно понять, если не объяснить его подробнее. Воспитывала меня моя родная бабушка. Родители мои уехали на заработки, когда я была еще совсем ребенком. Уехали да и сгинули. Позже я пыталась их разыскать, но безрезультатно. Думаю, что если бы они были живы, то за столько лет дали бы о себе знать. Я всегда завидовала другим детям, что у них были мама и папа. А меня в школу водила бабушка. Она была мне и отец, и мать. Перед своей кончиной моя бабушка попросила выслушать ее, а когда она умрет, то выполнить ее волю. Бабушке моей было 75 лет, но она была в ясной памяти и здравом уме. И я удивилась тому, что она заговорила о своей смерти. Конечно, я стала ее убеждать, что об этом говорить рано, что она еще выздоровеет и проживет до ста лет. Но в ответ на мои слова бабушка сказала:
"Не нужно меня утешать, я ведь не боюсь смерти, просто она подошла ко мне слишком близко, и я должна сказать тебе все, что считаю нужным. Я всегда чувствовала себя перед тобой виноватой, потому что не должна была отпускать твоих родителей так далеко, тем более что меня об этом предупреждали. И вот теперь ты остаешься совсем одна".
Бабушка заплакала, а я испугалась, так как никогда не видела ее слез. "С чего ты взяла, что скоро умрешь? – спросила я ее. – Ведь простуда не рак, полежишь и встанешь". "Нет, – сказала бабушка, – я уже не встану. Ты ведь ничего не знаешь. Послушай, что я тебе расскажу".
Вот ее рассказ:
"Наша прабабка, а потом и моя мать были хорошими знахарками. Таких, как они, зовут колдуньями. Они много умели, но я от них ничего не переняла, так как в то время появился комсомол и началась борьба против Бога и попов. Но все равно к нам украдкой шли люди, и моя мать, то есть твоя прабабка Лиза, никому и никогда не отказывала в помощи.
Знала она очень много и сказала даже, сколько я проживу и когда умру. Вот почему я знаю, что мой век на исходе. Все, что она мне наворожила, все так и сбылось. Даже то, что моя дочь, а твоя мать бесследно сгинет. Вот это и мучает меня, что это предупреждение я пропустила мимо ушей. Не нужно было их отпускать на эти заработки. Хотя вряд ли они меня послушались бы. Отец твой упертый был, хотел денег сколотить на новую хату, вот, видно, их где-то за эти деньги и прибили. Да что теперь об этом! Я хочу сказать тебе о другом, – продолжала бабушка. – Как меня схоронишь, возьми за иконой поминальник и впиши туда мое имя. И когда будут родительские дни, не забывай поминать всех, кто записан в этот поминальник, и меня с ними тоже.
А теперь самое главное. В поминальнике есть листок с тризной. Эту молитву мы передаем по наследству тому, за кого болит душа. Молитва эта чудодейственная. Кто ее под Пасху читает, того она отводит от трех смертей. Обещай мне, что будешь читать эту молитву каждую Пасху, и я буду за тебя на том свете спокойна. Но только читай ее с уважением и верой, потому что, кто к Богу обращается без веры, тому Он не помощник. Когда твои родители уезжали, я пыталась им дать эту молитву, но зять накричал на меня и сказал, что все равно порвет ее и выкинет. Вот Бог им и не помог. А ты уж исполни мою последнюю волю, не забывай читать тризну перед каждой Пасхой".
Я клятвенно пообещала, что не забуду. Через два дня бабушка умерла. Про молитву я забыла и вспомнила о ней лишь тогда, когда делала в квартире ремонт. Прежде чем белить стены, я сняла с угловой полки бабушкину икону. За ней я обнаружила старые священные книги и дряхлый старинный поминальник. В потрепанной книжице было вписано много имен, но вот имен родителей я в нем не нашла. Видно, до самого конца моя бабушка втайне надеялась и не решилась записать их за упокой, пока бы сама их мертвыми не увидала, надеясь, как и всякая мать, что они окажутся живы.
Поплакав о бабушке, я вспомнила нашу с ней общую жизнь. То, как она всем для меня жертвовала и отдавала мне все лучшее, что могла. В этот момент я решила, что сдержу слово и буду ради ее памяти каждую Пасху читать молитву, которая лежала в этом поминальнике. Как решила, так и сделала. Теперь, прожив долгую жизнь, я абсолютно уверена, что только благодаря этой молитве я избежала смерти. А ведь у меня действительно были в жизни моменты смертельной опасности. Первый раз это произошло со мной при удалении аппендицита. Во время операции у меня лопнул аппендицит. Мало того что была крайне критическая ситуация, вдобавок ко всему врач оставил инструмент в животе. Начался перитонит. И в это же время началось двухстороннее воспаление легких. Не буду описывать критическую и страшную ситуацию, скажу только, что, когда я выписалась, врач мне сказал, что он был уверен в моей смерти и что произошло чудо.