Второй раз смерть была так близко, что я до сих пор помню ее холод. Перевернулся КАМаз и на скорости снес нашу машину. Металл всмятку, а я осталась жива. Вот уж воистину: не захочешь, а поверишь. В третий раз гибель моя появилась в виде диагноза "рак". После обследования меня стали готовить к операции. Мое душевное состояние невозможно передать словами. Даже в 57 лет не хочется умирать. Потому что трудно представить, что за какие-то считаные месяцы твой организм будет изъеден опухолью и что предстоит вечная разлука с детьми и внуком. Я страстно желала жить и, как никогда, ждала Пасху. Если бы Вы знали, как я читала эту молитву! Я плакала, верила и надеялась, а утром уже на другой день я перестала ощущать мучительную боль. В теле был покой, как до моей болезни. Тошноты не было, и голова больше не кружилась. Я встала с постели и стала ходить по квартире. Меня охватила необычайная жажда деятельности. И если бы не Пасха, я бы, наверное, занялась уборкой, так я была полна сил!
Пришла моя соседка, принесла кулич. Увидев мою бодрость и неожиданное улучшение, она сказала: "Ты только не обижайся, но я думаю, нужно позвать исповедника, потому что перед кончиной человеку всегда становится легче. Давай позовем священника, и ты причастишься". Я не стала ей говорить, что мое улучшение связано со старинной молитвой, и под каким-то предлогом отклонила ее предложение. С этого дня я стала поправляться. Силы мои возвращались с каждым днем. Я больше не ходила к врачам, отказавшись от операции. Спустя год по настоянию своей дочери я снова обследовалась. Признаков рака не было и в помине. Все анализы были хорошие, и врач сказала, что, видимо, произошла ошибка и был неточно поставлен диагноз. Но я знаю, что это в третий раз меня спасла молитва. Потом мы переехали в другой район. При переезде непонятно куда подевались бабушкин псалтырь и поминальник, в котором лежала та молитва. Я чувствую себя виноватой перед своими детьми, которым я должна была передать молитву от трех смертей, чтобы и они могли ее читать и сберегать свою жизнь в опасных ситуациях. На память я ее не помню. Ведь читала я ее один раз в год под Пасху. Если бы я знала, то выучила бы ее наизусть. Помню только, что в ней были такие слова: "Слепые пред матушкой Одигитрией прозрели" – и больше ничего. Если Вам известна эта молитва, я прошу Вас, дорогая Наталья Ивановна, не поскупиться и научить меня и других людей молитве от трех смертей. Пользуясь случаем, хочу от всего сердца поблагодарить Вас за святой источник уникальных знаний, который Вы даете испить всем желающим, в том числе и мне. Благодарю также всех, кто участвует в издательстве Ваших драгоценных книг.
С искренним уважением, семья Захаровых".
Молитву, о которой просит моя читательница, читают накануне Пасхи, до колокольного звона в храмах.
Читают ее, стоя на коленях.
Во имя Отца, Предвечного Творца,
Во имя Сына Христа и Святого Духа.
Ныне, вечно и бесконечно. Аминь.
При царе Мануиле Комнине,
При лавре его золотой,
Служил Господу Богу Лука Христоверг святой.
Накануне Пасхи святой в лавре золотой
Одигитрия, Матерь Божия, явилась двум слепцам,
Привела Она их во Влахерновский храм.
Ангелы, Херувимы, Серафимы запели,
Слепые перед Матушкой Одигитрией прозрели.
Сию молитву святые рутцы писали,
Все 40 святых ее благословляли.
Воистину! Сам Господь сказал:
"Кто эту молитву прежде Пасхи прочтет,
Тот при ее помощи от любой смерти уйдет!"
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Почему не стоит продавать ваше подвенечное платье
Письмо из Карасука: "Уважаемая Наталья Ивановна! Меня зовут Олеся. Я живу в городе Карасуке. Решила написать Вам письмо по двум причинам: первая причина – это надежда на Ваш совет, а вторая – хочу поделиться с читателями горьким опытом, чтобы они не повторили моей ошибки. В 2001 году я вышла замуж за очень хорошего и любимого человека. Через год родила дочь Катю. Случилось так, что мне потребовались деньги, и я решила продать свое свадебное платье. Я написала объявление, и вскоре к нам пришли две женщины, которые попросили меня показать им мой подвенечный наряд. Эти женщины были в черных платках, и от этого мне стало как-то не по себе. Их вид вызывал во мне смутную тревогу, но тем не менее я показала им свое платье. Видимо, размер подходил, платье было очень красивое, и они сказали, что покупают мой свадебный наряд. Одна из этих женщин спросила, сохранились ли у меня от свадьбы туфли. Я принесла им и туфли. Я не носила их из-за высоких каблуков. В общем, у меня купили все, в чем я венчалась: платье, фату, перчатки и туфли. Засовывая все это в сумку, женщина сказала: "Ну вот, теперь схороним как надо". От ее слов у меня все внутри похолодело, но я не отобрала свои вещи и промолчала, так как в тот момент мне нужны были деньги.
Позже мне случайно стало известно, что на соседней улице были похороны восемнадцатилетней девушки, которую похоронили в моем свадебном наряде. Через небольшой промежуток времени я сильно заболела. Врачи сказали, что оперировать уже поздно, а бабушки-знахарки, все как одна, отказывались меня лечить. Одна так вообще, увидев меня, ляпнула: "Не возьмусь, а то за компанию вместе в гроб ляжем". Вчера я случайно услышала, как моя мама сказала своей подруге, что я долго не протяну".
В жизни бывают разные ситуации, но тем не менее я не советую продавать свой подвенечный наряд. Вряд ли вам надолго хватит денег, вырученных от продажи вещей, которые были немыми свидетелями таинства венчания. Женщины за свою жизнь могут износить уйму вещей, но только свадебное платье запоминается им во всех подробностях и деталях. Они помнят, какими были материал, фасон, отделка и даже застежки. В своих книгах я уже писала о том, как можно вылечить даже смертельно больного ребенка, посадив или уложив его на подвенечное платье своей матери. Я еще не раз буду рассказывать об этих способах лечения. Но вернемся к письму Олеси.
Если предположить, что умершую девушку схоронили в Олесином свадебном наряде, то это можно объяснить обычаем одевать незамужнюю девушку в фату и подвенечное платье. Как мы уже знаем, Олеся дала объявление о продаже своих вещей, а родственники усопшей, судя по всему, решив сэкономить, купили у нее поношенные вещи. Далее Олеся пишет: "Однажды я проснулась, и меня обуял невероятный страх. Я вдруг совершенно отчетливо представила, как на глубине более двух метров зарыт гроб с мертвой девушкой, на голову которой надета моя фата, а на ее тело надето мое платье, которое сохранило запахи моего тела и на котором, возможно, есть мои волосы. В моем воображении возникли руки покойной, на которые надеты мои белые кружевные перчатки, на пальчик которых мой муж еще совсем недавно надевал обручальное кольцо. У меня было такое чувство, будто это я лежу в гробу и что выхода у меня нет и уже не будет…"
Выход есть. Съездите в три церкви и в один день подайте три милостыни, заказав сорокоуст в трех церквях. Езжайте на кладбище и там отыщите три заброшенные могилки. На каждую могилу положите новое полотенце и две венчальные свечи. Поклонитесь могиле и скажите:
Как у тебя, мертвец, руки и ноги остыли,
Как тебя, мертвец, навсегда живые позабыли,
Так чтобы меня мертвый дух звать перестал,
Забыл меня и навсегда от меня отстал.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь.
Если кот влез в гроб
Из письма: "Уважаемая Наталья Ивановна. Две недели назад у моего брата умерла жена. Естественно, я присутствовала на ее похоронах. Пока я находилась там, при мне их кот трижды ложился в ногах у покойницы. Сперва его прогоняли, а потом унесли к соседям. Бабушки, которые пришли на похороны, сказали, что хуже этой приметы не бывает, что квартиру следует заговорить, иначе вся семья за год может "прибраться". Но, к сожалению, никто из них толком не знал, как это нужно сделать. На другой день после похорон я поехала в церковь. Думала, что батюшка возьмется хотя бы освятить комнату, где стоял гроб с покойницей. Но батюшка отказался нам помочь, сказав, что нельзя быть столь суеверными. В квартире начались несчастья, которые продолжаются до сих пор. Брат лежит с инфарктом, и врачи сказали, что прогноз очень плохой. Племянница сделала аборт, и из-за допущенной врачебной ошибки возник гнойный перитонит. Ей сделали операцию и удалили матку, и неизвестно, что будет дальше. Вот я и решила обратиться к Вам с просьбой научить людей отчитке на тот случай, если кот залезет к покойнику в гроб".
В подобных случаях поступают так. Сходите в три церкви в один день и закажите в каждой церкви о здравии за каждого человека, живущего в такой неблагополучной квартире. После заката Солнца зажгите свечу, купленную в святой праздник, и, обойдя всю квартиру со свечой, прочитайте:
Господи Боже, Владыко жизни моей,
Скорый в заступлении и милостливейший
В прощении.
Ты Сам по благости Своей сказал:
"Не хочу смерти грешника,
Но чтобы он обратился и жив был".
Молим Тебя в день печали своей,
Не дай душам нашим сгинуть напрасно,
Ибо проведение ныне нам на то было.
Господи, смилуйся, спаси нас и сохрани
И ниспошли нам свою защиту от мора,
От меча, огня,
Потопа, смерти безвременной и напрасной,
Болезни долгой и ужасной,
Врагов непримиримых, войн непобедимых.
Дай, Господи, нам Свою надежду,
На ныне, на вечно и на бесконечно.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Свеча должна сгореть полностью. Вообще с котами связано очень много примет. Например, если во время выноса покойника ктонибудь споткнется о кота, он не избежит тяжелой и длительной болезни. В этом случае споткнувшемуся необходимо сказать такие слова:
У тебя четыре, у меня две,
Зло тебе, а не мне.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь.
Ужин с покойницей
Из рассказа Андрея Пещарика: "Женился я очень рано. Прожив с женой 12 лет, мы с ней не нажили ни денег, ни добра. У нас были дочь и наши добрые отношения. Мы с Леной понимали друг друга с полуслова и взгляда. Она прибегала ко мне на работу в момент реальной угрозы или неприятности, а я всегда чувствовал, когда она болеет. На словах это трудно объяснить, но все было именно так. Я говорю "было", потому что четыре года назад Лена умерла. Через полтора года после ее смерти я встретил другую женщину, мы с ней поженились. Таисия, моя новая супруга, была крута характером и быстро навела порядок по своему усмотрению. Она сразу уничтожила все фотографии моей покойной жены. Продала все ее вещи и украшения и рьяно взялась воспитывать мою дочь.
Я видел, как от постоянных нотаций и придирок она откровенно перешла к террору. Моя девчонка стала запуганной и часто плакала по ночам. Я пробовал урезонить жену, но она упрямо твердила, что если она не докажет девочке свое превосходство над ней, то тогда у нее не будет авторитета. Однажды я вернулся с работы домой раньше, чем обычно, и увидел, как жена бьет по щекам мою семилетнюю дочь. Я сгреб жену и выпихнул ее за порог. Вслед за ней полетели ее вещи и документы. Жена собрала свои вещи и, уходя, сказала, что уезжает к своей матери и что я скоро приползу к ней на коленях, но она вернется в мой дом только тогда, когда я отдам эту дрянь (так она назвала мою дочь) в детдом.
Неделю я жил спокойно. Готовить, убирать я умею, да и Алена мне помогала. Но ровно через неделю со мной стало происходить что-то странное. Все мои мысли были только о Таисии. Ночами я катался по кровати. Ее тело, глаза, голос манили меня, как голодного волка к еде. Я изводился и стал терять вес. Несколько раз мне казалось, что меня окликал ее голос, и я выходил на крыльцо, но, естественно, там никого не было. В конце концов я стал лихорадочно собираться в деревню, где жила мать Таисии. Я отвел дочь к своей сестре и почти бегом побежал на электричку. Не знаю, какое проведение вмешалось в мою судьбу, но я вышел раньше нужной мне остановки. Еще не поняв это, я пошел в предполагаемом направлении. Я знал, что эта дорога к деревне должна проходить через лесок. И я пошел прямо через лес. Я шел и шел. И вдруг понял, что вместо деревни в конце леса расположено старое заброшенное кладбище. Было уже довольно темно, и я забеспокоился, что могу заплутать. Оглядевшись, я увидел избушку – видимо, это была кладбищенская сторожка. Замка на двери не было, но были кровать, стол, стулья и старая разбитая утварь. Естественно, рядом не было ни души, а одни лишь заброшенные могилы.
У меня был выбор: идти в темноте по лесу и ночевать где-нибудь под деревом или же переждать ночь в этом заброшенном домишке. Я выбрал последнее. Я долго не мог уснуть: было неприятно лежать на кровати, окруженной могильными холмами. Из окошка падал слабый свет, но все равно в домике было темно. Неожиданно возникло чувство, что в комнате кто-то есть.
Я инстинктивно зажмурил глаза, чтобы ничего не видеть. Известно, что, когда закрыты глаза, слух обостряется. Кто-то назвал меня по имени. Но даже и не это меня удивило, а то, что голос, который меня тихо звал, был мне до боли знаком. Это был голос моей умершей жены. Я сел на кровати. За столом, который стоял напротив, я увидел женский силуэт. Дрожащими руками я полез в брюки, чтобы достать из кармана спички. От волнения я быстро выдвинул коробок, и спички посыпались на пол. "Ничего, – сказал голос, – я их подберу и зажгу свечу". Силуэт качнулся и поплыл к моей кровати. Я видел, как он наклонился и снова подплыл к столу. Раздался характерный звук зажигаемой спички – и комната осветилась. На столе горела свеча. Лена стояла возле стола, и в ней не было ничего, что могло бы меня испугать и привести в бегство. Передо мной была женщина, с которой я целовался, еще будучи пацаном, которая родила мне ребенка, я знал все ее родинки и изгибы тела. Я не мог ее бояться, и у меня в тот момент отсутствовала мысль о том, что она умерла.
"Ты голодный?" – как когда-то спросила меня она, и я кивнул. "Сейчас я тебя покормлю", – проговорила она и стала собирать на стол. Я не думал, откуда она выставляет тарелки, ложки и где взяла скатерть. Все делалось быстро, уверенно и с заботой, о которой я уже позабыл с Таей. Я сел за чистый стол, уставленный огурчиками, помидорками, картошкой и домашней колбасой. На столе появилась горка блинов, от которых шел одурманивающий аромат. У меня побежали слюнки, и я стал с аппетитом есть. Лена сидела напротив меня, подперев рукой щеку и улыбаясь такой родной улыбкой, какая бывает у мамы или у горячо и искренне любимой жены. Я поймал ее взгляд и почему-то понял, что ей все про меня известно, и неожиданно от ее участливого, грустного взгляда я разревелся. "Не плачь, – сказала она, – утром возвращайся к ребенку. Скучать больше по Таисии не будешь. И не грусти, все у тебя скоро наладится, я ведь за тебя буду Бога молить". "Я не хочу жить", – воскликнул я. Лена усмехнулась и тихо сказала: "Проживешь ты долго, еще наших правнуков понянчишь, а жена у тебя будет другая, хорошая, имя у нее будет, как у меня, – Лена".
Тут меня сморило и мои глаза стали слипаться, я сопротивлялся, но голова клонилась к столу. Последнее, что я почувствовал, это как Елена погладила меня по голове своей прохладной рукой. Очнулся я, когда было совсем светло. В доме было пусто, кругом были грязь, битая посуда и паутина, на столе стояла свеча, но я не был уверен, та ли это свеча, которую зажигала Елена, или она была на столе до моего прихода. Одно я знал совершенно точно: нужно возвращаться домой. Невыносимая жалость прилила к моему сердцу, я думал о своей девочке и корил себя за то, что я почти предал ее ради Таисии. О ночном происшествии я старался не думать, иначе мне было бы страшно жить. Через два месяца к нам на работу поступила женщина по имени Елена. Все ее повадки, голос, облик напоминали мне умершую жену. Потом мы с ней поженились. Я был счастлив вдвойне, так как моя дочь и Елена очень любили друг друга. Порой мне кажется, что это Бог отпустил душу моей жены ко мне из мертвого царства в другом теле и в другом обличье, пожалев меня и дочь или услышав страстные молитвы моей покойной жены".
Не тревожьте дух заживо погребенного
Много лет назад в Новосибирске планировали построить областную больницу. Администрация города решила выделить под строительство место, где было расположено кладбище. Кладбище решили снести. Со стороны общественности пошли многочисленные жалобы, т. к. кладбище это было не настолько старым. Естественно, что поступили так, как решила администрация. Где то через месяц после полного сноса кладбища ко мне привели еле передвигавшего ноги мужчину. Звали его Андрей. Он рассказал мне, что работал экскаваторщиком и бульдозеристом на кладбище, которое снесли.