* * *
Артур проснулся до восхода солнца. В окне светилась предрассветная голубизна. Он взглянул на кровать Инги. Она читала.
– Доброе утро, – сказал Артур, – что-то ты рано проснулась.
– А я почти не спала.
– Что с тобой?
– Просто не могла уснуть, только под утро задремала.
– Что ты читаешь?
– Библию.
– Что это ты с утра взялась за нее?
– Когда я задремала, то я увидела сон или видение. Будто я умею летать. Я так удивительно летала, с такой скоростью и на такой высоте!
– Мне раньше часто снилось, что я умею летать.
– На душе было так великолепно! Я могла прыгать по облакам, лежать на них. Такое ощущение свободы, просто волшебное!
Артур видел, что Инга вся засветилась, ее глаза сверкали.
– А Библия откуда?
– Бабушка подарила. Ее уже нет в живых. Она для меня была самым дорогим и близким человеком. Я никогда не читала эту книгу, просто хранила как память о бабушке. И вот наконец решила почитать.
– И что ты там узнала? Я тоже, кстати, начинал ее читать, но как-то не пошло у меня.
– Мне кажется, я кое-что нашла. Вот здесь написано о любви. Прочитать тебе?
– Да. Конечно.
– Вот слушай.
"Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы". – А вот здесь особенно интересно: "Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится".
– Да, – сказал Артур, – интересно. И что тебя затронуло?
– Мне кажется, что это и есть божественная любовь.
– Правда? Дай, я сам прочитаю.
Артур взял Библию, пробежал глазами по тексту и вернул книгу Инге.
– Пойдем к реке и по дороге поговорим, – предложил Артур.
* * *
– И что ты думаешь? – спросила Инга, когда они после омовения в Ганге завтракали в кафе.
– По поводу Библии? – переспросил Артур. – Думаю, что любить, чтобы не раздражаться, не злиться, почти нереально для человека.
– Может быть, это и есть та божественная любовь, о которой говорил бедуин?
– Скорее всего, да. Но мы-то не боги, а люди. А человек всегда и останется человеком.
– Ну и что, что мы люди? Мы же можем что-то изменить в себе, что-то сделать?! – Инга будто взорвалась, такой Артур ее не видел прежде.
– Что ты? Не горячись. Я не хотел тебя обидеть. Что с тобой?
– Ничего, мне хочется побыть одной. – Она встала и пошла.
– Куда ты?
– Я погуляю.
– Что с тобой?
– То, что мне показалось, что ты стал как все.
– Что это значит?
– То, что тебе хочется только близости со мной и все.
– Ну… Я не скажу, что я равнодушен к тебе. Да, конечно, ты дорога мне. Это плохо, что я, как все?
– Нет, не плохо, но просто ты же сам знаешь, что такой путь кончится ничем.
– Да, знаю.
– Мне кажется, что ты сдался.
– Не понимаю, что с тобой. И почему люди так быстро скатываются в омут обид и ссор?!
– Для того мы и приехали сюда, чтобы разобраться и найти то, что делает людей по-настоящему счастливыми.
– Мы уже ссоримся, хотя, по сути, еще даже не близкие люди.
– Вот именно, всегда так получается, как только люди сходятся ближе, так наступает разлад.
Инга ушла и сказала, чтобы Артур не шел за ней.
Она вернулась на рассвете. Артур не спал и не на шутку был взволнован ее отсутствием. Даже пытался ее искать, прошелся по нескольким улочкам мимо бродячих святых (садху) в шафрановых одеяниях, молящихся верующих в придорожных святилищах, священных коров потом понял, что это бесполезно, и вернулся в номер. В нем боролись чувство негодования и волнения за нее.
– Где ты была? Я сильно волновался.
– Я ужасно хочу спать, – сказала она.
Легла в свою кровать повернулась на бок и мгновенно уснула.
Артур подошел к девушке и посмотрел на ее лицо. Она что-то сказала во сне. Он почувствовал, что в его сердце стало и сладко оттого, что она вернулась, и больно, потому что ссора провела между ними первую темную полосу.
"Каждые новые отношения, – думал Артур, – начинаются с благими намерениями, надеждой, что они будут не такие, как всегда, что это будет нечто особенное, светлое, настоящее, то, что еще никогда не было. А потом вдруг краски становятся черно-белыми. И действительно, Инга права, нам нужно найти божественную любовь".
* * *
– Знаешь, Инга, ты извини меня за вчерашнее. Я действительно расслабился, размылся, что ли, и забыл, зачем мы здесь.
– Это ты меня извини, не знаю, что на меня нашло. – Она сидела на кровати и была растрепана, но и притягательна своим видом.
– Не смотри на меня, – сказала она. – Я пойду в душ.
Когда она мылась, Артур подошел к двери и громким голосом сказал:
– Давай подумаем, что делать дальше.
– Давай.
– Знаешь, я тут ходил в интернет-клуб и посмотрел, что есть интересного в Индии.
– И что, ты нашел что-нибудь?
– В Индии столько всего, что, наверно, и жизни не хватит все посмотреть.
– Но все это для туристов?
– Именно, святых мест много, но есть одно особое место.
– Сейчас я выйду, расскажешь.
Инга вышла из душа, обвившись полотенцем. На Артура хлынула горячая волна притяжения к ней. Ему так захотелось подойти и обнять ее. Он опустил взгляд на листы, которые держал в руках.
– Вот послушай, что я нашел.
"На крайнем севере Индии, за снежными перевалами Великого Гималайского хребта смелых ждут космической красоты высокогорные долины, в которых только древние тибетские монастыри несут свою вахту на страже вершин человеческого духа. Эти пустынные места, называемые также Ладакх, издавна служили местом уединения буддистским ламам и йогинам. Некоторые мистики считают, что здесь находится духовный центр мира – Шамбала".
– Да, очень интересно, – произнесла Инга.
– Шамбала – священная страна мудрецов. Мес-то связи физического и духовного миров, – продолжал он читать. – По пути из долины Куллу в Ладакх вы увидите изумрудные альпийские луга, глубочайшие на земле ущелья, высокогорную пустыню со скалами, где безжалостный ветер вырубил арки и причудливые сооружения, и самое главное – подберетесь так близко к величественным гималайским вершинам, что захочется дотянуться до них рукой.
– И что ты думаешь? – спросила Инга, внимательно глядя Артуру в глаза.
– А что если нам отправиться туда, в этот район? Конечно, это не значит, что мы встретимся с мудрецами этой страны или вообще найдем ее, редкие люди попадали в Шамбалу, только избранные, но мне кажется, что в этих местах нам может быть откроется что-то важное.
– Очень занимательно. Я никогда не была высоко в горах, а ведь это Гималаи!
– Я уже разработал маршрут и знаю, какой путь мы проделаем. Мы переедем через Великий Гималайский хребет. Это будет очень захватывающе!
– Хорошо, я согласна. Я доверяю тебе.
* * *
Они вернулись в Дели на самолете и затем на рейсовом автобусе отправились на север Индии, в долину Куллу. Долина Куллу – это начало Гималайского хребта. Она утопала в зелени огромных кедровых и хвойных деревьев, Народ жил здесь своим хозяйством: питались тем, что вырастят на своих огородах, расположенных террасами на склонах, разводили скот. Коровы свободно гуляли по горным выступам сами. Люди здесь были очень трудолюбивыми и приветливыми, как, впрочем, и во всей Индии. Любой человек, когда ловил взгляд гостя, улыбался светлой, лучезарной улыбкой, растапливая сердце чужестранца, закрытое заботами и проблемами.
Друзья остановились в отеле маленького города Наггар и гуляли по горам. Они посетили дом-музей Рерихов, институт Урусвати, буддистские монастыри, другие храмы в близлежащих городах, в том числе с горячими источниками.
– Какие у людей глаза! – сказал Артур, когда они ужинали в кафе на крыше отеля. – Такие радостные и светлые.
– Мне кажется, что на меня смотрит не человек, а какое-то божество, – подтвердила Инга.
– Знаешь, я вот подумал, что глаза людей Индии – это самое большое чудо в этой стране.
– Наверно, такой взгляды у западного человека бывает в одном случае – когда он влюблен.
– Тогда можно сказать, что они все в состоянии любви.
Друзья наняли машину и каждый день ездили на водопады, купались под мощным потоком ледяной воды. Артур смотрел на Ингу во время купания, и ему казалось, что она становилась похожа на принцессу леса, она было прекрасна и удивительна. И в эти мгновения его особенно влекло к ней. Ему очень хотелось подойти и обнять ее. Но он ограничивался лишь тем, что набрасывал полотенце ей на плечи.
После купания они сидели в лесу на камнях и отдыхали, погружаясь в тишину и величие первозданной природы Гималаев. Вокруг высились огромные кедры, зелень обильно покрывала камни и причудливые скалы, повсюду были заросли конопли.
– Знаешь – сказала Инга, – а может быть, способ обретения божественной любви прямо перед нами, а мы его не видим? Может та доброта, которая светится в глазах индусов, и есть божественная любовь?
– Может быть. Только тогда как нам научиться этому? Мы же не станем индусами, если будем здесь жить.
– Почему же? Если долго, то возможно мы погрузимся в их атмосферу. Впрочем, я знала людей, которые подолгу жили в Индии, но возвращались и постепенно становились прежними.
– Думаю, они бежали от проблем и на время бегства забывались, а когда возвращались – эйфория проходила и проблемы вновь давали о себе знать.
– Убежать от себя, наверно, можно, но не надолго, – подтвердила Инга.
* * *
В туристическом агентстве они наняли джип, чтобы по плану Артура перевалить через Великий Гималайский хребет. Именно эти места, как узнал Артур, являлись местом таинственной страны Шамбалы. Им предстояло проехать четыре перевала, и на все это требовалось времени максимум три-четыре дня.
Наступил день отъезда, крупные вещи были уложены в багажник джипа и закрыты тентом. С утра накрапывал мелкий дождь. Водитель перед дорогой предложил помолиться вместе. Инга и Артур стали по обе стороны от водителя, который прикрыл глаза, сложив ладони, начал молиться "Ом Шива…"
Артур сел впереди, рядом с водителем, Инга сзади.
– Let’s go, – скомандовал Артур, и они поехали.
– Жаль, что сегодня дождь и туман, – сказала Инга. – Так хотелось посмотреть горы.
– Ну, говорят "Дождь в дорогу – хороший знак", – ответил Артур.
Друзья миновали несколько городков в долине Куллу, и начался подъем на первый гималайский перевал Рохтанг. Машина взбиралась по серпантину из множества петель. Горные дороги узкие, и машины разъезжаются чудом, не касаясь друг друга. С одной стороны отвесные скалы, которые часто рушатся на дорогу, не только создавая заторы, но и подвергая опасности всех, кто во время обвала находится на дороге. С другой стороны крутой обрыв, который, как правило, ничем не огорожен. Изредка на краю ставят камни, чтобы видеть линию обрыва. Только мастерство водителей, их природная интуиция позволяет совершать волшебные маневры разъезда. Одна машина прижимается к скалам, другая внешними колесами едет почти по краю обрыва. Сначала путешественникам казалось, что вот-вот сейчас они заденут встречную машину, но все проходило гладко и они немного успокоились. Другое волнение вызывало прохождение крутых поворотов, когда не видно, есть ли там встречная машина. Оказалось, что у горных водителей существует такое правило: давать перед поворотом предупредительный звуковой сигнал. Также и тот, кто едет навстречу, сигналит. Таким образом, повороты тоже проходили гладко. А Гималаи – это бесконечные повороты, прямой дороги почти нигде нет. Раньше это были просто тропы, недавно их расширили и сделали дороги, которые лишь кое-где покрыты асфальтом.
Чем выше они поднимались на перевал, тем более усиливался дождь, а вскоре они въехали в зону, где дождь уже сменился снегом. Слева высились высокие, до трех метров сугробы, а справа – отвесный обрыв, который был скрыт туманом. Вскоре они остановились, впереди образовалась пробка. Водитель-индус по имени Джиту пошел по дороге вперед, чтобы посмотреть, что там впереди. Двигатель оставил включенным, в машине было тепло. Инга открыла окно – там кружились большие снежинки.
– Смотри, как красиво! Давай выйдем.
Инга вышла из машины и начала лепить маленького снеговика.
– Настоящий Новый год! – улыбалась она.
– Да, трудно представить, что там внизу жаркое лето, – отозвался Артур. – Я пойду, посмотрю, что там впереди.
И Артур быстрым шагом пошел по дороге вверх мимо вереницы машин. На дороге было холодно, видимость не большая, снег кружился и слегка заметало. Скоро он почувствовал, что появилась одышка и головокружение. Он, конечно, знал, вернее читал о горной болезни, но впервые так реально ощутил, что это такое. Артур уменьшил скорость шагов и дошел до места, где образовался затор. Здесь скопились люди и старались вытолкать легковую машину, которую развернуло на снегу и она стала поперек дороги. Ее толкали, водитель буксовал, но усилия были тщетны. У машины был задний привод, и по такой дороге ей было невозможно подниматься.
Артур пошел вниз к своей машине. Ветер усилился, видимость ухудшалась, началась небольшая вьюга. Машины осторожно начали разворачиваться на узкой дороге и спускаться вниз. Инга сидела в машине и грелась.
– Ну что там? – спросила она.
– Пробка, машину развернуло.
– Как думаешь, долго еще? У меня голова кружится и немножко тошнит.
– Трудно сказать, но некоторые машины разворачиваются и покидают перевал. Вот уже действительно трудно было представить, что в Гималаях тоже, как и в Москве, есть пробки.
– Может быть нам тоже вернуться? – спросила Инга.
– Наверное, водитель сам знает, – ответил Артур. – Выпей воды, это помогает от горной болезни.
* * *
Скоро вернулся Джиту и сказал, что дорога открыта. Друзья спросили о том, что, может быть, следует вернуться, но водитель сказал: "Ноу проблем" – и они поехали вверх. Синие, непроглядные сумерки наползли на горы. Навстречу им двигались машины с включенными фарами. Казалось, что это сон, слишком невероятными были краски и все, что их окружало. Вскоре они остались на дороге одни: не было ни встречных машин, ни попутных. На очередном повороте машина забуксовала, Артур вышел и стал толкать ее. Потом присоединилась Инга, и они вытолкали машину. Джип ушел вверх по дороге, а друзья шли пешком, и вдруг внезапно они испытали состояние необъяснимой безудержной радости. Они стали смеяться, бегать, бросаться снежками. Артур обнажился по пояс и принялся растираться снегом.
– Какое счастье! Правда, Артур? У меня на душе так светло и радостно! Что с нами?
– Не знаю, мне тоже так хорошо, как никогда! Я бы сейчас пешком прошел этот перевал.
Друзья дошли до машины, которая стояла на участке ровной дороги посередине поляны. Все было занесено снегом. На снегу виднелись желтые пятна – как оказалось, это палатки непальцев, которые на лето приходят в Гималаи, чтобы подработать. В палатках можно было покушать и попить чаю, кофе.
Друзья освободили полог от снега и проникли в палатку. Здесь непальцы и ночевали, и готовили: все было заставлено коробками с крупами, макаронами, яйцами, баллоны с водой, газовые горелки. Молодые люди промокли насквозь и замерзли, они сели на лежак и выпили чая. Инга дрожала, Артур попросил одеяло у непальца и укрыл ее.
В палатку заглянул Джиту и вызвал Артура.
Артур вышел, и водитель показывая в сторону черной, грозной тучи, объяснил, что на перевал надвигается шторм и ехать нельзя ни вперед, ни назад.
– Что же делать? – спросил Артур водителя.
– Молиться, – ответил Джиту. И сложил ладони.