Условие неторопливости, при всей его очевидности, к сожалению, выдерживается редко – как официальными медиками, так и биоэнергетами, а между тем, неспешность абсолютно необходима, потому что некоторые болезненные сигналы весьма слабы, но они идут из важнейших центров, и это значит, что затяжная хроника может восходить именно к заболеваниям этих центров. Нет, не напрасно древнекитайские врачи приему только одного человека уделяли несколько часов!.. Опять-таки, буду конкретен: разыскали меня молодые, красивые, здоровые родители, тем не менее, убитые тяжким горем. Дело в том, что у их 5-летней дочки – умницы и красавицы – стала странно вести себя икроножная мышца правой ноги. Врачами – одним за другим – выводился страшный диагноз: миопатия, то есть болезнь постепенного отмирания всех мышц, при которой последней, к шестнадцати годам, должна умереть сердечная мышца. Каждый может представить себе подобную "перспективу" в своей жизни! Когда я принялся, не торопясь, осматривать ребенка (удерживая его внимание то конфетой, то песнями), то обратил внимание на какой-то странный, но несильный сигнал, идущий из левой передневерхней части головы. Стал расспрашивать, не было ли родовой травмы? Выяснилось, что, возможно, и была (девочка выпала из рук акушерки), но на этом никогда никто внимания матери не акцентировал. Итог: начали всеми доступными нам средствами (в том числе обучением родителей) убирать последствия этой давней травмы – и через воздействие на голову, и через массаж ножки. Имеем ныне здорового ребенка и счастливых родителей. Худо ли?!.. А беглый осмотр подобного источника никогда бы не показал.
Не секрет, что многие из врачей, особенно в руководящем звене, особенно в "зрелом" возрасте, более чем консервативны вообще, а по отношению к новациям в диагностике (и лечении) – особенно. Не секрет, что там, где (например, на снимке) один специалист ничего не увидит, другой обнаружит след болезни. Поэтому я еще и еще раз настоятельно прошу: и тогда, когда наступит благословенная эра изобилия волшебных по своим способностям приборов, и сейчас, пока мы в этом изобилии еще не купаемся, давайте диагностический осмотр человека, которого мы решили принять, будем проводить неторопливо, предельно внимательно, используя все возможности для обнаружения причины недуга.
Условие системности при осмотре требует, разумеется, знания анатомии и физиологии человека, ибо пораженные зоны, как правило, почти без исключений, взаимозависимы. Скажем, что все этажи небоскреба нашего здоровья взаимосвязаны, и что лифты, лестницы, энергетические шахты, трубы всех видов назначения и мусоропроводы прихотливо так или иначе соединяют все уровни этого здания – от смотровой площадки до фундамента.
Опыт научил меня начинать осмотр – если это работа с реальным человеком, а не с фотографией – с определения величины его энергетической оболочки, с уровня его энергетики в целом. Данные эти весьма показательны для состояния здоровья человека на момент вашей первой встречи, а их динамика есть вернейший индикатор общего хода излечения. Так, например, если при первом знакомстве полевая оболочка человека отодвигала вашу рамочку не далее, чем в одном метре от тела (слабовато), а число оборотов рамки, направленной на него, не превышало трех-пяти (минимальная граница здоровья), а после ваших воздействий оболочка расширилась до трех метров, и число оборотов выросло до десяти, то значит, вы – на верном пути.
Кроме того, освидетельствование (руками или рамкой) общего контура пациента дает картину симметрии или асимметрии биополя пациента и явных энергетических пробоев в его оболочке, если они есть. Что позволяет понять эти данные (которых, увы, совершенна чужда медицина официозная)? Скажем, можно чем угодно лечить волосы на голове от интенсивного их выпадения, затратить на сохранение этого непременного атрибута женской красоты неимоверные средства и – ничего не добиться, если не поднять вверх энергетическую оболочку, почти вчистую "съехавшую" с головы вниз. Можно без конца принимать любые меры по отношению к полной атонии кишечника, и все будет практически безуспешно, но стоит сдвинуть вперед оболочку, почему-то напрочь ушедшую назад, и органы брюшины тотчас оживут. Что же касается пробоев поля и грубых его вмятин, являющихся следствием чьих-то сознательных или неосознанных актов агрессин против вашего пациента, то их устранение есть необходимейший акт для возрождения деятельности тех его органов, против которых эти дыры (или даже сквозные трубы) расположены. Снова и снова: человек не есть только мясная тушка, он представляет собою собранное воедино множество тел разной плотности, и общая его жизнедеятельность зависит от сохранности каждой из оболочек.
Весьма полезной и дополняющей общую картину является биолокация пациента но чакрам – сверху вниз. Как правило, этот вид диагностики осуществляется посредством рамки, ибо количество ее оборотов свидетельствует о качестве работы данных важнейших энергетических центров человека. Естественно, если, к примеру, две верхние чакры дают по 15–20 оборотов, третья – всего 3–5, а нижняя не более 10, то налицо существенный энергетический разбаланс организма, который обязательно должен быть при лечении устранен. И, разумеется, необходимой является локация проходимости или наличия блоков в энергетических каналах, в особенности главных из них, пролегающих параллельно позвоночнику.
Понимаю, что разговор даже о биолокационном способе диагностики (напоминаю, слишком простом, по мнению некоторых безмерно продвинутых, как они полагают, целителей) способен вызвать шок и неприятие у большинства нынешних врачей, привыкших знакомиться с графиками электрокардиографических исследований. Их понять можно, ибо ничему подобному их не учили, сами они этого не практикуют и "на дух", что говорится, не переносят даже аппарат Фолля. Что тут сказать? Во-первых, время движется, предъявляет к профессионалам новые требования, и когда-нибудь в медицинские вузы будут принимать лишь тех, кто от природы обладает повышенными сенситивными способностями: так, в свое время специальные испытания должны были пройти конкурсанты, стремившиеся поступить в наш Университет биоэнергетических проблем. Для информации: большой процент из них составляли соискатели, располагавшие медицинскими дипломами. Это значит, что среди профессиональных врачей также немало людей, наделенных сверхчувствительностью. Во-вторых, не нужно зря спорить с консервативно настроенными врачами на словесном уровне: следует лично им предложить пройти вашу бесконтактную диагностику, "с листа" рассказать им о тех заболеваниях, которые их мучают, и тут же снять болевой синдром, скажем, по поводу их язвы желудка. В данном случае разговор приобретет совсем иную, спокойную тональность.
Вернемся же к требованию системности при биолокационной диагностике. Переходя к освидетельствованию физического (плотного) тела пациента, я всегда начинаю осмотр с состояния головы, а еще точнее – с состояния коры головного мозга. Будучи количественно небольшой частью мозга в целом, она, в случае перевозбуждения (или еще хуже – застойного перевозбуждения), дает индуктивное возбуждение (или же перевозбуждение) на всю массу головного мозга, большая часть которого призвана работать в сугубо автоматическом режиме, вне каких-либо помех. Сбои в этой автоматике приводят к широчайшему спектру грубейших нарушений в здоровье. Здесь простор для проявления личной индивидуальности, напоминаю, восхитительный: одни предпочитают инфаркт, другие – язву двенадцатиперстной кишки, третьим нравится колит, четвертым – импотенция, и т. д., и т. п. Согласимся, что при дальнейшем лечении пустое дело – убирать лишь симптоматику, не устранив основную причину, поэтому тщательное обследование этого "дирижера" – один из важнейших залогов.
Но почему только этого? Разумеется, голову мы обследуем и на предмет локальных внутренних аномалий, смотрим разного рода травмы, изучаем глаза, уши, все носовые пазухи, ротовую полость, зубы, гланды, но в основе интереса – ее диспетчерская роль. И то же самое – изучаем дирижерскую, прежде всего, роль щитовидной железы. И – нота бене! – смотрим состояние позвоночника в качестве того футляра, в котором содержится бесценный компьютер, руководящий посредством своих подразделений, – отдельных позвонков, – слаженной работой всех без исключения внутренних органов и систем. Мне лично за свою практику не доводилось встречать безупречный позвоночник, а следовательно, и абсолютно здоровою человека.
Итак, предположим, установили при осмотре головы застойное перевозбуждение теменной части коры головного мозга, заметную асимметрию напряжения глаз (левый почти не трудится, и двойная нагрузка падает на правый), сигнал о давнем, перешедшем в хроническое, воспалении среднего уха слева, пародонтоз и беспокойство со стороны гланд. Что касается ушей и тому подобных хоть и важных, но частностей, мы их пока в памяти лишь фиксируем, чтобы принять потом конкретные меры, а пока начинаем смотреть в первую очередь те органы, которые напрямую зависят от состояния центральной нервной системы: сердце и сосудистую систему, желудочно-кишечный тракт. Допустим, вы видите явное присутствие гастрита в верхней части желудка из-за повышенной кислотности либо же находите острый тревожный сигнал язвы в районе двенадцатиперстной кишки. Для вас связь перевозбужденной коры и этих телесных повреждений очевидна, и когда вы приметесь их лечить, вы выстроите систему назначений, направленных как на местное излечение, так и, прежде всего, на снятие стрессового закрепощения: без ликвидации последнего обнаруженную вами язву можно будет только приглушить, но не убрать. (С грустью вспомним в этом месте изобилие известных нам фактов устойчивого стремления правящей медицины так лечить болящий кусочек громадного живого организма, будто он находится в изолированной колбе.)
От головы мы спускаемся ниже и ниже, стремясь прозондировать все без исключения зоны и устанавливая связи между состоянием взаимозависимых органов и функций. Так, например, обнаружив чудовищной силы сигнал "SOS!", идущий от легких курильщика, мы несомненно будем должны еще раз обратить внимание на хронически отравляемый желудок и особо чутко биолоцировать состояние стоп, где – вполне вероятно – уже начинается омертвение артерий.
Что касается особенностей осмотра женского организма, то здесь несомненной является теснейшая связь между всеми специфическими органами. Если вы обнаружили какойлибо непорядок в области грудных желез, особенно внимательно пролоцируйте зону придатков и яичников и, разумеется, матку. Конечно же, сплошь да рядом все расстройства в этой сфере проистекают из-за жизненных коллизий, сублимирующихся, опять же, в коре головного мозга, поэтому лечение в подобном случае будет многосложным, начиная подчас с психотерапевтического воздействия и, возможно, беседы с супругом, что, безусловно, не отменяет и локальных процедур.
Само собою, внимательный системный осмотр всех центров эндокринной системы (после щитовидной железы) также позволяет выявить многие аномалии общего характера. То же самое – биолокация "джентльменского пояса", как правило, безмерно разбалансированного: селезенка – поджелудочная железа – желчный пузырь – печень – почки, – ведет к пониманию общего состояния организма, а не только самих этих важнейших центров жизнеобеспечения. Системный осмотр, проведенный при биолоцировании, способен дать целителю богатую и сложную общую картину состояния организма пациента. Вполне вероятно, что сбои, например, сердечной мышцы вашего пациента зависят не только от органических изменений, но и от постоянного его нервозного состояния и от перебоев нормальной связи, существующей между первым и вторым позвонками грудного отдела позвоночника с сердцем, и от биоэнергетического удара (сглаза) в область сердца. Что тут сказать? Таблетка, возможно, на время снимет болевой сигнал, но весь сонм причин останется. Задача целителя во время работы – устранить максимум отрицательных источников, вот почему он во время диагностики предварительно определяет все возможные корни заболевания (в данном случае, причиной может быть и нехватка калия или магния в крови, и патология сосудов, подводящих питание, и еще ряд других бед).
Что дает неторопливый системный подход к диагностике (осуществляется ли он по моей методе, либо по А. Игнатенко, либо по В. Полякову, либо по А. Бабичу, либо по А. Булю)? Выявление эпицентра заболевания, который может лежать совсем не там, где происходит видимое нарушение. Типичный пример: молодая женщина неоднократно впадала во внезапное обморочное состояние (полное отключение сознания). Что только врачи ни делали с ее головой, чем только болящую ни шпиговали, а обмороки продолжались – хоть на улице, хоть в трамвае. Что показал биолокационный осмотр? Чистейшую голову абсолютно без каких-либо аномальных сигналов. Но показал и слабенький правый желудок сердца, отвечающий за малый круг кровообращения (легкие и голова), и чрезмерно тугие сосуды. Это означало, что время от времени у сердца недоставало мощи прокачивать кровь в голову. Назначенное на основании этого диагноза лечение (укрепление сердечной мышцы и разработка эластичности сосудов) привело к тому, что обмороков у пациентки больше не было никогда.
Еще один выразительный пример: больной страдал от частых мочеиспусканий, которые ставили его подчас в трагикомическое положение. Начал со всей серьезностью лечить почки, обратился к специалистам с просьбой о восстановлении предстательной железы. Между тем, биолокация показала, что почки – в норме, и простатит тут лишь едва-едва начинается. Что же требовалось? Нужно было перейти на другой образ жизни, убрать, грубо говоря, гранд-брюхо, которое жиром своим постоянно давило на мочевой пузырь, и досадная жизненная помеха исчезла сама собой, без всяких химикатов.
И еще один пример: острые боли, неожиданно прокалывающие сердце, серьезно травмировали психику молодого человека, врачи "на всякий случай" кормили его таблетками и каплями. Между тем, биолоцирование выявило прекрасное состояние сердечной мышцы и – хроническую межреберную невралгию. Два-три спиртовых втирания – и наступило полное восстановление бодрости, оптимизма у человека и избавление от неопасной, но нудной болевой привязки… Короче говоря, владение биолокационной диагностикой требуется всем, кто соприкасается с врачеванием! Развить чувствительность рук – не проблема, здесь, как и везде, задачу решает регулярная тренировка и внимание к получаемым сигналам.
Думается, основы и потенциал биолокационной диагностики ясны. Готовность ее применения у целителя, использующего биоэнергетику, всегда, как говорится, на старте, достоверность ее высока. Что именно ушиблено при аварии, например, селезенка или кишечник? От оперативного решения этого вопроса, бывает, зависит сама жизнь человека.
Еще и еще раз – следует применять все без исключения доступные нам диагностические способы: вплоть до определения биогеопатогенности и его жилища или работы (где он, возможно, теряет больше сил, чем получает). Если есть возможность, непременно привлекать данные технических и электронных видов диагностики. Если можно перепроверить себя данными, открывающимися вашему уважаемому коллеге, отлично! Главное – результат, главное – возвращение здоровья доверившемуся вам больному: если мы верно установим отклонения от нормы на всех сущих уровнях, мы постараемся эту норму достичь!
Этика диагноста
Никогда, наверно, не забуду мрачнейшего эпизода из своей диагностической практики. Это было тогда, когда я только обнаружил в себе способность определять болезненные изменения в органах людей посредством рамочки и буквально упивался этой совершенно новой для себя возможностью, диагностируя вдоль и поперек всех встречных и поперечных. Однажды, когда я пришел с каким-то спортивным повреждением в кабинет физиотерапии, врач воспользовалась мною в качестве прибора быстрого тестирования, и, как я понял, мои указания помогли ее назначениям, что лишь подогрело мою совершенно оголтелую тогда страсть к диагностике аномалий. В ту пору я должен был, по законам диспансеризации, периодически представать перед отвечающим за меня врачом поликлиники Академии наук, и вот, явившись по обязанности, дерзко сказал своей милой "начальнице": "Я-то здоров, а вот разрешите вас посмотреть". Разумеется, такие-то заявления врачу приходится выслушивать не каждый день, и она, с известной долей любопытства, согласилась. И вот тогда-то я и разошелся! И отсюда-то сигналит, а отсюда еще больше, а тут – от щитовидки – глядите-ка, как рамку зашкаливает!.. И в этот момент она резко прервала меня: "Да, я знаю, что здесь у меня опасные узелки. Но можете ли вы их убрать?" – "Нет", – растерянно, сразу осекшись, ответил я. "Так вот; если вы не можете сказать "Б", тогда незачем произносить "А"!.." Я стоял, как оплеванный, и поделом мне было! Урок этот я запомнил навсегда, и с тех пор, даже когда уже научился, образно говоря, "убирать узелки", никогда не торопился прикнопливать напряженное внимание пациента своими безжалостно острыми заключениями.
Вспоминается и Айджан Курманбеков: "Нет, баба, у меня для тебя нет нужной травки", – ведь это совсем иначе звучит, чем "неизлечимая опухоль у тебя". Не правда ли? Так говорил необразованный, но мудрый врачеватель в сложных случаях, и вспоминается по аналогии некий питерский "сенс", возомнивший себя величайшим из великих целителей. Вызвал на сцену для демонстрации своего таланта молодого парня и стал вещать: "На сердце у тебя четыре пробоя. Как же ты еще живешь?… Слушай дальше: левая почка еле дышит, правое легкое висит, как мешок, а про позвоночник и говорить нечего. Энергия вообще на нуле. Ладно, сейчас будем тебя лечить. У меня знаешь, какие методы? Десять профессоров пытались оспорить, всех положил на лопатки, всех опроверг! Ну, держись!.." Что тут скажешь? Диагноз – точнее, самодиагноз, был поставлен однозначно: полная профнепригодность, безумно раздутое "эго", рядом с которым полностью должна потеряться ничтожная, с его точки зрения, личность пациента. А ведь не зря сказано: "Словом можно убить"…
В качестве филолога по изначальной своей профессии хочу именно в этом месте показать, как одно и то же понятие можно выразить по-разному – применительно к конкретным обстоятельствам. Можно сказать о человеке обидно: "Глупец". Можно мягче: "Звезд с неба не хватает". А можно и вовсе витиевато: "Над его домом звезды будут сиять всегда" (он их не схватит). Но ведь точно так же по-разному требуется подчас и оберечь, и похвалить, и поддержать…
Да, во многих случаях больной должен знать о себе всю правду, но тогда, когда вы можете сказать и "А", и "Б", когда вам без его напряженных, совместных с вами усилий, с болезнью не справиться. И кроме того, что значит – "всю правду"? На чем должен быть сделан акцент? Все зависит от конкретной психологии конкретного человека: одному следует сказать в общем: "Отлично, будем шлифовать-налаживать твой разбаланс", – а другому требуется уточнить до деталей, до построения системного графика порядок работы – моей и его, исходя из такого-то и такого-то состояния его здоровья. Одному нужен контекст мироздания, другому достаточно четкого ЦУ и опоры лишь на ваш авторитет, третьего надо выругать, чтобы мобилизовать его волю, четвертого надо похвалить – с той же целью, и т. д., и т. п. И во всех случаях пациент должен чувствовать, что за твоими действиями стоит любовь к нему: хоть строгая, хоть сентиментальная, хоть попустительская, хоть родственная, но – любовь, забота и сочувствие!