- Мама Чиа, ведь это не страх, и вы сами это знаете. Но это было бы просто глупо. Я не против того, чтобы проходить трудные испытания, но в данном случае я стараюсь объективно оценить свои возможности. Это верная смерть.
Я почувствовал удар еще до того, как ее рука коснулась моей головы. Моя шея дернулась, а на лбу, похоже, моментально выросла шишка. В глазах у меня вспыхнули звезды, и тут боль прошла и что-то изменилось. Все вокруг выглядело точно так же, но ощущалось совсем иначе. Я все еще стоял здесь и говорил с ней.
- Это что, сон?
- Все есть сон, - сказала она.
- Я имею в виду, прямо сейчас…
- Всегда есть вероятность того, - продолжала она, игнорируя мои вопросы, - что ты потерпишь неудачу.
- Если… если у меня не получится… Я погибну?
- С твоим физическим телом ничего не произойдет, но ты испытаешь всю боль падения. В этом смысле, какая-то часть тебя действительно умрет.
- Но если это тоже видение, то я могу сделать все, что захочу.
- Все не так просто, - сказала она: - Ты сможешь сделать только то, на что, по твоим собственным убеждениям, способен. Чтобы преодолеть пропасть, нужно сделать прыжок веры. На самом деле, это испытание не для тела, а для твоего разума. Это проверка сосредоточенности, дисциплины, нацеленности и, в определенном смысле, - твоей целостности.
- Ты уже многого достиг, и любой мог бы гордиться такой жизнью. Прими этот вызов, только если ты действительно хочешь продолжать. Спроси самого себя: "Хочу ли я оказаться на той стороне?" Это проверка твоей личной силы. А там, - она снова показала в сторону пропасти, - четвертая дверь.
Я еще раз посмотрел на стену, до которой нужно было добраться. Я подпрыгнул вверх и приземлился, убедившись, что в этом сне сохраняются все мои физические ощущения и возможности - я поднялся в воздух не на большую высоту, чем в реальности. Я повторил прыжок с тем же результатом.
"Это безумие", - горько подумал я. Возможно, это какой-то трюк, проверка моей рассудительности. Мама Чиа сказала, что "какая-то часть меня действительно умрет", если я прыгну, но не смогу долететь до выступа или удержаться на нем. Может быть, задача именно в том, чтобы я не принял такого глупого испытания. Что, если я вообще откажусь прыгать?
- Наверняка, так и нужно поступить! - произнеся вслух, поворачиваясь к Маме Чиа. Но ее нигде не было. В этот момент я услышал, как кто-то меня зовет:
- Дэн! Помоги мне, скорее! Помоги!
Крики доносились со стороны пропасти, и я увидел там Сачи! Невероятно! Снова трюк. Она кричала и плакала, цепляясь за узкий карниз под дверью. Она соскользнула с него, повисла на руках и отчаянно пыталась снова забраться на выступ.
- Ну, это уже просто нечестно, Мама Чиа! - заявил я. - Ведь все это сон!
- Д-э-э-э-н! - душераздирающе закричала Сами. Ей удалось поставить ногу на выступ, но она тут же сорвалась.
Потом я увидел тигра, балансирующего на карнизе и двигающегося по направлению к девочке. Она его не замечала.
- Дэн! - снова выкрикнула она.
Выбора не оставалось - придется попробовать. Я быстро вернулся по узкой тропе метров на тридцать назад, развернулся и начал разбегаться.
Я набирал скорость, а в моем разуме вскипали сомнения: "Что ты делаешь?", "У тебя ничего не выйдет!". Потом мной овладела холодная ярость. Это не было гневом, направленным на кого-то или на что-то, - просто мощный прилив энергии, захлестнувший меня, как океанская волна, и сметающий все на своем пути. Теперь ничто не могло остановить меня!
Полностью сосредоточенный только на своей цели, я разгонялся все быстрее и быстрее, стремительно приближаясь к краю пропасти. Во мне бушевала энергия, заставившая меня забыть о прошлом и будущем, о тигре и бездне. Я видел только одно - точку приземления.
И я прыгнул.
На короткий миг, когда я рассекал пустоту, мне показалось, что все закончится трагически. Мгновение остановилось, и я парил в пространстве и во времени, как при замедленных съемках. Я физически ощущал, как тяжелые нити тяготения начинают тянуть меня вниз, я чувствовал, что стремительно падаю. Потом произошло нечто необъяснимое. Возможно, это было только мое воображение, но всем своим существом я захотел оказаться там, на той стороне - и мне почудилось, что я полетел, как птица.
Секунду спустя я приземлился на карниз и вкатился в небольшую пещеру. Ощущение удара о пол и о стену углубления было вполне реальным. Краем глаза я заметил, что тигр продолжает приближаться к нам. Я был оглушен падением и, пошатываясь, подполз к краю выступа, протянул вниз руку, ухватился покрепче и выдернул Сачи наверх. В тот момент, когда тигр прыгнул, я втолкнул ее в дверной проем.
Судя по всему, мое приземление действительно оказалось слишком жестким. Как только я сам втиснулся в дверь, я потерял сознание.
Я очнулся и увидел вокруг себя призрачное свечение. Мои руки болели от ушибов, а сердце надрывно стучало. Мое тело, казалось, превратилось в огромный синяк. Я поднес к глазам руки. Запястья были неестественно вывернуты. "Сломаны…" Я смотрел на них с отчаянием, но прямо на глазах они начали распрямляться, боль от ушибов стремительно угасала, и через несколько секунд мои страдания полностью прекратились. Я снова закрыл глаза.
Я сидел на старой простыне возле раскрытой могилы на священном кладбище кахуна.
Лицо Мамы Чиа было озарено утренними лучами солнца, и его окружал слабый розовый ореол. И все-таки она выглядела бледной и утомленной. Она заметила, что я очнулся, устало улыбнулась и сказала:
- Эти несколько дней были тяжелыми для нас обоих. Ты считаешь, что я плохо выгляжу? Видел бы ты самого себя! Она протянула мне пластиковую бутылку с водой:
- Попей.
- Спасибо. - В горле у меня пересохло, и я с удовольствием приник к горлышку. После моих приключений в открытом океане я был очень чувствителен к жажде. Этот страх, по-видимому, глубоко укоренился в моем Базовом Я.
Когда я отложил бутылку, Мама Чиа поднялась.
- Вставай. Нам предстоит долгий путь домой.
Мы почтительно попрощались с Ланикаула, и, хотя он не предстал перед нами в свете дня, я почувствовал его присутствие и благословение, которым он нас проводил.
На обратном пути меня осенило: я прошел испытание третьего этажа, продемонстрировал достаточную самодисциплину, сосредоточенность и мастерство, добрался до дверей четвертого уровня, но на этом все мои видения закончились. Я не прошел дальше, я не вышел на четвертый этаж! У меня появилось смутное чувство понимания происшедшего, но я все-таки спросил об этом у Мамы Чиа.
Она немедленно дала мне прямой и ясный ответ:
- Ты еще не готов. Твоя душа отвергла это, и ты вернулся назад.
- Я провалился… - печально сказал я.
- Это слишком сильно сказано, но, в принципе, похоже на правду.
- Что же мне теперь делать?
- Дэн, твое обучение у Сократуса помогло тебе пройти три первых этажа. Сейчас ты готовишься к переходу на четвертый уровень, и это может произойти в любой момент. Понимаешь, для Великого Скачка необходимо, чтобы Сознательное Я ослабило свою хватку. Скорее всего, именно оно развернуло тебя на пороге.
Стемнело. Мы устраивались на ночлег во влажном лесу. "Завтра путешествие закончится, - думал я. - Пара часов неутомительной ходьбы - и мы дома".
На следующее утро, вскоре после нашего выступления, мы подошли к подножию большого водопада, струи которого с громовым грохотом падали с порога, возвышающегося метров на двенадцать.
- Знаете, - сказал я, наблюдая за потоками воды, - в свое время Сократус предостерегал меня от чрезмерного увлечения всякими внутренними путешествиями - видениями и тому подобным. Он сказал, что они могут привести недостаточно подготовленных людей к самым разнообразным иллюзиям. Он часто говорил мне, особенно после того, как я возвращался из таких путешествий внутрь самого себя, что я должен усвоить полученный урок и отбросить свои впечатления.
- И сейчас я подумал, - продолжал я. - Может быть, все видения, которые я пережил там, на кладбище, ничего не доказывают? Ведь человеку намного проще быть смелым, раскрепощенным или дисциплинированным, когда он знает, что происходящее - всего лишь сон, а не реальность. Я не ощущаю в себе особенных изменений. Как мне убедиться, что они на самом деле произошли?
- То, через что ты прошел, было большим, чем просто сон, Дэн. К тому же тебе стоит более непредвзято относиться к тому, что ты называешь "реальной жизнью".
- Но почему же мне все еще нужно доказывать это самому себе?
Мама Чиа улыбнулась и покачала головой. Мои слова явно ее позабавили. Она некоторое время пристально смотрела на меня, а потом перевела взгляд на водопад.
- Хорошо, - сказала она. - Ты хочешь доказательств? Встань под водопад и займись медитацией.
Я посмотрел на мощный поток воды по-новому, оценивающе. Судя по всему, это вряд ли будет похоже на приятный Душ.
- Что ж, попробую, - небрежно бросил я, вспомнив сцену из одного фильма о боевых искусствах. - Принято. Думаю, я продержусь там двадцать минут.
- Пять часов стали бы гораздо более убедительным доказательством, - быстро заметила она.
- Пять часов? Да меня просто смоет! Или я подхвачу воспаление мозга!
- Похоже, ты уже его подхватил, - с улыбкой предположила она.
- Ладно, ну, скажем, час-но это предел. Я даже не знаю, смогу ли удержаться там, на камнях.
Я сбросил рубашку и начал было снимать сандалии, но передумал и решил остаться в них. Я аккуратно ступил на скользкие, поросшие мхом камни на берегу, погрузился в воду и добрался до водопада.
Тяжесть падающей воды чуть не расплющила меня. Медленно продвигаясь вперед, я дважды срывался с камней, прежде чем нашел достаточно плоскую площадку. Я уселся и выпрямил позвоночник, сопротивляясь мощному потоку, обрушивающемуся на меня сверху. Вода была довольно прохладной, но вполне приемлемой для этого климата. "Хорошо, что погода такая теплая", - подумал я, а потом лавина воды унесла с собой все мои мысли.
Несмотря на холод и усиливающиеся головную боль и напряжение в спине, я просидел там, по моей оценке, целый час, после чего заключил, что на самом деле прошло не меньше двадцати минут. Я уже собирался "отложить игру из-за плохих погодных условий", но что-то остановило меня - может быть, смелость, может - решительность, а может быть - самодисциплина. Возможно, это было просто ослиное упрямство.
Много лет назад, когда на занятиях тренер предлагал нам сделать пятнадцать отжиманий на руках, я всегда делал двадцать. Сколько себя помню, я всегда был таким. Сейчас, хотя у меня не исчезало желание встать, убежать, прекратить все это, что-то удерживало меня на месте. Где-то в глубине моего разума (а его поверхность уже была дочиста отполирована потоками воды) скрывался вызов Мамы Чиа, вновь и вновь, словно мантру, повторявший: "Пять часов, пять часов…"
В спортивной молодости мое Базовое Я было приучено реагировать на любой вызов полным высвобождением сил. Сидя под водопадом, я ощутил прилив энергии и особые ощущения в животе и в груди, возникшие, когда я осознал, что сделаю это, выдержу здесь пять часов, когда я почувствовал в себе непоколебимую решимость выстоять. Струи воды заполнили весь мир вокруг, и мой разум исчез.
Сначала я услышал, как сквозь равномерный шум пробиваются какие-то звуки. Шум постепенно ослабел, и я понял, что слышу порывы ветра, а через мгновение перед моими глазами предстала белая Башня, и ветер стремительно нес меня к ней.
Потом я оказываюсь в крошечной комнатке, атмосферу которой наполняет какой-то едкий запах, смрад сточной канавы и трупного разложения, частично смягчаемый сильным ароматом фимиама. Я вижу висящее на стене платье, цветастое сари, кажущееся неуместным в этой ужасной бедности. Теперь у меня нет никаких сомнений в том, где я нахожусь: Индия.
В противоположном углу женщина, одетая в наряд монахини, ухаживает за прикованным к постели прокаженным, все лицо которого сплошь покрыто язвами. Я с отвращением замечаю на его щеке огромную гноящуюся дыру, к тому же у него нет одного уха. Он умирает. Я совершенно ошеломлен отвратительностью этого зрелища, меня выворачивает от пронизывающего комнату зловония, и я инстинктивно отшатываюсь, делаю шаг назад, и меня вновь подхватывает ветер.
Сильнейший шквал урагана - и я стою у старой полуобвалившейся кирпичной стены в темном проулке Парижа, выходящем на узкую Рю де Пигалль. Жандарм помогает встать мертвецки пьяному человеку, покрытому пятнами рвоты и источающему вонь мочи. Меня снова переполняет отвращение, я отступаю, и эта сцена исчезает вдали.
Еще один порыв ветра - невидимый, как призрак, я сижу на кровати в детской комнате шикарного загородного дома возле Лос-Анджелеса. Рядом сидит безусый парнишка, втягивающий в ноздри белый порошок. "Глупый мальчишка! - думаю я. - Противно смотреть".
Следующая сцена. Я стою перед африканской хижиной и вижу сквозь ее открытую дверь дряхлого старика, каждое движение которого причиняет ему невыносимые мучения. С трясущимися руками, он пытается влить воду в приоткрытый рот малыша, лежащего без сознания на грязной циновке. Живот ребенка безобразно раздут, а грудь впала, и острые ребра, кажется, вот-вот разорвут кожу.
- Да что же это?! - отчаянно выкрикиваю я. Мне кажется, что я путешествую по всем кругам ада. - Зачем вы показываете мне всех этих людей? Я-то в чем виноват? Заберите меня отсюда! Я не могу это выдержать, я не хочу все это видеть!
Перед моими глазами сгущается тьма, и я трясу головой, чтобы выбросить из нее все эти ужасные картины человеческих страданий. Издалека раздается голос, зовущий меня:
- Дэн! Дэн!..
Постепенно я пришел в себя и увидел Маму Чиа, которая стояла рядом со мной, под водопадом, трясла меня за руку и говорила:
- Дэн! Очнись, парень! Ты уже доказал все, что хотел.
Промокший до костей, взъерошенный, как мокрая кошка, я выполз из-под струй воды, пошатываясь и спотыкаясь, растянулся на берегу и сказал:
- Приятное местечко, но жить там я бы не хотел. Ну-ка, - я ощупал шею, - у меня жабры не появились?
Я встряхнул головой, пытаясь прояснить мысли. Я чувствовал себя наполненным водой, как губка. Я приподнялся и, обратившись в сторону водопада, сказал, как фокусник, обращающийся к камерам:
- Лучше не пытайтесь повторять такие штуки самостоятельно, ребятки. Это под силу только специалистам, вроде меня.
Перед глазами у меня все поплыло, я упал навзничь и снова потерял сознание.
Когда я пришел в себя, солнце уже высушило меня. Я открыл глаза, посмотрел по сторонам и увидел Маму Чиа, сидящую неподалеку. Она чистила сочный плод манго.
- Не буду принимать душ целый год! - поклялся я. Мама Чиа подняла голову и улыбнулась.
- Ну, как, это можно считать доказательством? - поинтересовался я.
- Вполне. - Ее улыбка стала еще шире. - Пока ты торчал там, под водопадом, наполовину утопленный и наполовину избитый до смерти, я успела сбегать домой, вздремнуть, повидаться с друзьями, не спеша вернуться и вдоволь наесться манго.
Она стряхнула косточки плода в кусты.
- Конечно же, это было очень убедительное доказательство того, что один из нас - полный идиот. - Ее голос был очень серьезным, но она не выдержала и рассмеялась так заразительно, что я тоже не смог удержаться от хохота.
- У тебя сильный дух, Дэн. Я знала об этом с самого начала. Сократус действительно хорошо поработал с тобой, раз после его обучения ты смог преодолеть испытание третьего этажа. Теперь, когда твое Сознательное Я будет решаться на что-то, Базовое Я, познакомившееся с решительностью, предоставит тебе энергию, необходимую для достижения цели. Я дала тебе немало! - торжественно заключила она. - Ты стал человеческим существом!
- Я стал человеком? И все?
- Это очень неплохое достижение. Это означает, что ты провел генеральную уборку на трех нижних этажах. Ты пришел к связи со своим телом, своим миром и своей человеческой природой.
- Там, под водопадом, кое-что произошло, - задумчиво сказал я. - Я видел множество несчастных людей - больных, умирающих. Мне кажется, я каким-то образом посетил…
- …четвертый этаж? - закончила она за меня. - Да, я почувствовала это, когда спала в своей хижине. - Она утвердительно закивала, но ее глаза стали печальными.
- Что же все это означало? Я его преодолел?
- Ты преодолел только водопад… Но не четвертый уровень.
- Что вы имеете в виду? Что же случилось?
- Пойдем. Придем домой, а там уже поговорим.
Глава 15
Служение Духу
Я спал, и мне снилось, что жизнь - одно лишь счастье.
Я проснулся и увидел, что жизнь - служение,
Я служил другим, и открыл,
что служение и есть счастье.
Рабиндранат Тагор
Мы неторопливо шагали по лесу, и я спросил:
- Что же все-таки произошло со мной там, после прыжка через пропасть, а потом - под водопадом?
Мама Чиа ответила сочувственным и понимающим тоном:
- Дэн, для тебя, как и для многих других, третий этаж остается ареной сражения. Тебя разрывают противоречивые проблемы дисциплинированности, решительности, воли и самоограничения. Это выпускной класс для Базового Я.
Пока человек не разрешит эти проблемы и не станет хозяином самого себя, его жизнь остается непрерывной борьбой, во время которой он пытается проложить мост через пропасть между тем, что нужно делать, и тем, что делается на самом деле. Воин владеет своим Базовым Я, он воспитывает его, поэтому то, чего он хочет, и то, что ему нужно, совпадают. Между желаниями разума и потребностями подсознания уже нет противоречия.
Перепрыгнув пропасть, ты продемонстрировал сильную волю. Без нее ты бы рухнул в бездну.
- И что бы тогда случилось?
- Пришлось бы долго карабкаться наверх! - смеясь, заявила она.
- А Сачи действительно была там?
- Для тебя - да, она была настоящей, - ответила Мама Чиа, а потом добавила: - Возможно, для тебя она стала олицетворением дочери, которая осталась р Огайо.
После этих слов я испытал приступ острой тоски, боли, ответственности и любви к Холли, трогательное личико которой предстало перед моим внутренним взором.
- Мне очень хочется вернуться к ней.
- Конечно, - согласилась Мама Чиа. - Но, по-моему, ты должен вернуться к ней целостным отцом, а не папочкой с кучей незаконченных дел.
Я опять вспомнил слова Сократуса: "Если уж начал, доводи до конца".
- Разве ты закончил все свои дела здесь? - спросила Мама Чиа, словно прочитав мои мысли.
- Не знаю… Я все еще не понимаю, что произошло, когда я сидел под водопадом…
Мама Чиа прервала меня:
- Преодолев пропасть, ты сделал огромный прыжок. Но тебя все еще ждет Великий Скачок.
- Скачок на четвертый уровень?
- Да. Прыжок в собственное сердце.
- В сердце… - повторил я. - Это звучит довольно сентиментально.