Лежа на большой двуспальной кровати, он мечтал, строил планы и так далеко улетал в мыслях, что никакой так называемый трансцендентальный опыт, как говорится, и рядом не стоял. Инне он решил не звонить. Алкогольное опьянение оказалось куда сильнее, чем ожидалось. Андрей уставился в плывущий потолок, его начинало мутить. Молодой человек так и остался лежать в костюме, то широко открывая глаза, то стараясь зажмуриться как можно сильнее. Заснуть никак не получалось, приступы тошноты подходили к горлу, а секунду спустя отпускали, становилось легче, и только мысли о свежевыжатом лимонным соке и поездке в горы хоть как-то сдерживали позывы вывернуть содержимое желудка. "Блевать в тридцать пять лет от виски – совсем уж не комильфо", – были последние мысли Петрова, перед тем как впасть в глубокий безмятежный сон, после которого, как правило, человек ни черта не помнит.
Андрей проснулся от воя сигнализации. Резкий противный звук будто резал голову пополам. В начале 90-х, когда русский автолюбитель впервые познакомился с данным чудом техники, считалось, что чем громче – тем лучше. Годы эволюции российских автовладельцев (1993–2013) дали свои плоды: сегодня почти все автомобили оснащены противоугонными комплексами, но чем громче те воют, тем более недоразвитым считается современный хозяин таковой электроники. А вообще, надо отдать должное нашему "особому пути". В России принято говорить о мании потребления и ругать за это Америку и другие развитые страны, однако стоит заметить, что, например, в Америке не покупают телефоны с изображением надкусанного яблока по цене в пять раз выше их реальной стоимости только лишь по той причине, что в ближайший месяц такого прибора точно ни у кого не будет. Особый путь, я говорю.
Андрей медленно поднялся, картина бытия немного не поспевала за телодвижениями молодого журналиста. Глаза болели, голова, будто налитая чугуном, кружилась и болела, в висках раздавались выстрелы крупнокалиберного пулемета системы "Потрошитель 18 М". В молодости в таких случаях они с приятелями пили пиво, что делало ситуацию немного проще, но неизбежно превращало следующий день в еще одну пьянку. Петров насильно выпил несколько кружек обычной воды без газа, разделся и прошел в душ. Холодные струи быстро заставили проснуться и почувствовать себя лучше. В голову полезли первые утренние мысли, а с ними и желание жить дальше. Все дела сделаны, статьи, заказанные на прошлой неделе, – написаны. Два дня на раздумья, которые дал им Носов, можно было потратить на чтение, прогулки, походы в кино, да на что угодно! В конце концов, можно сходить к кому-нибудь в гости, – подумал Петров. В течение каждой недели Андрей получал по меньшей мере, три-четыре приглашения от старых приятелей или просто приглашения на обед от интересных городских персонажей разных профессий, но, увы, с такой же частотой Петров вежливо отказывался. Бывшая неуемная потребность в общении и людях с годами поутихла, и, несмотря на вполне еще молодой возраст, Андрей стал бывать дома один все чаще, предаваясь чтению и пространным размышлениям обо всем. Когда-нибудь он запишет все свои мысли, но не сейчас. "Кому это надо? – спрашивал себя Андрей, в очередной раз решивший написать коротенький рассказ. – В конце концов, за это не платят, вот за статьи платят – это и буду писать, да и вообще, мало кто все это поймет", – думал он, наливал себе порцию виски и в очередной раз закрывая ноутбук и потирая ладони.
Несколько часов понадобилось Петрову, чтобы навести порядок в квартире. Уборку он всегда делал сам, еду в основном покупал готовую, единственное, чего не любил делать, – стирать и гладить. Но это легко решалось. В цокольном этаже его многоэтажки имелась прекрасная прачечная, недорогая и с очень приличным сервисом. Раз в неделю квартиру Андрея посещала приветливая толстушка Яна, приходящая с большим черным мешком для сбора грязного белья, а также вешалками с выстиранными и отглаженными футболками, штанами и рубашками. Стоило это мероприятие совсем недорого, зато избавляло городского жителя от этой неприятной, но неизбежной процедуры.
Уже к полудню апартаменты молодого журналиста выглядели так, что сама Чистота удивлено вздернула бы брови и отвернулась от смущения. С чувством выполненного долга Андрей направился в душ, по пути поймав себя на мысли, что за последние два часа он принимает ванну дважды. Мысль об Инне все упорнее крутилась в сознании, вытесняя остальные планы на день. В кино Петров не пойдет точно – просто потому, что не любит кино, идти в бар рано, да и сколько можно пить? Звонить и напоминать знакомым, что они приглашали тебя несколько дней назад и сейчас ты все же решил зайти, – это, согласитесь, тоже моветон, каких свет не видывал, если не сказать больше – хамство форменное! Другое дело, смотреть в большие зеленые глаза, вдыхать нежный фруктовый аромат ее духов и любоваться длинными черными волосами, игриво спадающими на изящные хрупкие плечи.
– А вдруг она носит черное белье?! – размечтался Андрей.
Позавтракав омлетом с овощами, молодой человек ощутил, как рабочее состояние и жизненный тонус возвращаются в норму, то есть способность нормально двигаться и говорить складно – все на своих местах. Андрей достал телефон, быстро нашел в списке нужный номер и нажал кнопку вызова. На третьем гудке трубку сняли, Петров услышал знакомый, немного томный голос Инны:
– Алло…
– Инна, привет, это Андрей, если ты не забыла. Мы с тобой виделись несколько дней назад и…
– Привет, помню, конечно! Как твои дела?!
– Все хорошо, – сказал Андрей держась за висок, в котором опять послышался выстрел. – Все нормально, – повторил он. – Я тут подумал: можно тебя пригласить куда-нибудь?
Инна промолчала, но скорее специально, как обычно делают в таких случаях все девушки в любой стране мира, причем в любом возрасте. Андрей вслушивался в пугающую тишину, ругая себя за это неуклюжее "куда-нибудь", всем ведь известно, что девушки не любят неопределенность (зато любят пожрать).
– Можно, конечно, – ответила она. – С удовольствием! Тем более, Макса забрали родители на несколько дней, и я два дня свободна, – добавила она.
"Родители у нее молодцы, и вообще неплохой намечается денек", – подумал Андрей и сказал:
– Во сколько будет удобно, мэм?
– Думаю, часа в четыре я буду готова, – ответил она и громко рассмеялась чистым, заразительным, немного детским смехом, как могут смеяться девушки без возраста наподобие Дженифер Энистон.
Андрей смутился, но все же спросил, что означает этот странный, но такой приятный смех.
– Так, – ответила она, – я почему-то представила, что ты придешь в шляпе, хи-хи… Знаешь, в таких, как раньше в кино показывали, в американском, мафия, тридцатые годы и все такое. – Инна снова рассмеялась в голос. – Извини, Андрей, не знаю, что на меня нашло…
– М-м-м, хорошо, – ответил он как можно серьезней, – заеду за тобой в пять. Он положил трубку и тоже рассмеялся:
– В шляпе! Во дает! "Весело с ней, как бы не влипнуть", – подумал Андрей, намекая на то, что в таких девушек легко влюбиться, и не просто на месяц-другой, а навсегда (чего не бывает в принципе, но на что мы так всегда надеемся). О существовании подобных особ многие мужчины догадываются, и даже больше, примерно раз в жизни почти каждый встречает такую, но то ли судьба, то ли собственное неверие, что все может быть так просто и даже идеально, отталкивает нас от таких девчонок куда подальше, лишая того самого единственного шанса.
Чтобы окончательно прийти в себя от выпитого вчера алкоголя, Андрей решил поработать или хотя бы разобрать почту. Он включил свой небольшой Acer последней модели, его любимый матовый ноутбук, купленный год назад, у которого имелась очень важная для его профессии функция – идеальное разрешение экрана. У людей, занятых монотонной деятельностью, особенно связанной со сборкой мелких деталей (например, букв в предложения), глаза – первое, что надо беречь. Тут важно все: освещение, количество проведенного за работой времени, осанка и многое другое. Все это может показаться на первый взгляд мелочами, но однажды на приеме у врача вам могут сказать про ревматизм или порекомендовать приобрести очки, а если вы знаменитый писатель и описали постельную сцену с его женой, намекнуть на то, что у вас рак.
Среди рекламных писем и прочего хлама Андрей обнаружил три заказа от автомобильного журнала "Автоновости". Необходимо написать материалы о самых популярных моделях десятилетия и поразмыслить о состояния наших дорог, плюс его хороший знакомый Паша Свиридов, главный редактор газеты "Городские новости", просит накатать заметку о самом Андрее, точнее о том, как живет простой журналист. Все материалы объемом примерно в семь – десять тысяч знаков, все довольно простые, в то же время достаточно интересные. Петров быстро прикинул, что напишет их за пару дней, уделяя работе свои стандартные два-три рабочих часа. Читая темы очередных заказов, в голове тут же вырисовывалась примерная картина будущих текстов. Он слышал от коллег, что те сначала составляют план статьи и только потом приступают непосредственно к написанию, также он знал, что на один такой материал им требуется несколько дней. Сам Андрей никогда никаких планов не составлял и самую большую статью в 10 000 знаков писал не больше трех часов. Все это вырабатывается с годами и напрямую зависит от количества написанного, поэтому на вопросы молодых коллег о профессионализме и потрясающей скорости работы журналист Андрей Петров отвечал так: просто пишите, и желательно каждый день. Странно, но в простые формулы успеха люди верят меньше всего. Вот поверить в трехэтажный план статьи или в волшебное писательское вдохновение – это всегда пожалуйста, верим!
Материалы на автомобильную тему не очень тронули воображение, но никак не повлияли на писательский азарт. В очередной раз Андрей поймал себя на мысли, что пора пробовать писать хотя бы рассказы, но, как всегда, отложил идею на потом и вместо этого решил сделать статью о журналистах и о том, как те живут-поживают. "До встречи с Инной еще четыре часа, все успеем", – подумал он, открыл текстовый редактор и приступил к работе.
Пальцы бегали по клавиатуре с таким трепетом и наслаждением, с каким обычно великие пианисты бьют в экстазе по клавишам своих больших красивых инструментов. В такие моменты Андрей забывал обо всем, а если что и отвлекало от работы – так это осознание того, каким счастливым может быть человек, просто занимаясь любимым делом. Для кого-то все это покажется скучным, думал он. И действительно, если посмотреть со стороны, ну что может быть скучнее? Несколько часов стучать по черным квадратикам, исправлять ошибки, выкидывать лишние предложения, а иногда и целые абзацы. Но тем и прекрасен мир, что все мы в нем разные. Каждый, кто нашел свое дело, может делать его, не замечая ни трудностей, ни боли, ни сомнений. Да, это большая редкость, наверное, такая же, как и найти свою настоящую любовь, но это бывает, и эта мысль греет миллионы, она не дает спокойно спать, она волнует умы и дает человеку веру в себя.
По поводу написанного молодой журналист обычно не сильно переживал, да и вообще редко (точнее, никогда) думал, что можно писать, а что нет. Резонансные темы он не обсуждал, не переходил на личности, интервью почти никогда не брал, зато имел возможность и счастье выражать в статьях свое мнение, а это очень важно не только для писателя, а вообще для любого разумного человека. Наверное, самый огромный плюс писательского ремесла состоит в том, что, когда пишешь, тебя уже слушают, раскрыв рот, и никогда не перебивают. Кстати, этим человеком может быть сам пишущий, и зачастую так и бывает (Ого пошутил! Овации в зале, цветы, женщины, путевка в санаторий, премия). Андрей начал статью с общих фраз, затем рассказал о новых, хороших, по его мнению, изданиях, появившихся в последнее время в городе и в стране, не забыл порассуждать о сети Интернет и ее лидирующих позициях в сравнении с печатными изданиями, вскользь коснулся темы рекламы в СМИ.
В последних нескольких абзацах Петров поделился своим мнением насчет того, что неплохо бы наконец ввести новые понятия, потому что, к примеру, он пишет статьи, но по сути журналистом не является, да и слово это не любит. Закончил статью он так: "Профессия журналиста – не самая почетная в России, но это не просто так. Журналист для всех нас – это человек, ищущий все самое плохое в собеседнике, задающий неудобные вопросы, это люди, освещающие самые скандальные происшествия, люди, которые, глядя в камеру, рассказывают, как оголтелые и бессовестные, про ужасающее состояние умирающего рядом человека вместо того, чтобы бросить все и просто помочь бедняге. Конечно, не все такие, и многих классных журналистов-интервьюеров автор знает лично (Андрей подумал о Штейне, но тут же вспомнил, что интервьюер из него так себе). Однако наряду с теми, кто берет многочисленные скандальные интервью и роется в грязном белье, собирая материал для своих будущих репортажей, есть люди, которые занимаются написанием чисто обзорных или развлекательных статей. В рекламе – это копирайтеры, здесь все понятно, а вот если текст не нацелен на продажи – как тогда назвать таких пишущих? Это кто угодно, но не журналисты!
И последнее. Вам, наверное, интересно узнать, как живут такие, как я, и сколько они получают? Не знаю, как насчет осветителей скандальных событий, а писать хорошие статьи и достойно на это жить – вполне посильная задача".
Мельком взглянув на часы, Андрей закрыл ноутбук, подумав о том, что последний абзац статьи лучше переписать, – слишком слабый и сухой тот получился, а сейчас пора одеваться.
Он всегда радовался, когда, несмотря на плохое самочувствие, он сделал хоть что-то, написал хотя бы абзац… Самооценка тут же повышалась, а с ним настроение и уверенность в себе. Выпив еще несколько стаканов воды, Петров наконец почувствовал себя абсолютно трезвым, отражение в зеркале ванной это подтвердило. Пора на выход, будьте любезны, сэр.
Глава 5
На улице началась настоящая весна. Солнце слепило прохожих, заставляя щуриться в неискренних, но приветливых улыбках. Тротуары почти полностью избавились от грязных луж, обнажив большие трещины в черном смоляно-гравийном покрытии асфальта, как всегда бывает после сильных морозов. Андрей был одет в черный приталенный костюм, классические туфли и легкое модное пальто. Девушки, идущие навстречу, приветливо улыбались и даже оборачивались. Безусловно, ему это льстило, да и как это может не нравиться?! Все мы тем и заняты каждый день, чтобы понравиться как можно большему количеству людей. Андрей обходил небольшие лужи, боясь испачкать начищенные до блеска туфли, хоть ему и хотелось взять и рвануть вперед, шлепая по этим самым лужам, насколько сил хватит, как в детстве, когда внешний вид твоих ботинок в списке приоритетов стоял на последнем месте под номером сто девяносто семь.
Пройдя пару кварталов, Петров замедлил шаг. Дом Инны находился совсем рядом, до запланированной встречи было еще целых двадцать минут. Он свернул на небольшую, узкую улочку, где в маленьких магазинчиках обычно торговали парфюмерией для пенсионеров и психически больных, а чуть дальше стояли продавцы цветов ("голландская розочка по сто рублей", "шикарные пионы", "возьмите лучше все сразу, я уступлю"). Нет ни одной девушки на свете, не любящей цветы, подумал Андрей. Это единственное, в чем может быть уверен мужчина, говоря о женщинах. На полках павильона было столько букетов и композиций, что буквально рябило в глазах. Маленькие тонкие стебли с торчащими пестрыми головками вперемешку с зелеными ветками; огромные тюльпаны, розы всех видов от ярко-белых до пугающих черных, а также несколько десятков растений, названия которых нормальному человеку не осилить никогда. Петров растерялся. "Наверное, все же розы, – подумал он. – Только какие?" Девушка-продавец, узнав, что он идет на свидание, растаяла, сразу стала моложе и приветливее (если ничего не купите, обернитесь – молодость уходит тут же).
– Вот бы всем таких мужчин, – сказал она. – Возьмите розы, белые, это "нежность" значит.
"Это нежность значит", – повторил про себя Андрей и протянул пятитысячную.
Он вернулся обратно, на оживленную широкую улицу, только теперь с большим букетом в руке. Тридцать три торчащие белые головки свежих красивых цветков качались в такт попутному ветру, уныло посматривая на ботинки Петрова. Андрей улыбался прохожим, сам не понимая, почему и зачем. С одной стороны, что тут такого: ну идет себе молодой мужчина с розами, с другой – Петров прекрасно понимал, что в таком случае никогда твои движения не буду выглядеть естественно и непринужденно: волнение, румянец на щеках, немного округлившиеся глаза – все говорит о том, что он явно не в своей тарелке или похож на влюбленного кретина.
Во внутреннем кармане пиджака завибрировал телефон. Бж-ж-ж, бж-ж-ж, потом еще и еще. "Наверное, Инна, – подумал он. – Хотя, странно, не похоже это на поведение девушки на первом свидании". Андрей достал телефон, на экране светилась гордая надпись: "Саша Штейн", под ней их единственная совместная фотография (та единственная, где они оба трезвые).
– Как же ты не вовремя! – сказал Андрей, переложив букет в правую руку.
– Это как сказать! Тебе никто не звонил еще?
– Я тут иду и улыбаюсь всем подряд, в руке у меня огромный букет роз, и как ты думаешь, мне интересно, звонил мне кто-нибудь или нет?! Сань, самое время задавать идиотские вопросы!
– Любовь, старик, это хорошо, но сейчас… Выкидывай свой букет и срочно поезжай ко мне, Андрюха, я не шучу, прямо садись в такси и ко мне. Хотя нет, цветы оставь. Цветы – они всегда в тему, – сказал Штейн и отключился.
Тут же солнечный погожий денек превратился в обычный серый день, похожий на оторванный листок старого календаря. Солнце, как по команде, зашло за тучи, и теперь лица прохожих вновь стали как прежде: унылыми, серыми и безжизненными. Андрей, в который раз убедился, что человек не вправе думать, будто он сам лепит свою судьбу. Именно из-за таких мелочей эта самая жизнь и превращает вполне нормальных людей в непонятных существ, которые до конца дней только и делают, что удивляются очередному подарку судьбы. Чаще плохому подарку, разумеется. Петров почти уже набрал номер Инны, чтобы извиниться, но в последний момент убрал большой палец правой руки с окошка "вызов". "Что я ей скажу? Извини, как раз за пять минут до заветного часа у меня появились срочные дела. Какой нормальный человек поверит в это?! Я бы, – продолжал Андрей рассуждать, – подумал, что надо мной издеваются. Если и говорить подобное, то как минимум за час, чтобы это не выглядело полным свинством". Вообще забавно получается: ему самому ехать никуда не хочется, плюс он еще должен придумывать себе и девушке внятное объяснение, почему же все произошло именно так!