* * *
Внутри "ноги" "Голиафа" было холодно – около нуля. От дыхания шел пар, стенки покрывал иней. Дельфин сказал: "Мы с тобой находимся в южной "ноге"". Иван ответил на это: "Обожаю юг".
Они обустроились, как смогли – расстелили на сваренном из арматуры балконе гидрокостюмы, сверху – спальники. Поверх балкона натянули кусок черной полиэтиленовой пленки, найденной здесь же – если вдруг кто-то случайно заглянет внутрь, то хоть увидит не сразу.
Самым разумным в таких условиях было экономить силы – спать, лежать. Они и проспали часов двенадцать. Спали одетыми, в обуви, в шапочках, с оружием под рукой. Свет включали только по необходимости. Но уже на другой день, когда немного "акклиматизировались", они начали знакомиться с "Голиафом".
Начали, естественно, с корней – то есть спустились вниз. Оказалось, что внизу все колонны соединены по периметру подводной галереей. Она была узкой, низкой. Дельфин сказал: "Ощущаю себя крысой в стальной норе".
– Значит, мы теперь не "нерпы", а "крысы", – ответил Иван.
Обследовав галерею, стали подробно изучать "ноги". Выяснили, что из каждой ноги можно выйти наверх, на технический этаж. Этот этаж представлял собой настоящий лабиринт – коридоры, тупики, лестницы, непонятного назначения мертвые механизмы.
"Крысам" нужно было выше.
* * *
На космодроме Космического центра имени Кеннеди готовился к старту шаттл "Дискавери". Двадцать седьмого декабря с отметки "минус 43 часа" начался обратный отсчет. Продолжительность стартового окна для этого пуска составляла всего два часа две минуты.
Шаттлу предстояло поднять в "Созвездие смерти" последнюю, четырнадцатую "звезду" и спустя восемь суток совершить посадку на базе ВВС Эдвардс, Калифорния.
* * *
Из Оттавы в "ад" летают самолеты компании "First Air". "Выходцы из ада" сели в самолет и уже через шесть часов были в "аду" – на Баффиновой земле.
Эти суровые места часто сравнивают с адом – голые, полузаметенные снегом камни, ледники, огромные и безлюдные просторы, насквозь прошитые ледяным ветром, сами подталкивают к такому сравнению.
Аэропорт Икалуита больше всего похож на желтую подводную лодку с иллюминаторами. По прилете Дервиш и Братишка заглянули в бар аэропорта. Там сидели несколько в хлам пьяных инуитов и за столиком в углу – белый. На стойке бара стояла синтетическая елочка, на стене висела фотография местной рок-звезды Люси Идлу. Во всех барах провинции Нанавут обязательно висит фотография Люси Идлу. Десять лет назад Люси победила на каком-то музыкальном конкурсе, и с тех пор в каждом баре висит ее фото. И хотя звезда постоянно жила в Торонто, иногда она наведывалась в Икалуит навестить мать и брата.
Белый из-за углового столика подошел к Дервишу, икнул и поздравил с прошедшим Рождеством и приближающимся Новым годом. Потом поставил свой стакан на столик, без разрешения присел и попросил прикурить. Дервиш достал позолоченный "Ронсон", дал огонька и спросил:
– Что скажешь?
– Я контролировал их до взлета… Что было потом – не знаю. Знаю, что самолет разбился, считается – налетел на айсберг.
Дервиш спросил:
– Ну а сам что думаешь?
– Думаю, что они на платформе. Или на дне. Дервиш уже знал, что "мальчишки" на платформе.
Он задал новый вопрос:
– Как обстановка здесь?
– Обыкновенная для таких мероприятий… У вас номера забронированы?
– Да, во "Фробишере". А что?
– Сюда уже начали стекаться журналюшки и прочая обычная для таких случаев публика.
– Знаем. Мы вместе с ними летели – полсамолета самоуверенных мудачков с ноутбуками.
– Во-во! Поэтому с номерами в гостиницах может быть напряг… Канадское правительство выделило под гостиницу для прессы и пресс-центр круизный пароход – он стоит в бухте, но все равно с номерами может быть напряг.
– Ну а там что происходит? – Дервиш не сказал, где это "там", но собеседник совершенно правильно понял, что речь идет про "Голиаф".
– Что там происходит – не знаю, но налицо явная активизация контактов платформы с внешним миром – "Сикорский" летает туда-обратно, как пчелка. Вчера прилетал шесть раз. Сегодня уже четыре.
– Понятно, – сказал Дервиш. И добавил после паузы: – О чем я просил – достал?
– С большим трудом, но достал. На стоянке "Фроби-шера" стоит арендованный на твое имя "Шевроле" – темно-вишневый, с кенгурятником. Сувениры для вас в сумке на заднем сиденье, ключи в замке.
– Спасибо, Борис. Как я с тобой расплачиваться буду? Смоленски усмехнулся:
– Считайте, что это подарок на Новый год.
К отелю "Фробишер инн" подъехали на такси – огромном "лэндкрузере". За рулем автомобиля низкорослый водитель-инуит был почти незаметен. Дервиш расплатился. Водила увидел стодолларовую купюру и растерялся – у него не было сдачи. Дервиш махнул рукой: сдачи не надо. Водила совсем растерялся.
На стоянке стоял "Шевроле" с хромированным кен-гурятником. Дервиш бросил Братишке:
– Заберите, Александр, сумку с заднего сиденья.
Братишка подошел к незапертой машине, взял с заднего сиденья сумку, матюгнулся: ну кто так вещи оставляет? Да еще и ключи в замке… тьфу!
В отеле – дорогом по местным меркам, одноместный номер от двухсот долларов в сутки – в отеле "выходцев из ада" встретили приветливо. Портье хорошо запомнил щедрых постояльцев – хромого миллионера-старика в сопровождении молодого монстра и собаки. Хромец был гражданином Канады русского происхождения, раздавал щедрые чаевые. Побольше бы таких постояльцев. Хромец и монстр загодя зарезервировали два соседних номера, заплатили за неделю вперед.
Когда обосновались и немного отдохнули, Дервиш позвонил Братишке:
– Александр, зайдите ко мне на пару минут. Саша зашел. На столе стояла сумка, которую Братишка забрал из джипа. Дервиш сказал:
– Подарки, однако, для нас. Посмотрим?
– А як же?
– Тогда открывайте.
Братишка вжикнул молнией дорожной сумки, вытащил нарядную коробку с надписью на неизвестном ему языке.
– О-о! – сказал Дервиш. – Это мне.
– А что это?
– Это, Александр, "Васпуракан" – коньяк армянский. Ай, уважил Борька, ай, уважил. А что там еще?
Братишка вытащил барсетку.
– Это, – сказал Дервиш, – кажется, тоже мне. Братишка протянул ему барсетку. Дервиш вжикнул
молнией, вытащил из сумочки "вальтер".
Братишка с завистью цокнул языком: эх, хороша машинка, – потом извлек из сумки длинный матерчатый кокон. Обернулся к Дервишу. Евгений Васильевич сказал: разворачивайте, Александр, разворачивайте. Братишка развернул. В тряпке – похоже, это была старая штора – лежал советский ППШ.
– Евгений Василич! – вновь обернулся к Дервишу Александр. Глаза у него горели.
– Моей заслуги в этом нет. Просто когда зашел разговор об оружии, я сказал Борису, что мой напарник сильно уважает ППШ, и он, как видите, достал. Что, вообще-то, является маленьким чудом – сейчас и в России не так-то легко достать ППШ, а уж в Канаде! Скорее всего, купил у коллекционера.
– Наверно, дорого? Дервиш ответил на это:
– И пусть тот, у кого нет меча, продаст свою одежду и купит меч… Евангелие от Луки. Оружие, Александр, стоит ровно столько, сколько вы готовы за него заплатить.
Братишка запустил руки в сумку, достал дисковый магазин и магазин рожковый. Он подкинул магазины, по весу определил, что они пустые, заглянул в сумку. Там было пусто. Братишка спросил:
– А патроны?
– Должны быть.
– Нет ни черта, – отозвался Саша. Спустя десять секунд обнаружил пачки с патронами в боковом кармане и с чувством произнес:
– Жизнь хороша… если есть пэпэша. Дервиш искренне, от души, рассмеялся.
* * *
После довольно долгих поисков "крысы" обнаружили в мрачном стальном чреве "Голиафа". рай. По крайней мере, так они решили в первый момент.
Они шли очередным коридором и вдруг увидели свет. Свет был маленьким, слабым и похожим на круглую автомобильную фару, работающую от садящегося аккумулятора. Иван пошел на разведку, Дельфин страховал.
Иван подошел и увидел, что "фара" – это иллюминатор в узкой стальной двери. Иван осторожно заглянул в этот иллюминатор. и увидел рай. Видно было плохо, но все равно он разглядел зеленые кусты, цветущую лужайку и водопад, стекающий со скалы. В первый момент он не поверил своим глазам – так не похоже это было на то, что он привык видеть внутри "Голиафа".
Несколько секунд Иван рассматривал "рай", а потом подозвал Дельфина.
Николай тоже долго разглядывал картинку в маленьком мутноватом иллюминаторе, потом сказал:
– А че, Вань – может, переберемся туда?
– Конечно, – отозвался Иван. – На полянке шашлыки будем жарить.
Они даже попробовали проникнуть в "рай", но дверь с иллюминатором не поддалась – то ли была заперта изнутри, то ли завалена. Позже подтвердилось второе – у двери лежали валуны. В общем, в "рай" они не попали.
Но в следующий выход обнаружили еще одну дверь в рай. Эта дверь тоже не пустила их. Дельфин сказал: "Эх, рад бы в рай, да грехи не пускают." Но про эту дверь было понятно, что она заперта изнутри. Осмотрели, решили, что при надобности граната откроет.
Однако самая интересная находка ждала их в другом месте – в колонне, обозначенной как F6. В один из выходов они поднялись на верх колонны, прошли узким коридором и оказались у лестницы. Лестница вела на этаж выше, на палубу "С"… Поднялись. И оказались перед дверью. Вот только эта дверь была деревянной!.. Деревянной! Понятно?
* * *
Братишка сгонял в ближайший магазин, купил универсальный нож-инструмент фирмы "Лазерман". Нож стоил дорого, но имел приличный набор инструментов, среди прочего пилку по металлу. Братишка вернулся в отель, доложил Дервишу, что вернулся. Дервиш тут же зашел к Александру. Сел, достал из кармана сигару. Братишка покосился на датчик дыма под потолком, сказал:
– Сейчас чукча прибежит.
– Наплевать, – ответил Дервиш. Он спокойно раскурил сигару. Спустя две минуты в дверь действительно постучали. Вошла горничная – инуитка с лунопо-добным лицом и библейским именем Сара, стала выговаривать за курение. Дервиш сказал ей: "Да ладно вам, Сара. У пожилого джентльмена одна осталась радость – покурить…" Он чмокнул Сару в румяную щеку, ловко сунул в нагрудный карман униформы двадцать долларов. Сара смутилась и тут же ушла. Про себя подумала: "А если бы меня захотел поцеловать монстр? Брр."
Братишка закрыл дверь изнутри, достал из футляра ножик "Лазерман" и открыл пилку. Провел по ней пальцем и сказал:
– Хорошая штука, но мудохаться все равно долго. Лучше бы обычная ножовка.
После чего достал из сумки ППШ, примерился и начал пилить приклад.
* * *
Шаттл "Дискавери" стоял на стартовом столе. До старта осталось меньше часа. Все шло строго по плану. Синоптики давали практически идеальную погоду, и это радовало. Потому что если не осуществить запуск
(который уже дважды переносили), то вот-вот закроется стартовое окно и старт вновь будет перенесен.
Запуск – дело ответственное, в нем задействованы сотни людей непосредственно на космодроме и сотни в обеспечивающих службах. И хотя давно уже старты космических носителей стали делом довольно рутинным, для персонала космодрома каждый запуск остается событием. Достаточно один раз увидеть старт челнока, чтобы проникнуться ощущением неординарности события, ощутить эту фантастическую мощь и испытать гордость за свою великую страну, осененную звездно-полосатым флагом.
Но всякий раз едва ли не до последней минуты никто не может сказать наверняка, состоится сегодня запуск или нет. Двадцать девятого декабря 2013 года строго в расчетное время старт состоялся. Шаттл "Дискавери" с экипажем из семи человек и звездой-убийцей поднялся в небо. В ЦУПе раздались аплодисменты.
* * *
На подходе к мысу Фарвел – южной оконечности Гренландии, вахтенные "Джорджа Буша" заметили странный парусник – неподвижный, черный, с обвисшими рваными парусами. По виду – старинный бриг. Старший офицер объяснил, что это всего лишь фата-моргана – полярный мираж. В этих широтах обычное дело. А вы что подумали – Летучий Голландец?
Один из вахтенных, украинец Олександр Заец, сказал: летучий чи не летучий, а не к добру это.
* * *
Братишка отпилил приклад автомата. Потом взялся пилить кожух, закрывающий ствол. Он работал долго, вспотел, натер мозоль, но все же обрезал кожух на две трети его длины – так, что осталось только на хват руки. Потом он раскрыл маленький напильник и отпилил заусенцы. Потом Саша взял дисковый магазин, присоединил к автомату. Он полюбовался своей работой, сказал:
– Славная поливалка.
Обрез выглядел довольно уродливо, но убедительно. Кроме того, ППШ стал значительно короче, что делало его пригодным для переноски под одеждой.
Дервиш посмотрел на изувеченную правую руку Александра, подумал: как же он стрелять-то будет?.. Братишка перехватил взгляд Дервиша, сказал:
– Не беспокойтесь, Евгений Василич – все будет как у дедушки.
Он взял автомат. Левой рукой за обрезанный кожух, большим пальцем правой обхватил шейку ложи, указательный положил на спуск.
– Вот и хорошо, – отозвался Дервиш. Братишка сказал:
– А вообще-то я левша. Могу стрелять с левой. Если поставить рожковый магазин – он полегче, – то вполне управлюсь одной рукой.
Братишка прикрепил ремень, подогнал его длину так, чтобы носить обрез под мышкой. Потом раскрошил на лучины обрезанный приклад, смел на газету опилки и убрал все в сумку, сказал: "Надо бы выбросить".
– Сначала, Александр, надобно коньяка отведать. А пойдем-ка ко мне в нумер.
Братишка поставил обрез в шкаф, пошли в номер Дервиша.
У Дервиша был включен телевизор, на экране показывали предновогоднюю Оттаву. Евгений Васильевич взял в руки пульт и собрался приглушить звук, но на мониторе появилась диктор и произнесла: "Внимание! Срочное сообщение".
Дервиш пожал плечами, сказал: "Ну, раз срочное." Он налил в бокалы коньяку.
Диктор исчезла, появилась картинка: безоблачное синее небо и белоснежный космический челнок на стартовом столе. Диктор взволнованно заговорила, и Дервиш взялся переводить – для Братишки, у которого с языком было совсем туго:
– Сегодня, в одиннадцать часов. по местному времени. с космодрома космического центра имени Кеннеди… стартовал шаттл "Дискавери". – Диктор умолкла, стал слышен рокот пламени, вырывающегося из-под челнока. Раскаленный воздух дрожал. Шаттл медленно стронулся с места, начал подниматься на двух мощных столбах бело-желтого пламени. Братишка сказал: "Красиво…" Дервиш согласился: "Да, впечатляет…" Шаттл поднимался. Пламя рокотало. "Дискавери" ускорялся и стремительно уменьшался в размерах. Картинка изменилась: теперь старт показывали с борта самолета или вертолета. Диктор за кадром что-то произнесла, но Дервиш не перевел. А через секунду космический челнок превратился в огромный огненный всплеск, в закатное облако. Это облако клубилось багрово, из его глубины вылетали какие-то фрагменты, чертили огненные траектории… Братишка сказал: "Ешь твою!.." Диктор продолжила: – Катастрофа произошла на пятьдесят девятой секунде после старта.
Дервиш перевел. На экране возникли лица семи астронавтов. Диктор стала перечислять имена. Дервиш сказал:
– Значит, в "Созвездии" будет не четырнадцать, а тринадцать звезд… А что? Тринадцать – подходящее число для "Созвездия смерти". Давайте, Александр, за это и выпьем.
Телевидение мигом разнесло по миру известие о гибели американского челнока. В разных странах на это реагировали по-разному. В Бельгии, например, грустили не сильно.
* * *
В ночь с двадцать восьмого на двадцать девятое декабря "Джордж Буш" вошел в пролив Девиса. В три часа двадцать минут он приблизился к "Голиафу" на дистанцию одна миля. Два тридцатитонных якоря ушли на дно.
Двадцать девятого декабря на землю Баффина начали прибывать журналисты и первые участники саммита. Самолеты садились в аэропорту Икалуита и на канадской базе ВВС в Нанисивике. Журналистов немедля отправляли на круизный пароход, участников саммита принимали вертолеты с "Джорджа Буша". Довольно часто прилетал "Сикорский" с платформы.
* * *
Дейл подошел к Дервишу, положил голову ему на колени.
– Что это он? – спросил Братишка.
– Голова у меня немного болит, – сказал Дервиш. – Он чувствует.
Братишка сказал:
– О как!.. Может, это из-за сияния? – Александр кивнул на окно. За окном по темному небу бродили слабые отсветы северного сияния.
– Не думаю, – ответил Дервиш. – Аврора бореалис совсем ни при чем.
– Аврора бореалис? А что это такое?
– А вот это, Александр, и есть северное сияние.
– Ага! Может, я сгоняю к Саре, спрошу таблеточку?
– Не надо – не поможет. Это из-за колдунов.
– Из-за каких колдунов?
– Схлестнулся я как-то с колдунами в Конго. Истребил целую секту. Но что-то они успели со мной сделать – стала голова болеть.
Братишка от таких слов Дервиша слегка обалдел. Если бы про колдунов в Конго ему рассказал кто-то другой – Иван или Дельфин, – он, вероятно, не поверил бы. Но – Дервиш!
– А дальше что было? – спросил Братишка.
– Дальше меня в Союзе расколдовывали силами целого НИИ и пары наших колдунов.
– И что потом?
Дервиш посмотрел на Братишку слегка устало и сказал:
– Суп с котом. Ну что вы, Александр, как ребенок, всему верите: колдуны какие-то, секта… Давно дело было, быльем поросло. Плесните-ка лучше коньячку.
Братишка налил Дервишу коньяку. Евгений Васильевич сделал глоток. Братишка поглядывал на него с подозрением: развел Василич или правду сказал про колдунов?
Дервиш спросил:
– А если бы я вам стал рассказывать, что своими глазами видел летающую тарелку и даже заглядывал внутрь нее, – вы бы поверили?
– Заглядывали в летающую тарелку? – как-то неуверенно переспросил Александр. Потом сказал: – Пожалуй, нет, не поверил бы.
– А зря, – произнес Дервиш фразу, которая окончательно сбила Братишку с толку.
Братишка задумался, а Дервиш – напротив – после коньяка оживился, спросил:
– А вот вы, Александр, как в группу пришли?
– А я не пришел, меня Ворон привел. На помойке, можно сказать, подобрал и привел.
– Это как же?
– Он к брату моему приехал – брат с организацией сотрудничал, но я тогда, конечно, этого не знал. Его арестовали. В общем, Ворон приехал к брату, а нашел меня. А я уже загибался от наркоты. Он мог бы плюнуть: еще один наркоман. Чего с ним возиться? Но он не плюнул. Он взял меня с собой и отвез в монастырь. Там меня выходили. А потом уж я сам в группу попросился.
– Вот оно что, – сказал Дервиш. Он понял, что расспрашивать дальше не надо, но Братишка сам вдруг начал говорить: