В январе 2007 г. вместе с другим публицистом В. Штепой Широпаев собрал в Великом Новгороде "национал-демократов", объявивших себя "Новгородским вече", символом которого стал Ящер (Крокодил) как якобы важнейшее божество Северной Руси. Сегодня, в своей борьбе против "имперского централизма" Широпаев уже готов отказаться от понятий "Россия" и "русскость" во имя региональных идентичностей, связанных с множеством региональных Русей. В частности, Центральный федеральный округ он предлагает преобразовать в Республику Залесская Русь и формировать в ней "залесское самосознание" (Широпаев 2008). Пафос борьбы Широпаева за местное самоуправление можно было бы приветствовать, если бы он не обозначал население регионов как "белые нации", что, безусловно, связано с расовым мировоззрением, популярным у этих "национал-демократов". Ведь как бы он ни стоял за регионализм, приоритетом для него служит сохранение русскими "белой этно-расовой основы", которой в его мечтах суждено стать зонтиком для множества "русских наций" (Томин, Кетов 2009).
Сходную эволюцию проделал и известный национал-демократ П. М. Хомяков, вначале стоявший на православных позициях, а затем из политических и идеологических соображений склонившийся к язычеству. Среди современных радикальных русских националистов Хомяков выглядит одним из наиболее образованных. Он окончил Географический и Механико-математический факультеты МГУ, защитил докторскую диссертацию по проблемам управления и получил звание профессора. В молодости он участвовал в геологоразведочных работах в Средней Азии, затем трудился в системе АН СССР, в Государственном комитете по науке и технике и в Госплане, занимаясь проблемами информатизации государственного управления и оптимизации использования природных ресурсов в народном хозяйстве. В постсоветское время он был ведущим научным сотрудником Института системного анализа РАН.
По словам самого Хомякова, к национализму его привел протест против советской номенклатурной бесхозяйственности. Начав свою политическую активность с борьбы против поворота сибирских рек, он в начале 1980-х гг. оказался в рядах общества "Память", но покинул его вскоре после перехода там лидерства к Д. Васильеву, которого Хомяков обвиняет в политиканстве и политических провокациях. Затем Хомяков на время ушел из политики и на пике перестройки попытался заняться собственным бизнесом, однако наткнулся на сопротивление со стороны советских чиновников. С тех пор он возненавидел государственную номенклатуру и стал искать союзников среди русских националистов. В феврале 1992 г. он примкнул к "Русскому национальному собору" генерала А. Стерлигова и даже вошел в состав его Думы, однако в начале 1993 г. вышел оттуда, столкнувшись с тем, что он позже назвал "мощной антиинтеллектуальной струей". Затем он ненадолго оказался в рядах "Национально-республиканской партии России" (НРПР), привлекавшей его своим стилем и технократическим духом. После раскола этой партии на сторонников Н. Лысенко и Ю. Беляева в 1994 г. он поддержал Беляева и надолго сохранил с ним дружеские отношения, войдя позднее в его ультрарадикальную "Партию свободы", сформированную в январе 2001 г. из его сторонников из НРПР и собиравшую вокруг себя скинхедов. В 1996 г. Хомяков оказался среди сторонников национал-капитализма, объединившихся вокруг журнала "Золотой Лев". В 1997–1998 гг. он был политическим советником генерала Л. Рохлина, руководителя Движения в поддержку армии. В 2002 г. он входил в Конгресс русских общин и был близок к Дм. Рогозину. Затем он был заместителем Ю. Беляева в "Партии свободы".
Разочаровавшись в возможностях политической борьбы в эпоху Путина, Хомяков сделал ставку на пропаганду. Поэтому осенью 2006 г. вместе с рядом своих сообщников он основал сетевое сообщество "Национальное освобождение русского народа" (НОРНА), а вскоре стал идеологом карликовой радикальной организации "Северное братство", отколовшейся от ДПНИ. Эти организации ассоциировали себя с язычеством и выступали противниками "имперской России". Рупором их ультрарадикальной пропаганды стал в январе 2007 г. Интернет-сайт "Северное братство", закрытый осенью 2009 г. правоохранительными органами. В 2008 г. Хомяков активно налаживал связи с украинскими ультранационалистами и вместе с рядом единомышленников выдвигал проект "Конфедерации равноправных и свободных восточно-славянских земель со столицей в Киеве". В результате в октябре 2008 г. он был избран председателем международного движения "Русские за УПА". В начале марта 2009 г. ФСБ занялось делом "Северного братства" как экстремистской организации, в связи с чем Хомяков был арестован и допрошен, но затем отпущен на свободу. Примечательно, что к этому времени из-за внутренних разногласий Хомяков уже был исключен из состава "Северного братства". Опасаясь репрессий, он в августе уехал на Украину и остался там, попросив политического убежища (Сергеев, Трифонов 2009). А затем он бежал оттуда в Грузию, но в 2011 г. вернулся в Россию, где и был снова арестован.
Глава 9. Появление первых организаций и политизация неоязычества
Языческие общины, просветительские, оздоровительные и политические движения начали оформляться в течение 1980-х гг. Одним из первых было создано ленинградское "Общество волхвов", вначале как тайное, но в 1986 г. оно было зарегистрировано и получило официальный статус. Первыми членами общества стали ученики Безверхого из числа курсантов военных и милицейских училищ. Однако откровенно расистская пропаганда "Общества волхвов" привлекла внимание КГБ, в 1988 г. Безверхому было сделано предупреждение, и его организация была формально распущена, хотя фактически продолжала свою деятельность.
Окончательно замыслы Безверхого нашли свое организационное оформление летом 1990 г. Тогда было учреждено историко-культурное просветительское общество "Союз венедов" во главе с К. В. Сидаруком, бывшим членом Ленинградского отделения Национально-патриотического фронта "Память" (Соколов 1990; Верховский и др. 1996: 181–185, 243; Мороз 2001). У "Союза" была своя газета "Родные просторы" с приложением – журналом "Волхв", которые издавал кооператив "Веды", возглавлявшийся Безверхим. Своей задачей "Союз" считал "более тесное сплочение народов, проживающих на территории нашей страны". Он стремился к единению национально-патриотических сил города, включая православных христиан, разуверившихся в "маркс-ленинизме" коммунистов и, что знаменательно, офицеров силовых структур – армии, КГБ и МВД. В начале 1990-х гг. "Союз" принимал активное участие в политической жизни города, и его черно-желто-белые флаги с "соколиными" знаками или своеобразными свастиками часто мелькали на националистических сборищах.
В 1990 г. руководство Союза приняло решение о поддержке неонацистского движения "Русское национальное единство" А. П. Баркашова. Оно утверждало, что "наилучшая политическая форма управления биолого-социальной общности венедов – империя" (цит. по: Верховский и др. 1996: 182). В 1991 г. члены "Союза венедов" стали основой отделения "Русской партии" в Петербурге. Это не помешало им позднее тесно сотрудничать с КПРФ, причем впоследствии у них установились теплые отношения с первым секретарем Ленинградского обкома КПРФ (см., напр., Родные просторы, 1998, № 1: 1–2). А в феврале 1996 г. Безверхий председательствовал в Петербурге на "Рабочем совещании русских националистов", организованном Ю. Беляевым. Там он пытался объявить Г. Зюганова кандидатом в президенты России от русских националистов.
История "Союза" полна драматических событий и реорганизаций. В 1991 г. единый "Союз" разделился, не сумев выработать общего отношения к православию. "Союз золотых венедов" под руководством К. В. Сидарука признал православие как интегральную часть общеарийской традиции, а "Союз белых венедов" во главе с В. Н. Кузьминым предпочел блюсти "ведическую идеологию" в чистоте, хотя и не разделял агрессивной антихристианской позиции (Национальная правая 1992: 166; Соловей 1992: 124–125). Вскоре "Союз белых венедов" возглавил Е. В. Соколов, а отделившаяся от него группа Кузьмина получила название "Союз черных венедов". Все эти "лидеры" фактически оставались под большим идейным влиянием "деда венедов" Безверхого. В июне 1992 г. "венеды" вновь объединились в единый Союз, официальным председателем которого с марта 1993 г. до июля 1996 г. оставался Безверхий (Прибыловский 1998б). Впрочем, имеется и иное объяснение упомянутого "раскола", который якобы продемонстрировал стремление "венедов" восстановить исконное трехчленное деление "ариев" на три сословия – жрецов, воинов и хлебопашцев, причем избранная для них цветовая символика соответствовала трем цветам российского имперского флага (Алексеев б. г.).
В 1995 г. руководство "Союза венедов" имело следующую структуру. Его главой по-прежнему был "дед венедов" Безверхий, принявший в 1996 г. языческое имя Остромир. При нем состояли 11 помощников по "внешним и внутренним делам", в том числе, "по охране генофонда". Был учрежден совет волхвов "Твердыня здравомыслия", насчитывающий 16 членов (имелись вакансии), ответственных за дальнейшую разработку идеологии. Любопытно, что среди них был и "специалист" по проблемам евгеники. Одним из направлений деятельности объявлялась "выработка обрядов расхристианивания". Штат "исследователей-специалистов" состоял из семи человек. "Союз" открыл девять отделений, охватывающих ряд областей России (Ярославль и Рязань, Екатеринбург, Краснодар, Краснодарский край, Александров, Черноземье России), а также Украину, Армению и даже Германию. В частности, среди своих членов Союз числил "Великого волхва Сибири и Дальнего Востока" В. П. Старикова, а также "Ревнителя учения силы знаний Хават Гителикин", или "Волхва Передней Азии и Африки", а попросту поклонника "Бхагават Гиты" армянского кришнаита А. О. Степаняна. Члены "Союза" имелись и в Западной Европе, в частности, немец О. Е. Бурхгардт, получивший звание "Волхва Западной Европы, Америки и Австралии". В Англии интересы "Союза" представлял украинский эмигрант Ю. Г. Лисовой, наделенный титулом "Волхв Ревнитель Перуна" (Родные просторы, 1994, № 1: 2; 1995, № 1: 2).
В начале 1997 г. произошла новая реорганизация, и "Союз Венедов" объявил себя "Общественным институтом охраны культуры (конфессиональным союзом потомков Расенов, солнцепоклонников хлеборобов)", отказавшись от политической деятельности. Совет волхвов "Твердыня здравомыслия" сохранил и даже повысил свою центральную роль, ибо теперь его функция свелась исключительно к руководству и организации деятельности "Союза венедов". В него вошли новый председатель Союза (Е. В. Соколов, ставший председателем в 1996 г.), руководители его печатных органов (журнала "Волхв" и газеты "Родные просторы") и региональных отделений. Составители "концепции истории и культуры" (11 человек) были выделены в особый Совет во главе с "дедом Венедов" В. К. Федосовым. Еще перед одним подразделением, состоявшим из 11 человек, была поставлена практическая задача "внедрения концепции". Кроме того, был организован институт "почетных венедов" вначале из шести человек, среди которых значился и В. Н. Безверхий. К началу 1998 г. число почетных "венедов" достигло двенадцати. О внешних связях венедов говорило наличие отделений Союза в "Малой России", "Белой России", Обнинске и Астрахани, Рыбинске, Пскове и Владивостоке. Кроме того, венеды отмечали свое тесное сотрудничество с одноименными организациями в Омске, Самаре, Коломне, Краснодаре, Железногорске, а также в Германии, Великобритании, Польше и США. Любопытно, что Москва в этом списке не значилась (Родные просторы, 1997, № 2: 2). Правда, сеть дружеских связей Союза не отличалась большой стабильностью. В начале 1998 г. она резко сократилась (Родные просторы, 1998, № 1: 2). Можно предполагать, что, отвлекаясь от внешних спорадических контактов, деятельность Союза ограничивалась Петербургом.
"Ведическая концепция" Союза не представляла особых сложностей и состояла из трех пунктов, которые имеет смысл воспроизвести: "1. Почитать и сохранять Природу, жить в соответствии с ее требованиями, познавать законы ее саморазвития, приумножать научное ведание. 2. Сохранять генофонд, соблюдать чистоту крови. 3. Добиваться справедливости в обществе, члены которого воспроизводят полноценных тружеников и производят необходимые материальные и духовные блага" (см. Родные просторы 1995, № 1: 2).
Совершенно очевидно, что эта программа, прежде всего, была направлена на поддержание чистоты – чистоты экологии и… чистоты крови. Ее расовый характер вряд ли требуют особых доказательств. Как явствовало из заявлений "венедов", эта идеология, хотя и признавалась вероисповеданием, но вероисповеданием нерелигиозным. Более того, венеды призывали "выбросить на помойку любую религию, любую веру в сверхъестественное" (Волхв 1995). Предметом веры венедов являлись "возможности человеческого разума и науки". Они отмечали, что наша эпоха требует "отвергнуть всяческие религии", и утверждали "культ человеческого разума и знаний", т. е. "Здравомыслие" (В твердыне 1995: 2). Тем самым, призывая к "восстановлению народной веры", под верой они понимали "веру в силу способностей разума и познания", что якобы тождественно "ведическому мировоззрению" (Волхв 1995). Иначе говоря, откровенный атеизм петербургских венедов самым непостижимым образом сочетался у них с призывами к возрождению дохристианской веры – язычества. В 1993 г. в Союз венедов входили 43 человека, а число его сторонников к 1995 г. составляло до 200 человек или несколько более. В начале 1997 г. Союз венедов в целом насчитывал 39 человек, а в 1998 г. – 47 человек.
Именно в это время в нем возник раскол, связанный с бунтом молодого поколения против некоторых положений веры, введенной Безверхим. Тот отдавал приоритет украинцам перед русскими, и после его смерти волхвы старшего поколения (В. Федосов, А. Тищенко) пытались сохранять эту позицию. Но молодые "патриоты", недовольные таким отношением к русским, вышли из "Союза венедов" и под руководством В. Голякова (Богумила II) создали свои неоязыческие группы. А редактор газеты "Родные просторы" В. Иванов объявил "малороссов" "порчеными славянами". Тогда А. Б. Тищенко со своими сторонниками учредили газету "Ярь" для защиты украинской нации от поношений со стороны бывших единомышленников. Так, созданная Безверхим структура распалась после его смерти на несколько враждующих между собой организаций. Сегодня ее украинофильским осколком руководит Тищенко, поддерживающий тесные отношения с руководительницей киевских язычников Г. Лозко (Зореславой). А русофильскую группу представлял В. П. Москвин, который за это был исключен Тищенко из "Союза венедов" и ушел в питерскую общину "Крина".
В Петербурге первое языческое капище Перуна возникло в 1992 г. в Купчино, на южной окраине города (в апреле 2007 г. оно было снесено по распоряжению властей города). Чуть позднее возникло второе, на этот раз в одном из северных районов. Именно на окраинах города, по словам эксперта, к началу 2000-х гг. была создана бытовая языческая культура, мечтающая о победоносном захвате центральной части города, чтобы навсегда покончить с источником инородных влияний (Мороз 2001). Этим в Петербурге занималась школа "Шаг волка" (позже она получила название "Схорон еж Словен", т. е. "Сохранение всех славян"), или "ведическая община староверов", созданная в 1997 г. фельдшером детсада В. Ю. Голяковым (Богумилом II), присвоившим себе титул "Ярг Волк". Сам Голяков вышел из круга упоминавшихся выше венедов в результате раскола, уведя с собой молодежь. Он сумел настолько потеснить материнскую организацию, что с начала 2000-х гг. неоязыческое движение в Петербурге ассоциировалось, прежде всего, с "волками". Подобно многим другим новоявленным "жрецам", Голяков возводит себя напрямую к династии северорусских волхвов, якобы сохранивших в тайне все свое дохристианское духовное наследие, восходящее аж к самому Зороастру. Он доказывает, что происходит из одной из десятка жреческих семей, счастливо доживших до наших дней. Помимо жреческой деятельности, Голяков успешно занимается врачеванием и обучением некоей русской борцовской традиции. Он еще в 1994 г. создал медицинскую фирму "Оберег", где собирался лечить только славян. Обряды община проводила в Купчино на капище Перуна, причем туда допускались только лица "славянской национальности".