Карл: Но отсюда [большой палец] ты всегда возвращаешься обратно.
Джеймс: Многие учителя говорили, что выполнение садхан лишено смысла. Пападжи, например, так сказал. И, тем не менее, в течение долгих лет он делал невероятные садханы.
Карл: Ага. "Кришна, Кришна, Кришна!"
Моника: Он сказал, что потратил время впустую. Это никуда его не привело.
Лиз: Так он сказал.
Карл: Я уверен, что он говорил: "Я не мог избежать этого действия, но я существую не благодаря действию. Я существую вопреки ему. И, тем не менее, я не мог его избежать".
Джеймс: Когда он пришел к Рамане, Рамана сказал, что это садхана привела его туда, и тогда у Пападжи случилось переживание. Понимаешь, о чем я?
Карл: Одна вещь приводит к другой.
Джеймс: Правильно. Так зачем говорить, что это бессмысленно?
Карл: Внутри этой сновидческой реализации есть смысл, но для того, что ты есть, разницы никакой.
Джеймс: Никакой.
Карл: Но ты приходишь к тому, к чему идти не можешь.
Чарльз: Это имеет значение во сне, но не для Я?
Карл: Даже во сне это не имеет никакого значения, потому что, вопреки пониманию, следующий момент будет таким, какой он есть. Жизнь всегда будет продолжаться, как она есть, не благодаря пониманию. Все, что есть, есть вопреки любому пониманию, или непониманию, или еще чему.
Ты не можешь контролировать неконтролируемое, потому что контролировать нечего. Не существует даже одного, способного контролировать второго. И в этом отсутствии второго присутствует тотальная бесконтрольность. И даже во времени, в том, что ты называешь "временем", этот сон не поддается контролю, так как не существует сна, который ты можешь контролировать.
Франческо: Так что?
Карл: Что "так что"? Ничего.
Франческо: И так всегда!
Карл: Теперь ты ненавидишь себя, потому что заставил себя делать такое количество всего.
Франческо: Ох.
Чарльз: Ты как–то использовал аналогию с электричеством, которое течет через лампу, или блендер, или еще что–нибудь - подобно жизненной силе.
Карл: Но электричество, энергия или сознание - это одно и то же.
Чарльз: Все правильно. И ошибка думать, что эта штука существует независимо от жизненной силы или электричества.
Карл: Нет. То, что является электричеством, принимает форму информации, но это все то же электричество. Та бесформенная энергия, вроде сознания, принимая форму информации, не изменяется. Поэтому есть личностное и безличностное сознание. Но даже безличностное сознание, которое есть осознанность в виде чистого сознания, принимает форму безличностного космического сознания или личностного индивидуального сознания. Но это ничего не меняет.
Чарльз: В электричестве?
Карл: В сознании это ничего не меняет.
Чарльз: Понятно.
Карл: Поэтому, какой бы образ и форму оно ни приняло, разницы нет. Это по–прежнему То, которым оно является.
Чарльз: Однако ощущение такое, что для личностного сознания как переживающего разница есть.
Карл: Да, но разницы все равно нет.
Чарльз: Все равно никакой разницы. Даже если кажется, что для нас это что–то меняет.
Карл: Существует лишь другая точка зрения на информацию или что–то еще, но это ничего не меняет. Существуют различные точки зрения. Ну и что?
Чарльз: Это всего лишь точка зрения, которая нереальна.
Карл: Да, и эта точка зрения постоянно меняется. Меняется, меняется, меняется. Ни на одну минуту ты не остаешься тем же самым человеком. Точка зрения меняется абсолютно каждую минуту. Ты добавляешь что–то к этой точке или занимаешь другую позицию. Сегодня ты за войну, а завтра - против.
Чарльз: Сегодня нам хочется сидеть с кем–то, а на следующий день мы думаем, что нам это не нужно.
Карл: Сегодня: "Он величайший мастер, какого я когда–либо встречал", а на другой день: "Вот дерьмо". (смех)
Лиз: Всего лишь еще один немец.
Карл: Ага. Ты ему поклоняешься, а на следующий день - "еще один немец". Но мне это нравится.
Все, что ты делаешь преимуществом, становится для тебя препятствием
Джеймс: Карл, не мог бы ты вернуться к тому, что ты говорил о фильме: никто не может ничего сделать для того, чтобы контролировать фильм, - ты можешь рассказать об этом побольше?
Карл: Фильм уже снят.
Джеймс: Аналогия очень помогает.
Карл: Следующий кадр фильма уже есть. Ты не можешь изменить То, которое уже есть. Эта абсолютная реализация Того, которое есть Сердце, случается мгновенно, но даже тогда ничто никогда не случалось, потому что это так же бесконечно и не имеет начала и конца, как и То, которое является самим Абсолютом. Поэтому следующий момент уже абсолютно присутствует, поскольку нет ничего нового, как и нет ничего старого.
Есть бесконечное Сейчас - абсолютное бесконечное время, можно сказать, со всеми бесконечными формами. Существуют все аспекты, все, что только может быть аспектом того, что есть бытие. И вертикальное Сейчас в качестве бесформенности всегда здесь. Благодаря "моменту" ты просто рассекаешь его, выхватывая один аспект, один момент из бесконечной манифестации того, что ты есть. И следующий момент уже является частью этой манифестации.
Тебе не изменить эту манифестацию. Она так и называется: мани–фест–ация. Она много–faltig , в ней множество аспектов, но она fest . В ней нет движения, нет появления, нет ухода, в ней ничего не происходит.
Все сновидческие события, появления и исчезновения - это твои переживания того, чем ты являешься с бесконечных точек зрения и восприятия, момент за моментом. Так абсолютный воспринимающий, которым ты являешься, воспринимает себя через индивидуальное восприятие - или из некой точки или положения камеры в пространстве, смотрящей в То, которым ты являешься. Мы принимаем сновидческие положения, глядя в То, которым мы являемся, будучи сознанием.
Но ты абсолютно меняешь свою точку зрения в каждый момент времени. Поэтому абсолютное восприятие себя никогда не становится доступно органам чувств. Оно никогда не является частью ощущения, но все ощущения находятся в нем. Ты есть тот абсолютный Источник, в котором разыгрывается время, и все эти идеи, и все это кино, но ты никогда не становишься его частью. Не важно, каково твое восприятие, точка зрения или положение камеры, - ты все равно не являешься частью этого. Ты даже можешь переживать пребывание в этом, ты никогда не пребываешь в этом.
Чарльз: Значит, то, что я воспринимаю в качестве "я", - это всего лишь точка зрения? Но, так или иначе, я стараюсь ее укрепить.
Карл: Ты хочешь закрепить ее.
Чарльз: Закрепить ради непрерывности.
Карл: Ты хочешь сделать эту личность реальной путем закрепления точки зрения.
Чарльз: Все так.
Карл: Ты создаешь историю из "моих" переживаний. Из–за этой маленькой идеи, "я", идеи обладания, влюбленности в этот образ, ты попадаешь в ее ловушку.
Чарльз: Такая маленькая.
Карл: Но здесь тоже нет ничего страшного.
Томас: Тогда, Карл, внутри образа фильма - как "расщепленная секунда", о которой ты иногда говоришь, вписывается в него? Я имею в виду, чем это является внутри фильма?
Карл: Даже это часть фильма.
Томас: Значит, это случается?
Карл: Это случается, но ничего не случается.
Джеймс: Это случается только в фильме!
Томас: Это случается только с фильмом?
Моника: Это взрыв наружу.
Маттиас: Это взрыв внутрь.
Карл: Это всего лишь слово, только выражение чего–то, что невозможно назвать, невозможно обрамить, с этим ничего невозможно сделать.
Томас: Что это за "расщепленная секунда", или "божественная катастрофа", или как еще это называется?
Карл: Это есть здесь и сейчас.
Томас: На что ты указываешь, когда так говоришь?
Карл: Я указываю на То, которым ты являешься.
Томас: А расщепленная секунда?
Карл: Ты и есть эта расщепленная секунда.
Томас: О! Можешь рассказать об этом побольше?
Карл: Я всегда указываю на То, которое суть само восприятие, в котором появляются все идеи времени и невремени, и все переживания, но само оно никогда не является феноменом. Я всегда указываю на То, которое не пребывает ни во времени, ни вне времени, которое абсолютно отсутствует во всякой идее, которое всегда - "вопреки". Я указываю на тот абсолютный Источник, которым ты являешься, который есть бесконечная катастрофа! Бесконечная расщепленная секунда!
Томас: Значит, весь фильм - это расщепленная секунда?
Карл: Да, в эту секунду, в едином пробуждении, в единой реализации находится все. Так что эта расщепленная секунда присутствует здесь и сейчас. Этим [хлопок ладоней] ты создаешь проявленность. Бум! Каждый момент проявленности - бум! бум! бум!
Томас: А тогда внутри одной этой расщепленной секунды фильм продолжается, но каким–то образом одновременно останавливается.
Карл: Это полная остановка. Видя, что это фильм…
Томас: Меня сбивает с толку то, что это кажется таким очевидным, таким простым и ясным, и, тем не менее, почему–то не случается.
Карл: Нет, если это не должно случиться, оно не случится.
Томас: Кому нужно, чтобы так было?
Карл: Я не знаю. Кто хочет контролировать это?
Томас: Я не знаю.
Карл: Видишь? И я не знаю. Кому необходим контроль, и кому нужно знать?
Чарльз: А когда случается глубокий сон? Это вроде того, как электричество больше не проходит через эту форму?
Карл: Этим ты напоминаешь кастрюлю, в которой кипит электричество. А в глубоком сне…
Чарльз: Кипения нет?
Карл: Нет внимания, поэтому нет энергии, поскольку внимание оставляет тебя.
Чарльз: Но электричество по–прежнему там, все то же?
Карл: Но в виде ровной линии. А потом ты просыпаешься, и снова - бинг–бинг–бинг. Хотя это все та же энергия. Между глубоким сном, подобном ровной линии, и утренним "бинг–бинг–бинг" разницы нет. Сознание присутствует в ровной линии и сознание присутствует в "бинг–бинг–бинг" - индивидуальное "бинг–бинг–бинг", либо надындивидуальное "бинг–бинг–бинг", либо ровная линия в качестве осознанности.
Моника: Почему мы не остаемся в ровной линии? То есть, почему кипение всегда начинается заново?
Карл: Посмотри на учителей. Они всегда уходят в самадхи осознанности. А через тысячу лет снова выходят - и хотят пить.
София: Но глубокий сон - это не самадхи.
Карл: Глубокий сон и осознанность - это одно и то же. Таким образом, они уходят в состояние осознанности в глубоком сне и остаются в нем благодаря определенной концентрации, определенным сиддхам, всему тому, что они делают. Они стремятся контролировать осознанное состояние глубокого сна и оставаться в нем. С помощью всех садхан, всего твоего внимания, направленного на это, ты можешь оставаться в нем. Но достаточно один раз ослабить усилие и - бум: ты вылетаешь. Здесь требуется кто–то, кто способен получить преимущество. И все, что ты делаешь преимуществом, даже это состояние осознанности, любое самадхи, которое ты делаешь преимуществом, становится для тебя препятствием, потому что ты нуждаешься в нем.
София: Ну, это дает чувство покоя.
Карл: На время. Поэтому мне всем хочется показать фильм "Самсара", потому что в нем все достаточно ясно. Три года, три месяца, три недели, три дня, три часа он был в самадхи, в этой осознанности, с такими вот ногтями, с такими волосами [показывает длинные ногти и волосы], все было хорошо, все были довольны. "О, он сделал это!" Все друзья: "А-а!"
Потом его снова разбудили. Дело было в Тибете. Так вот, его разбудили с помощью каких–то ритуалов, пудж, жизненной энергии, электричества. Из той ровной линии медленно, "вуу" - обратно в форму. Ах! Все счастливы. Они провели пуджу. Тибет, [изображает звуки трубы] "Он сделал это! Один лама!" Тра–ла–ла.
В первую же ночь его друг умиленно смотрит на него. "Мой друг сделал это. Ах! Свет! Три года. Он сделал это!" А потом видит, как в одеяле медленно образовывается небольшой тент. "Тент"–денция, тенденция! О! И затем вокруг этой тенденции медленно образуется белый круг. (смех)
Моника: О Боже.
Карл: И его друг говорит: "О нет! Опять утратил!!" (смех)
Ты - это безвыборность
Франческо: Но такое происходит не в каждом случае.
Карл: Что значит "каждый случай"? Не в твоем случае? Ты все еще надеешься, что в твоем случае такого не случится?
Франческо: Но такое происходит не в каждом случае.
Карл: В каком случае?
Франческо: Рамана или Нисаргадатта или…
Карл: Ты приходил к Рамане ночью? (смех)
Франческо: Да нет же! Господи ты Боже мой, да нет же!
Карл: Это то, на что я указываю. Это не имеет значения. Я только сказал, что самадхи, все, что ты можешь достичь, - это ничто.
Лиз: Если продолжать двигаться туда–сюда.
Карл: Ты всегда будешь двигаться туда–сюда. У тебя нет выбора. Ты - это безвыборность. Ты не можешь принять решения остаться в чем–то.
Франческо: Но Нисаргадатта…
Карл: Бог ты мой. Фигня. Никогда не было никакой фигни "Нисаргадатта-Рамана". Бог ты мой! Да замолчи ты уже!
Франческо: Заткните его. Нисаргадатта все время говорил: "Оставайся, оставайся. Это так важно. Оставайся, чтобы понять".
Карл: Говорю тебе, как ты можешь не остаться?
Франческо: Для меня это одно и то же. Ты и он - это просто два разных голоса, что–то говорящих. Один сказал мне, что это правда; другой - что это неправда!
Карл: И то, и другое - фигня.
Франческо: Возможно, в этом больше правды, потому что…
Карл: Он более знаменит. (смех)
Франческо: Нет, это одно и то же. Это просто два разных голоса. И он сказал мне другое. Один сказал: "Это ничто. Это не ты". О, я понимаю, что это не я, но…
Карл: Разве же это не прекрасно?
Франческо: О, это не прекрасно! Что ты делаешь, когда кончаешь? Он мне сказал: "Не делай этого!" Это скучно. Пожалуйста, не кончай. Я не хочу оставаться в этом самадхи, пожалуйста.
Карл: Кто не хочет там оставаться?
Франческо: Если ты скажешь мне одну вещь, то этого я не хочу. Если ты скажешь мне другую вещь, то это скучно. Для тебя это ничто. Это не то, что ты есть.
Карл: Это вводит тебя в нети–нети. Значит, даже этим оно не является. Нети–нети - что бы ты ни переживал.
Франческо: Я понимаю, что в эти два часа тебе хочется говорить только о Я, но не так просто понять, чем я являюсь, одновременно являясь этим парнем.
Карл: Да, ты никогда не поймешь этого, слава Богу, ты никогда не поймешь.
Франческо: Я не знаю, зачем я прихожу сюда. (смех)
Карл: Только чтобы увидеть красоту той свободы, которую ты никогда не сможешь понять и контролировать.
Франческо: Но это лишь то, что ты мне сейчас говоришь. Не поверю я или поверю - для меня это дела не меняет.
Карл: Да.
Франческо: Потому что все это у меня в уме, может быть, на данный час. Через час я ни во что не буду верить.
Карл: Слава Богу, никогда не было никакого ума. Кого волнует то, чего никогда не было?
Франческо: Это всего лишь еще одна идея.
Карл: И что?
Франческо: Хорошо.
Карл: Кому? Мне, мне, мне.
Франческо: Да. Мне, мне, мне.
Карл: Люби себя.
Франческо: Я не знаю! Для меня нет разницы. Это ничего не меняет.
Карл: Надеюсь, что так.
Франческо: Это очень тяжело.
Карл: Что тяжело?
Франческо: "Надеюсь, что так". (смех)
Карл: Я абсолютно надеюсь, что так. Это абсолютная надежда на то, что ничто никогда не изменится из–за того, что я говорю. Представь себе, что–то изменилось бы из–за каких–то моих слов! Я бы мог контролировать бытие. О Бог ты мой.
Франческо: "Я хочу контролировать все!" (смех) Контроль, контроль, контроль! Да, почему бы нет?
Карл: Да, почему бы нет? Постарайся изо всех сил, Франческо.