Повесть шестая из цикла "Безмолвные пьесы". Полное название повести: "Некий мужчина, как некогда мать Мэн-цзы, трижды сменил жилище, дабы обучить сына".
В стихах говорится:
Не всегда ведают люди,
Откуда подул Южный ветер
Беды, что исходят от женщин,
Передаются, увы, и мужчинам.Порой, свой лик повернув,
Калечат свой дух первозданный.
И отвергнув дам естество,
Мужскую плоть разрушают.Бывает, объятый тоской человек
Бесприютной душой блуждает до свету.
Дозвольте и вас спросить, господин:
Счастливы ль вы и отчего так довольны?Смердящую грязь, что льется вокруг,
Преградить почти невозможно.
И все ж иначе можно сказать:
Аромат в ней таится особый!
Эти стихи, сложенные на мотив "Дикий бодхисаттва", напоминают нам лекарскую иглу иль камень для прижигания, которые являются дивными средствами от "южного", то бишь "мужского" поветрия. Никому не ведомо, в какие времена появилась сия странная привычка и кто ее зачинатель. Однако растекаясь вширь подобно реке, она дошла до наших дней и, что самое удивительное, даже соперничает теперь с вполне естественными сношениями, установленными в нашем мире Небом и Землею между мужчиной и женщиной. Вы, возможно спросите, откуда видно, что путь, по коему следуют в жизни мужчина и женщина, определен Небом и Землею. Посудите сами, у мужчины на теле присутствует выпуклость, а у женщины – впадина. Разве подобные формы могли получиться случайно или как-то искусственно? Разумеется, мужчина и женщина воплотили в себе замысел Неба и Земли в пору созидания многообразных форм. Поэтому то, что являло собой избыток, стало дополнять нехватку или недостачу, а когда "избыточное" найдет для себя подходящее место, рождается радость и превеликое удовольствие. Теперь ответьте: разве сие премудрое явление природы может возникнуть искусственно, скажем, неким насильственным путем? Известно, что в результате соития мужчины и женщины мужское семя, слившись с женскими кровями, образует плод, из коего спустя десять месяцев рождается дитя. Разве подобная удача происходит случайно? Вовсе нет! Рождается это по причине сопричастности чувств, то есть когда стихии Инь и Ян взаимодействуют друг с другом в теснейшем единении и когда все небесные и земные силы как бы сцеплены вместе, следуя единому закону справедливости и гармонии. Вот так-то! Природа, как известно, преобразует вещи мира в едином горниле. Все происходит самым естественным путем без малейшей натяжки или насилия. Как говорится, "даже скверная непристойность не может помешать церемонии – ли, а самая грубая забава может оказаться полезной истине – чжэн".
Но вернемся к "южному поветрию", о коем только что шла речь. Если учитывать лишь форму вещей, то здесь как будто избыточность никак не восполняет недостаток. А если говорить о чувствах, то вряд ли в этом случае можно найти какую-то взаимную радость. Ну а коли судить о конечных результатах, то они весьма плачевны, ибо дитя после такого соития все равно не родится. Не понимаю, с какой стати возникло это явление, вредное не только тебе, но и приносящее горечь другим. Зачем оно? Представим на миг двух мужчин, живших в далекой древности. Они долго и спокойно сожительствуют вместе, как вдруг одному из них пришла в голову вздорная мысль заняться непотребным делом, а другой это странное желание с радостью воспринял. Понятно, это бредовое предположение! Можно сказать – химера!
К слову сказать, "хвостовая дверца" нужна человеку, дабы избавляться от нечистот, которые, как известно, не могут извергаться из пяти других органов. Словом, смердящий дух через них проходитъ не способен. Природа, создавая разные формы явлений и, как видно, остерегаясь, что при соитии мужчины и женщины кто-то из них может по незнанию или ошибке попасть не туда, куда надо, как раз и устроила сию дверцу, только не спереди, а сзади, как это бывает в обычном доме с черным ходом, и благодаря этому, как говорят, можно "отделить простую глину от небесной тверди". Однако некоторые, увы, любят "плутать по горам и перевалам и перелезать чрез хребты", пытаются добраться до мест темных и потаенных, надеясь тем самым там что-то пощупать, расковырять и найти. Заметим, что подобным способом пользуются обычно бобыли, которые к тому же в годах. Не в состоянии по причине своей бедности приобрести жену, они таким приемом пытаются "извергнуть пламя скопившейся страсти". Случается, что пользуются им и отроки, чтобы добыть средство пропитания для себя и своей семьи, которая влачит нищенское существование. Словом, обстоятельства бывают самые различные. Удивительно другое: в нашем мире встречаются и обычные мужчины, весьма охочие до подобных утех, хотя дома их ждет жена, а порой даже и наложница. С большим удовольствием занимаются сим блудом и отпрыски из богатых домов, у которых есть решительно все: еда и одежда. Понять это просто невозможно!
Дурное поветрие распространилось повсюду но особенно пышным цветом оно расцвело в краях Минь, то бишь в Фуцзяни, причем, возникнув в уездах Цзяньнин и Шаоу, оно поползло к северу, поглощая уезд за уездом область за областью. Оно прельстило не только людей мо даже травы и деревья, которые, как известно, лишены рассудка. Зараженные странным недугом, они также возлюбили эту странную привычку. Скажем, в теснинах гор обитает дерево под названием "жун" – смоковница, которая еще называется "деревом южного ветра". Если рядом с ним растут маленькие деревца, жун начинает склоняться в их сторону, словно желает к ним прильнуть. Постепенно это ему вполне удается: ветви жуна тесно прижались к стволу юного деревца и то как бы оказалось в его объятьях. Оба дерева слились в одно целое. Теперь их ни за что не разъединить: не разрубить топором, не распилить пилой. Вот почему жун получило название "дерево южного ветра". Недавно один человек (к слову сказать, весьма талантливый господин), услышав эту историю и поначалу ей не поверив, отправился в Минь, чтобы собственными глазами увидеть чудесное дерево. И узрев его, понял, что в границах Шести Единств, то бишь в нашей Вселенной, несть числа причудливым явлениям, а потому легенды, которые передаются из уст в уста, или разные диковинные рассказы из "вольных историй" вовсе не обязательно являются небылицами. Посему я решил напомнить вам такой стих в форме "оборванных строф". Послушайте его!
Корни срослись у древа фужуна,
ветви тесно сцепились.
Кто сказал, что деревья и травы
Чувством своим тупые?В мире нашем встречается часто
Древо, что зовут "южным ветром".
Но о нем узнать лить возможно,
Побывав в крае Минь – далекой Фуцзяни.
Любезный читатель, не правда ли трудно представить себе то, о чем было сказано выше? Но если действительно существуют такие деревья и травы, разве странно услышать о тех пристрастиях, какие бытуют в мире людей?
Сейчас я вам расскажу об одном талантливом муже и красивом отроке, меж коими возникла подобная страсть, от которой они так и не смогли отрешиться. Они стали как бы мужем и женой, причем в свое время совершили немало благородных деяний, которыми обычно украшают себя высокодостойные и добродетельные пары. Понятно, что в династийную историю сей рассказ вряд ли попадет по причине нарушения в нем Трех Правил и Пяти Установлений, однако среди "вольных историй" удивительное повествование может вполне занять достойное место, поскольку оно, как говорится, способно "вовремя разъять слипшиеся очи".
В последние годы Цзяцзин в уезде Путянь области Синхуа, что в провинции Фуцзянь, жил некий сюцай – стипендиат, получавший деньги "на прокорм", то бишь ученый муж по фамилии Сюй, а по имени Минвэй. Он имел и второе имя Цзифан, что означает Аромат Времени года. Это был юноша необычайной красоты. Ликом похожий на прекрасную яшму, с пунцовыми губами, он уже в юные годы стал знаменит, прослыв в тех краях, как всем известный Луньян. Его старшие друзья, а их было немало, не отпускали его ни на шаг, не дозволяя ему даже толком заниматься ученьем. Целыми днями они готовы были находиться рядом с красавцем, стараясь разделить с ним "радость встреч" или, как говорится, "вдохнуть аромат, исходящий от прелестного юноши". Когда юноше стукнуло двадцать и "на голове у него появился головной убор", а уста "прикоснулись к зубной щетке", он стал мало-помалу испытывать от этих общений большое неудобство, а потому старался избегать встреч и, улучив момент, уединялся, погружаясь с головой в книги, истово постигая учение "возле окна". Сдав положенные испытания, он поступил в училище, а потом даже получил стипендию. В общем, скоро он стал знаменитостью в своих краях – в уезде Путянь. Когда ему исполнилось двадцать три года, его "мужская" звезда закатилась, но зато на небосводе засияла ярко другая – "женская". Вы спросите конечно, что сие означает. Охотно вам отвечу. Как мы говорили, он был необычайно хорош собой, однако до своего совершеннолетия, когда он украсил голову шапкой взрослого мужчины, Сюй все еще оставался юным отроком, а потому женщины в доме считали его вроде как бы за своего и не испытывали к нему особого влечения. Но теперь он повзрослел. На его лице, когда-то белом, как снег, появились темные, будто черным лаком начертанные точечки – следы усов и бороды. И все же под его шелковой шапкой можно было легко разглядеть то же чистое прекрасное лицо. Его манеры поражали мягким изяществом, а платье – модной изысканностью. Он походил на одного из тех "шелковых человечков", которых в наши дни продают в Сучжоу возле Тигрового Холма. Эти фигурки красавчиков (их особенно любят дамы) грациозно покачиваются на ветру, напоминая плывущие облачка. Вот только одна незадача! Женщины к молодому сюцаю относились с чувством горячим, как пламя, а он к ним – с ледяным равнодушием. Вы желаете узнать, почему так получилось? Извольте! Потому что природа юноши была устремлена в сторону юга, где лежала его судьба, а потому север для него был все равно что лютым врагом. Нередко с его уст срывались такие слова: в женщинах-де живет семь отвратительных качеств. Его собеседники, понятно, интересовались, какие же эти дурные качества. Он принимался с охотой их перечислять. Первое: женщины мажут лицо румянами и помадами, тем самым ложь выдавая за правду. Второе: они бинтуют ноги и протыкают уши, создавая искусственную красоту. Третье: их грудь вздымается бугром, а зад похож на свисающую книзу опухоль. Четвертое: они никогда не покидают дома, а потому напоминают тыкву паогуа. Пятое; они связаны своими чадами, поэтому лишены свободы. Шестое: месячными течами они марают циновку и платье. Седьмое: кроме естества, способного к деторождению, все в них зыбко и неопределенно. Разве можно сравнить женщину с прелестным мужчиной, у коего нет ничего лживого и поддельного! Красив ли он лишь на одну долю или на все десять – все у него на виду, все естественно с головы до пят. Ах, какая была бы радость, продолжал он, если бы такой человек постоянно находился где-то рядом и следовал бы за мной повсюду, куда бы я ни пошел: на восток или юг, на запад или север. Он никогда мне не помешает, даже если в какой-то момент пробудит в моей душе мелкие сомнения. Словом, мы выступим с ним в облике двух целомудренных супругов. Разве не замечательно?!
На эти слова кое-кто из собеседников ему отвечал:
– Возможно, все это и так, вот только насчет "целомудренности" и "чистоты" вы, конечно, немного переборщили.
Сюй объяснял:
– "Чистоту" в подобной связи не видят лишь те, кто сей путь не приемлет. Однако другие, кто его уже избрал, находят в нем свою прелесть, я бы даже сказал, ощущают какой-то особый аромат. Но только сию истину способен постичь лишь подлинный ценитель, но никак не человек грубый и вульгарный!
Собеседники, не желая вступать с ним в спор, отступали. Пусть его, делай, мол, что хочешь!
Спустя некоторое время нашему сюцаю вспомнилось одно изречение: "Существует три вида сыновней непочтительности и самая большая – отсутствие потомства". И вот тогда Сюй подумал, что для него настала пора жениться и обзавестись семьей, словом, "бросить свое семя в землю". Жил в этих краях один богач по фамилии Ши, который весьма благоволил к талантливому и красивому юноше. Решив отдать за него свою дочь, он обратился к сватам, а спустя короткое время молодые люди сыграли свадьбу. Однако едва молодожены вошли в дом мужа, скоро обнаружилось, что меж ними нет никаких чувств, напротив, царит один лишь холод. Словом, далеки они друг от друга. За полный месяц муж всего несколько раз заходил в опочивальню молодой жены и предпочитал проводить ночи отдельно – в училище. И все же года через два у них родился сын, однако спустя некоторое время жена, болея послеродовым недугом, умерла. Сюй нашел для своего дитяти кормилицу, которой передал на воспитание ребенка, за что каждый год платил ей деньги. Сам он оставался в своем доме, живя лишь вместе с мальчиками-слугами. От новой женитьбы он решительно отказался, ибо у него уже был наследник. Вместо новой жены он предпочел бы иметь прелестного Лунъяна, а потому начал поиски красивого юноши, но успеха в своем предприятии не добился. Странно, не правда ли? Фуцзянь, как известно, славится своими красавцами. Но все дело в том, что поскольку сам Сюй, как мы знаем, был отмечен необычайной красотой, он считал, что другие, кого он встречал на своем пути, совершенным обликом не обладают: у одного неподходящие глаза или брови, у другого малопривлекательная кожа. Находились, правда, такие, кто сам себя расхваливал, как некогда Мао Суй, надеясь хоть на короткое мгновение испытать с сюцаем радость "фениксовой встречи". Однако когда дело доходило до ласк, эти люди, предчувствуя, какие "перлы и нефриты" окажутся позади, испытывали недовольство и даже отвращение. Одним словом, Сюй так и не свел удачных знакомств и остался один. Так он прожил несколько лет.
В то самое время за городской стеной жил один почтенный старец, владевший зерновой лавкой. Ю Шихуаню, так звали этого человека, было уже за шестьдесят. Он потерял супругу и наложницу, и сейчас с ним жил лишь сын Жуйлан, родившийся от покойной младшей жены. Юноша своим чудным обликом походил на прекрасную деву: брови что молодая луна, очи – осенняя вода, уста цветом своим напоминали вишню или персик, станом тонок, будто молодая ива. Словом, весь его облик привлекал своей необычайной прелестью. Особенно изумительна была его белоснежная кожа, цвет которой невозможно сравнить решительно ни с чем. Казалось, чистый снег не имел подобной белизны, ибо он лишен того мягкого и нежного блеска, даже луна лишена подобного сияния. Еще когда дитя лежало в пеленках, соседи дали ему прозвище "Пунцовый мальчик". Когда ему исполнилось четырнадцать, от него невозможно было отвести глаз, настолько он был хорош. Всех, как магнитом, притягивала белоснежность его кожи и алые краски лица.
Надо вам сказать, что к востоку от уездного града Синхуа есть одно знаменитое место, которое называется Остров Мэйчжоу. На нем располагается храм Небесной Феи. Если вы находитесь возле этого храма, вы можете увидеть море, а в ясную погоду вдалеке заметите очертания острова Люцю, или "Страны Рюку". Каждый год весною жители тех краев отправлялись на остров и поднимались в гору, чтобы полюбоваться дивным видом. В год, о котором идет речь, Небесная Фея ниспослала правителю области вещий сон. Дух объявил, что в этом году в разных местах провинции случится засуха. Однако дух упросил Верховного Владыку разрешить жителям тех мест собрать хотя бы небольшой урожай. А между тем поля пока стояли незасеянными. Наступила осень, И верно, в других областях случилось бедствие, а здесь собрали добрую жатву. Не позабыв о вещем сне, правитель издал указ: всем жителям в день рождения Небесной Феи следует устроить пышные торжества в знак благодарности Верховному Владыке за помощь. Правда, женщины на торжества не допускались, зато мужчины, даже седовласые старцы иль желторотые юнцы, приходили все до единого. Торговец Ю Шихуань в обычные дни не позволял сыну выходить за ворота, но нынче уступил его просьбе, разрешил вместе со всеми пойти на гулянья. Сам он остался дома по причине давнего увечья и недомогания, а сыну сказал, что он может пойти на торжества не один, а лишь вместе с соседскими отроками. Перед уходом он напутствовал сына словами: