* * *
Миром правят насилие, злоба и месть.
Что еще не земле достоверного есть?
Где счастливые люди в озлобленном мире?
Если есть – их по пальцам легко перечесть.
* * *
Для того, кто усами кабак подметал,
Кто швырял, не считая, презренный металл -
Пусть столкнутся миры и обрушится небо -
Для него все равно: пьяный, он задремал…
* * *
Жизнь мгновенная, ветром гонима, прошла,
Мимо, мимо, как облако дыма, прошла.
Пусть я горя хлебнул, не хлебнув наслажденья, -
Жалко жизни, которая мимо прошла.
* * *
Опасайся плениться красавицей, друг!
Красота и любовь – два источника мук.
Ибо это прекрасное царство невечно:
Поражает сердца – и уходит из рук.
* * *
Страстью раненный, слезы без устали лью,
Исцелить мое бедное сердце молю,
Ибо вместо напитка любовного небо
Кровью сердца наполнило чашу мою.
* * *
Если ты не дурак, поразмысли о том,
Хорошо ль изнурять себя долгим постом?
Пьющий – смертен, но разве бессмертен непьющий?
Нету разницы между святым и скотом.
* * *
Сад цветущий, подруга и чаша с вином -
Вот мой рай. Не хочу очутиться в ином.
Да никто и не видел небесного рая!
Так что будем пока утешаться в земном.
* * *
Много сект насчитал я в исламе. Из всех
Я избрал себе секту любовных утех.
Ты – мой бог! Подари же мне радости рая.
Слиться с богом, любовью пылая, – не грех!
* * *
Что ты плачешь и стонешь? Я в толк не возьму,
Встань и выпей вина. Горевать ни к чему.
Долго ль будет глядеть светлоликое солнце
На несчастных, лицом обращенных во тьму?
* * *
Милосердный, я кары твоей не боюсь.
Славы скверной и скользких путей не боюсь.
Знаю: ты обелишь меня в День воскресенья.
Черной книги твоей, хоть убей, не боюсь!
* * *
Тот, кто мыслью парит от земли вдалеке,
Кто узду вдохновения держит в руке,
Даже он с запрокинутой головою
Перед сущностью божьей стоит в столбняке!
* * *
О мудрец! Если бог тебе дал напрокат
Музыкантшу, вино, ручеек и закат -
Не выращивай в сердце безумных желаний.
Если все это есть – ты безмерно богат!
* * *
О вино! Ты – живая вода, ты – исток
Вдохновенья и счастья, а я – твой пророк.
Я тебя прославляю в согласье с Кораном:
Ведь сказал же Аллах, что вино – не порок!
* * *
Мы похожи на циркуль, вдвоем, на траве:
Головы у единого тулова две,
Полный круг совершаем, на стержне вращаясь,
Чтобы снова совпасть головой к голове.
* * *
Жизнь моя – не запойное чтение книг,
Я с хвалебной молитвою к чарке приник.
Если трезвый рассудок – твой строгий учитель,
Ты рассудка не слушай: он – мой ученик!
* * *
Жизнь короткую лучше прожить не молясь,
Жизнь короткую лучше прожить веселясь.
Лучше нет, чем среди этой груды развалин
Пить с красоткой вино, на траве развалясь!
* * *
Я раскаянья полон на старости лет.
Нет прощения мне, оправдания нет.
Я, безумец, не слушался божьих велений -
Делал все, чтобы только нарушить запрет!
* * *
Виночерпий! Прекрасней Иосифа ты.
Умереть за тебя – нет прекрасней мечты.
Свет очей моих – прах твоих ног, виночерпий!
Ты – бессмертное солнце среди темноты.
* * *
Бросил пить я. Тоска мою душу сосет.
Всяк дает мне советы, лекарства несет.
Ни одно облегчения мне не приносит -
Только полная чарка Хайама спасет!
* * *
Мы с тобою – добыча, а мир – западня.
Вечный ловчий нас травит, к могиле гоня.
Сам во всем виноват, что случается в мире,
А в грехах обвиняет тебя и меня.
* * *
Когда глину творенья Аллах замесил,
Он меня о желаньях моих не спросил.
И грешил я по мере отпущенных сил.
Справедливо ль, чтоб в рай меня бог не впустил?
* * *
Нищий мнит себя шахом, напившись вина.
Львом лисица становится, если пьяна.
Захмелевшая старость беспечна, как юность.
Опьяневшая юность, как старость, умна.
* * *
О законник сухой, неподкупный судья!
Хуже пьянства запойного – трезвость твоя.
Я вино проливаю – ты кровь проливаешь.
Кто из нас кровожаднее – ты или я?
* * *
О мудрец! Если тот или этот дурак
Называет рассветом полуночный мрак, -
Притворись дураком и не спорь с дураками.
Каждый, кто не дурак, – вольнодумец и враг!
* * *
О вино! Замени мне любовь и Коран.
О духан! Я – из верных твоих прихожан.
Выпью столько, что каждый идущий навстречу
Сразу спросит: "Откуда бредет этот жбан?"
* * *
Страсть к неверной сразила меня, как чума.
Не по мне моя милая сходят с ума!
Кто же нас, мое сердце, от страсти излечит,
Если лекарша наша страдает сама?
* * *
Я несчастен и мерзок себе, сознаюсь.
Но не хнычу и кары небес не боюсь.
Каждый божеский день, умирая с похмелья,
Чашу полную требую, а не молюсь!
* * *
Мне, господь, надоела моя нищета,
Надоела надежд и желаний тщета,
Дай мне новую жизнь, если ты всемогущий!
Может, лучше, чем эта, окажется та.
* * *
Если б я властелином судьбы своей стал -
Я бы всю ее заново перелистал
И, безжалостно вычеркнув скорбные строки,
Головою от радости небо достал!
* * *
Дураки мудрецом почитают меня,
Видит бог: я не тот, кем считают меня.
О себе и о мире я знаю не больше
Тех глупцов, что усердно читают меня.
Переводы Г. Семенова
* * *
Ты с друзьями пируешь, Хайям, веселись!
Ты подругу целуешь, Хайям, веселись!
В этой вечности ты существуешь мгновенье,
Но пока существуешь, Хайям, веселись!
* * *
Утверждаю: вершина творения – мы,
Светоч разума, вспышка прозрения – мы.
Если с перстнем сравнить это круг мирозданья,
Лучший камень его – без сомнения, мы.
* * *
Бытие появилось из небытия…
Не имеет разгадки загадка сия.
Самый мудрый и то доказать не сумеет,
Что он к истине ближе, чем ты или я.
* * *
Я румянцем сравниться с тюльпаном могу,
С кипарисом поспорить я станом могу.
Но в вопросе, зачем сотворен я из праха,
Я считать себя полным профаном могу.
* * *
По своей бы я воле сюда не пришел
И отсюда по воле своей не ушел.
Было б лучше всего, если я никуда бы
Не пришел, не ушел и себя не нашел!
* * *
Бог дает, бог берет – вот и весь тебе сказ.
Что к чему – остается загадкой для нас.
Сколько жить, сколько пить – отмеряют на глаз,
Да и то норовят недолить каждый раз.
* * *
От зенита Сатурна до чрева Земли
Тайны мира свое толкованье нашли.
Я распутал все петли вблизи и вдали,
Кроме самой простой – кроме смертной петли.
* * *
Мудрецы, что дряхлеют, юнцы, что цветут, -
По желанью никто не задержится тут.
Вечный мир никому не дается навечно:
Наши деды прошли, наши внуки пройдут.
* * *
Пламенея, тюльпаны растут из земли
На крови государей, что здесь полегли.
Прорастают фиалки из родинок смуглых,
Что на лицах красавиц когда-то цвели.
* * *
Храбреца не разыгрывай перед судьбой -
Каждый миг она может покончить с тобой.
Твой доверчивый рот услаждая халвою,
Что ей стоит подсыпать отравы любой?
* * *
Напролом так и лезет иной: "Это – я!
Расступись! – потрясает мошной. – Это – я!"
А когда наконец ему жизнь улыбнется -
Усмехнется и смерть за спиной: "Это – я!"
* * *
Вот дворец: сколько славы он знал на веку.
Сколько льстивых послов в жемчугах и в шелку!
На зубец его башни, столь грозной когда-то,
Вижу, села кукушка: ку-ку, мол, ку-ку!
* * *
Если ты не слепой, мглу могильную зри!
Эту, полную смут, землю пыльную зри!
Сильных мира сего в челюстях муравьиных -
Этот пир, эту тризну обильную зри!
* * *
Веселись! В мире все быстротечно, мой друг.
Дух расстанется с телом навечно, мой друг.
Эти чаши голов, что столь гордо мы носим,
На горшки перелепят беспечно, мой друг.
* * *
Что гадать, будет долог мой путь или нет?
Ждет на этом пути что-нибудь или нет?
Вот ты подал мне чашу, но, даже пригубив,
Я не знаю, успею глотнуть – или нет.
* * *
Вот кувшин, он себя погубил, как и я.
Очарован красавицей был, как и я.
Стала глиняной ручкой – рука вокруг шеи, -
Обниматься бедняга любил, как и я.
* * *
Погадал я на книге о смысле вещей,
И ответила книга: "Увы, книгочей,
Счастлив тот, кто с подругой своей луноликой
На бесплодную мудрость не тратит ночей".
* * *
Кто красавицам губы беспечные дал,
Тот и раны влюбленным сердечные дал.
И пускай он тебе вечной радости н е дал -
Он другим только горести вечные дал.
* * *
Разговор бы с другой завести – не могу!
Эту ночь бы с другой провести – не могу!
От смеющихся губ твоих розоподобных
Я заплаканных глаз отвести не могу.
* * *
Лучше пить и прекрасную чувствовать плоть,
Чем сухим языком о блаженстве молоть.
Если пьющим и влюбчивым ад уготован,
То скажи, кто же рай твой оценит, господь?
* * *
Пью вино, как написано мне на роду.
Мой порок неподвластен людскому суду.
Если господом был я задуман как пьющий, -
Значит, пить перестав, я его подведу.
* * *
От вина все несчастья, не пей, говорят.
Попадешь, уверяют, прямехонько в ад.
Я не спорю, для трезвого радости мало,
Но едва захмелею – сам черт мне не брат!
* * *
Пусть божественный хмель не покинет меня!
Пусть возлюбленный друг не отринет меня!
Говорят мне: "Раскайся, господь милосерден!" -
Милосердье господне да минет меня!
* * *
Называют великим писаньем Коран,
Но все меньше усердия у мусульман:
Лишь божественный стих, украшающий чашу,
Каждый день мы читаем, спускаясь в духан.
* * *
Выпьет нищий вина – станет выше царей,
Станет заяц спьяна – властелином зверей,
Захмелеет мудрец – возомнит себя юным,
А напьется юнец – всех он будет мудрей.
* * *
В Судный день – так премудрые книги гласят -
Всех такими, как жили они, воскресят.
Для того чтоб за чашей меня воскресили,
Непробудно и пьянствую лет шестьдесят.
* * *
Ни в мечеть я, ни в церковь, друзья, ни ногой!
И надежды на рай у меня никакой.
Забулдыга, безбожник, такой я, сякой, -
Видно, бог меня сделал из глины плохой!
* * *
О, не сам по себе я прошел этот путь,
И не сам по себе я нашел свою суть.
Если ж самая суть в меня вложена свыше -
Был когда-нибудь где-нибудь сам кто-нибудь?
* * *
Раз творцу не угодны желанья мои -
Как ни тщусь я, бесплодны желанья мои.
А поскольку он праведных полон желаний -
Значит, все сумасбродны желанья мои.
* * *
Я люблю свой кабак, ибо, что ни скажи,
Благородные здесь обитают мужи.
Медресе я разрушил бы – только ханжи
И выходят из этой обители лжи.
* * *
Пью не ради того, чтоб ханже насолить
Или сердце, не мудрствуя, развеселить, -
Мне хоть раз бы вздохнуть глубоко и свободно,
А для этого надобно память залить.
* * *
Чем в погоне за счастьем растрачивать ум,
Лучше слушать духана бессмысленный шум.
Не мудри с виноградинкой этой зеленой,
Ибо все мудрецы превратились в изюм.
* * *
Благородство страданием, друг, рождено.
Стать жемчужиной – всякой ли капле дано?
Можешь все потерять, сбереги только душу, -
Чаша снова наполнится, было б вино.
* * *
На возвышенных духом – души не жалей!
От бесчестных – подальше держись, дуралей!
Чашу с ядом из рук благородного – выпей.
А бальзам, поднесенный мерзавцем, – пролей.
* * *
Лучше хлеб добывать себе в поте лица,
Чем ученым нахлебником быть у глупца,
Чем ходить в прихлебателях у подлеца,
Чем похлебкой захлебываться у скупца.
* * *
Как же так получается, в толк не возьму:
Даже пусть у кого-то ни крошки в дому,
Почему он прислуживать должен тому,
Кто ничтожней его или равен ему?
* * *
Что касается, друг, языка твоего -
Я не стал бы тебе доверять ничего.
Языков больше тысячи у кипариса,
А ведь как благородно молчанье его!
* * *
Не смотри, что иной выше всех по уму,
А смотри, верен слову ли он своему.
Если он своих слов не бросает на ветер -
Нет цены, как ты сам понимаешь, ему.
* * *
Решено было там, что иметь тебе здесь:
Сколько есть – столько есть, как из кожи ни лезь!
Не печалься, мой милый, о том, чего нету,
От того будь свободен, мой милый, что есть!
* * *
Напиваясь, я воли рукам не даю -
Руки заняты чашей, которую пью.
Быть влюбленным в вино – это, право же, лучше,
Чем, как ты, быть влюбленным в особу свою.
* * *
Как хотел, так себя ты и тешил всю жизнь.
Пил с друзьями и жен своих нежил всю жизнь.
Перед тем как уйти, оглянулся – и что же:
Все приснилось, как будто и не жил всю жизнь!
* * *
О, доколе ты по свету будешь кружить,
Жить не жить, ненасытному телу служить?
Где, когда и кому удалось хоть однажды
До потери желаний себя ублажить?
* * *
Те, кому была жизнь полной мерой дана,
Одурманены хмелем любви и вина.
Уронив недопитую чашу восторга,
Спят вповалку в объятиях вечного сна.
* * *
О вращенье небес! О превратность времен!
За какие грехи я как раб заклеймен?
Если ты к подлецам и глупцам благосклонно,
То и я не настолько уж свят и умен!
* * *
Знай: в любовном жару – ледяным надо быть,
На сановном пиру – нехмельным надо быть.
Чтобы уши, глаза и язык были целы -
Безъязыким, незрячим, глухим надо быть.
* * *
С дураками всесильными будь дураком.
Научись по-дурацки болтать языком,
Ибо каждого, кто дуракам непонятен,
Дураки объявляют еретиком.
* * *
Все, что знаю о мире, я должен скрывать.
Четверть истины выскажи – несдобровать!
За кого из собратьев моих поручиться
Я могу, как за тайную эту тетрадь?
* * *
Со страстями веду я сраженья. Увы!
Принимаю благие решенья. Увы!
Ты, я знаю, простишь все мои прегрешенья,
Но ты видишь мои прегрешенья, увы.
* * *
И сияние рая, и ада огни -
Я искал, помню, на небе в давние дни.
Но Учитель сказал мне: "В себя загляни -
Ад и рай, не всегда ли с тобою они?"
* * *
Твое тело, Хайям, лишь палатка в пути:
Вечный дух себе места не может найти.
Знак подаст повелитель отправиться дальше,
И торопятся слуги палатку снести.
* * *
Если можешь от скверны очиститься ты,
Ждет, о сердце, тебя колыбель чистоты.
Вознесешься ты на небо и ужаснешься,
Как ты прожило столько среди суеты!
Переводы Н. Стрижкова
* * *
Сменилась вновь весна печальною зимой,
Из книги бытия еще листок долой.
Будь весел, пей вино. Мудрец сказал недаром:
"От яда горестей вино – спаситель твой!"
* * *
Пусть за любовь к тебе осудит целый свет,
С невеждами, поверь, желанья спорить нет.
Любви напиток лишь мужам целебен, -
Ханжам он принесет неисцелимый вред.
* * *
Всевышний мастер, изваявший род людской,
Не знаю почему, но труд не ценит свой.
Коль совершенны мы – зачем нас разбивает?
А если плохи – кто тому виной?
* * *
Упреков не боюсь, не опустел карман,
Но все же прочь вино и в сторону стакан,
Я пил вино – искал услады сердцу, -
Зачем мне пить теперь, когда тобою пьян?
* * *
Трясу надежды ветвь, но где желанный плод?
Как смертный нить судьбы в кромешной тьме найдет?
Тесна мне бытия печальная темница, -
О, если б дверь найти, что к вечности ведет!